[ принято к публикации 13:55 11-05-2021 | Лев Рыжков | Просмотров: 1024]
В лиловых сумерках заката
Я обнажил дно котелка,
А вслух спросил: -Ну че, ребята,
Как заморили червячка?
Боец Петров, набив рот кашей
Прошамкал глухо: -Шаяись!
(Он был партейный , совесть наша)
Что означало – Заебись!
Достав махорочки щепотку,
Свернув газетный лист в трубу,
Я закурил… Остатки водки
Желудок растворял в еду…
Сто грамм наркомовских и каша
Солдату после всех атак
Милей всего, родней и слаще…
И покурить потом в кулак!
Но толь набил желудок плотно,
Толь мой кулак не скрыл огня…
Немецкий снайпер был голодным
И все доели - без меня!
а, так это муза Барбидола, оказывается. Позиционируете себя эдаким лёгким фетишом типа мизинчик, ушко, мениск, аппендикс.. Ну, это, я вам скажу, за неимением значимого. Вот если бы встряхнули пульс разок-другой упругими сосцами, то я б вас непременно запомнила, жэнщэна
повторюсь: чтобы вас заметили нужно быть заметной, милочка. Не путаться под ногами, как полиэтиленовый б/у пакетик, создавая дискомфорт уровня лёгкой брезгливости, но произвести эпатаж яркими мазками самодостаточности. Стишки я ваши наблюдала. Говно, должна я вам сказать, сильно сдобренное инфантилизмом. Поэтому остаются только сиськи. Натуральные, упругие, не менее второго размера. Ежеои и этого нет, то не стоит мельтешить, право
Осмелюсь заметить- у поэтесс сиськи не главное! Главное, чтоб материлась как извозчик, курила, как окопник и взгляд что б был. Основное – взгляд! Пронизывающий, раздевающий и в то же время - загадочный, с поволокой! От которого сразу хочется, но не знаешь: классическим или в анал… И тут главное - не разрушить! Не вспугнуть, не перегореть, не стать идиотом. В общем, с настоящими – очень сложно…
Тоска-убийца целится в висок за гранью глаз, где мир зеркально-странен стозвучным эхом шепчут губы строк, а конь чужой все бьет копытом в камень.
Безмолвный крик, и в тишине ответ что обретёшь лишь серость и унылость. Смысл ускользает, тает словно свет, а нежить - грусть царит, набравшись силы....
В первый класс меня привели насильно. Всю дорогу я вырывался, пытаясь укусить руку тащущую меня в школу. Но рука, вернее её пальцы, крепко сжимали моё ухо, ставшее малиновым. Войдя в школьный двор, пальцы крепкие отпустили моё ухо и я остался один на один с неизвестностью....
Был бы у меня не раз рисованный враг и наши отношения дошли до стадии кто кого, если враг любимый, то снимать с него кожу должна сама. И конечно зачем мне его тату-летопись только. Мне бы его уничтожение не разовое, а на всю как минимум мою жизнь. И скелет его нужен, и мясо, и всё в нестерпимой, но терпимой благодаря обезболу боли, чтобы видел и слышал....
Сегодня распахнул день новый крылья, Он над землей парит, как шар воздушный, И с неба смотрит на свою планету. И вместе с ним лечу я без усилья Подняв, как с плахи, голову с подушки, Став неотъемлемой дня компонентой.
