Поцелуй от первого лица

Автор: Роман Михеенков — Не оборачивайтесь. Я передам инструкции и материалы,- голос таинственного собеседника, сидевшего за моей спиной, выдал крайнюю степень тревоги.

- А парабеллум?

- Простите, не понял,- судя по манере речи, человек старался говорить, не двигая губами.

- Расслабьтесь.

Возникла пауза. Наверное, расслабился.

- Под вашим стулом пакет,- чревовещание продолжилось спустя минуту.

Сдвинув пятки, я обнаружил под стулом нечто шуршащее, наклонился.

- Нет, только не сейчас! Я ухожу. Вы не должны обращать на меня внимание.

Ансамбль ресторана «Фрателло», заиграл мелодию из фильма «Крестный отец». Под звуки мандолины мимо меня проплыла спина в очень породистой, слегка ощетинившейся шубе. Интересно, зверьки, отдавшие свои шкурки, были испуганы при жизни, или это хозяин шубы так взволнован? Я достал пакет, пересчитал деньги, пробежал глазами письмо:

«Наш общий знакомый сообщил цены и условия. Задача – создать информационный повод и разместить информацию в соответствии с прилагаемой суммой и договоренностями».

Если перевести на русский язык, получится следующее: «Хочу, чтобы вся страна видела, как я вылизываю задницу власти. Для этого необходимо придумать соответствующую историю, снять телесюжет и заплатить взятку, чтобы его показали по телевизору». Я достал мобильный телефон:

- Вася, привет! У меня тут очередные красавцы хотят эфира.
- У них повод есть?
- Как всегда.
- Будет повод – звони.

Вася – ушлый, продажный и обаятельный редактор новостей одного из телеканалов – как всегда угадал. Чиновники, бандиты, депутаты и прочие милые люди, именующие себя элитой, думают, что, заплатив деньги, они запросто получают телесюжет в новостях о себе, любимых. А информационный повод – свежеслучившееся яркое событие, чтобы сюжет стал новостью, их обычно не волнует. А без повода – нет эфира, это же новости. Иногда приходится умолять: может быть, дом построите, или больницу, ну хоть что-нибудь сделайте. Однажды мне удалось благое дело, которым буду гордиться до конца своих дней: я действительно спровоцировал постройку детского сада, чтобы найти информационный повод для появления в эфире очередного ворюги.

Замечательный бизнес – телевизионные новости! Для рейтинга в них демонстрируют чернуху, расчлененку, скандалы, катастрофы и метеосводки, потом, пользуясь этим рейтингом, повышают популярность первых лиц государства, а остальное время эфира либо затыкается чем-то нейтральным, либо благополучно продается. Кто-то размещает скрытую рекламу, другие отчитываются о целевом использовании бюджетных средств, вкладывая в это недоворованные остатки тех самых бюджетных средств, третьи – вылизывают власть. Точнее, все вылизывают, но попутно рекламируются, отчитываются и заявляют о себе. Как-то раз, по просьбе главы одной из неспокойных республик, в эфир сунули сюжет о торжественной сдаче моста через ущелье. Снимали, конечно, другой мост, а этот даже не начинали строить, тупо разворовав деньги. Особенно забавно в эфире выглядел кадр, перекрывающий косноязычие в интервью главы республики. Чтобы минимизировать словесную абракадабру и придать речи относительно человеческий вид, журналист, делавший сюжет, вырезал несколько совсем бессвязных предложений и склеил напрямую фразу «целевое использование бюджетных средств», а чтобы не было рывка видеоизображения, он закрыл склейку кадром, на котором была крупным планом взята звероподобно волосатая рука говорящего. Золотой «Роллекс» в шерсти был едва заметен. Рука делала нервные хватательные движения. Бюджет — хвать-хвать, средства — хвать-хвать. Проверяющие из Москвы все равно побоятся проехать по этому мосту, даже если с ними не поделились украденными деньгами.
Уже много лет мне скучно смотреть новости. Я точно знаю, кто, кому, почему это заказал, и сколько это стоило. Доведение этих новостей до эфира для меня, как для размещающего, всегда приводит к одному и тому же несмешному анекдоту про новых русских: придумай мне, рыбка, три желания. В смысле информационный повод.

