Десперадо

Автор: Десперадо.

Утро в Пном Пене началось со слов; « Просыпайся, Никита про@бал гитару”.
Стремительно почистив зубы и приняв холодный душ, через 10 минут я стояла на пороге дома, готовая ринуться на Королевскую площадь в поисках утерянной гитары. Распахнув дверь и выметаясь на улицу, мы лбами столкнулись с печальным, недоумевающим Никитой.
- Про@бал. – грустно улыбнулся приятель и развел руками. Молчаливые, поникшие и пахнущие вчерашней выпивкой мы вернулись в квартиру.
- Н-дааа, протянула я – А какой хороший вечер был.
Вечер накануне был великолепен. В недавно открывшемся в Пном Пене клубе Слур-бар, наши ребята играли джаз. Собралась отличная туссовка. Русские, греки, французы, англичане слушали хорошую музыку, танцевали и веселились. В барной зоне царила какофония звуков. Перекрикивая раскатистые звуки ударной установки, гости на всех языках мира поддерживали виртуозных французов, играющих на саксофоне и тромбоне и русских профессионалов – барабанщика Женю и бас-гитариста Никиту. Наша группа поддержки состояла из возвращающихся из Сиануквиля, загоревших, задорных девчонок из Украины, режиссера, только прибывшего из Тайланда, девушки модельной внешности, приехавшей из Сием Рип посетить Неделю высокой моды в Пном Пене, нашей приятельницы из Патайи и нас с Юрой, почти пномпеньских аборигенов.
Гречанки бились в танце, и все время фотографировали друг друга, англичане под звуки джаза шпилились в бильярд, а мы русскоязычные, как обычно не могли наговориться. Бар утопал в клубах едкого сигаретного дыма и девчонки выскакивали на улицу глотнуть свежего воздуха и продолжить прерванную беседу в относительной тишине ночного города.
«Свежего воздуха» Вы слышите меня! Именно свежего, я не оговорилась. В Пном Пене уже неделю идут дожди, мы с удовольствием надеваем джинсы и рубашки с длинным рукавом, У меня появился огромный, белый, японский зонт. По вечерам хочется гулять и домой, мы стараемся возвращаться пешком.
Ок. Простите за лирическое отступление, не удержалась. Вернемся в клуб.
В перерыве, к нам присоединились музыканты и беседа громыхнула с новой силой. Говорили о музыке, о наших в Камбо, о музыкальных группах Пном Пеня. Подошли французы, и выяснилось, что с саксофонистом я уже знакома. Накануне, перепутав дату сегодняшнего концерта, мы заглянули в Слур бар и я опросила половину присутствующих, на предмет Аре ю фром Раша? Больше всех похожим на русского мне показался именно этот француз, Юра глянул на него, и с одесским знанием дела заметил, что если этот парень на кого-то и похож, то на еврея, а я придолбалась к человеку ни за что. Конечно, может Юра и прав, но с саксофонистом я подружилась навсегда.
Ближе к 12-ти народ начал разбредаться по домам, мы задержались и в компании с самыми стойкими, отправились к нам домой.
Вы, может быть, помните, как я тосковала в Кепе, по интеллектуальной русской пьянке?! И вот моя мечта сбылась! Охрипшие после общения в клубе, мы и дома не могли наговориться. Музыканты ставили все новую и новую музыку, Юра показывал отличные фотографии, сделанные в этот вечер, режиссер, живущий в ЮВА около 20-ти лет, делился впечатлениями о загадочных храмах и пирамидах Камбоджи. Болтали о жизни в Камбо и вспоминали родные далекие пенаты. Вот под такие задушевные беседы мы и засиделись до рассвета.
Потихоньку гости стали разъезжаться. Самые слабенькие уже давно спали в гостевой комнате. К пяти, начало светать и, прекрасный парень, романтик и галантный кавалер Никита, вызвался проводить домой девушку живущую неподалеку от нас. Сердечно попрощавшись с русским музыкантом, мы договорились встретиться на следующей неделе в Сием Рипе и Никита покинул наши апартаменты, вооружившись гитарой и пряча в карман билет на автобус, через час отбывающий в Сием Рип.
Солнечное и прохладное утро Пном Пеня сыграло с парнем злую шутку, выйдя на улицу и опьянев от свежего воздуха и птичьего щебета, русская душа, тщательно спрятанная под небом Камбоджи, развернулась во всю мощь и с криком «Шампанского!» возвестила о наших в Кампучии. Метнувшись в ближайший магазин за теплым, игристым напитком и пластиковыми стаканчиками Никита выпил с девушкой на брудершафт и его тонкий музыкальный слух уловил обрывки мелодий, доносившиеся с Набережной. Сжимая в одной руке гитару, а в другой бутылку с шампанским Никита ринулся на Риверсайд. Утомленная бессонной ночью девушка, еле поспевала за одухотворенным парнем. Добежав до Королевского дворца, перед глазами наших друзей предстала чудная картина. На фоне реки и восходящего солнца около ста кхмеров, под оглушительную музыку и четкие команды тренера слаженно и синхронно делали аэробику.
- Эээх! – выдохнул Никита. Бросил гитару рядом с колонками, стянул с влажного тела майку и самозабвенно ринулся в пляс.
Наш красавец, симпатяга парень, выделывал движения вслед за тренером, до тех пор, пока на площади никого не осталось, пока не вырубили музыку и, не обнаружив, ни девушки с которой он прибыл к Королевскому дворцу, ни гитары, забыв о том, что нужно уезжать, отправился в отель спать.
Ах, если бы я знала, что Никита так любит аэробику! Если бы я хотя бы догадывалась, насколько чувствительна, забывчива и отчаянна русская душа в пьяном танце. Если бы я почувствовала тревогу в это чудное, летнее утро на берегу Тонлесапа, я бы не выпустила его на улицу, я бы отобрала у него гитару. Я бы много чего сделала… Но, прости меня Никита, не уберегла я твою гитару.
Где она родимая и какой нехороший кхмер на ней сегодня играет, я не знаю. Но, может он когда-нибудь сыграет на ней русскую песню? Может же такое быть?
О! Будда, благослови этого человека на такой же искренний танец и пусть он играет так же талантливо, как и наш Никита!
Боже, храни Камбоджу!
А гитару мы про@бали.