Важное
Разделы
Поиск в креативах
Прочее
|
Х (cenzored):: - Охуел!![]() Охуел!Автор: Глеб Федоров - Что-что?- Так, попизди мне! Нахуй его! Кто следующий, - старый, лысый, задроченный вечной, как бытие, бюрократией ангел судит на распутье. Кругом вертятся его коллеги помоложе и черти. Последние стараются понимать указания буквально. Вот и сейчас где-то впопыхах достают раскаленного каменного истукана с залупой вместо головы, вставляют вновь прибывшему в жопу и, звеня от радости, спихивают его под гору, чтобы катился вниз – в пекло. Климов стоит в русскоговорящей очереди уже пять лет. Все это время – зевания и скука. Но, когда ты стопятидесятый по счету, уже имеешь возможность слышать и видеть процесс на КПП. Здесь, за триста метров от потрепанного воина света, во всех проникает волненье. Решения ангела принимаются оживленно и пересуды шепотом, как отклик Божьего Суда, растекаются по стоящим цепочкой грешникам. - Ебал кур… - многозначительно зачитывает из личного дела старик, потом, зачем-то расправив левое крыло, переводит на него усталый взгляд и отдергивает желтое разболтавшееся перышко. Пока то падет вниз, он пролистывает личное дело. Толстые страницы пергамента с шумом падают набок, отбивая с поверхности пюпитра пыль. - Понятно. Значит … ебал кур? - Та, че ты, ну пару раз, хуле?! Птица ж блять, она это, ёба, ну четы?! – пытается формулировать грешник. Старик убирает крыло, закрывает дело, опирается на том локтями и заговорчески манит пальчиком мужчину, а затем произносит ему на ушко по слогам: - И-бань-ко! – после молниеносно сбрасывает том вниз и обращается к чертям, - Ну, слышали, что ли? И этого дебила греться! Климов подмечает в толпе усиление волнения. «Не уж-то грешок популярный?» - думает про себя (в смысле - не озвучивая). Один не выдерживает и кается соседям, что имеется грешок насчет коз. Другой иронично подмечает ему, что это – абонемент, и зря тот так долго ждал очереди и предлагает уже сейчас кинуться под гору. Вот и следующий робко подходит. Крылатые молодчики тащат очередной неподъемный томик. Бросают его на скрипящий пюпитр. Но тут, у ног судьи звонит старый телефон, со съемным черным ушком с кудрявым проводом, и старец многозначительно поднимает вверх руку, ставя на очереди паузу. - Да, привет… Ага. Ну…И?...Так…Угу…И…Итак…Что-то?...Миша,… Миша, дорогой…Так, Миша, послушай, я тебя давно люблю и не меньше уважаю, но скажу тебе сейчас то, что очень давно хотел… Нет, не угадал, поебень это… Ты вот послушай, Миша, ты – охуел! Охуел и сделал это бесповоротно! … Бля, молчи и слушай… Они меня за-е-ба-ли! Мало того, что европейцев стали слать! … И хули с того, что они русский язык знают!? НЕ ЕБЕТ! Француз? Тогда либо в свою очередь либо, в ад сразу… С хуя?! Да иди ты нахуй! Какие, блять, индусы? Вы ебнулись там?! И что, что кадров не хватает, там зато у каждого рук - не ебаться, штук по восемь! А потому что ими не дрочить нужно, а дело делать. Что?.. Так, больше не звони! Кого в толпе замечу – Божьей карой охуячу! – и нервно бросил трубку. Крылатый старик покраснел. Ему жарко. От эмоций перья: одни дыбом, другие – осыпаются. Он ослабляет ремень на белом халате откуда виднеются зеленые семейники в белый горошек. Очередь опять движется. Ангел явно огрубел и очень резво шлет всех нахуй. Черти радостно поддерживают. Теперь всего одного из десяти поднимают на крыльях вверх. Стоящие в очереди напряженно прикидывают варианты. Климов задумался и стучит соседу в спину. За все это время таки и не спросил его о грехах. Тот спокойно оборачивается: - Вовик, ну, а ты про себя что думаешь, как жил, какие шансы? - Да, хуй знает. Я детей ебал… - Ну, ты сука!.. - Вот-вот… Климов сделал шаг назад: «Пять лет в очереди с этим демоном, надо же!» - Гандон! – решительно добавляет Климов. - Ну, а че теперь. Не бранись сосед, за тебя все скажут и так. - Гандон! – настаивает Климов. Лицо его принимает осуждающую гримасу, потому нижняя губа закрывает верхнюю и выпячивается вверх. Тут очередной гость старика поднимает шум. Обвиняет в предвзятости и нежелании ни в чем разбираться. Сует в ебальник хлипкому чертенку и валит прочь. Климов с соседом-педофилом четвертый и третий по счету соответственно. Они в гуще. Обоих валят с ног. На них куча из недовольного грешника, визжащих чертей и гарцующих сверху в полете ангелов. Старому судье на все это уже похуй. Он успевает принять еще двух. И видит выбравшегося первым из кучи-малы Климова. Перед стариком падает тяжелый том и он, не листая, произносит: «Подойди». Климов не правильно понимает, и думает: ангел хочет разобраться по этой драке, мол, узнать ну, как там, все целы? Видно: старик совсем устал, глаз замылен, работа заебала. Но ангел уже судит. Климов доверчиво идет вперед и произносит: - Здрась..