Важное
Разделы
Поиск в креативах
Прочее
|
Критика:: - Три взгляда из далёкаТри взгляда из далёкаАвтор: Шева…У его прозы учатся не только прекрасному русскому языку, но и человеческому благородству, стойкости, служению культуре. Это не просто мода на запрещённого еще вчера писателя, хотя, конечно, запретный плод всегда сладок, но скорее интерес к подлинным литературным ценностям. - Всё, что у меня есть, - это мой стиль, - утверждал он.* …Он сам точно определил «от противного» три главных направления обвинений в свой адрес, оформившихся еще в «русский» период его творчества: бессодержательная демонстрация писательской техники; отсутствие нравственного пафоса, позиции писателя, его отношения к изображаемому; «жёсткость»: нелюбовь и презрение к человеку. В журнале «Числа», номер первый за тридцатый год, писали: …знакомый нам от века тип способного, хлёсткого пошляка-журналиста, «владеющего пером» и на страх и удивление обывателю, которого он презирает и которого он есть плоть от плоти, «закручивает» сюжет «с женщиной», выворачивает тему, «как перчатку», сыплет дешёвыми афоризмами и бесконечно доволен. …За всеми его стилистическими красотами видим «пустоту, не бездну, а плоскую пустоту…страшную именно отсутствием глубины».** Ну, не знаю: ребятам так глянулось, а по мне - полный пиздец. В настоящем, подлинном, сермяжном смысле этого слова. К примеру, возьмём повесть «Соглядатай». Главный герой в послевоенном, еще после первой мировой, Берлине, служит гувернёром в доме русских эмигрантов. Жалкий слизняк, которого двое пацанов, которых он якобы воспитывает, ни в грош не ставят. Как признаётся герой, - «я чувствовал в их присутствии унизительное стеснение». К родителям пацанов в гости захаживает некая Матильда. Сочный бабец под тридцатник. Замужняя, ясен перец. При взгляде на главгера течёт и строит ему недвусмысленные реверансы. Далее автор использует преоригинальнейший, в кавычках, конечно, приём, - муж уезжает в командировку. И в первую же ночь наш герой оказывается со своим хозяйством между сисек Матильды. У сучки есть пунктик: прелюбодействуя, она не молчит, а непрерывно рассказывает любовнику, какой муж благородный, страстный и ревнивый человек. Есть, блядь, такие мазохистки, - кстати, нередкий случай, которым мало поебаться, им при этом еще и надо рассказать йобарю, какой муж святой человек. Под влиянием этих рассказов главгер, возвращаясь домой, маленько ссыт. Что, признаем, естественно. Надо отдать должное автору, подытоживает он первую часть повести изящным: «…всем своим беззащитным бытием я служил заманчивой мишенью для несчастья. Оно и приняло приглашение». Как-то темнеющим вечером герой читает своим подопечным оболтусам чеховский «Роман с контрабасом». Неплохая реминисценция, да. Раздаётся звонок в двери. Толкаясь, пацаны открывают. Входит некий господин с толстой тростью. Ну, как некий? Мы-то догадываемся, кого чёрт мог принести, да и герой тоже. Но придуривается и тупит. Пытается изобразить целкость и невинное лицо, - «В чём дело? Кажется, какое-то недоразумение…». Типа, - да я не при делах. В отличие от нашего слизняка, муж Матильды без лишних интеллигентских прелюдий и мерехлюндий начинает по-пролетарски пиздить героя. Хотя не совсем по-пролетарски, потому что тростью. Герой - в ахуе. И, как настоящий мужчина, пытаясь прикрыться схваченной с кресла подушкой (sic!), ссыкливо убегает, хотя автор использует более благородный эвфемизм, - «отступает». Изрядно получив по щам, герой бежит на снимаемую им квартиру. И, опять же, оригинальнейший авторский «ход», - стреляется. На беду, слабохарактерность, мягкотелость и