КРАТКИЙ КУРС МАЛЬТИЙСКОЙ ЖИЗНИ С КРАСИВОЙ ЖЕНЩИНОЙ (ЧАСТЬ 1)

Автор: gretsOFF КРАТКИЙ КУРС МАЛЬТИЙСКОЙ ЖИЗНИ С КРАСИВОЙ ЖЕНЩИНОЙ
(или Большая Белая Акула Как Повод Для Гордости)

Данный текст не является путеводителем в известном смысле этого слова. Вы не найдете здесь чьих-то взглядов, наблюдений и утверждений, помимо авторских. Кроме, разумеется, географических фактов и исторических доводов. Некоторые из достопримечательностей и вех истории острова сознательно опущены или не упомянуты по причине того, что данный текст НЕ является пособием «Мальта за сорок минут». Это скорее записка с пояснением, что можно разогреть в холодильнике, которую ваша мама прикрепляла к дверце магнитом. Имена некоторых персонажей изменены или остались за полями, потому что так хочет автор. Так же, какие-то моменты мальтийского быта могут показаться утрированными и недостоверными, но именно такими он их увидел и запомнил. Все описываемые события действительно имели место быть, однако, не стоит забывать, что их описание может не точно передавать те ощущения, которые автор испытывал в момент их течения. Потому что это уже не жизнь, а беллетристика.

Впервые побывать на Мальте мне довелось в составе рабочей группы, проводившей выездное мероприятие для туристов из России. В течение тех дней пребывания на острове я не только не успел познакомиться с кем-нибудь из местных жителей, но даже искупаться времени не нашлось.
Впрочем, нет, один из туземцев все-таки попал в поле моего общения, проявив себя не с лучшей стороны. Это был торговец разноцветным порошком, имитирующим песок различных расцветок (от тунисского красного, до невозможного голубого), который он фасовал в стеклянные бутылочки объемом пятьдесят миллилитров. Суть проекта, ради которого мы оказались здесь, заключалась в вывозе группы российских туристов на острова Мальтийского архипелага, с культурной программой, которая включала в себя интерактивную экскурсию по столице, Ла-Валетте. Если вспомнить стихотворение лорда Байрона «Прощание с Мальтой», то можно найти в нем такие строки:

Прощай, смешная Ла-Валетта!
Прощай, жара в преддверье лета!
Прощай, дворец, пустой и скучный!
Прощай, провинциал радушный!
Прощай, торговец нерадивый!
Прощай, народ многоречивый!