Детектив, организованный холуями нового заказчика, меня позабавил. Они долго выясняли, насколько я надежен, потом проверили, не засланный ли я казачок, десять раз обработали нашего общего знакомого и только потом назначили встречу в ресторане, попросив заказать определенный столик и сесть на нужный стул.
Порывшись в досье их города, я восхитился масштабами воровства моего нового заказчика – свеженазначенного мэра. По предварительным подсчетам, если бы он не делился награбленным с вышестоящими персонажами и прокуратурой, его можно было бы посадить лет на триста – четыреста. И это за три месяца работы. Куда ни плюнь – статья. И где мне взять информационный повод? Отчаявшись, я прошелся по социалке и, о чудо! – обнаружил мать героиню, родившую восьмого солдата для стройбата армии РФ. Я схватился за телефон.

- Про эфир в новостях.
- … Вы не туда попали,- голос моего собеседника выдал судорогу.
- Хватит шпионских игр, повод протухнет!
- Какой повод?- недоверчиво прошелестело в телефонной трубке.
- Информационный!- мне стали надоедать их конфиденциальные ужимки.
- Какой повод?- снова не понял мой таинственный собеседник.
- Ваша задача найти во втором роддоме Марию Иванову. Она родила восьмого сына. Завтра ее выписывают. Задача нашего…
- Не называйте имен! Пусть будет… друг…
- Наш… друг… будет встречать ее с цветами и фанфарами. Пусть даст имя ребенку: Владимир или Дмитрий. Это должны организовать вы. Сюжет будет про «год семьи», про солдата для армии и, главное, про то, что наш друг создал в городе такие условия, что бабы готовы рожать пулеметными очередями. Попросите друга сказать несколько внятных фраз о том, что я сейчас сказал. Хронометраж минута десять секунд, эфир завтра вечером. Я доступно излагаю?
- Да, спасибо, а как мы все это сделаем?
- За половину суммы, которую вы уже заплатили, это сделают без вас. Вам останется только привезти друга к нужному времени.

Вечером в аэропорту меня встречали мэрские опричники. Плохо скрываемая ревность, отягощенная завистью и подогретая жадностью, мешала им не только соображать, — дышать. Не обращая внимания на их щебет про необходимую встречу с мэром, я сказал шоферу: «Второй роддом».
Маша Иванова оказалась милой умиротворенной женщиной. В ее спокойствии не было усталости или отрешенности. Она разговаривала с новорожденным сыном, как со взрослым человеком, без сюсюкания и ломания голоса.
Я представился человеком мэра, рассказал о завтрашней торжественной выписке.

- Музыка-то зачем? Сына мне напугаете.
- Мария, поймите, это так здорово, вы же особенная женщина.
- Нормальная. Можно без музыки?
- Мария, я постараюсь сделать так, чтобы новый мэр вам помог, квартиру больше дал, пособие на ребенка.
- Мне уже сто раз обещали. Не стоит беспокоиться, молодой человек.

Я решил поспекулировать ее материнскими чувствами, сказал, какой у нее очаровательный младенец, скорчил ему смешную рожу. Маша прижала ребенка к груди, прикрыла свободной рукой, ограждая его от меня, обещаний мэра и всего мира.
Мне вдруг стало страшно. Это было незнакомое мне чувство, которого я испугался, как чего-то нового и неизвестного. Я оказался рядом с Машей и попал в поле ее нежности.
Стало понятно, что Маша родила восьмого ребенка не ради того, чтобы получить что-то от государства, не по религиозным убеждениям и не потому, что не знает слово «презерватив». Нежность...

Пока ехали к Машиному мужу, меня трясло крупной дрожью. Я ненавидел себя за то, что уболтал ее принять цветы от мэра и минуту постоять перед камерой.
Двухкомнатная хрущевка поразила меня своим интерьером: все пространство было заставлено спортивными кубками, а площади стен едва хватило, чтобы расклеить грамоты за победы во всевозможных олимпиадах. Математика, литература, история, астрономия… вся школьная программа. Я ожидал увидеть жестокую реальность, а получил очередной удар по стереотипам. Судя по всему, здесь не строгали детей, здесь ими занимались. Толика, мужа Маши, и троих его сыновей мы отвлекли от партии в преферанс. Младшему из игроков было лет восемь. Остальные четверо, как выяснилось, в зависимости от возраста, либо гуляли, либо выгуливали своих братьев.

