Корейская лисичка

Автор: Леонид Очаковский Да, девчонки, а было так. Достиг я своего тридцати пятилетия накануне нулевого года. Половину жизни прожил. Это как Данте писал в начале своей «Божественной Комедии»:
«Земную жизнь пройдя до половины,
Я очутился в сумрачном лесу,
Утратив правый путь по тьме долины,

Каков он был, о, как произнесу,
Тот дикий лес, дремучий и грозящий,
Чей давний ужас в памяти несу,

Так горек он, что смерть едва ль не слаще
Но благо в нем обретши навсегда,
Скажу про все, что видел в этой чаще.

Не помню сам, как я зашел туда,
Настолько сон меня опутал ложью,
Когда я сбился с верного следа».

Вот именно с таким настроением я жил тридцать пятую весну моей жизни. Именно в начале этого нулевого года до меня как-то дошло, что половина жизни прожита, а половина учебы уже пролетела. И учиться мне всего еще пять семестров. А что делать потом - хрен знает. В отличие от мамани я не строил иллюзий относительно своей востребованности на рынке труда. Диплом я должен был получить в тридцать семь лет. И куда идти? Тогда я не знал, но догадывался, что особо после учебы меня ничего не ждет. Мне хотелось продолжать учиться в аспирантуре. А ведь очная аспирантура - она до 35 лет. Пожалуй, именно тогда я ощутил по-настоящему всю зыбкость и иллюзорность окружающего меня мира. И понял, что все - прошлая жизнь исчерпана полностью. А чего дальше - неизвестно. И что от себя не деться никуда, что из своей шкуры не выпрыгнешь, от себя не отскочишь. Каким я был, таким я остался. Застенчивым, замкнутым, запинающимся от волнения, стремящимся избежать лишних контактов. Да, осенью у меня появился Интернет, и я в нем находил много интересного. Мой мир умещался в мониторе компа. Все, что во вне, текло мимо, хотя и неслось по накатанной колее. Текли дни, недели, месяцы, времена года, а все мимо. Жизнь просто текла.
В личной жизни ничего путного не было. Пожалуй, плановая тележурналистка изредка скрашивала мое одиночество, да разовый перепихон с разными однокурсницами. Смотреть умоляющими глазами на толстушку Ирочку и дарить ей шоколадки мне уже надоело. На третьем курсе тогда учился. На третьем курсе надеялся все однокурсницу какую-то уломать замуж за меня выйти. Не получалось. А мне ж жениться хотелось, а не под ручку гулять и упрашивать. Я хотел именно совместной жизни, а мои однокурсницы не хотели ни совместной жизни, ни даже толком встречаться со мной. Мои сверстницы, с которыми я знакомился чрез брачные агентства или чрез Интернет, сразу исчезали после первой встречи или после разговора по телефону. Я уже на все эти знакомства забил. Будь что будет - думал я. С этого-то обычно все у меня и начиналось.
Были разные обстоятельства. Ну, в конце марта наконец-то начался возврат всех наших денег из прогоревшего банка «СБС-Агро». Семь зеленых косых назад получили, только двести баксов потеряли на этом. Это фигня. Вот тогда и начался проеб денег. Понял, что копить деньги беспонтово. Денежная реформа, дефолт - и твои кровные достаются разным бобрам. Лучше прокайфовать. Вот и стал прокайфовывать. Купил мобильник, обедал в кафе у Белорусского. А чего? 10 баксов за три блюда с двумя кружками пива. Имея четыре тысячи баксов на руках эти траты как-то не воспринимались. Но несмотря на эти зеленые косые в кошеле, девчонки со мной встречаться не хотели.
А жизнь моя текла своим потоком. Лекции, семинары. В пять вставать, хавать, утренняя молитва, одеваться, пиздовать в родную Академию, полудрема на лекциях с конспектированием, заигрывание с непреступной толстушкой, бутерброды, перекуры на переменах с симпатичными однокурсницами, семинары с калькулятором, по полуденный съем, пиво у метро, домой на электричке, пиво в Очаково, дом, двухчасовые новости, домашнее задание, Интернет, ужин с маманей, программа «Время», Интернет снова, иногда - зеленка, ха-ха, сон. Вот такая была моя жизнь третьекурсника. Ир, а может поженимся? На фиг ты мне нужен! А давай я на Песах матушке твоей хамец продам. Продавай! Я помню, ты книгу принес, прочитала я про ваши обряды. Это просто отпад!
А Песах 5760 от сотворения мира приближался. Был вторник 18 апреля. Это же было 13 числа месяца Нисана 5760 года. Мне тогда что-то на семинаре по экономическо-финансовому анализу стукнуло в голову, что не хуй мне с Ирочкой, а также и ее подружкой и ее мамашей связываться в библейских обрядах, которые я пробовал соблюдать. Лучше будет поехать в старейшую синагогу Москвы, приобрести там кошерное вино, кошерную мацу и совершить обряд продажи хамеца. Вот этот Песах я хочу справить по нормальному. Так и сделал. А это был вторник. Ну, в синагогу на горке я съездил. Мацу взял, а с вином облом был. К празднику раскупили. Ну, обряд тот совершил. По Галахе. И с радостным чувством поехал домой. Что меня всегда напрягало в этом празднике - что пиво нельзя пить неделю. Ну, ничего с дрожжами нельзя. И мне, подобно бухарику-водовозу, захотелось напиться, только не водяры, а пива, на весь праздник. Думаю, надо побольше пива взять и до утра выпить. И в родном Очаково зашел в магазин купить пива и что-нибудь к пиву. Ну, который в доме, построенный пленными немцами в 1950 году. Пиво-то я купил, а соленого такого что-то не нашел. И тут неожиданно учуял запах корейских салатов. Острое, думаю, дай куплю! К пиву, раз рыбки нет. Мы все живем, судьбы своей не зная. Я просто пошел на пряный запах.
Направился туда, вижу, прилавок с корейскими салатами. Чимчи по-ихнему. А стоит за прилавком милая такая кореянка. В синем фартучке, сером свитере и черной юбке. С черными как воронье крыло волосами, уложенными в птичий хвостик на затылке, с округлыми скулами и узенькими карими глазами. Предлагает то мне попробовать, то, то. Я пробую и беру. Голодный, хавать хочется, все кажется необычайно вкусным. Набрал на 320 рублей, 20 рублей она мне скинула. Ладно, купили много, я Вам скидку сделаю. Должны 320, платите триста. Спасибо, девушка, а как Вас звать? Наташа. А фамилия как? Цой. У Вас такие вкусные салаты. А где их делают? Кореяночка смущается и смотрит исподлобья. Подумав, говорит - в цеху. Я переспрашиваю - в цеху? А разве и такой цех есть? Да-да, говорит кореяночка. Цехи такие есть. Надо же, говорю я. Плачу и внимательно смотрю на нее. Красавица девчонка. Вот накрашена - пиздец, как красиво и искусно. Эта кишлачная девушка умела краситься со вкусом. Фигурку ее осматриваю без всяких задних мыслей. И вижу - обручального кольца у ней нет. И вот тут втемяшилась мне эта мысль в голову - эта девушка может стать моей женой. Посмотрел на нее еще раз, спросил - Наташ, извините за нескромный вопрос: а кто Вы по нации? Я?! - перепросила Наташа. Кореянка я. Чистокровная. Эти салаты я сама умею готовить. Просто разрешения толком от СЭС не получить на них. Ну, я попрощался и ушел. И не знал, что повстречал свою будущую жену.
А она потом мне рассказала, что подумала, что я - из налоговой инспекции. И решила меня обмануть - салаты-то они дома делали! Она меня запомнила. Стояла там лишь второй день. И в первый раз у нее купили чимчи на столь большую сумму.
Салаты эти мы неделю с мамой ели. Потом я еще сходил раз купил. Кореяночка была само обаяние, когда взвешивала мне свои салаты. Наташ, а вот знаете, у Вас вкусно все это. Мы стараемся. Знаете, если рабочих нанять, сразу салаты не очень вкусные, а эти мы сами делаем. Наташ, а Вы не замужем? Нет, я незамужняя. А можно еще нескромный вопрос - сколько вам лет? Мне? Двадцать четыре года. Скоро двадцать пять будет. Вы очень симпатичная. Да и Вы тоже. А вот наши баклажаны попробовать не хотите? А хе из телятины? И все. Потом улетел в Шарм аш-Шейх на майские праздники.
Эх, хороший был отдых, из которого я привез себе кальян. Свой. На котором я научился курить кальян. На котором шестнадцатилетняя девчонка изрекла мне своего рода пророчество. Когда я отправлялся курить кальян, она мне сказала - сначала кальян, потом сигареты, а потом...... И что потом? - спросил я просто так. Молоденькая дочь ядерщика, вообразившего себя банкиром и новым русским в малиновом пиждаке, посмотрела на меня и сказала - ну, Вы ж сами говорили, что Вам хочется анаши покурить. А я согнулся от смеха. Мы стало весело. Эта выпускница средней элитной школы явно хуя во рту не держала никогда. И не знала, что слово «особняк» означает не только коттедж с фонтаном, столь вожделенный для ее жуликоватого папаши с длинным носом, но и исправительную колонию особого режима, которая давным-давно по ее папаши плачет. И что по-настоящему ей не в элитный вуз готовиться надо, а на трассе хуи сосать, чтоб папаше своему дачки носить было на что. И что сначала у меня был герыч, потом зеленка, потом обмен амнухи трама или промедола на косяки, а уже потом - водяра, кальян, сигареты. Эх, тоже Наташа. Наташа, Наташа, два доллара - и наша! Только редко это тогда было - наша общение. Она с папашей своим ходила вечерами по лавочкам бесконечным, а ходил в бедуинскую кофейню, где вместе с бедуинами и красавицей голландкой Беатрис из Роттердама дул марокканский гаш.
Ну. чрез десять дней возвращаюсь домой, перепихнувшись на курорте с белобрысой голландкой. А пока я купался в Красном море, лазил на Синай, дул гаш и кувыркался с этой голландкой, магазин, где произошла достопамятная встреча, закрыли. Потом этот дом вообще снесли. Ну, это уже в декабре нулевого года было. Так исчезла очаковская достопримечательность. Дом с башенкой на крыше, на крыше же башенки стоял геодезический знак. Помнится, меня интересовало, живет ли кто в этой башенке. Слышал, что там какой-то архитектор расположил свою студию. Магазин в этом доме, где я познакомился со своей женой, в моем детстве называли «Железнодорожным» жители благословенного Очаково.