Собственно, этими шестью строчками поэт охарактеризовал Мальту в целом (и столицу в частности) довольно подробно. Но я почему-то не последовал предостережениям Байрона и за это поплатился. Как я уже говорил, помимо банальных вылазок на пляж, ланч, послеобеденную сиесту, гостям острова была предложена интерактивная экскурсия. Интерактивная экскурсия – это поделенные на группы туристы, которые без помощи гида (но при помощи разнообразных подсказок) сами находят достопримечательности, фотографируются на предложенную тематику, а поджидающие их на некоторых точках аниматоры рассказывают им интересные факты по истории города. А чтобы находящимся в состоянии перманентного бодуна туристам было не скучно стаптывать сандалии шлепки на холмистом ландшафте Валетты, («Прощайте улочек ступени – по вам взбираться нет терпенья…») нужны были промежуточные точки. На которых запыхавшиеся соотечественники могли бы: хлопнуть по рюмахе местного вина, угоститься закусками (оливками, чесночным хлебом, сырами), узнать пару нужных слов по мальтийски (например, важной фразе «худуф сормак» – пошел в жопу, туристов не научили, а зря) и получить на память сувенир. Одной из таких точек и стала улица Республики, примыкающая к собору Св. Иоанна – на ней располагались торговые лоточки с сувенирной продукцией. Нашего торговца-аниматора звали Виктор – типичный мальтиец, с налетом арабщины вперемешку с итальянским стилем. И, конечно, «мальтийским» английским, с мягкими знаками и раскатистым звуком «рэ». Интерактивная станция на улице Республики включала в себя следующее: опохмеленные и благодушные (после дегустации) туристос находят нужного торговца, озвучивают пароль, получают чистые листочки бумаги, на которых пишут свои пожелания, после чего Виктор прячет листочки в склянки с песком и запаивает гипсом. Контингент доволен (на руках есть сувенир, а на следующей точке их ждет хорошо прожаренный мальтийский кролик), Виктор счастлив – за пару часов он выполнил недельный план по стеклотаре. Договор с ним был заключен на простых условиях: половину денег за расходные материалы и само участие он получил до экскурсии, остальное – должен был получить по окончании.
Но скоро сказка сказывается, да не скоро дело делается. Уже четвертая группа (из шести) будущих обладателей разноцветного грунта столкнулась с нерадивостью торговца: подсчитав сумму аванса и количество уже розданных бутылочек, Виктор понял, что уже ушел в минус. И стал истерично требовать, чтобы ошалевшие от полуденного солнца туристы возместили его убытки и заплатили за сувениры. И группа, желая поскорее отделаться от экскурсии и отправиться на пляж, уплотила таки столько, сколько требовал Виктор. Но следующая команда россиян оказалась не такой сговорчивой, так как состояла большей частью из женщин пред пенсионного возраста, которые не лакали вино пивными кружками и с интересом прогуливались по Валетте, обращая внимания не только на надписи SALE. Дамы подняли крик, что, мол, путевка в дальнее зарубежье и так влетела им в копеечку, и они не согласны платить 5 евро с носа за песок в шкалике.
У каждой из групп был телефон «поддержки», которым пятая группа не преминула воспользоваться. «Поддержкой» был я, и, услышав в трубке праведный гнев клиентов, поспешил им на помощь, оседлав велосипед. На мой резонный вопрос, какого мальтийского хрена ты, Виктор, творишь, торговец с достоинством отвечал, что он не для того боролся за независимость Мальты, чтобы его потом бессовестно обворовывали бледнолицые. Надо заметить, что Мальта приобрела статус независимости (от Великобритании) в 1979 году, о чем до сих пор повествует своими пустыми бараками заброшенная армейская база британцев на Северном побережье острова, прямо у магистрали Сан-Андрия. На вид, Виктор, был рожден примерно на десять лет раньше этого события. На мой укор, зачем тогда он дятлом кивал во время инструктажа, Виктор обиженно ответил, что не ожидал такой подлости от белого человека, и рассчитывал, за его бутылочки заплатят во время экскурсии. Чертыхаясь, я отсчитал этому прохвосту нужную сумму, чтобы не затягивать время экскурсии – пока я доехал до места событий и перетирал с Виктором, успела подойти еще одна группа туристов.
Торговца, безусловно, можно было понять – к нему приходят незнакомцы, рассказывают про какую-то «интерактивную экскурсию», приобретают несколько десятков бутылочек за раз – есть от чего сойти с ума, не правда ли? Никто, конечно, не собирался кидать его на деньги, но сам факт такого саботажа с его стороны не укладывался в голове. И ставил под сомнение умственные способности Виктора: ну, не понял ты половины сказанного на инструктаже, переспроси, вместо того чтобы второгодником кивать и говорить «Понял, Мариванна, все понял».
Это был самый тяжелый эпизод за мероприятие, однако, он произошел с утра и к вечеру почти забылся. К полуночи, завершив торжественную часть мероприятия гала-ужином для клиентов, мы дружной командой организаторов вышли из отеля, повернули на Санта-Риту и оказались в водовороте тусовочного района Пачевилль, где в клубе «Москва» распили несколько бутылок виски, оглохли от децибел звука и почти потеряли друг друга из-виду. И уже под утро, такой же не выспавшийся как мы таксист на мультивэне отвез нас в аэропорт, едва успев на посадку. Опохмелились мы только в Вене, на пересадке.

