Без названия пока...да.

Автор: Кичапов Глава 1.

От хлопка входной двери задрожали стёкла в подъезде. Дмитрий выскочил на улицу в майскую, вечернюю морось. В ушах звенело от криков жены, руки тряслись от злости, и было желание напиться до беспамятства. Из-за чего начался скандал, не помнили уже ни он, ни она. Какая-то банальная зацепка, из-за носков или стульчака унитаза. Но слово за слово, и пошли упрёки, сначала робкие, без желания обидеть, затем уже более жёсткие и оскорбительные, а закончилось всё хлопком дверью и уходом из дома. Хмурое небо выплёвывало изредка немного влаги на расцветающую сирень и от этого настроение только ухудшалось. Последняя фраза жены, звучала в мозгу набатом: «Ты неудачник, который не может прокормить семью. Ты вообще не мужик, если не можешь заработать денег». Конечно, она отчасти права. Он, молодой парень, в свои двадцать пять лет не может найти работу, перебиваясь случайными заработками на стройке. Зачем было учиться пять лет в институте, защищать диплом, чтобы потом таскать мешки с цементом, месить раствор и подносить кирпичи? Когда его диплом экономиста попадал в руки работодателей, на их лицах появлялась ехидная улыбка, и в лучшем случае, вакантным было только место курьера с зарплатой уборщицы. Так он мыкался уже почти год. Родители, конечно, помогали, но его мужское самолюбие не могло позволить долго сидеть у них на шее. Он, здоровый и крепкий парень, бравший в институте призы по борьбе самбо, защитивший диплом с отличием, не может найти достойную работу.

Машинально Дмитрий сунул руку в карман и обнаружил, что так и не отдал жене деньги за шабашку. Сумма не велика, всего семь тысяч, но напиться с горя хватит. Миновав Нарвские ворота и всепоглощающую пасть станции метро, он зашёл в магазин и купил бутылку водки и немного закуски. Встал вопрос - где всё это употребить? Позвонил другу, тот конечно в ночлеге не отказал, но услыхав про выпивку, сник, у него тоже были какие-то проблемки с супругой, Димка это понял по голосу приятеля.
Решение пришло внезапно. На стройке, где он подрабатывал, был вагончик. Днём в нём переодевались рабочие, а вечером там обитал полубомж, полуалкаш Семёныч. Он выполнял функции сторожа, за что получал небольшие деньги, ну и ночевал в вагончике, потому как больше было негде. Дмитрий посмотрел на полулитровую бутылку и, хмыкнув, опять зашёл в магазин. Через несколько минут в пакете уже брякало. Доехав до строительной площадки, молодой человек бодрым шагом сразу же направился в сторожку. Семёныч тем и был ценен, что всегда находился на месте, где и чем он промышлял днём, не знал никто, да особо и не интересовались, парни работали в основном молодые, много иногородних, своих проблем хватало. А Семёныч был своеобразным типажом, на Северах таких называли ёмким словом, «бич». Кое- кто расшифровывал это аббревиатуру, как «бывший интеллигентный человек». И Семёнычу это подходило, как сшитый на заказ костюм. Высокий, худой, с узким породистым лицом, которое по зиме украшала шкиперская бородка, Семеныч как-то умудрялся всегда выглядеть опрятно.

Выпивал он изрядно, но всегда был не очень разговорчив. Дима знал, что к ним в город судьба забросила его после длительной отсидки, как и за что, мог попасть в тюрьму этот с виду тихий и спокойный человек, он не мог себе представить. А когда об этом спрашивали Семёныча, тот мрачнел и замыкался в себе, отвечая любопытным: «За изнасилование крупного рогатого скота, со смертельным исходом». И всё. Ходили какие-то слухи, конечно, самым достоверным было то, что работая где-то в области руководителем среднего звена, Семёныч не сошёлся с кем-то из крупного руководства и его просто убрали, подставив под хищения в особо крупных размерах, так порой случалось в годы, как теперь говорят «застоя».