Это кореянка мне очень понравилась. И я жалел, что потерял ее безвозвратно. Думал больше не увижу. Вот так думал. Может, у нас чего и получилось бы, а теперь хрен ее найдешь. Под эти мрачные мысли я сдал свою шестую сессию. Две пятерки, четверка по английскому, тройбан по ЭФА. Экономическо-финансовому анализу. Это вообще пиздец был. Девушка, не решившая ни одной задачи, неожиданно получила пятерку, я решил три задачи из пяти - тройка. Ну, тетя по этому анализу у нас была явно с приветом. Какая-то не такая. Про нее параша была, что оценки от балды ставит. Мне по хуй, а вот девчонке той ранее на экзамене по бухгалтерскому учету я решил задачку, а Ирочке не решил. Ну, не успел, а у той условия были проще. У меня была задачка про учет арендованного имущества у арендополучателя, а у нее - тоже самое, только у арендодателя. А у Ирочки был расчет налога на доходы физических лиц со всякими казусами. Налогообложение материальной выгоды вроде. И Ирочка тогда плакала, а после мне сказала - все, от меня отваливай, давай к Светке за тем же. Ее води в кино, в театр, шоколадки ей дари, а меня просто забудь. Это у вас пятерки, а у меня четверка. Да что ты ей задачку на экзамене решил, а мне - нет, я тебе этого никогда не прощу. А Светка тогда ходила довольная как таракан. Это была первая сессия, которая эта двоечница сдала с одними пятерками. Я отвалил. Думаю - я чего, за тобой бегать буду? Дрочи на своего Шварцнеггера дальше. И поехал на Эгейское море. Вместе с тем папашей абитуриентки МГИМО, по которому плакал полосатый режим давным-давно.
Ну, я ему, думаю, немного показал жизнь в той поездке. Он чего со мной поехал? Английского он не знал. Переводчика бесплатного ему хотелось. Свои знания английского я сравниваю с нулем, но в своих курортных поездках встречал соотечественников с познаниями английского ниже нуля. А я его куда? А я его из привычных пятизвездочных отелей в двухзвездочный на две недели засунул. И вот две недели мы жили в одном номере. Бля! Более затраханного, загнанного мужика я в жизни не встречал. Там девок навалом было. Ни одну не снял. И мне вечерами рассказывает. Знаешь, почему я вот не хочу так расслабиться? Я за дочь. Я боюсь дочери дурной пример подать. Что вот так можно жить в браке и гулять на сторону. Перманентная неверность супругов при совместной жизни была для меня естественной. Я ему говорил, что в МГИМО его дочь научат курить, пить, спать с кем попало, забивать косяки и делать дорожки. Он мне возражал. Там, мол, молодежь не такая. Там целеустремленные молодые люди. И его дочь общается только с такими. У кого в 17 лет уже авто свое есть. Что у этих малолеток может быть при авто и вес кокоса в кармане, он как-то не въезжал. Жену свою он недолюбливал. Понимаешь, это самый настоящий совок. У нас была советская семья. Ничего породистого в ней нет. Она не понимает, что значит быть женой бизнесмена, финансиста. Это надо уметь. Наши клуши это не умеют. И не научатся никогда. Быть украшением дома, представлять мужа, организовывать породистый круг общения.
Самыми яркими воспоминаниями его была измена жене с туркменской прокуроршей. И связь с какой-то полублатной чувихой из Львова, сделавшей состояние на развале начала девяностых и свалившей в Канаду. И якобы прилетавшей из Львова на свидание с ним в Быково на собственном самолете. Нет, я вот я люблю женщин, настоящих предпринимателей. Которая себе все сама сделала. Сама всего добилась. Независимых, с сильным характером. Но чтоб ей и мужская опека была нужна, чтоб ей хотелось к мужику прислониться. Да, дядя, а ведь чрез три года девчонку твоего типа я получил нежданно-негаданно. Только не бизнес-вумен, а трассовую биксу. А они понезависимее, посильнее и помужественнее финансовых воротил женского пола. И остался ты со своей женой советской закваски и с правильной амбициозной дочкой. Пиво пить - это непородисто. Какая порода, мы ж все рабоче-крестьянской породы! Ну, ежели сами себя породистыми считать не будем, то кто нас сочтет? А на хуй, что нас вообще считали. Люди мы и все - так думал я. Понтуйся дальше, а я пойду и выпью пива. Мечтай об элитных телках, спи с поднадоевшей женой, воспитывай доченьку, надейся, что она такая целеустремленная, не пьет, не курит, не трахается, и с дурью ни-ни. А я пойду мутить девок на ночной набережной. Вон рыжая идет, просто так в два ночи гуляет или снимается? Давай приколюсь. Э, gerl, can I fuck You? How much? Рыжая в ответ дико засмеялась, вылупила на меня свои зенки со зраком под радужку. Потом затрещала по-английски. Я понял, что она вообще-то не работает, но просит помочь ей найти отель, так как она вроде заблудилась. Я знал, куда идти, и она пошла со мной. Звали ее Эйрин. Ну, везет мне в жизни на Ир, недаром говорю. А у отеля ее ждала обдолбанная компания английских первокурсников - четыре пацана и шесть девчонок. Каких - то стимуляторов нажрались.
Вот так. Отдохнул, потрахался с английской студенткой из Ливерпуля по укуру, травку покурил, домой вернулся, потом в Болгарию с маманей на три недели с экскурсией в Стамбул. Три поездки за границу, на которые мы ухнули четыре тысячи долларов. После дефолта мы ожидали какого-нибудь очередного кидалова со стороны государства. И решили деньги прокайфовывать. Вот тогда четыре зеленых косых и прокайфовали. В Египте, в Турции, а потом в Болгарии. Пока были в Болгарии, подорвали переход на Пушкинской. Примерно в это время там маманя и администратор Таня шли в метро из бюро. Маманя была в отпуске, а Тане позвонил муж ее. Она задержалась из-за этого разговора, а когда подошла к переходу, там уже было навалом мусоров и машин скорой помощи. Вот так! Потом погорела Останкинская башня. Это было вроде в последнее воскресенье августа. 27. Под праздник Успения. Маманя меня стригла тогда. И удивилась, что пропали вдруг дециметровые каналы. Потом отрубился ТВЦ и шестой канал. Дольше всех держались РТР и ОРТ, но и они прекратили вещание около 18 часов. День был ясный. С балкона мне хорошо было видно, как тонкая струйка черного дыма идет от шпиля башни. А когда стемнело, я видел там и огонь, напоминавший на расстоянии огонек газосварки. Где-то неделю жили без телевидения практически.
Как всегда, накануне первого сентября позвонила толстушка Ирочка. Насчет расписания. Расписание я ей сообщил, а потом мы полтора часа базарили про лето. Кто как его провел. Я ей рассказал, что ездил в Турцию и Болгарию. И что в Турции курил травку и гашиш. Ирочка мне на это сказала - но ведь ты же теперь наркоман. Глупая Ирочка, она не знала, что я наркоман уже с пятилетним стажем.
Потом я пошел на четвертый курс. А у нас на четвертом курсе суббота стала свободной от занятий, а для девушек и меня - четверг тоже. Потому как я уже непризывного возраста и на военной кафедре не занимался, а медподготовка кончилась вместе с третьим курсом. В понедельник у нас была лекция по оценке бизнеса, потом - семинар по оценке, потом семинар по банковскому делу (предмет этот назывался ОДКБ), на котором я не раз делал доклады по закону о ЦБ и по закону о банках и банковской деятельности. Во вторник была лекция Лукьяненко по управленческому учету, потом одну неделю семинар по этому же предмету, а другую - семинар по теории аудита. Потом была лекция по теории аудита, потом - лекция по банковскому делу. Среда была самым коротким днем. Две пары. Семинар и лекция по бюджету и бюджетному учету. Четверг я отдыхал. А в пятницу была лекция балаболки Ермаковой по экономическо-финансовому анализу, семинар по АИТ, потом семинар по анализу Ермаковой же, а потом спецкурс - управление персоналом. Такой была моя неделя.
Итак, в первый свободный четверг 7 сентября нулевого года я лазил по Интернету до 16 часов, а потом вспомнил, что маманя просила меня купит кефир. И я пошел за кефиром и сигаретами в магазин, который мы всегда называли «Стеклянным». Стою, выбираю кефир. И вдруг меня окликают - мужчина, а чего салаты не покупаете? Оглядываюсь - а на прилавке снова корейские салаты, а за ним - снова та самая кореяночка. Это ты, Наташа? - радостно закричал я и давай к ней. А я думал, что больше тебя уже и не увижу никогда. Она сказала, что меня тоже запомнила. Мол, салаты покупал на много, видно, любит, давай предложу. А дом тот был в аварийном состоянии, СЭС закрыла магазин. Летом салаты плохо идут, она работала у своей двоюродной тетки на рынке вещевом, мехами торговала, в Киев съездила. А сейчас стоит здесь. Мы так впервые разговорились и проболтали в тот раз час. Купил у нее салатов на двести рублей. Так началось наше знакомство по-настоящему.
С тех пор в четверг или пятницу я стал заходить к Наташе и покупать у нее салаты. Потом чаще. И застревал у нее каждый раз на два-три часа. Наташа рассказала мне, что живет в Москве полтора года без паспорта, что родилась в Бухаре, а выросла в Каттакургане. Я сказал, что маманя моя видела, а я не видел ни Бухары, ни Самарканда. И она пригласила меня поехать с ней в Каттакурган. Мол, она мне там все покажет, что есть интересного. Я и согласился - люблю ездить. Вот тут мне запало в голову, что она должна стать моей женой непременно. Я предложу ей оплатить дорогу, привезем паспорт и поженимся. И ведь так и вышло, блин!
Где-то во второй визит мы перешли на ты. Наташа рассказала, что ее родные собираются открывать новый магазин. Я предложил им свою помощь - оформление бумаг и бухгалтерское сопровождение. Наташа заинтересовалась, мы обменялись телефонами, я стал чаще ходить с ней, она стала вечерами звонить мне домой. Трепались часами. Она зажмет трубку плечом и болтает со мной, меся свои салаты - это я потом видел сам, когда она с другими так болтала. А я думал, что я ей нравлюсь. И не знал, что она просто общительная и любит часами висеть на телефоне.