- У нас проигравшие идут мусор выносить,- извиняясь, сказал Толик.
- Так вот, зачем вам столько детей.
- Не только. Преферанс развивает лучше шахмат. Я вам, как математик говорю.

Судя по рассказам, Толик выстроил в своей большой семье ту самую вертикаль, по поводу которой периодически рефлексируют власти нашего безразмерного государства. Старшие занимаются средними, средние – младшими, а родители периодически контролируют процесс воспитания.

ххх

Мэр – результат скрещивания павлина с хорьком — встретил меня потным рукопожатием и бутылкой дорогого коньяка. Коньяк был хорош, но не действовал, в смысле не снимал отвращения. Мэр был мерзок и действовал чрезвычайно активно: постоянно подливал и говорил, что все в моих руках. Я объяснил ему суть происходящего, продиктовал, что ляпнуть в камеру, рассказал, как поздравить роженицу и поехал писать закадровые тексты для сюжета. Писать пришлось под каждый из оплаченных телеканалов, чтобы корреспонденты не повторялись и не выбивались из контекста.

ххх

Утром возле роддома я обнаружил замерзающий среди местных снегов городской симфонический оркестр в полном составе. Первая скрипка оскорбилась, узнав, что им предстоит играть исключительно туш.
Толик и семеро их с Машей сыновей согревались, играя в «царя горы» на огромном сугробе.

- Как сына назовете, Анатолий?
- Дмитрием. В честь деда моего.

Странно, как могут уживаться два противоположных чувства. Я радовался, что с именем младенца все удалось само собой, но был сам себе омерзителен, что могу этому радоваться.

Эскорт мэрских «шестерок», как прыщ, выдавил из черного Мерседеса мэра и костюм от «Бриони». Костюм был на мэре, но существовали они отдельно друг от друга. «Бриони» было откровенно неприятно топорщиться на этом существе. Мэр поежился, но от пальто отказался. Из багажника извлекли стожок красных роз. Корреспонденты получили свои тексты, операторы включили камеры, я махнул оркестру. Из двери роддома вышел весь персонал в накрахмаленных халатах, без верхней одежды, одна из медсестер держала на руках сверток с ребенком.
А потом появилась Маша. Она сразу глазами нашла в толпе своих, улыбнулась. Толик, натыкаясь на операторов, побежал к ней, мальчишки за ним. Я подумал, что с ним это уже в восьмой раз, а от волнения не знает, что делать. Толик одной рукой бережно взял у медсестры младшего сына, повернулся к жене, прижал к себе их обоих. Подбежали другие сыновья, повисли на родителях, стараясь взглянуть на младшего брата. Толик с Машей присели, мальчишки образовали вокруг них суетливую карусель. Отец семейства разрывался. Смотрел, то на сына, то на жену. В какой-то момент я побоялся захлебнуться их нежностью и переключился на мэра, что незамедлительно позволило вернуться в привычное состояние — ощутить себя полным говном.

ххх

Вечером в Москве, предполагая пропить двухдневный курс крепких алкогольных напитков, я уселся у телевизора.

- … Мэр уже отдал распоряжение о предоставлении семье Ивановых пятикомнатного коттеджа,- бодро щебетала мой текст корреспондентка за кадром.
Я выдохнул, опрокинул в себя рюмку, понюхал ароматный «бородинский», потянулся за закуской. Телефонный звонок редактора Васи отвлек меня от соленого огурчика:

- ……. …… … …. ……. …… …… твою мать!
- Вася, ты вторгся в вечность между рюмкой и закуской.
- Ты что им написал?
- Пошли они все,- я захрустел огурчиком.
- Они-то пошли, только «сам знаешь кто» берет это под личный контроль!
- А зачем придворные пиарщики «сам знаешь кому» телевизор показывают? Ему это вредно.
- Случайно вышло, говорят.
- Ну… Каждой твари по пиаре,- я ляпнул и возгордился собственными виршами.
- Ты устроил геморрой толпе народу!
- Вася, вы за это деньги получаете. От меня в частности.