И вот спустя ровно два года, опять в августе, я вновь ступил на мальтийскую землю, чтобы теперь провести на ней время до следующего лета.
Уже в здании аэропорта, не смотря на исправно шумящие кондиционеры меня обожгло, будто я нырнул в заварной кофе. Я не помню, как проходила проверка на паспортном контроле в прошлый раз, но в этот мне показалось, что я прилетел, по меньшей мере, в Израиль. Не говоря ни слова (и даже не взглянув на меня) пожилая женщина скрупулезно сверила все закорючки на заполненных страницах паспорта, несколько раз обращаясь за помощью к сослуживцу в белой рубашке с разводами на груди и подмышках. Когда пасьянс сошелся, брезгливо отдала мне мой аусвайс, так и не удостоив меня взглядом. Вся процедура заняла минут десять.
Я бал раздосадован, пока не увидел табличку на стойке – это был пропускной пункт для жителей Евросоюза. Бедная женщина, наверное, пыталась найти мою родину в реестре стран и не могла. Шучу – конечно же, она хотела меня проучить, чтобы не лез без спросу, а стоял в очереди как все.
У моей девушки, проходившей паспортный контроль на соседней стойке, все прошло гораздо напряженней. Ей задавали вопросы. На английском. Ответы на них она не всегда знала даже на русском. Ее мариновали в душном помещении больше получаса. За это время я успел получить багаж, так как был уверен, что девушку рано или поздно, но все-таки пропустят – страна, конечно, маленькая, но хватит на всех. Девушка появилась у выдачи багажа раздраженной и погрустневшей: она принимала все близко к сердцу и не желала, чтобы ее несправедливо подозревали.

В дальнейшем выяснилось, что такие санкции применялись, в основном, к гражданам бывшего СССР и бедным странам Восточной Европы. Особенно, к гражданкам. Украинки, белоруски, казашки, русские, молдаванки, румынки, словачки, словенки, сербки – все они выглядели в глазах МИДа Мальты проститутками, непременными стриптизершами и будущими нелегалами. Короче говоря, ко всем странам, что не входили в ЕС, но стремились в него, а так же к недавно вступившим в Шенгенское соглашение относились с подозрением. И мальтийское правительство можно было понять.

Стрип клубы были оккупированы выходцами из стран Восточной Европы. Реже – девицами с черного континента. Особо удачливые румынки (им везло больше остальных) рассекали по острову на новеньких Мерседесах и Бмв, и снимали апартаменты в центре Слимы или Сент-Джулиенса. Деньги в стрип-клубах зашибались (по местным меркам) просто отличные: вид оказываемых услуг был шире, нежели было указано в прейскуранте. Некоторым мадамам удавалось перейти на содержание к зажиточному мальтийцу, итальянцу или ливийцу уже после пары сеансов привата. Ангажировать девушку на весь день и ночь стоило не меньше 1000 евро. Но в отличие от, скажем, тайских морковок, они не готовили, не стирали и не убирались по дому. Еще бы: белая женщина, венец творения. Такая может только совокупляться, выбирать по каталогу и ориентироваться в меню. Конечно, в ловле крупных рыб везло не всем, и конкуренция была просто дьявольская. Казалось бы, что в силу природных данных, украинки должны были быть в фаворитах. Но тут давала о себе знать полнейшая неосведомленность в элементарном английском. Еще бы: не входившие в состав СССР государства прививали господствующий язык своим гражданам с начальной школы. И даже последние маромойки знали, что без его знания есть верный шанс остаться на вольных хлебах дунайского княжества. Украинки (а это были в основном жительницы провинции, а не центральной части страны) с английским не дружили, так как дома - не позволяла занятость бытом, а в школах зачастую просто не водилось квалифицированных педагогов. Кое-какие навыки они получали в гостиницах, где останавливались иностранцы, или в приватных чатах Live-cam, подолгу врубаясь, что значит «spread your legs wider, you slut». Дальнейшее изучение языка на территории, где он является государственным, осложнялось врожденной ксенофобией и просто не привитой тягой к знанию. Даже если это знание могло существенно поправить их материальное положение. Конечно, рано или поздно, хохлушки осваивали азы английского, но к тому времени теряли свое малоросское обаяние. Сразу фартило в основном обладательницам большой груди. В итоге, не шибко удачных граждан бывшей великой державы обставляли те, кто был менее развит физически, но сумел европеизироваться. Русских девушек в стрип-клубах почти не обитало. Соотечественницы по большей части приезжали на остров учить язык и работали обслуживающим персоналом в ресторанах и барах. Если было разрешение – работали по специальности (в основном инструкторами по фитнесу, пилатосу и чему-нибудь такому). Или, когда заканчивался первоначальный капитал (если таковой имелся) находили итальянского (мальтийского, еще реже английского) любовника. Обслуживающий персонал получал ничтожно мало – редкий клуб или бар мог похвастаться ставкой выше 8 евро в час. Некоторые с горя прибивались к сутенерам.