Так пролетел сентябрь и элул, в том году день в день совпавший с сентябрем. 30 сентября был праздник Рош hоШана. Еврейский Новый год. Наступил 5761 год от сотворения мира. И по странной закономерности маманя закатила мне грандиозный скандал, как привыкла за последнее время отмечать новогодние праздники. Я читал длинные утренние молитвы, закутавшись в талит, а маманю это бесило. Чем бы я не занимался, мамане это обычно не нравилось, как не нравились ей и темы моих разговоров. Все равно про что. Наркотики, секс, законы празднования суккот, философия Ницше, формы бухгалтерской и налоговой отчетности, арбитражный процесс, социально-экономическая статистика, Галаха, Библия, Коран. Все это, с точки зрения мамани, было не тем, о чем нужно говорить. Беда вся в том, что не говорила она - о чем все-таки надо говорить. И общаться тогда мы стали гораздо меньше. Молился ли или забивал косяк, маманю все это одинаково напрягало.
Если Рош hоШана выпадает на субботу, то обряд стряхивания грехов совершают на другой день. И как обычно после Минхи в воскресение я пошел на очаковский пруд совершать этот обряд. Совершив его, я направился в магазин к Наташе с Махзором в кармане. Помнится, Наташа заинтересовалась этим молитвенником, листала его. Я все расспрашивал ее, из чего салаты делают. И она пригласила меня на рынок вьетнамский возле метро Дмитровская, вроде в симметричном году его закрыли. Мол, буду делать закуп, поедем вместе. Спросила, когда у меня день рождения, когда у мамы. Обещала подарки сделать.
Мамане моей должен был исполниться 61 год. Накануне своего дня рождения она в очередной раз довела меня до истерики. Вдруг мне раздраженно так говорит - у меня в бюро отмечают, чтоб на этом застолье духа твоего не было! А за что? Я разревелся от напрасной обиды. Маманя тоже заныла, что она совсем другое имела в виду. Что там будут недоброжелательные люди, увидят меня, а я...... А что я?! Я ж не червонец, чтобы всем нравиться! Ну, обидно мне было это очень. Ведь я тогда ничего такого не делал. А маманя чего-то всегда скажет, после чего жить не хочется. А почему она тогда на меня вспыхнула - я и не помню.
Тем не менее я все же пошел на эти посиделки в тесном бюро на маминой работе. После Академии зашел к Наташе, Наташа сделала маме подарок - свои чимчи. Красавица Анечка купила маме буке роз за пятихатку. Узнав, что эти розы купила Анечка, мама сказала, что она выбрала ей самые неудачные цветы. Мол, продемонстрировала к ней свое отношение. Маманя вечно во всем видит какой-то подвох, демонстрацию недоброжелательности. Ну, а на работе были посиделки с мамиными коллегами. Маманю поздравляли, потом другие переводчицы ушли, поспешила свалить домой с подарками и маманя, сказав, что Таня может посидеть со мной, а вот она устала. Таня пожала плечами. И мы остались с ней вдвоем. Выпили шампанского, потом вместе сходили за вином. Вообщем, хорошо посидели, целовались спьяну, я ей еще груди пощупал. Эта минчанка была на 9 лет меня младше, развязная, очень хитрая. Тогда она неплохо бухала и курила. Наташины чимчи всем понравились.
Вечером в среду Наташа мне позвонила и пригласила завтра съездить с ней на закуп на вьетнамский рынок. Мол, подходи утром в магазин, поедем вместе, если хочешь. Разумеется, я согласился. И 12 октября мы поехали туда вместе. Я подошел к ее прилавку, увидел там ее с сумками и низенького айзербаджанца. Тот так с интересом посмотрел на меня, а Наташа и говорит ему - ну, я сейчас поеду, куплю и быстренько вернусь. Ну, я понимаю, что когда мужчина едет с девушкой, быстро это не будет, сказал айзер. Да ты отдохни сегодня. Мы пошли на электричку. По дороге Наташа мне рассказала, что это ее компаньон бакинец Алик. Айзер, но очень добрый, только пьет много. Мы доехали до Киевского вокзала, причем Наташа ехала на электричке впервые. Наши нелегалы почему-то не любят ездить пригородными поездами, считают это опасным. Мол, менты там, скинхеды. От Киевской ехали на метро, потом на маршрутке. И так я в первый раз оказался на вьетнамском рынке.
Рынок этот меня впечатлил. Был чисто этническим, торговали там только вьетнамцы, а рядом была их общага, где они жили. Вьетнамцы на лицо другие, нежели корейцы. Характерные широкие носы в отличие от маленьких корейских носов, более смуглые, скуластые. Сначала Наташа стала лазить по вещевому рынку, приценивалась к товарам. Многие торговцы продавали только оптом. Это был дешевый рынок, туда ездил московский люд. Она там все облазила, осмотрела, потом пошла в другой отдел рынка, в лавке на улице купила сырье для своих салатов у седого вьетнамца, которого звала Старый Ань. Видимо, он был известен в базарных кругах, говорили там все с ним очень уважительно. Наташа мне сказала, что у него даже в долг можно купить, а кроме того, он держит девчонок. И будто бы девушку чрез него снять не проблема. А потом с двумя баулами снова стала смотреть вещи в контейнерах. Одна куртка ей очень понравилась, стоила 1000 рублей. А у нее нет денег уже. Говорит, вздыхая - куртка так понравилась, что я теперь болеть буду, что ее не купила. Я предлагаю ей штуку в долг. Мол, давай сейчас купишь куртку, а потом отдашь. Она спрашивает - а какого цвета покупать? Не знаю, я чего разбираюсь в куртках что ли? Говорит, сама не знает. Предлагаю позвонить маме. И спросить у нее. Я ей про Наташу уже много рассказывал. Ну, что есть такая кореянка, салатами у нас в Очаково торгует, на рынок приглашает. Вот тогда мама впервые с Наташей поговорила, черную посоветовала купить ей черную куртку, она и купила такую. А мама потом рассказывала, что администратор Таня у нее спросила - у него чего, каждый день другая девушка? Мама с девчонками же иногда по телефону с работы разговаривала, звоня домой. Аня? Катя? Ира?, Наташа? Юля? Я при ней девок разных домой водил в то время. И как раз по четвергам. Когда был свободный день у меня на четвертом курсе.
Потом мы ели кукси в базарной забегаловке, потом поехали в Очаково. Домой я вернулся где-то около пяти. 15 октября в первое воскресенье после этой поездки на рынок я пошел с мамой по магазинам. И решил познакомить ее с девушкой, которая консультировалась у нее насчет куртки.
Интересно все это вспомнить. Для Наташи я тогда был постоянным покупателем, знакомым. Да и она для меня объективно была просто знакомой девушкой, пригласившей меня съездить с ней на вьетнамский рынок. Потому что я спрашивал, из чего делают чимчи. И съездить к ее отцу. Она мне нравилась как девушка. В 19 лет я прочитал рассказы Пу Сунлина. О китайской нечистой силе. О лисах, превращающихся в девушек. Перевод нашего лучшего синолога Алексеева, где он пробовал передать китайский литературный язык, его комментарии, описания реалий старого Китая, мне понравились. Я искренне полюбил желтовато-смуглый узкоглазый народ, сложивший такие дивные истории, стал читать китайскую литературу, китайскую философию и книги про Китай. И в юношеских эротических грезах мне представлялись узкоглазые красавицы. Наташа будто явилась мне из моих юношеских грез. Только она была не китаянкой, а кореянкой. Что китайцы и корейцы отличаются приметно на лицо, это понял позднее, повращавшись с нее в среде наших нелегалов. В принципе, это неважно было для меня вовсе. Была смуглая узкоглазая девушка без паспорта. Была маманя, долдонившая мне, что за московскую прописку меня любая окрутит. Быть может, это и было бы раньше, не знаю, но ныне этого не случалось. Никто меня не арканил. И мне казалось, что беспаспортная кореянка с радостью выйдет за меня замуж. Я смотрел на нее как на будущую жену. Маманя тоже. И тогда она пошла знакомиться с будущей невесткой.
Их первая встреча была неудачной, как и весь наш брак потом. Наташа мамане сразу не понравилась. Когда мы пришли, она с Аликом раскладывала товар на прилавке, только поздоровалась и почти не говорила. К тому же там бегал Ким. Маманя сразу раздраженно сказала мне - пошли отсюда. И на улице говорила - это прямо пощечина мне. Она говорить со мной не хочет, эта лимита узкоглазая! Что Наташа занята - этих доводов маманя слушать не хотела. Немного успокоившись, она сказала - а у нее ребенок. Мальчишка ее мамой называл. Наташа никогда не рассказывала мне о том, что у нее есть сын. На другой день я спросил ее про мальчика. И она мне сказала - это соседский ребенок, он любую женщину мамой зовет. Зачем она соврала мне - я так и не знаю до сего дня. Потом она мне это никак не объяснила. Мол, кого вообще касается, есть у нее ребенок или нет. Я пошел знакомить мать с будущей невесткой. А для нее я был просто знакомым тогда. До нее не доходило, что она мне нравиться как девушка.
Я не знал, как сделать ей предложение. Решил, что будет лучше просто поближе познакомиться. Мне казалось, что лучше всего это будет сделать чрез посиделки на моем дне рождения, который приближался. И я ее пригласил к себе на день рождения. Она обещала прийти после восьми вечера, когда окончит торговлю.
