Важное
Разделы
Поиск в креативах
Прочее
|
Вращаются диски:: - навалис в каждой капленавалис в каждой каплеАвтор: brunner Старик Махмуд медленно перебирал струны санатира, и музыка тихонько лилась из старой рассохшейся души инструмента. Махмуд что-то мычал себе под нос и смотрел на присутствующих – а нас было трое. Волосы этого джинна были совсем белы как камни в пустыне, а морщины зияли от виска до виска, и не видать было их дна.Я налил себе ещё немного джина и предложил старику, но тот замотал головой и сказал: – Джинну нельзя пить аль-кухуль – иначе он превратится в ифрита! Протяжное треньканье санатира боролось со сладким дымом, исходящим от курильниц, и в нём была вся танжерская ночь. Помимо джинна (он не притрагивался к курильнице, а лишь изредка притрагивался губами к чашке кофе, что стояла перед ним) здесь сидел я и двое американцев, которых я про себя называл ангелами. Они тихонько лежали в углу и наслаждались – один был под гашишем, другой (Бык) – вставил себе в иглу. Я не смотрел на них, ибо мне было противно, но, казалось, старика Махмуда нисколько не беспокоит их присутствие; он улыбался и им, и мне. Ветры дули с океана, и в городе впервые за сто лет выпал снег. Словно читая мои мысли, старик Махмуд сказал: – В такой холод, в такую мглу трудно шакалу найти прибежище в пустыне. Когда все камни похоже на шакалиц. – Как ты сказал? – встрепенулся американец, куривший гашиш. – Шака? Шакалица? Мне кажется шакалиха… – Ты не знаешь язык, на котором говоришь, неверный, – сказал Махмуд. – Самка шакала называется шакалица. – По-моему надо сойтись на «самке шакала» – это самое лучшее, – включился Бык. – А ты как думаешь, – спросил Махмуд меня. – Мне кажется, ты прав, о разумнейший из всех джиннов. – Ты мне льстишь юнец, – промолвил Махмуд. В комнату вошёл Серб, писатель, которого так и наградили почётной премией. – Ух, ну и холодрыга. Как пришёл – весь продрог. И угораздило вас забраться в самую задницу Танжера! – В самую мглу! – сказал Бык. – В самый холод! – добавил Махмуд. – Ты видел камни, похожие на шакалиц? – Сначала я выпью, – сказал Серб и подошёл к столику, налил джину и опрокинул стакан в глотку; жидкость запылала в его глотке! – Мать его! Я видел столько шакалиц, похожих на камней, и столько камней, похожих на шакалиц, этой ночью, пока добирался к вам! – Чего кричишь! Ты здесь, – успокоил Серба Махмуд. – Я здесь, но это не мой дом. Мой дом за тысячу километров отсюда, и там война. – Если ты мудрец, то твой дом везде, где ты. Лица потонули в сладком тумане, я чувствовал сладкую каплю на своих губах. Постепенно я заснул, но перед тем, как я увидел своего отца во сне, я повторил: «Если ты мудрец, то твой дом везде, где ты!». Теги:
![]() -6 ![]() Комментарии
#0 12:28 16-12-2013дважды Гумберт
а почему новалис с а? в чём прикол? танжер - да, славное место было, судя по книжкам навалис..ь на кажную каплю.... на мистику не похоже.... наркотеки опять таке хуета хует Да с удовольствием чота осиливал)) Еше свежачок Два погасших костра тянут пепельно-белые руки,
Чтоб друг друга обнять, сохраняя остатки тепла; Чтоб не думать о том, что всегда неизбежны разлуки, Что короткая долгая жизнь отгорела, прошла. Словно лёгкая память, летят ошалелые искры. Это искры-смешинки в глазах от любви и добра.... По степи мотаться, все равно что кушать мел.
Как обед подают — прибегают враз семеро с ложкой. Я бы дикую эту Россию без соли съел За прекраснейший из супов — со льдом окрошку. По земле помотался и понял, что слова — вода. Стёр подошвы сапог, и содрал аж до крови стельки.... ![]() И жизнь по капле постигал,
что грех таить творил грехи, и так бессмысленно сдувал, дни. Часто легче шелухи. Тонул в воде протухших рек, горел в огне прогнивших вен, то дух, то зверь, то человек, то просто тень от старых стен.... - Девушка, какие у вас красивые глаза! (Предположение это было чисто гипотетическим, сказанным наугад)
Девушка повернулась, глаза её при этом расфокусированно смотрели в разные стороны. Один куда-то в сторону в хлам укуренной Ямайки, другой, приглядывал за суверенитетом Гренландии, чтобы на неё не покусились США или другие паразиты.... - Ты достойна похвал, выше всяких похвал, выдаёт нешутливое скерцо кривошипно шатунный коленчатый вал моего бессердечного сердца. Хоровод белоствольно-невинных берёз, между ними игривою серной ты кружишь. Я укурен, и свят, как Берроуз, сочиняя, как, в жопу, Есенин за строкою строку, и кладу на алтарь, и под ёлку кладу, словно Санта, принимаешь ли ты этот скромный мой дар- неспособен к нему буду завтра, потому как сегодня в крови алкоголь, но стремитс... |