Вася бросил трубку. Наверное, в этом суть телевидения: ворваться в личное пространство человека в самый неподходящий момент, нагадить и отвалить. Я выпил за удачное стечение обстоятельств. Если «сам знаешь кто» взял это под личный контроль, что, естественно, иллюзия, значит: неленивые блоггеры, газетчики и телевизионщики, которые не пробились в личные пиарщики «сам знаешь кого»,- будут постоянно муссировать эту тему. Личным пиарщикам «того самого» придется поднять разжиревшие задницы, надавить на моего мэра и заставить его выполнить обещания, которые я дал за него в закадровом тексте. А это значит, что Маше, Толе и их сыновьям что-то перепадет. Это снова тост! Ну, чтоб мне голову не оторвали.

ххх

Через неделю в эфире прошел сюжет: «сами понимаете кто» и мэр с «Бриони» разрезали ленточку перед домиком семьи Ивановых. Вечером раздался звонок:

- Здравствуйте. Вы в курсе событий?- снова звонил мой конфиденциал.
- Это кто?- я решил поиздеваться.
- Вы организовывали встречу матери – героини.
- И?
- Наш друг интересуется, почему в телесюжеты не вошло рукопожатие нашего друга и … ээээээ…
- Сами знаете кого,- помог я бедолаге.
- Да – да – да,- узнал новый термин и обрадовался.
- Потому что это тоже имеет цену.
- А сколько это может стоить?
- В зависимости от телеканала.
- Это можно… устроить?
- Можно, но нужен информационный повод. Тогда рукопожатие пойдет, как архив.
- А какой повод?
- Пусть наш друг подарит семье Ивановых… компьютер.

Я нашел точку взаимодействия добра со злом: мой сомнительный бизнес приносил не только бабло мне, но и пользу людям.

ххх

- Здравствуйте. Мы хотим подарить Ивановым микроавтобус,- и это через три дня после эфира с рукопожатием.
- Цены вы знаете.
- Это не все… Наш друг хочет, чтобы «сам знаете кто» приобнял его…
- Вы с ума посходили! Он же натурал! Это к Брежневу.
- Вы не поняли… Это должно быть… дружеское объятие…
- Я не верю, что у вас есть это на видео.
- В том то и дело, что нет… Но у нас есть идея, как это сделать…
- Вас к нему не подпустят, это невозможно.
- Вы не поняли… Это можно снять и подмонтировать к имеющемуся видео.
Как быстро учатся работать ушлые провинциалы.
Роддом номер два был оцеплен местными ментами. На съемочной площадке, то есть во дворе роддома, я обнаружил актера, ростом, прической, одеждой и пластикой похожего на «сами знаете кого». Со спины – вылитый. А другого и не требовалось. Актера снимали только со спины. Процесс напомнил мне съемки порно, которыми я с голодухи развлекался в молодости:
- Начали… Стоп! Вы ему хотите руку оторвать? Нежнее.
- Начали… Стоп! Вы его еще поцелуйте.
- Начали… Стоп! Как вы держите руку, ему же неудобно!

В конце концов я нашел нужное похлопывание по плечу, которое было теплым, но не педерастичным, при этом мэр признал его объятием.

После съемок я быстро набросал смету и протянул ее мэрскому заму.

Сюжет в эфире ______________________________________ 50 000
Рукопожатие «сам знаешь кого» ________________________ 50 000
Дружеское похлопывание «сам знаешь кого» _____________ 100 000
Поцелуй «сам знаешь кого» ________________________1000 000 000

Зам прочитал, ухмыльнулся, но смету взял.

ххх

К весне семья Ивановых получила от мэра домашний спортивный комплекс и путешествие в «Диснейленд», а Толика, учитывая его замечательный педагогический опыт, сделали директором гимназии. Я не знал, что им еще подарить. Часть подарков вручал «сами знаете кто»: ерошил прически мальчишкам, жал мэру и Толику руки, чмокал в щечку Машу.

Летом, листая телеканалы в поисках футбола, я наткнулся на сюжет из Кремля. «Сами знаете кто» шел мимо строя заискивающих жополизов, пожимал им руки. В строю я увидел моего мэра. «Сам» остановился возле него, улыбнулся, пожал руку, дружески похлопал по плечу… наклонился… и…

… На экране внезапно появился диктор новостей, читающий текст с телесуфлера.
На моем мобильном телефоне высветился номер заместителя мэра.