А так текла моя обычная жизнь. Я учился, вставал в пять утра и пиздовал на лекции и семинары. На четвертом курсе почему-то на каждой лекции устраивали перекличку. На четвертом курсе учиться стало легко. По настоящему только оценкой и можно было заниматься. Там были задачи, формулы. А все остальное было болтологией. Посидел на лекции, записал, полистал учебник, рассказал на семинаре. На лекциях я глазел на своих симпатичных однокурсниц, думая о том, как бы заглянуть им под юбки. И подружился с Костиком из четвертой группы. Весной того года он расстался со своей первой девушкой и на почве секс-абстяги сошелся со мной. На лекциях мы садились всегда рядом и то конспектировали, то просто базарили за жизнь. Неудача в интимной жизни его тоже здорово потрясла. Он то хотел найти киллера подешевле, чтобы тот изнасиловал и убил его первую пассию, то рассказывал мне, что за пять зеленых косых может купить себе секс-рабыню из Таджикистана. Ну, само собой, обсуждали наших однокурсниц. С кем было бы хорошо перепихнуться. Странно, но типы женщин были у нас явно разные, я не помню, чтобы нам двоим нравилась одна и та же девчонка. Костик комплексовал по поводу размера своего банана - мол, его не всякой девчонке засунешь, тем более в жопу. А его почему-то прикалывал анальный секс. Костик был домашним мальчиком, и дальше этих разговоров дело не шло. Тем более его первая девушка наградила его венерой. А я ему рассказывал про свою приходящую иногда тележурналистку с ее безбашенными подругами. Про курение кальяна с травкой по четвергам. Приглашал присоединиться. Мол, обкуренные девчонки, какая-нибудь да даст. А что ему, что мне хотелось не быстрой случки разовой, а любви. Как-то раз я дождливым октябрьским днем рассказал ему про Наташу. Что познакомился с кореянкой, может, на этот раз чего-то получиться. Костик тогда тоже познакомился с девушкой, которая впоследствии стала его женой. У него был день рождения на три дня раньше меня, и я предложил ему отметить их вместе 25 октября, когда мне должно было стукнуть 36 лет.
В нулевой год этот день пришелся на среду. Как обычно я встал в десять минут шестого, прихватил с собой конфеты и направился в Академию. После семинара по бюджету раздал конфеты своим одногруппникам, покурил, пошел на лекцию, где съел свой бутерброд с сыром под вечное ворчание красивой однокурсницы из четвертой группы Дубовой - дома надо завтракать! Весь тот семестр она говорила мне это каждую среду на лекции по бюджетному учету. Потом договаривался с Костиком о встрече. Мы решили отметить мой день рождения в кафе у Белорусского вокзала, где я иногда обедал. У него был семинар по бюджету, забили стрелку на час дня у Савеловского суда. Он пошел на семинар, а я поехал в синагогу на горке, чтобы приобрести мидраши, потом попил пиво и поехал на Белорусскую. Там встретился с Костиком, и мы осели в кафе. Была заказана бутылка вина, два шашлыка, картофель-фри, пиво и коньяк. Мы провели там три часа, да еще шампанского взяли. Набухались здорово. Костик, который никогда не курил, попросил у меня сигарету и дымил, давясь табачным дымом. Пива обычно не пил, а тут стал тянуть кружку за кружкой. И о чем говорили два однокурсника? О девчонках. Он рассказал мне, что познакомился с Лизой, а я ему про Наташу. Ну, а как дошли до градуса, стали разбирать наших однокурсниц. Я узнал много интересного про разных девчонок с моего потока. Красавица Лена Куранова и моя одногруппница низенькая Катюша Михайлова, которая мне очень нравилась, говорили друг про друга одно и то же. Оказывается, с их слов этих двух девушек можно было напоить и отыметь, так как якобы слабы на передок. Но это были только слова. Они нам так и не дали никогда.
Сидели мы до четырех часов, а потом я вспомнил, что вечером на работе маминой Танюша хотела побухать со мной. И что надо купить шампанское и вино. Зачем-то собрался ехать за этим к себе домой. А Костик не хотел показываться дома в таком пьяном виде и увязался за мной. Кроме того, ему хотелось посмотреть на Танюшу. Он не раз просил меня передать ей, что у него большой член. Танюша в самом деле хотела увидеть моего институтского друга, который как-то звонил мне в бюро. Я сказал Костику тогда об этом. Ну, что Танюша хочет его увидеть. Костик интерпретировал это так - хочет, мать ее! В две дыры она хочет на самом деле! И предложил мне отыметь Танюшу дуплетом. Мол, разденем ее, поставим раком, он будет драть ее в зад, а она в это время будет у меня сосать. Предложение меня заинтересовало, и я спросил - а если она не согласиться? Костик на это ответил, что тогда мы ей заголим зад и будем лупить ремнем до тех пор, пока она не согласится. Мол, так было с его одноклассницей - ее пороли на вечеринке, пока она не согласилась отдаться трем парням. И мы поехали ко мне домой. По дороге Костик едва не обоссался, когда мы ехали на маршрутке. Ну, дома я поставил свою сумку, взял деньги, Костик посмотрел мои книги, спросил, почему я не женюсь, я сказал, что как раз на Наташе и собираюсь жениться. И мы пошли в магазин, купили две бутылки шампанского и еще бутылку крепкого вина. Потом тормознули тачку и поехали к мамане на работу.
Когда Костик набухается, его тянет по матушке выражаться. Как доехали до метро «Баррикадная», я подумал, что нас примут по административке за мелкую хулиганку. Так он стал выражаться, когда я напомнил ему про уборщицу, державшую себя подобно ректору на первом курсе. Не, такого трехэтажного мата я не слышал ни до, ни после. Домашний мальчик ругался крепче Юрки по пьяни. Да еще метро не мог сразу найти. Я в три раза трезвее его был. Пьяный Костик - это нечто. Он там мне понес про свои голубые симпатии. Как он своему однокласснику хер сосал. Я так про себя думаю - ты чего, у меня что ли отсосать решил? Да у меня ж только на девчонок встает, это он домогается меня, что ли? Въебашить бы ему, чтоб не лез со своими голубыми помыслами! Но мы дошли до бюро. И Танечка в натуре заинтересовалась моим однокурсником. Они там базарят, Да клиент еще какой-то приперся. А у меня ведь свидание с Наташей в 20 часов. А приехали туда под 18. И я к Наташе потянулся. Вобщем, оставили мы Костика и Танюшку с маманей вместе, тачку словили, Наташку встречать поехали домой. А что было потом в бюро - Аллах лучше знает. Потому как я две противоречивые версии со слов этих участников этих посиделок слышал. Со стороны Костика - что просто попиздели и разошлись. А со слов администратора Танюшки - что вместе побухали, а потом он помял ей крылышки и очень довольный поехал домой. А как на самом деле было - Аллах лучше знает. Ну, я ведь не царь Шломо, осени его мир. Что было, то и будет, что делалось, то и будет делаться. Ну, отымел он пьяную Танечку или неотымел - кого это ебет?
Ну, а как мы приехали, так будущая теща звонит. Мол, вот дочь ее пошла к кому-то в гости, а найти дом не может. Уточните адрес. Маманя уточнила. Чрез 15 минут на пороге нашей квартиры стояла будущая жена вместе с Юркой-героинщиком. Говорит- это мой братишка. А мне сразу показалось, что это ее парень. Похоже за два года с этим Юркой у нас все девки на двоих были. И с женой моей он спал, и с Юлькой маленькой и с Людкой, и с Аленой и с Викой и с Аней. Хорошо посидели. Побазарили за жизнь, кальян покурили. Юрка не очень одобрял это. Мол, в таком кальяне только план курить, причем хороший. А Наташе понравилось. Рассказала, что у нее кальян называется чилином. И в нем курят план. Был пиздеж про мой вуз, про маманю. Я хотел видеть Наташу своей женой, маманя относилась к ней как к очередной подруги сына. А для Наташки это были просто знакомые новые. Посидела, попиздели. Где-то полпервого я проводил их. На прощание Юрка сказал мне - ну, ты и бандит, Лёнька, оказывается. Такой кальян у тебя дома стоит! После чего засел в Интернет до семи утра. Потом спал до полдня. Так Наташа впервые пришла в мой дом.
Прошла неделя. И наша лафа кончилась. Айзер Али Аджигович выставил Наташу из своего магазина за ксиву из СЭС. Наташа осталась без работы и согласилась прийти ко мне на ноябрьские праздники в гости. А параллельно этому развивались мои отношения с сатанистами, модернизировался комп в пентиум, выполнял работы по социологии. И жил по прежнему. А на Небесах решили иначе. Чтоб на полтора года материализовались мои юношеские грезы. Об узкоглазой лисичке.
На ноябрьские праздники Наташа пришла в гости во второй раз вместе со своей троюродною сестрою Олесей и своей подругой Викой. Той самой. Ну, которая мне потом интим-услуги оказывала на возмездной основе. Да, по договору возмездных услуг интимного характера. Которые Гражданским кодексом не признаны почему-то. Наташа хотела меня с Олесей шинской познакомить. Вот, ты можешь замуж за москвича выйти. Вдруг понравитесь друг другу. Он тебя в свадебное путешествие свозит. Как в кино будет. Чрез полгода она говорила мне это в двухместном купе. Мол, я это Олесе желала, а случилось-то со мной. Да, я тогда уже положил глаз на Наташку. Мы хорошо посидели, я их проводил. Вика потом мне рассказывала, что Олеся сказала Наташе - он даже на меня не посмотрел, он на тебя все время смотрел. Вот тут-то Наташа сообразила, что она мне нравиться. Звонит мне на другой день и говорит - Леонидушка, если ты хочешь, мы можем вступить в интимные отношения. Вот просто так и сказала. Смелая девушка, не правда ли? А я чего? Я говорю -хочу! А чего, не хотел что ли? Еще как хотел! Не только перепихнуться, но прежде всего найти спутницу жизни.
А теперь вот думаю - хотела она мне куртку ту просто телом отплатить. Думала, что трахну ее - и отвяжусь. А получилось, как Оля говорит - одному дала, целый год бегает! Стал за ней бегать.
Ну, пришел я на другой день в магазин новый, куда она влезла. У Юго-Западной, там где «Дом Туриста». Поговорить с ней. А она спрашивает меня еще раз - ну ты хочешь? Да, говорю. А чего, не хочу, что ли? Еще как хочу. Ну, повела она меня в подсобку. Тогда, идем, говорит. Там такой рыбный запах. Подстелила мешки пустые, легла на стол сама, сама задрала юбку, сняла трусы и сказала - действуй! Никакой романтики. Ну, я снял ботинки и штаны да трахнул ее там. На этом столе. А она такая в постели вобщем пресная была, но тело ее мне очень нравилось. Я завелся, хотя понял, что девчонка она очень пресная в постели. И особо заниматься любовью ей со мной не хочется, а по хуй. И после этого случая стал за Наташкой бегать. И чего? Добегался, женился, чрез год съебалась. Эх, жизнь малина, хоть хуево, зато длинно! А чего еще сказать?