экзистенциальный дуализм автора не позволяют ему даже прикончить героя по-людски. Тот вроде бы и застрелился, а вроде как бы и нет. И дух героя продолжает болтаться в привычной среде его обитания, как известная субстанция в проруби. Почти сорок страниц, на которых герой шароёбится по домам знакомых, подсматривая, подслушивая, выуживая непонятно что и для кого. При этом автор не отказывает себе в удовольствии периодически поучать читателя заумными и дурацкими сентенциями типа: глупо искать закона, еще глупее его найти. Освежая тухлую картинку, на сцене появляется приглянувшаяся герою молодая дама, которую (ха-ха три раза!) почему-то зовут Ваня. Хотя автор как бы не из этих. Ну, Ваня та еще красавица. Посудите сами: «откровенная бульдожья тяжеловатость лица старшей сестры была у Вани только чуть-чуть намечена». Чуть-чуть бульдожка, ага. Возникает некий загадочный господин Смуров с закосом под «бывшего офицера, смельчака, партнёра смерти», пугающий дам претенциозными перлами типа: «Трудно передать, какое музыкальное наслаждение в жужжании пуль - или когда летишь курьером в атаку». Всуе, ни к селу, ни к городу, зачем-то вспоминается вождь пролетариата. Его дух вызывает во время спиритического сеанса хозяин книжной лавки Вайншток: «Нашёл ли ты успокоение? Ленин: Нет. Я страдаю. Вайншток: Желаешь ли ты мне рассказать о загробной жизни? Ленин: Нет…». И что? И зачем? С таким же успехом сейчас в любом тексте можно упоминать Вайнштейна. И в этой атмосфере тотального безделья, жеманства и пустозвонства у главного героя и его приятеля Вайнштока возникает манечка, что Смуров - большевистский шпион. Однако никаких доказательств этому нет, да и откуда им взяться, - помните: доктор, да откуда у меня в жопе алмаз? Смуров оказывается банальным лгуном, гораздым только на ловкий пиздёж о местах и событиях, о которых аудитория, по его понятиям, знает только понаслышке. Вместе с тем своего он тоже не упустит, - пока господа пиздоболят о высоком, Смуров без лишних церемоний, но не афишируя, сделал «зибен-зибен-ай-лю-лю» восемнадцатилетней немке-гувернантке Вани. И то правда, - чего она егозой елозит с блюдцами туда-сюда попусту, должна же с неё быть какая-то польза? Главный герой продолжает же по-прежнему бессмысленно порхать, как так любимые автором бабочки. Он утончён, воздушен и куртуазен до такой степени, что купив букетик ландышей, - ландышей, блядь!, удивляется: «связанные стебли образовали что-то толстое и твёрдое, я никогда не думал, что ландыши могут быть такие тяжелые». Не Геракл, да. А банальный задрот и дрищ. И читая в оконцовке повести покаянное: «и пускай сам по себе я пошловат, подловат, пускай никто не знает, не ценит того замечательного, что есть во мне, - моей фантазии, моей эрудиции, моего литературного дара…» читателя начинают «терзать смутные сомненья», - не перегрузил ли автор героя своими же чертами? Предвосхитив знаменитое: да, сукин сын, - но наш сукин сын! Перечитал. Забавно, - «и это всё о нём». Кто в лес, кто по дрова. Но где же, блядь, благородство, стиль, подлинные литературные ценности? Хотя: кто я такой «аз есмь», чтобы? * Из предисловия В.Ерофеева к четырёхтомному собранию сочинений мэтра издательства «Правда» тысяча девятьсот девяностого года. ** Из послесловия О.Дарка к тому же изданию. Теги:
4 Комментарии