Вот и сейчас, Семёныч был на месте. Зайдя в бытовку, Дмитрий сразу же почувствовал запах жарящейся картошки. Согнувшись в три погибели, у плитки колдовал Семёныч, одетый в чистенький, но не выглаженный комбинезон.
- Привет старик, гостей принимаешь?
- А почему нет? Хорошему человеку и собаки рады, есть, кого укусить,- тут же отозвался он. - Что стряслось-то, Димка? Что домой не едешь, поздно уже, или загулял?
- Не то, чтобы да, но почему бы и нет,- парень поставил на стол звякнувшую посудой сумку. - Решил вот водочки выпить, поддержишь компанию? И если все хорошо, то, пожалуй, и переночую тут, не выгонишь меня?
- Да что же я, изверг что ли? Человека с полной сумкой водки выгонять? Нет, Димон, я ещё из ума-то совсем не выжил, у меня, кстати, и пивко есть. А как же, сам знаешь, водка без пива - деньги на ветер,- лукаво улыбнулся старик.
Так вот оно всё и началось, конечно, хотелось бы, чтобы эта история начиналась более романтично, ну там какое-нибудь таинственное письмо или появление призрака, указывающего путь к неведомым сокровищам. Но в этом городе на Неве, колыбели так сказать, революции, всё произошло именно так тривиально и просто, всё началось с обычной мужской пьянки.
Хотя нет, пьянка вышла не совсем обычной, но об этом чуть дальше. Пока же Семёныч и Дмитрий начали это дело вдвоём…

Под первый литр Дима рассказывал старику о сегодняшнем скандале с женой, слёзы обиды, усиленные спиртным, снова навернулись на глаза.
- Представляешь, я в её глазах оказывается просто чмо, никуда не годное, так и сказала, и как мужик я её видать не устраиваю,- парень расстроено пытался прикурить сигарету фильтром вперёд. Семёныч молча выдернул её у него из губ и, прикурив сам, воткнул обратно, уже нормально.
- Успокойся, малец. Бабы всегда так, они выбирают самое обидное, думают-то они уже потом, а вот выплеснуть в запале всё что вздумается, этого у них не отнять. Поверь.
- Слушай, Семёныч, а как тебя зовут-то? А то даже неудобно как-то.
- Да что тут, я и сам привык, а зовут… ты не поверишь, Димка, но Владимир я.
- Владимир Семёнович? Во бля, как Высоцкого прямо.
- Сейчас ещё раз не поверишь,- улыбнулся старик и, достав из висевшего на гвоздике пиджака паспорт, протянул его парню. Тот, открыв книжицу, долго фокусировал на ней взгляд, изредка потряхивая головой.
- Ничего не понимаю, это чей, это твой, что ли? Тут написано, Высоцкий Владимир Семёнович, и фотка твоя, это как так? Ну-ка, наливай, а то, похоже, ко мне «белочка» прибежала.
- Да просто всё, Дима, у нас в Сибири распространенная фамилия, а я ведь сибиряк, и род мой весь оттуда тянется.

И рассказал тут Семёныч изумленному Димке, что предки его жили в Красноярске. Жили давно и обжито, и вроде был у них даже небольшой прииск, где-то в тех краях…Прадед, Порфирий Высоцкий, имел офицерский чин капитана и слыл довольно известным в Сибири поместными дворянином. Женился он рано, но удачно. В числе приданого жене Порфирия, дочери красноярского купца, достался особнячок в городе, приносивший небольшой, но стабильный доход. Жили они в полном согласии и покое. Нина, прабабка Семёныча, значит, получила приличное образование, воспитана была в строгости, умело приглядывала за домом, а когда один за другим народились сыновья, то не подпускала к ним ни нянек, ни гувернанток. Так бы и текла их размеренная жизнь, но штольня с каждым годом давала всё меньше и меньше золота, в стране назревала смута, и сразу после революции прадед решил вывезти семью за границу. Только этому предшествовали некоторые события, изменившие его планы…

- Такие вот дела, - подытожил Семёныч.
- И как же ты тут? Что дома-то не жилось? Прости, конечно, я знаю, ты не любишь об этом говорить, - Димке было страсть, как интересно.
- Дело не в любишь - не любишь, Дима, вышло так, что вроде и нет у меня теперь дома, остался кто-то из родственников, два брата двоюродных и дядька по матери, жив ещё кажется, но они и не в городе живут, а в районе, неподалёку. Так судьба у нашего рода сложилась, непростая надо сказать судьба, да. Выпить-то ещё у нас есть?
- Конечно, как не быть-то?- Дмитрий запустил руку в сумку и вытащил на свет ещё одну бутылку с водкой.
- Смотри как, а ведь последняя она, дядя Вова, можно так называть? Нам надо в магаг- га- ма. В магагазин, вот,- с трудом выговорил трудное слово парень.