Вот так начался роман с корейской девушкой, ставшей чрез полгода моей женой первой. А параллельно этому я дул зеленку, и гаш с веселой тележурналиской курился, была пройдена аттестация в родной Академии, отпразднованы ноябрьские праздники, обновлен комп, приглашен на диспут сатанистов и христиан. А Наташа стала мне звонить каждый вечер и трепаться под два часа. Готовя свои салаты. Вот так и началось. Я носил ее ведра, в которых она доставляла на прилавок чимчм, провожал ее в Новопеределкино на остановку, жарко целовался с ней. Наташка очень смущалась. Она краснела и говорила: « Подожди, когда наедине останемся». Вика потом мне говорила, что загнала она насчет того, что это не принято. Но Вика - она ташкентская, а Наташа выросла в Каттакургане. И там я не видел целующихся влюбленных пар. Не знаю. Но в тот ноябрь нулевого года меж нами все было хорошо. Два-три любовных свидания в месяц. И ежедневные базары по телефону. Которые в среду зашкаливали за три часа. А четверги были веселыми. Приезжали девчонки-телевизионщицы и зажигали без мамани нехило. С них обламывался кораблик, а иногда - и дорожка. Ну, порошок и порошок. Похоже на спиды. Скорости. Сначала хорошо, а потом хуево. У меня по четвергам регулярно собирались 5-6 девчонок и 2-3 пацана. Ну, само собой, иногда девчонок уводили в маленькую комнату. Оттуда потом слышались звуки поцелуев, постельная возня, стоны и страстные вскрики. Сначала я просто так все это слушал, потом стал таскать туда свою подругу, а иногда - и ее подруг. Бабло хозяйское я ж с них не получал, ну, пусть пиздами расплачивались. За час до возвращения мамани они аккуратно сваливали восвояси, прибрав за собой все. И мама только видела меня очень довольного и говорливого, что она приписывала удачно прошедшему свиданию. А не действию психоактивных веществ. Облажалась ты, маманя, что я еще могу сказать. А Наташка думала уже. Чего ей делать? Трахается с парнем, может, дорогу ей домой отплатит. И все долдонила мне о близкой поездки в Узбекистан. Которую планировала вместе со мной. Я сказал, что могу поехать только в студенческие каникулы. Так и решено было ехать в далекий Узбекистан.
Вот на что тогда надеялась Наташа - откуда мне это знать. Для нее это была случайная связь. Достали ее продавщицы с вопросом - ну, хоть любовник-то есть? Раз, помню, пришел к ней, а ее какая-то коллега спрашивает - а это твой любовник? И после этого все вздохнули с облегчением. Хоть кто-то появился. И мужики перестали приставать. И Наташа радовалась связи со мной. На работе от нее отъебались наконец-то. И в Узбекистан ехать надо. Поэтому она была рада связи со мной. Не ради самой связи, а ради отношения к ней со стороны продавцов и грузчиков. Ну, стала чьей-то подругой, так от нее отстали и насчет личной жизни не прикапываются. Чем не ништяк?!
А так весело и незаметно пролетел седьмой семестр, начались встречи с сатанистами, под которые была накатана и сдана курсовая по экономическому анализу. Сатанисты эти были народом своеобразным. С пеной у рта тиражировали извечные доводы атеистов против христианства, отстаивали сомнительное для меня право на аборты и эвтаназию, а с другой стороны, были такими паиньками. Когда я им предложил реально запретное, они чего-то стреманулись. Вот на диспуте ихнем с девчонкой познакомился, она мне косяк забить предложила вместе, а та Наташка (бля, ну одни Наташи прямо по жизни!) мне и говорит. Что ей стремно. Мол, вроде свела нас, а будто хочу в итоге попользоваться девушкой. Мне говорит - меня травка как-то не берет, вот хочу героином уколоться. А я по доброте душевной отвечаю. Лады, попробую прозвонить, это реально. И сатанистке этой вошла в голову стандартная мысль. Что я - коварный наркоторговец, желающий ее подсадить на герыч и наживаться на ней всю жизнь. И бля, ходить в черном, носить железный перстень с пентограммой, отстаивать типично либеральные воззрения, а вот реально запретного стремануться. Эх, ряженые! Ряженые казаки, монархисты, коммунисты, православные, мусульмане. Эти сатанисты были в числе легиона ряженых, заполнивших общество постперестроечной России. А в душе - вполне добропорядочные граждане с бредом преследования. На их диспутах я чувствовал себя отрицаловкой, как и везде. Ибо исходили они вместе со своими оппонентами из одного поступата - о добром боженьке, которого в натуре никогда не было. По субботам я тогда ходил на эти диспуты, вылуплял зенки на симпатичных сатанисточек и понимал, что это не мое. Как не моим были и целеустремленные или просто глупенькие однокурсницы, мечтавшие удачно выйти замуж. Ни там, ни там не ничего не светит. Перепихон 3-4 раза в месяц с полубогемными- полумаргинальнами красотками из разных тусовок, меня тоже не устраивали. Низенькая кореяночка за прилавком с своими вкусными салатами, с ее закупами, чимчи, кукси производила гораздо более благоприятное впечатление. Потому что хотелось совместной жизни. В радости и в горе. И в ноябре я вцепился сам в эту кореянку. Уломать ее выйти за меня замуж.
Наташа беспаспортная редко куда-либо выходила вне своего магазина и рынка. Она или работала или ездила по рынкам или сидела дома со своими. Не было никаких прогулок под ручку, походов в кафе, в бары, в кино. Самым большим событием в начале нашего романа стала прогулка у метро Юго-Западная с заходом в тамошний макдональс. Наташа попала туда впервые, и ей было все интересно. Это была наша единственная прогулка, если не считать заездов на рынки. Объективно ухаживание за Наташей вначале обходилось мне дешевле, чем ухаживание за какой-нибудь однокурсницей. Две Наташи-сатанисточки норовили на каждой прогулке посидеть в баре за мой счет.
В самом конце семестра я защитил курсовик по анализу. Началась зачетная сессия, я получил зачет по АИТу, во вторник ляпнули зачет по какомо-то спецкурсу, на который я и не ходил. В тот же вечер была встреча участников форума Кара-Мурзы, разрабатывающего свою общественную теорию. Я давно читал его пространные статьи этого профессора, где он здорово и по умному гвоздил либералов и либеральную идеологию. Теперь встретился с ним воочию. В основном публика на этом форуме была технарями, естественниками. Под пиво и водку шли базары о политике и об идеологии вообще. Неплохо набрались тогда. А на другой день я получил зачет по бюджету автоматом и застрял на зачете по ее спецкурсу у завкафедры анализа. Ну, она нас чисто шумом пытала своего мегафонного голоса. В пятницу я еле отловил физкультурника, черкнувшего мне в зачетке освобождение. На кафедре физкультуры уже шла пьянка, так как зачет там стоил бутылку хорошего коньяка или ящик пива. Ну, вот наши лодыри туда и тащили коньяк, ящики пива, а кто-то привез и ящик шампанского. В последний день зачетной сессии как всегда на кафедре физкультуры шла пьянка. Потом я рванулся получать зачет по управлению персоналом. Долго ждал, обговаривал с нигерийцем замутку предстоящую, получил зачет автоматом. И поехал к мамане на работу, потому что администратор Танюша пригласила меня туда отмечать Новый год заранее. И Костика просила прихватить с собой, но Костик от этого категорически отказался. Он чего-то Танюши побаивался и иначе как проститутней не называл. Мол, она прямо на член к нему лезет, видеть ее не хочется, - так мотивировал он свой отказ. А я сделал закуп пива, шампанского и вина. И отправился в маленькое бюро на Тверском бульваре.
Там мы весело отмечали новогодние праздники. Пока пили, к нам ввалилась откуда вдугаря пьяная темноволосая женщина в темном синем платье. И говорит - с праздником наступающим вас, а давайте я с вами выпью. Я налил ей шампанского, и она молча выпила фужер. Потом плюхнулась на стул и положила свои руки на мои колени. А я положил свои руки на ее и стал их тихонько гладить. Танюша смотрела на меня с интересом. А баба та и говорит. Мужчина, давайте познакомимся. Меня зовут Надя, а муж мой - адмирал Ушаков. Я назвал свое имя, но видно мозги у нее заклинило. Ничего, кроме «мой муж адмирал Ушаков» я не слышал от нее более. Маманя и Таня не знали, кто она и откуда. Пришли из соседнего бюро архитекторов и под руки повели ее. Они были в большой тревоге. Баба эта там была приходящим бухгалтером, где она живет, ее телефон они не знали, а набухалась она здорово. И уже ничего не соображала. Где-то в семь вечера маманя свалила домой. Мы с Танюшей все бухали и бухали. Потом я вышел поссать. И вижу снова эту бабу. Ее зарубило на стуле около туалета. Я поссал, разбудил ее, она меня обняла, что-то бормотала нечленораздельное. Я повел ее на первый этаж, там была комнатка какая-то типа кладовки. Открытая, с хламом. Я ее туда завел, завалил на стол, расстегнул платье, задрал подол, стянул колготки с трусиками. А бабенка эта чего-то забурчала и раздвинула мне ноги. Я залез ей под лифчик, снял брюки, лег на нее, немного поласкал, а потом и засунул ей. Она вяло подмахивала и чего-то все мучала. Отымев ее, я одел брюки. Она снова уснула. И я так и оставил ее в этой подсобке. Чего с ней потом было, я не знаю. Я больше никогда ее не видел. И никто ничего мне не сказал по этому поводу. Побухали с Танюшей, да и разъехались по домам.
Суббота 30 декабря была для меня очень плодотворной. С утра я поехал на очередную встречу с Наташей, но не застал ее на ее рабочем месте. Там стояла сонная красавица кореянка. Алёна. Вот так впервые я с ней познакомился. А ведь нравилась. И чего она такая сонная была. Была бы пообщительнее, я, может, на ней был женат до сих пор. А сейчас она занимается проституцией в Киеве. А вечером я созвонился с нигерийцем, но у того ничего не получилось с травкой. А я встречался тогда с тремя участниками Кураевского форума. Двумя сатанистами и одним буддистом, ставшим впоследствии моим близким приятелем. Другом по торчу. Тогда я впервые с ним познакомился. Мы вчетвером попиздели в том кафе у Белорусского вокзала за жизнь, поделились тараканами в наших головах, да и разошлись. Причем сатанистки эти поехали вместе. Они тоже лесбиянками были. Вот не искал специально, а с 12 лесбиянками знаком!