Проституция на Мальте находится под строжайшим запретом – на обочинах никто не голосует, открытых борделей не водится. Нет, ясно дело, что есть и уличные мотыльки, и подпольные дома терпимости, точнее – этажи в жилых домах. Например, в городе Гзира. Или в городе Мсида, но это – со слов Марка, сам так и не удосужился проверить. Католическая церковь осуждает подобный вид услуг, и религиозность мальтийского правительства берет верх (не в пример находящейся в ста километрах от Мальты Италии) над пороком. По крайней мере, для видимости. Проститутки все равно существуют (куда ж без них) и околачиваются в клубах, преимущественно во «Floor 22», который расположен в единственном небоскребе на острове, стометровой башне Portomaso, на 22-м этаже. Из панорамных окон клуба открывался шикарный вид на море и сушу с высоты птичьего полета, и чтобы им насладиться требовалось заплатить входные 10 евро. Здесь собирались стареющие деревенские женщины (считается, что все населенные пункты, не являющиеся Слимой или Сент-Джулиенсом, и не примыкающие к ним территориально – это деревня; считается, разумеется, жителями этих двух городов), резервировали столы с диванами у окна буржуазные европейцы в бабочках, и отплясывала золотая молодежь острова. К иностранцам в бабочках подсаживались пергидрольные или мелированные русские бабы, которых курировал коренастый сутенер, с дивной гривой поседевших волос – эдакий, увядающий супермен в возрасте. Иностранцам было плевать, на каком языке говорят эти бабы, само их присутствие рядом повышало статус мужчин в глазах тех, кому не хватило места за столиком. А бабы пили шампанское, не отказывались от кокаина, повелительно ожидали огня к сигарете, инстинктивно смеялись, когда того требовала ситуация – словом, стоили тех денег, что уплатил за них господин в бабочке.
Естественно, что доходы «беженцев» из Восточной Европы не декларировались, что дико возмущало министра экономики Республики Мальта. Так что отлов нелегалов не прекращался. Но одно дело поймать, и совсем другое – предъявить обвинение. Что бы попасть в страну достаточно было шенгенской визы. Но туристическая виза имела свои ограничения не только по срокам, но и по возможностям – устраиваться на работу турист не имел права. Для получения учебной визы (гарантирующей возможность проживания на время учебы) было два варианта – поступить в колледж или университет, либо записаться на курсы языка при любой лингвистической школе. Для обучения в ВУЗе требовался аттестат о среднем образовании, около 4000 евро за семестр и международный сертификат о знании языка, которым студент будет лизать гранит науки. Лингвистические школы просили за учебную визу от 90 евро в неделю, что было по карману даже официантам. Если, конечно, они снимали квартиру втроем, вчетвером, как обычно и бывало. Второй вариант был проще, лингвистических школ была уйма, можно было оплатить визу и наслаждаться островной жизнью, практически не появляясь на занятиях. Полиция все понимала, но руки у нее были связаны. Однако тех, кто жил, что называется under radar, без визы, рано или поздно отлавливали и отправляли на родину-мать.