- Сиди уж, магазинщик-племянник, есть и у меня бутылёк, до поры до времени припрятан, если не хватит, раскулачусь, а «дядей» звать меня не надо, либо Семёнычем, как раньше, либо просто Вовой. Это бабы пускай на возраст смотрят, а мы до деревянного макинтоша парубки. - На том и порешили, но доставать припрятанное не пришлось.
Пока они за разговорами неспешно добивали стоявшую на столе водку, за окошком уже светало. Владимир Семёнович, очевидно, потому что они были вдвоём или просто, доверившись этому молодому и такому искреннему в своей беде парню, рассказал о себе.
Закончил он Красноярский политех, по распределению, тогда это было так, попал на один из заводов в области, дослужился там до главного инженера, а когда в стране начались кооперативы, сумел организовать подобие и у себя в одном из цехов. Но по своему характеру не стал делиться и заискивать перед всесильным в ту пору райкомом. Вот тут-то его и «приземлили». Дали неожиданно много, целых восемь лет. Освободившись уже в годы развитого капитализма, ни семьи, ни детей он уже не увидал, его жена вышла «замуж в Америку», и увезла с собой сыновей. Так как особого желания жить у него уже не оставалось, то он и начал «бомжевать», причём, как ни странно, но его основным занятием было то же самое строительство. Просто он работал всегда один. Находил заказчиков и делал для них оригинальные проекты и макеты жилых загородных домов. Не особняков, а именно домов, небольших и уютных.
Рассказ Семёныча был прерван скрипом открывающейся двери бытовки.


- Ага, водку пьянствуем и безобразия нарушаем?– Шутливо-сердито, воскликнул вошедший бригадир каменщиков, Сергей, мужчина около сорока лет, небольшого роста, но крепкого телосложения. – Семёныч, ты чего молодых подсобников спаиваешь, а бригадира не приглашаешь?
- Да, кто кого спаивает, это ещё посмотреть надо – Улыбнулся Семёныч, глядя на клюющего носом Димку – Хотя по результатам выходит что я, значит, мне и идти в магазин.
- Тебе одеваться надо, а я уже при параде, – остановил его Сергей. – Сиди, я сам сбегаю, вон и Васька мне компанию составит.
В этот момент в вагончик зашёл ещё один член бригады, здоровенный мужик, лет тридцати пяти, с широченными плечами и ростом под два метра.
- А у вас тут чего, веселье намечается? – Обрадовался он, - так я всегда «за». Тем более что сам бригадир приказывает.
- Ну, этот приказ ты всегда вприпрыжку выполняешь, – засмеялся Сергей – Пошли затариваться, сегодня объявляю выходной.
- Бугор, а чё это ты сегодня такой добрый-то? Выходной с барского плеча кинул, за водкой отправляешься? Колись, - это сказал следующий из подошедших. Он был с Украины, и их бригада занималась бетонными работами.
- Да ладно, тебе все знать надо? Просто, Толик, так вышло, что у меня сегодня праздник небольшой, ну и ещё мне позвонили, крановщик заболел, и подавать наверх некому, так что вам тоже особо работы нет. На четырнадцатый этаж много не натаскаешь, а сменщик кранового выйдет только завтра.