Потом был Новый год, на который я курил кальян с зеленкой прямо в присутствии мамани. А маманя ничего не поняла, как обычно. Это, кстати, был последний план, что остался от кораблика красавицы Анечки, который она подарила мне в ноябре. А Анечка этот новый год встречала на даче со своими подругами. И там-то, с ее слов не менее красивая девушка Катя, начинающая журналистка, едва коньки от передоза хмурым не отбросила. Как они там выходили ее - я не знаю. Эти новогодние праздники я провел хорошо и спокойно. С кальяном, Интернетом. А, в новогоднюю ночь я болтал по аське с одной бабой из Ижевска, которая обещала перепихнуться со мной, когда будет проездом в Москве. Она мне рассказывала, что ей мало одного мужа, что ей надо мужиков пять в день как минимум. Что же? Это единственная баба, с которой я познакомился чрез Интернет, отдавшаяся мне впоследствии.
Второго января пришла к нам в гости Наташа с Аликом. Наташа очень стеснялась моей мамани, а маманя базарила с Аликом. Это айзер был моим ровесником. Мы курили кальян все, даже маманя затянулась пару раз. Смотрели альбомы с моими фотками. Мило общались. Я целовался с Наташей в маленькой комнате. И договорились о двух предметах. Я регистрируюсь как ПБОЮЛ, по моим документам Наташа будет торговать салатами, платить все налоги и сборы. Регистрацию берет на себя Алик. А после последнего экзамена, который должен быть 23 января, мы едем с Наташей в Узбекистан. Я полез в Интернет на сайт, где можно было узнать расписание поездов. А поезд один сняли. И зимой в Узбекистан ходило всего два поезда. Два раза в неделю. Во вторник и в воскресенье. То есть, 23 и 28 января. С утра 23. А у меня экзамен. Так был намечен день отъезда - 28 января. Маманя против поездки не возражала. И сказала мне интересную вещь про Наташу. Она, дескать, просто держит меня как запасной вариант, но не хочет выходить за меня замуж. Вряд ли выйдет. Сама же Наташа даже не подозревала, что я намереваюсь на ней жениться и что собираюсь ехать знакомиться с будущим тестем и новой родней.
А 3 января я, как и обычно после Нового года, засел за конспекты и учебники. Ну, это было уже не то, что прежде. На младших курсах, когда я готовился исступленно к любому экзамену или зачету. Экзамен первый должен был быть 5 января. ОДКБ. Организация деятельности коммерческих банков. Семинары там вела пожилая тетя, которую мы не боялись совершенно. Три доклада сделал - и делай на ее семинарах, чего хочешь. Хочешь, бутерброды жуй, хочешь - чипсами хрусти, хочешь - книжку читай, хочешь - дреми. Я сделал три доклада - по закону о ЦБ, по закону о банках и банковской деятельности и по процедуре банкротства банка. И читал на этих семинарах книгу по алхимии, равно как и на лекциях по этому же предмету, если не базарил с Костиком. Лекции вела другая пожилая тетя. Рассказывала она толково, но так тихо, что хрен поймешь. Так что я особо не напрягался. Получил от зеленоградской Ирочки шпоры по электронной почте, распечатал их, с маманей их резали и клеили. Спокойно пришел на экзамен, взял билет и стал сдувать со шпор. А тетя та взяла газетку и углубилась в ее чтение. Делала вид, что не замечает, как мы шпаргалим. Некоторые наши отличницы до того оборзели, что сдували уже не со шпор, а с учебников. А тетя читала «Московский Комсомолец». И вот я писал так пространно, что один вопрос просто не успел списать. Потому и получил четверку. А потом тянул пиво вместе с негром нашим. Поехал домой, посмотрел видак, а потом в магазин. Отоварился пивом, вином. И поехал с этим к мамане на работу, потому что администратор Танечка пригласила меня отмечать Рождество.
Надо сказать, что эта минчанка была очень любопытной и стремилась во все сунуть свой нос. Она все расспрашивала меня про мою учебу, мои оценки, моих друзей и подруг. Кстати, снова пригласила меня с Костиком. И снова Костик матюкнулся, когда я передал ему это приглашение. Что-то между ними такое было, из-за чего Костик видеть Танечку не хотел больше. Тогда у него развилась паранойя, что множество девушек хотят отбить его у его новой подруги. Ну, а отчего не побухать и не посмолить сигареты вместе с симпатичной девушкой? Я приехал. Маманя была с нами еще меньше и свалила домой. Как мы бухали, ей не нравилось. А мы стали бухать, пить на брудершафт и целоваться. Я спросил Таню про Надю, но она про нее ничего не знала. Ну, чего? Бухали, курили, пиздели. К нам еще программист с бюро архитекторов присоединился. Танечка его сама позвала. Это был такой здоровый амбал под два метра. И она строила глазки то ему, то мне. Может, она и в натуре хотела в две дыры, как это предполагал Костик, а может, просто любила блистать в мужской компании - я не знаю. Девчонка была красивая, строила глазки и целовалась с нами попеременно. И больше ничего. Домой я вернулся полодиннадцатого сильно пьяным. Танечка - тоже.
Потом прошло мое студенческое Рождество с Интернетом и попойкой, потом подготовка к экзамену по теории аудита. К нему я готовился более серьезно. И как обычно в сессию оживилось общение с толстушкой Ирочкой. Мы консультировали друг друга по телефону и встречались для обмена шпорами. Экзамен по теории аудита прошел тихо и спокойно. Все сделано, кроме теста. Снова не успел. И снова четверка. А потом был тяжелый экзамен по оценки бизнеса. Это и предмет такой сложный. Там надо знать и правовые нормативы и формулы, и разные подходы к оценке. Вообще, оценщиков я уважаю. А препод там был мужик под пятьдесят лет. Про него пустили парашу, что он любит принимать переэкзаменовки у девчонок на своей даче, куда надо ему привести шампанское и коньяк. И поэтому списывать не дает. Насчет дачи - не знаю, а вот списывать он не давал. Я забил все формулы в какую-то хитрую машинку. Ночь пред экзаменом этим не спал, чифирил, перечитывал шпаргалки и семинарские задачи. В первый раз пред экзаменом. Не знаю, что и как. То ли бессонная ночь с волнением, то ли чифиря перепил. Но на экзамене по оценки у меня впервые заболело сердце. А препод этот ходил как вертухай, заглядывал под парты, изымал шпаргалки. Неудов было больше всего. Я тоже боялся, потому что как раз два года назад именно в этот день 15 января получил пару по КСИСу. Но большую часть задач решил правильно и написал ответ на теоретический вопрос. Увидев хорошо в зачетке, я вздохнул с облегчением, тотчас отзвонился мамане. И она меня поздравила.
Традиционно в Крещение предстоял тяжелый экзамен по экономическо-финансовому анализу. Я забивал в свой хитрый калькулятор формулы по новой, печатал, резал и клеил шпаргалки. По анализу я всегда получал тройки. И когда настало Крещение, попиздовал в Академию в январское темное утро. Под трезвон колоколов с близкого храма я взял билет, бормоча ШМА ИСРАЭЛЬ АДОНАЙ ЭЛОХЕЙНУ АДОНАЙ ЭХАД. Балаболка Ермакова, принимавшая этот экзамен, сказала мне - да ты не волнуйся, все напишут. Вытащив билет, я понял, что хрен чего напишу. Ну, теорию сдую, а вот как эту рентабельность и ликвидность галимые рассчитать правильно - хрен знаешь. Да, а она сама рассаживала. И отправила меня в уголок на последнюю парту. Где я спокойно шуршал шпаргалками, списывал, решал. В конце экзамена балаболка нас обрадовала. Ребята, да вы хоть формулы правильно напишите. Я это зачту как верное решение. Добрая она была, общительная и снисходительная. Даже на экзамене стала базарить за жизнь, рассказывая про свои командировки в Норильск. Когда время истекло, она прошла сама по аудитории, отобрала наши ответы и сказала нам - до свидания. А когда приходить за результатом? - последовал хоровой вопрос группы. Ну, ребята, я чего, буду тут ваши каракули разбирать что ли? Я домой хочу, да и вы устали. Дома проверю за выходные. А зачетки? У нас во вторник экзамен (а тогда это была пятница). Вот и готовьтесь к последнему экзамену спокойно. Придете во вторник - зачетки будут лежать на кафедре. Веселая толстушка Оля по кликухе Соловей сказала капризно - мы-то придем, возьмем зачетки, а там.... Нет, ребята, ничего такого плохого вы там не увидите. Я вам обещаю - сказала балаболка. А впрочем, вот мой домашний телефон. Кому не терпиться, звоните. И написала на доске свой домашний телефон. После чего от нас свалила. А мне Наташа позвонила на мобильный. И попросила заехать в магазин и взять паспорт у Алёны, чтобы я по нему мог купить билет. Ведь мы договорились, что я покупаю билеты 20 января.
Я заехал в магазин, взял у сонной Алены Шегай ее узбекский паспорт. Ни на фотке паспорта, ни лицом она на Наташу не была похоже. Фактически нам предстояло рвать нитку. Но Наташа была уверена, что по чужому паспорту можно проехать благополучно. Мол, российским погранцам все равно, если уезжаешь из России, казахи вообще тупые, а в Узбекистане она дома. Для меня все это было непредставимо. Но права была корейская лисичка моя, а не я. А тогда получив паспорт, на другой день я отправился на Казанский вокзал за билетом. И взял два билета на поезд пассажирский Москва-Ташкент, который отправлялся в дальний путь 28 января в 12.35 с Казанского вокзала. Кстати, в паспорте Алена была записано Еленой. Почему ее звали Аленой все, я не знаю. Свою одноклассницу-любовницу Наташа называла Леной, как и прочие корейцы. Попил пиво, вспомнил, как в прошлом году выкупал здесь себе билет в Берлин, да и поехал в магазин.