Получение рабочей визы было более сложным процессом: кодекс требовал страховку на круглую сумму, наличие заверенных бумаг о квалификации, письмо от работодателя и прочую бюрократию. Так что этот вариант подходил далеко не всем барышням, прилетевшим вкусить дольче виты. Вариант женить на себе мальтийца, или хотя бы попасть в категорию «партнерши», имевшей официальный статус, был проще и от бумажек не зависел. И если со свадьбой все ясно, то для получения статуса «партнерши» нужно было начинать с малого: при наличии согласного мальтийца «наезжать» на остров года два по приглашению (проживая месяца по три в полугодие), пока МИД не удостоверится в серьезности таких отношений. Но и такой поворот событий не всегда подходил пресловутым русским, украинкам, румынкам, молдаванкам и казашкам, которые бились в конвульсиях в предвкушении сиюминутного счастья.
Из всего вышесказанного становилось ясно, почему «нашего брата» (точнее, сестру) не слишком жаловали на островах, где, по преданию, нимфа Калипсо несколько лет ублажала Одиссея, пока тот жрал шашлык из своих друзей.

В аэропорту нас встречал старый друг моей девушки, коренной мальтиец. Познакомиться с ним мы успели еще в Петербурге, куда он заезжал вкусить местного колорита, то есть – поглазеть на красивых белых женщин.
Марк, так зовут нашего друга, мощный сорокалетний мужчина, в прошлом – мастер спорта по водному поло. Выйдя в тираж, Марк занялся карьерой тренера ватерполистов и весьма преуспел на этом поприще. Собственно, это было семейной традицией: отец Марка проделал такой же путь от стройного юноши в шапочке до грузного мужчины, орущего с бортика бассейна. Марк, в кругу друзей, не стеснялся самоиронии, когда определял водное поло как самый педерастический вид спорта: зрителям не видно, как соперники выкручивают друг другу гениталии под водой, удерживают за плавки, атакуют в промежность - делают все, чтобы не дать сопернику выполнить бросок или принять передачу.
Марк – закоренелый холостяк, у него несколько женщин в Восточном полушарии. На острове, обязанности его fuck buddy на тот момент выполняла румынская стриптизерша Марчелла, шикарная кукла двадцати лет. Но временами Марку хотелось не торгово-рыночных отношений, но разговоров по душам, и тогда он выписывал себе из чешского Брно бывшую модель Иветту, которой уже перевалило за тридцатник. Марку нравится окружать себя красивыми женщинами. На маленьком острове в Средиземном море наличие красивой женщины играет, как я уже говорил, огромную роль в твоем социальном статусе – тебя видно, когда ты выезжаешь в город со стройной, длинноногой блондинкой. Для многих мальтийцев, по словам Марка, размеры острова представляют угрозу для либидо – завести любовницу в тайне от жены или друзей практически невозможно. Даже если завести ее на соседнем острове Гоцо, который мальтийцы используют как «дачу» в сезон, если переводить на российские ценности.

Мы сели в черный джип Марка, обязательно праворульный, и отправились в городок Нашар, находящийся в самом центре острова. Апартаменты в этой области мы нашли через сайт недвижимости еще в Петербурге, и Марк обо всем договорился с агентом, которой оказалось купчинская женщина Наташа, проживающая на Мальте. Апартаменты представляли собой нелегальную постройку о двух комнатах с кухней и туалетом на крыше трехэтажного жилого дома. Особым шиком жилища являлось то, что вся крыша (а это еще метров 50) была в нашем распоряжении. Часть крыши со стороны гостиной (половиной стен в которой были окна от пола до потолка) была отделана под террасу: обеденный стол со стеклянной столешницей, стулья, два лежака, кактусы в кадках с мелкими камешками и гриб зонта, защищающего от солнца. В хорошую погоду, с террасы видны очертания Сицилии, до которой всего 90 километров вплавь. А уж ночью разглядеть итальянскую территорию и вовсе не составляет труда – линия горизонта сверкает огнями, словно в той дали стоит на приколе целая флотилия пассажирских лайнеров. Со стороны спальни терраса была оборудована под бытовые нужды: натянуты веревки для сушки белья, выведен газовый шланг от кухонной плиты, ввинченный в съемный газовый баллон.