...для Набокова, т.е. не характерно чото ни слова о стиле не было. только сюжет с позиции прапора и в отрыве от художественных задач. И естественно, что не приняв, не прочитав характера ГГ не получится и объяснить его поступки можно наговорить тонны словесного хлама, красивого и не очень... Говорят, сколько читателей, столько же и мнений, типа разных. Ага, щаз..Откуда им быть разными? Из чего состоит мнение? На чём оно основано? На заложенной в нас, в читателей культуры. Может нам культуру племени мумбу-юмбу в бошки вкалачивали или культуру малочисленных народов Севера? Нет, конечно. А какую? Сказочную и обличающую нравы царского режима. И мы, получившие советское образование, оказались заложниками социальной "машины", которая благополучно разлетелась на все четыре стороны.Она умерла. Сдохла. А как у нас принято говорить о покойниках?! Да, мы по-прежнему таскаем в своих бошках кусочки прогнившей"плоти". И депрессуем, и страдаем от неврозов, психозов и прочей сосудистой хрени. Какое мнение может быть? И можно ли считать мнением адекватным людей, больных на всю голову. Ну, может и не на всю...но это не отменяет Конечно, на фоне сегодняшнего "культурного" попкорна, многие писатели прошлых веков остаются писателями. И не важно уже как и о чём они писали. Период книги кончился. Набоков это без меня. Не нравецца мне евонное творчество Подвиг и Защита Лужина - охуительные романы. хотя тоже, если так задуматься, довольно дикие истории в основе х.з. чзх Набоков. максима бокова знаю защитника коней 90-х Шева , ты наверное помнишь нахуй те сдался этот Набоков лучше пра ван бастена напиши. Пусть и языком прапорщика, Шева выдал суть, "раздел" главную идею всего творчества Набокова: жизнь есть трагикомическая буффонада, как ни украшай ее и ни обманывайся красивыми эстетскими фишками. bjakinist: спасибо на /добром слове/, гг. К написанию подвигло три вещи: 1. Информация, что неким литературным сообществом опубликован перечень знаменитых писателей, которые, по их мнению, незаслуженно переоценены. 2. Мысль о том, что не напиши Набоков /Лолиту/ вряд ли бы он получил такую всемирную славу. 3. Конкретная повесть, которая, на мой взгляд, откровенна слаба. Витиеватый, вязкий стиль, сводящийся к любованию собой, таким умным и красивым, за которым нет главное - идеи. "Дар" хорошо зашёл, смаковал неспеша, наверное оттого, что много близкого в переживаниях главного героя Прочитал. Хз чзх Набоков. Книшко не четал, кено не смарел. Доверяю комраду Шеве, Набокова четать не буду. Набоков - казиол! Набоков Набоковым, но "который которых" в 18-й строке это плохо. Еше свежачок Русскому поэту Петро Залупе, посвящается
К зиме чем ближе, вспоминаю, Твои ужимки и хи-хи Сидим и пьём, а я читаю Петрозалупины стихи Ты пьёшь тяжёлыми глотками, А я вино цежу как мёд, Стихи ты внемлишь потрохами - Рукою трогая живот А солнце жарит в поднебесье, И прахом полнялся черты "Петро Залупа пишет песни!... Априорная предпосылка, что существует некая общечеловеческая литература ошибочна. Предположение о том, что с помощью литературы можно преодолеть свою ограниченность и войти в семью "цивилизованных народов", ещё более ошибочно. Альтернативный, философский взгляд, касающийся литературы: истина литературы всегда является национальной, частичной и динамичной....
У меня возник вопрос: Почему здесь постят коз? Может это зоофил На страничку заходил?! Или кто-то из села К нам заехал без седла?! Разъясните, редаки, Объясните по-мужски: Может быть литпром - колхоз, Чтобы постить этих коз?... "Ди́нго — вторично одичавшая домашняя собака, единственный плацентарный хищник в фауне Австралии до прихода европейцев".
Почему-то все в отзывах говорят , что повесть - о первом чувстве девочки к мальчику. О чувстве девочки Тани к мальчику Коле.... |
Лукавите, автор. Вам понравилось). Перечтите Пнина. Вот- благородный и трогательный герой. Любим Набоковым, к тому же. Что - действительно, для него не характерно.