На этот раз за прилавком стояла Наташа. Она мило мне улыбнулась, мы поцеловались. Наташа, я купил билет на 28, сказал я, протягивая ей паспорт и билет. Наташа взяла билет, уставилась на него и заулыбалась. Неужели наконец-то я поеду домой? Неужели я снова увижу свое узбекское солнышко? Как мне его хватает в холодной и пасмурной Москве! Спасибо, Лёня! Ты настоящий друг! Я снова сказал, что на Алену она вовсе не похожа. И получил в ответ - не парься. Мы обговорили наши дела. В понедельник поеду с Аликом регистрироваться как ПБОЮЛ, после экзаменов мы сделаем большой закуп. И сырье для чимчи возьмем и продукты с подарками ее отцу и бабушке в Каттакургане. На том порешили и расстались. Пока ехал домой, меня ждал приятный сюрприз. Красавица Анечка позвонила мне на мобилку и предложила встретиться. Приехала к магазину тому на своем авто, мы там потрахались, выехав в наш лесопарк. И она меня подогрела двумя шишками хорошего плана. А вечером я позвонил домой балаболке Ермаковой. Мол, какая оценка. Она стала сокрушаться, что не может мне поставить пять, а вот четыре - это моя заслуженная оценка. Гора с плеч свалилась. Я ее горячо поблагодарил. Объективно я знал этот предмет только на три.
В воскресенье я забивал формулы и проводки в свою машинку, а в понедельник поехал с Аликом в наш кунцевский филиал по ЗАО Московской регистрационной палаты. Располагалась она тогда на первом этаже многоэтажного жилого дома. Там была большая очередь, но быстро рассосалась. Алик сунул в карман начальнику филиала МРП 50 баксов за быструю регистрацию, но оказалось, что нужны фотографии мои. И мы договорились сдать документы в среду, а пока сфоткаться. Алик заплатил и за маршрутку и за фотографии. И я поспешил домой готовиться к экзамену. Этого экзамена я тоже опасался, потому что в управленческом учете мне было много непонятного. И самое непонятное - зачем этот учет вообще нужен.
В финансовом учете с его двойной записью и нормативным регулированием мне было все ясно и понятно. А тут нет ни дебета, ни кредита. Как рассчитать себестоимость - это-то я знал и по финансовому учету. Что на счете 20 бывает, что на 23, что на 25, 26, 29. Да, тут еще Минфин нас обрадовал. Учили-учили мы План счетов, а тут новый решили ввести. Управленческий учет - он с элементами анализа, а аналитик я хреновый. Кроме того, вела его довольно вздорная бабенка лет под сорок. Лукьяненко. Женщиной она была симпатичной, привлекательной, но очень дерганой. Орала на весь поток, половину лекции посвящала разбору нерадивых студентов, грозилась устроить нам на экзамене веселую жизнь. Даже на меня орала. Как-то на семинаре по теории аудита студенты ее ругали, а я сказал, что хоть и противная она, но женщина симпатичная. Катюша маленькая мне на это сказала - ой, Лёня, удовлетвори ее, пожалуста, пред сессией. Тебе весь поток спасибо скажет. Может, отымеешь ее, она подобрее будет. Посмеялись. История эта имела продолжение. Костик мне рассказал на зачетной сессии в столовке, что его бывшая подруга с нашего потока Танька Макурина серьезно боится, что я собираюсь ее изнасиловать. Якобы она после лекции обсуждала со своей одногруппницей, как им сдать экзамен у Лукьяненко. Мимо них проходила веселая хохотушка Сашка Мельникова и сказала - нечего ссать, Ленька Лукьяненко отымеет, и она подобреет потом. А потом он отымеет меня, а потом тебя. И якобы Танька, зная о моей дружбе с Костиком, пригрозившем ее изнасиловать, всерьез опасалась с моей стороны взлома мохнатого сейфа. Тем более, что я пялился на нее на лекциях. А я на нее пялился не потому, что она мне нравилась (не в моем вкусе была), а потому что она на парту клала распятие и читала под партой Кастанеду. Какая-то странная она была. Чем меня интересовала. Мы с ней про Кастанеду и про руны все базарили. Костик возненавидел Таньку, потому что она хотела его якобы рассорить с его новой девушкой, с которой же сама его и познакомила. Хер знает, что меж них там было.
Я занимался всю вторую половину дня и всю ночь. К пяти часам утра я понял, что мне от Лукьяненко не светит ничего, кроме пары. А она мне нравилась, я все к ней на консультации ходил. На консультациях она на меня не орала, объясняла как решать ее задачи, да за жизнь базарила. Чего делать? Эх, думаю, дуну-ка я. Может, не так обидно будет. Забил пару шишек в кальян, разжег уголь и дунул. План был хороший, чрез пять минут меня накрыл взрывной приход. Я забросил учебник и втыкал на конспекты лекций Лукьяненко. Как всегда, под свист в ушах и фиолетовые запятые и оранжевые кружки пред глазами, мне захотелось секса. И я занялся рукоделием на диване, представляя, как заваливаю эту профессоршу на парту, задираю ей кофточку и юбку, срываю лифчик и трусики, целую ее симпатичное лицо, шею, плечи, груди, трусь о ее живот напряженным бананом, а потом ее засовываю. Травка сделала столь желанный секс с Лукьяненко как бы реальным. И я здорово кончил, после чего свалился на бок в полном изнеможении. Сильно пропотел. Похавал. И на тяге попиздовал в Академию.
Зашел на кафедру анализа, взял там зачетку и сразу в родную аудиторию 1001. Первую мою аудиторию в этом здании, куда я ходил еще абитуриентом на подготовительные курсы. Никто не обращал на меня внимание. Заметил, что беря у меня зачетку, Лукьяненко покраснела. Будто на самом деле я ее отымел. Взял билет, и вздохнул с облегчением. Теорию и решение задач были знакомы по финансовому учету. Так вот на тяге присел за парту и сорок пять минут все написал. Она дала нам сорок пять минут, списывать не давала, шлендрала по этой аудитории все. Ну, собрала листки и велела нам приходить в 1002 аудиторию за результатами в полдень. И мы разошлись. Пред расходом ко мне подошел негр и сказал - есть за 500. Я молча отдал ему пятихатку, пошли в уборную. Там он передал мне такой пакетик, свернутый из газеты. Я засунул его в свою сумку среди толстой тетради. Пошел погулять по ВДНХ, пиво тянул, курил, потом выкупил фотки с Наташей. Почалдонив по ВДНХ часика два, вернулся в свою Академию. Наша группа собралась в курилке на десятом этаже. Меня уже попустило. Я был сонным и довольным. И показал своей группе фотки своей невесты. Это произвело фурор. Фотки прямо вырывали из рук студентки друг у друга. Комментарии были такие. Черная! Красивая! А кто она, узбечка? - спрашивали меня. Кореянка из Узбекистана. И рассказал, что еду знакомиться с ее отцом в Узбекистан. Они мне позавидовали. А Сашка Комарова все смотрела на фотку с кальяном и спросила - а чего это вы там курите? Небось, травку? Угу, ответил я. Кораблик в сумке грел мне душу. Это все было прервано Лукьяненко. Она вышла к нам и сказала - а ну быстро в аудиторию! Мы вошли. И она нашу группу поздравила. Мол, учились мы плохо, прогуливали, болтали много на лекциях и на семинарах, думала она, что двоек много будет, а ни одной двойки, всего две тройки. Молодцы, подтягивайтесь к летней сессии, четверки могут тогда стать пятерками. Я получил четыре. На четвертом курсе зимняя сессия была сдана на одни четверки. Прикольно! Довольный как таракан я поехал домой и укурился в гавно. Приехала Анечка, вместе дунули еще и улетно потрахались.
Вечером я позвонил толстушке Ирочке. Мол, Ириш, а давай отметим окончание сессии. Встретимся. Я вот тут марихуану добыл, давай покурим вместе. Толстушка стреманулась. Мне это не нужно, сказала она очень напряженно. Ну, Ир, а попробовать, что это такое? Разве не интересно? Нет, ответила она. Не хочу пробовать. Все наркоманы когда-то только пробовали. Неужели ты стал наркоманом? Ладно, простились, звоню сатанистке Наташе большой. Есть травка, давай покурим. Не могу, у меня месячные. Не хотите, тем хуже для вас. Я все сам скурю. Ну, разве что Анечка приедет снова. Травка позволяла мне слать всех девок на хуй.
На другой день я поехал снова с Аликом в МРП. Там долго сидели в очереди, потом сонный клерк взял наши бумаги и фотки. И сказал, что все будет готово 30 января. Можно будет забирать. После этого мы обмывали с Аликом удачную сдачу отчетности водкой и пивом в той самой забегаловке на Юго-западной, где позднее я бухал водяру один и заигрывал с узбечкой Зариной. Потом поехал к Наташе, поболтал с ней два часа. И домой за Интернет. Читать на сайтах про разнообразную наркоту, попыхивая сладковатым дымком из кальяна.
Наступил четверг 25 января первого года. Это был Рош-ходеш месяца Шват 5761 года от сотворения мира. И первый день китайского, корейского и вьетнамского Нового года. В этот день я много чего увидел нового и необычного.
К десяти утра поехал к Наташе в магазин на Юго-западной. За нее остался Алик стоять за прилавком, а мы с ней поехали на закуп. Сначала к нам в Очаково. Наташа знала там оптовый рынок, о существовании которого я и не подозревал. Хотя он был очень близко. Наташа остановила тачку, и очень быстро мы оказались у Востряковского кладбища. На месте поля, где ребенком я катался на лыжах, впоследствии превращенном в гиганскую свалку, выстроили ряд строений, напоминающих ангары и огородили территорию забором. Мы вошли в узкие ворота и я увидел нагроможденные друг на друге ларьки. Сначала мы купили сигареты. Два блока Монте-Кристо, два блока LD, блок Кэптан Блэк. Потом стали покупать блоки макарон, дошираков, две бочки Балтики-9 и два ящика этого же пива. Погрузили все это в машину и поехали к нашему таксомоторному парку. Якобы там со склада рыбу бочками продают. Вот Наташа и хотела привезти в Каттакурган ведро селедки, потому что она там дорогая. Долго бродили по складу, ища живую душу, нашли пьяного сторожа. И он продал нам ведро селедки в рассоле. Мы загрузили его в машину, и отправились ко мне домой. Выгрузили все это у меня, убрали, похавали. Наташка рассказывала мне, как бабушка и папа ее обрадуется селедке и пиву. Мол, рыба дорогая на ее родине, а пиво невкусное. Потом мы поехали на уже знакомый мне вьетнамский рынок.