Почти все печки, плиты и обогревательные приборы на Мальте работают на газу, так как электричество здесь производится из нефти, которая полностью импортируется. Отсюда высокие тарифы на электроэнергию. Газовые баллоны нужно приобретать по утрам с грузовика, извещающего клаксоном о своем прибытии на твою улицу, как молоковоз во двориках Одессы. Пустой баллон обменивается на полный, с доплатой. Учитывая, что мы изволили проживать над третьим этажом, тащить многокилограммовую бомбу по лестнице было обременительно.

Электричество, помимо осветительных целей, используется для нагрева воды в ванной и кухонной раковине. У зажиточных ребят подогрев автоматический: захотел помыться – помылся. У экономных товарищей есть кнопка (как выключатель света), которой можно включить или выключить обогрев. У нас в квартире была именно такая система и чтобы помыться по очереди, необходимо было ждать около часа, пока вода нагреется до подходящей температуры. Но это все – издержки осени-зимы: с начала Апреля бак, выходящий на крышу над ванной, начинал нагреваться после восхода солнца, и уже к полудню вполне можно было принять душ.
А вот чего действительно не хватало зимой, так это центрального отопления. Его просто нет, якобы – за ненадобностью, welcome to sunny Malta. Но в январе ветра настолько сильные, что без газового обогревателя не прожить – по вечерам змеи холодного воздуха проползают в квартиру и атакуют не утепленные участки тела. Как-то солнечным январским днем, такой вот ветерок чуть приподнял стеклянную столешницу (размером 1х1,5 метра и толщиной с мизинец), что стояла на четырех ногах, и тут же опустил. А я потом битый час собирал по всей крыше маленькие осколки, коих набралось на целый полиэтиленовый пакет с ручками. Но стоило ветру стихнуть на одну минуту, как становилось жарко.
Расчетливые мальтийцы устанавливают на крышах домов солнечные батареи и эта мера действенна в местности, где солнце палит с Апреля по Ноябрь. Этой энергии хватает, чтобы снизить счета на электричество, но не значительно. И окупается такая батарея не за один год.
В свое время, Сильвио Берлускони предлагал построить на Мальте электростанцию, но жители выступили с протестом и «крестный отец» сдался.
Итак, нагретой водой из-под крана можно было намывать телеса или посуду – на этом ее функционал заканчивался. Для питья она не пригодна, так как отдает запашком – ее искусственно опресняют в специальных установках, выкачивая из грунта или моря. Воду для питья можно купить в любом магазине за небольшие деньги, если брать упаковкой по 6 бутылок.

Что же собственно привело нас, меня и девушку сюда, на эти рассыпанные между Африкой и Итальянским сапогом крошки, представляющие собой мальтийский архипелаг?
Когда-то, во времена последнего ледникового периода, острова были соединены не только между собой, но и имели сухопутный мост до Сицилии. Поэтому обе культуры развивались синхронно, так как были по сути одной и той же местностью, населенной греками. А привело нас сюда (как и древних финикийцев, арабов и норманнов) Солнце. Есть старая шутка, что петербуржцы отличают до 500 оттенков серого. По этой причине у нас и появилось желание избежать лютой ингерманландской зимы, добровольно заточив себя на острове, где остановилось время (но об этом – чуть позже).
Подробно расспросив Марка в его приезд в Петербург, я составил (с его слов) общую картину жития на Мальте. Сопоставив факторы отечественной осени-зимы и средиземноморского климата, я более склонялся к последнему. Девушка меня поддержала. Договорившись о переезде с Марком, мы расправились с нашими карьерными делами – я ушел в творческий отпуск, который мог себе позволить, будучи фрилансером. А девушка – просто уволилась, объявив нелюбимому начальнику средний палец с ухоженным ногтем. Нашей страховкой, в том случае, если не удастся нелегально устроиться на работу, была двухкомнатная квартира у метро Комендантский проспект, которую мы выгодно сдали в аренду. Я продолжил работу фрилансером, работая удаленно, этих денег вкупе с арендной платой нам вполне хватало на жизнь как у среднего мальтийца. А шиковать, мы и не умели.