ствуйте! - А ты знаешь, что с детишками оно не хорошо? - Че? - Детей ебешь, падла?! «Ой. Бля! Ну, как же так? Хуле ж это я, а? Поспешил-то так не к стати»- а сам онемел, ни ответить, ни пальцем показать, принял вобщем Климов пиздец этот. - Да то ж, вон он, че вы, мне же…. - Молчать, сука! Пока - читаю. Климов если б мог, то обоссался. Но тут уже давно и не хочется и не можется. - Партитуры? Музыкант что ли? Слесарь Климов в ответ моргает, гримасничает, но от этих его «слов» ни согласия, ни противоречия осуждаемого не понять. - Лауреат, многократный… Ух ты бля, и фонд «Соединение» основал? Ну, колись, бабло-то пиздишь небось? Да, ладно, все пиздят! У меня и так все тут записано. Вот, и правда: пизданул три миллиона на строительство отеля, заебенил на деньги фонда кабриолет. Хотя, сука, и детский дом построил. И просто школа, и школа музыки, пансион «Малыш», для малолетних бездомных…. Там и поебывал… Бля, ну не всех же триста? Сука, че с тобой делать? – старик опирает щеку на кулак и пристально смотрит в глаза слесаря. Климов бледный. О чем думать – не знает. Да и мыслей нет. - Так скажу тебе Владимир Брин: живи, работай, возвращайся! Детей, знаешь ли все ебут, из кого на живых пальцем ткнуть – так даже у меня волосня на мудах шевелится. Это – плохо. Все остальное – что ты делал, хорошо. Тут для меня явный перевес! Знаешь почему? А остальные не делают ни хуя, зато за совесть свою хлопочут! А это, поверь, нам тут в хуй не впилось. За тобой по списку слесарь какой-то идет, так мы этого пидора-пьяницу сейчас всеми пинками вниз покатим. Он жену пиздил, жить нормальных людей по пьяни учил, ну, так и мы ему ликбез захуярим! Да, ладно. Вернешься с грешком еще раз – мы тебя конечно выебем. А пока – релаксируй наверху. Скоро обратно! У Климова ноги отнялись, но помощники старика успели его подхватить и понесли вверх. Он лишь успел увидеть, как только выбравшийся сосед-педофил предстал, старик ему начал зачитывать и многозначительно показывать на улетающего Климова. Брин в ответ принялся орать: «Да вы как можете, что за профанация! Ты охуел, старый!» - но веселые черти уже что-то начинали делать с его жопой. Теги:
![]() -4 ![]() Комментарии
#0 14:07 15-12-2013Файк
опять залупа... Он жену пиздил, жить нормальных людей по пьяни учил, ну, так и мы ему ликбез захуярим! (с) да пора бы хуйня какая-то. Педофила - в рай, а пьяницу - в ад. Но написано ржачно. #2 ваше "ржано" многого стоит, мадам! но в общем и целом все по логике ведь случилось? ;) #1 да пора бы - ??? этот ебучий графоман еще и педофил ussss и сюда добралась, ненормальная? Еше свежачок ![]() Фёкла по Феде измокла Нежа полуденный зной. Федя читает Софокла Занятый страстью иной. Очень научный работник Умный как мега компы Светлое завтра сегодня Хочет поднять на дыбы. Скинула кофточку разом Феденька в зале один, -Как вам мои прибамбасы После Софокла седин?... ![]() На поляне други
Спрашивают зайку Где твои подруги Задирают майку Зайка отвечает Ветр ответ уносит Мамочка ругает Где ветер тебя носит На поляне розы В чаще леса клюква Кислые вопросы Горькая лишь буква А мамочка уходит Учи букварь сынок Зайка в лесу бродит Не выучил урок .... ![]() Житейские хлопоты
Однажды воры, желая похитить овец Спиридония, забрались в его сарай с животными и спрятались, приуготовляясь. Однако скоро явился сам Спиридон, и принялся поучать животных в своей излюбленной манере. Воры, открыв свои грешные рты, восстали средь стада, говоря: – Что вы, Батюшко, такое делаете?... Со школьных лет знакомы эти лица.
Я перед ними графоман простой. То Пушкин вдруг во мне зашевелится, То Чехов крякнет, то всхрапнёт Толстой. Не спится классикам пера и мысли. Хотя как раз на лаврах почивать. И душу мне грызут тщеславья крысы.... Рыбак Васька Горбунков поймал здоровенную щуку, распотрошив которую, он обнаружил прекрасные вставные челюсти, которые, в свою очередь, он преподнёс своей тёще в виде подарка. Конечно, не просто так, потому что просто так тёщам дарят только гроб и место на кладбище.... |