По пути Наташа сказала, что сначала надо попробовать заехать к ее тетке на Петровско-Разумовскую. И рассказала мне историю печальную про эту самую тетку. Она очень дружила с ее дочерью, своей троюродной сестрой Олесей. Они жили у них некоторое время, а раньше Наташа жила у них в китайской общаге, куда мы идем. Эта тетя Алла шинская была замужем за хохлом, а теперь живет с каким-то низким китайцем, который занимается пошивом шуб и пальто. Ее братишка Стас работал с ними, как-то этот китаец дал ему 800 баксов на покупку меха в Уфе вроде, а Стас их потерял. Или просто проиграл в рулетку в казино. И уехал из Москвы. Потом тетя Алла эта поссорилась с китайцем своим. И они жили у Наташи в квартире три недели. Она заняла у Наташи три косых, и не отдает. Пока Стас не отдаст 800 баксов. Кроме того, это тетя Алла сделала колдовство. Стригла волосы и кидала их в углы. Из-за этого сильно заболела Наташина мама. К сожалению, в Москве не найти хорошей гадалки, которая бы могла отвести порчу. Пришлось Наташе самой поколдовать. Она сделала жертвоприношение, поймала и зарезала голубя, окропила кровью углы комнаты, растворила в воде и умыла маму, а потом сожгла обезглавленную птицу вместе с теткиными волосами. И маме сразу стало лучше. Я подивился. Оказывается, в начале нового тысячелетия все еще живут осколки древних обычаев разных народов. Правда, было неприятно, что Наташа втягивает меня в семейную разборку.
Мы приехали на нужную станцию. Там Наташа просила ни на шаг не отходить от меня. Мол, здесь менты отлавливают китайцев и штрафуют их на пятихатку. Так было тогда с нелегалами из дальнего зарубежья, а с граждан СНГ брали 150 рублей. Но если идти вдвоем, то скорее всего не пристанут. Мы прошли подземный переход, вышли. И тут я увидел лоток с самыми разнообразными кальянами и иными вьетнамскими сосудами для курения опия. Я долго рассматривал их. А Наташа взяла да и купила мне маленький такой сосуд для курения. Умещавшейся в ладони. Сказала, что мне это подарок от нее на корейский Новый год. И мы пошли к общаге. По пути она мне сказала, что эту общагу держит китайская мафия и что менты туда просто не суют нос по достигнутой договоренности. Я подумал о знаменитых китайских триадах в Сингапуре. Что, в Москве тоже они есть?
Чрез дворик мы подошли к грязному зданию какого-то болотного цвета и вошли в широкий подъезд. Дом был старой постройки с высокими потолками. Поднялись по грязной лестнице на третий этаж. Шнырявшие вверх и вниз по лестнице китайцы не обращали на нас никакого внимания. Прошли по коридору, Наташа постучала в одну дверь. Дверь открыла четырнадцатилетняя девушка с вороными косичками. Это была младшая сестра Олеси Лариса. Она молча поздоровалась. Мы зашли туда. Я огляделся по сторонам и охуел. Чего-чего, а такого я еще не видел.
Девчонки, представьте комнату, ну, не более 10 квадратных метров с красным грязным ковром. Большую часть ее справа от двери занимали. Не знаю, как сказать. Полати? Нары? Сбитые из досок трехэтажные кровати с купарчой, на которых могло уместиться до четырех человек на каждом ярусе. Занавешанные по бокам тряпками разноцветными. На верхнем самом ярусе лежала Олеся и смотрела на нас безучастно. Тетя Алла шинская сидела на полу у электроплитки и чего-то помешивала половником в кастрюле. Справа от двери стояло ведро с водой, корыто. Вся комната была занавешана сушившимся бельем. На средней палке спали две девушки какие-то. И керосинка, на которой тоже что-то варилось. Воняло керасином, спертым воздухом и влажным бельем. Тетя Алла стала на Наташку ругаться. Чего кавалера своего привела, чтоб посмотрел, как они живут что ли. Наташа просила деньги вернуть, так как уезжает в Узбекистан. Тетя Алла категорически отказывалась. Мол, нет денег, Стас все спустил в рулетку и игровые автоматы. Пока не отдаст, Наташа денег не увидит. Они ругались, используя узбекские и корейские слова. Наташа очень разозлилась, взяла меня за руку и сказала - пошли отсюда. Мы вышли на свежий воздух. Я закурил, а Наташа ругала тетку свою - какая она неблагодарная. Ведь приютили их в своей квартире. Я удивился, как они живут, но Наташа сказала, что это еще ничего. Она сама здесь жила одно время с ними. И что бывают такие комнаты, где живет человек 15-20, а здесь больше десяти никогда и не жило.
Вдруг окликают - Наташа! Я обернулся и увидел низенького, но повыше Наташи, корейского паренька с круглой головой и более узкими глазами, более смуглого, чем она. Стас, - заорала Наташа! Ну, какой же ты подлец! Из-за тебя мне денег не отдают. И у тебя Наташка ребенка родила, а ты съебался из Москвы. Три месяца их кормила. Вот вчера только к матери ее отправила с дочкой твоей! Стас стал оправдываться, что ему пришлось уехать. Наташка только рукой махнула. Надоел ты со своими загулами. Потом Стас спросил - а кто это? Про меня. Наташа сказала ему. Это хороший человек. Я с ним в Узбекистан еду. Стас пожал мне руку, простился с нами и побежал. Так впервые я встретил своего будущего шурина. Так родня Наташи узнала, что у нее кто-то появился. Раньше про меня она молчала. Что встречается со мной.
Мы побродили по рынку Петровско-Разумовский и поехали на Дмитровскую. На вьетнамский рынок. И вот когда мы ехали в маршрутке, Наташа вдруг спросила меня. Леонидушка, а как ты думаешь, мне надо выписаться от отца или нет? Я воспринял это как согласие на брак. Взял Наташу за руку и сказал. Конечно! Получай паспорт, выписывайся. Мы поженимся, и я пропишу тебя у себя. Ведь я так хочу, чтобы ты была моей женой. Наташа посмотрела на меня растерянно и густо покраснела. Мне надо подумать, сказала она смущенно. Маршрутка приехала на рынок, и мы вылезли из нее, а сидели рядом с водилой. День уже догорал, и на темно-синем небе взошла молодая луна месяца Шват и Нового корейского года. Да, такого я от тебя не ожидала, сказала Наташа. Я думала, что мы просто так встречаемся. Неужели ты на самом деле жениться на мне хочешь? Да, сказал я. Наташа попросила у меня время на размышление. Она не против, но ей надо сначала посоветоваться с матерью, с братьями, с отцом и бабками. Ведь женитьба - это слишком серьезный шаг. И она не может на него решиться без того, чтобы сначала узнать мнение своей родни. Окончательный ответ она мне даст только после возвращения из Узбекистана. Но там мы будем спать вместе.
Мы пошли в лавку к Старому Аню, быстро купили у него сырье для салатов, потом Наташа погуляла по рынку. Увидев сумочку, она сказала, что сумки у нее нет. Поторговалась, и я заплатил 300 рублей. Интересно, но ушастый вьетнамец особо и не хотел ее продавать. Сегодня, мол, Новый год, покупатель может на весь год торговлю сглазить. Наташа сказала ему - ничего, у меня легкая рука. Положила ему деньги на прилавок и взяла сумку сама. А потом мы с нашими баулами поехали домой. Я проводил Наташу до магазина, простился с ней, купил вино и пиво. И поехал к Танюше в бюро отмечать Татьянин день. Танины именины и студенческий праздник. На него она меня пригласила снова с Костиком. И снова Костик категорически отказался приходить.
Ехал я на него непустым. В кармане лежал початый кораблик. Хотел Танечку накурить. Запозднился с этими разъездами по рынкам. Танечка несколько раз звонила мне на мобильник, узнавая, где я. Маманя на этот раз свалила домой раньше моего прибытия в бюро. Объяснила это тем Тане, что у нее голова болит. И мы с Таней здорово набухались. Я предложил ей дунуть, но она категорически отказалась. Хотя захотела посмотреть. Я открыл ей кораблик, она посмотрела и понюхала шалву. Покачала головой. Ну, расспрашивала меня все про учебу, про Костика, про Наташу. Пожелала счастливого пути. Набухались мы так, что нам пришлось брать тачку вскладчину. За пятихатку водила развез нас по домам.
Дома, когда мама легла спать, я забил анашу в этот сосуд и стал курить, давясь от дыма. Причем курил в маленькой комнате, хотя маманя спала в большой. На мой плановой кашель она не реагировала. Убило меня здорово. На приходе видел внутри себя вращающиеся шестеренки, а потом наслаждался дереализацией и синдромом никогда не виденного. Я чего-то свою комнату перестал узнавать. Мне казалось, что я нахожусь черт знает где. И своего тела не ощущал. Посидел так до трех, полазил по Интернету по сайтам, посвященным конопле, а потом пошел спать. Лег и давай дрочить. Только подрочил - маманя проснулась. И давай ругать моих подруг. И тут меня на смешняк пробило. Она их ругает, а я лежу и ржу. Маманя не въезжает, с чего это мне так весело. Тебе смешно, да?! Самому смешно, с какими девками ты путаешься?! А я лежу да ржу. Пошел потом чай попил, маманя уснула, да и я тоже. Эх, а как хорошо было!
В субботу поехали к нотариусу с Аликом. Оформить ему доверенность на ведение моих дел как ПБОЮЛ. По дороге Алик мне рассказывал, что он сделал все возможное, чтобы уговорить Наташу принять мое предложение. И что скорее всего она подумает и скажет мне - да. А на другой день я должен был ехать в Среднюю Азию. По гнилой московской зиме с лужами и гололедом я шагал к новому периоду моей жизни. И был счастлив. Тогда.
Вот так я встретил корейскую лисичку. Так напоминавшую мне китайских лис - оборотней из литературы и фольклора Китая. Тогда она мне казалась тихой покорной восточной девушкой. Это потом я узнал, что это миф - о покорности восточных женщин. И самое главное - я впервые собирался ехать на Восток, который всегда влек меня. Не как турист, а как гость местного жителя. Вроде, моя задумка осуществлялась. Найти себе жену подешевле, с низкими тарифами и низкими запросами. Пока все было хорошо. Что это корейская лисичка на самом деле - это я еще не знал. Предстояло узнать. Изведать новые глубины.