Тема была закрыта, в бытовку потихоньку подтягивались строители и, узнав о том, что сегодня стройка гуляет, молча совали в руку Сергею купюры, выпить они все были не дураки. Вот так и начался, этот незапланированный праздник.
Когда Дима более или менее пришёл в себя, за столом уже сидела масса народу, стояли бутылки с водкой, слышался звон стаканов и кружек, а приёмник весело вещал голосом диск-жокея. Теснота была несусветная, и даже открытое окно вагончика не могло выплюнуть весь смог от сигарет.
- Во, и наш, теперь уже холостяк, проснулся,- сказал кто-то.
Димка обвёл осоловелым ещё взглядом застолье.
- Ну что, малой, как ты?- спросил его бригадир,- дозу примешь?
Дмитрий слегка скривился, но уловив ироничные взгляды товарищей по работе, согласно кивнул. Пили практически весь день, как гуляют строители, это отдельный рассказ. Было много солоноватых и грубых шуток в адрес молодого товарища и его жены, были байки о щедрых заказчиках, пару раз вспыхивали перепалки, которые тут же гасились новыми возлияниями, были тосты за единение «Хохляндии» и «Кацапии» и споры о необходимости гастарбайтеров, короче, всё как всегда. Семёныч всё это время держался рядом с Димой, как и парень, он много не пил, но все равно к вечеру оба были изрядно навеселе.
- Пойдём, прогуляемся немного, – предложил Володя. – Поговорить надо.
Дмитрий, с готовностью поднялся и начал пробираться к выходу. Народ ворчал, пропуская парня и пожилого сторожа, но после ухода двух зачинщиков, застолье продолжилось. К уничтожению водки строители подходили со всей ответственностью.
- Что, правда, делать-то будешь, малой? - Спросил у него старик, уже на улице.
- Да вот вздремну немного, поеду к родителям, надо с отцом поговорить, жить-то, конечно, и у них можно, но они на нашу свадьбу свою трехкомнатную продали, купили нам однушку, и себе тоже однокомнатную, так что там тоже не сахар думаю, будет. Уехать куда подальше, что ли?
- Давай-ка, правда поспим часок, хмель пусть выветрится, а потом я с тобой поговорить хочу, насчёт одного дела, важного дела, между прочим.
- Да я бы с радостью, но где спать-то? В вагончике народу, как сельдей в бочке.
- А ты иди в вагончик бетонщиков, они всё равно все тут, а я чуть позже подойду, да и пора уже мне, а то боюсь, не успею.
- Куда не успеешь-то Володя? Что за дела такие у тебя,- с удивлением спросил молодой человек, открывая дверь соседнего помещения для переодевания.
- Все, давай, занимай спальное место, проснёшься, поговорим, ты пока тут побудь, я дойду до ларька, пивка возьму. Чую, всё-таки чуть лишку выпил, проснёмся, поправимся,- сказал Семёныч и вышел.

Действительно, проснувшись через пару часов, Дмитрий увидел сидевшего за столом Семеныча. Вид у старика был вполне нормальный, вроде и не пил вовсе. «Чувствуется старая закалка»,- с завистью подумал парень, разглаживая ладонями помятое лицо.
- Иди, ополоснись в летний душ, потом пивка кружечку, и поговорим, успеешь к своим, я думаю.
Во дворе у рабочих была оборудована дощатая кабинка со стоящей на крыше бочкой с водой, даже за нежаркий майский Питерский день, она успевала немного прогреться. Охая и вскрикивая от потоков холодной воды, Дмитрий наскоро принял душ, стало и впрямь легче, кровь побежала по жилам, в голове прояснилось. Оставался только неприятный привкус во рту.
- Ну, прям огурец! Вот что значит молодость, - усмехнулся Семеныч, - садись, сейчас пивка холодненького и всё встанет на место. Он достал из пакета две литровые «Балтики».

Под пивко, неспешно, Владимир Семёнович Высоцкий и поведал Дмитрию самую загадочную и невероятную историю изо всех, слышанных парнем ранее.
После того, как Семёныч узнал, что его семья переехала в Америку, забрав конечно всё, что у него осталось после многочисленных обысков и конфискации, а оставалось немало, мужик был умным и предусмотрительным. Он не смог только предусмотреть предательства жены. Теперь у Семёныча была только одна мечта, добыть денег и съездить в эту самую Америку, посмотреть в глаза бывшей супруги и увидать сыновей. Вполне естественное желание для обманутого мужа и отца. Поэтому он и не рвался никуда на постоянную работу, а все что зарабатывал, складывал, сначала на книжку, а потом на кредитную карту VISA, сильно подкосила его инфляция, но тут уж ничего не поделать. Денег набралось не то, чтобы много, хватило бы съездить на недельку за рубеж. Но ведь он хотел не так, и основания надеяться на такой исход, у него как оказалось, были.
Семёныч рассказал вконец изумленному Дмитрию о том, что у них в семье есть своя легенда что ли, а может и не легенда, а история, которая выглядит вполне достоверной. За это он ручается. Другое дело, что кончик этой ниточки уж больно зыбок, поэтому никто из его родни и не предпринимал серьезных попыток заняться этим делом по-настоящему.
- Помнишь, я дядьку своего красноярского упомянул, - Семёныч выразительно посмотрел на Димку, тот утвердительно кивнул в ответ.
- Так вот, ещё когда я учился, пару раз бывал у него в деревне-то. Да нашёл как-то на этажерке среди прочего тетрадочку старую, с пожухлыми страницами, начал листать, зачитался, аж дух перехватило…Вот бы ещё разок её, тетрадку-то эту полистать.
- А что за тетрадь-то, Володь?
- Интересная тетрадочка, да…а главное, Дима, нужная очень…