ПионЭр

Автор: отец Онаний ПионЭром я был хуевым. Вернее,я вообще не был ПионЭром. Не успел запрыгнуть в последний вагон. Обрезание сделать успел, а в пионЭры, нет.

Прихожу я такой весь из себя нарядный, первое сентября, полная школьная линейка уродов и я, красавец, с оголённой залупой на всё происходящее. Со мной бабушка. Не моя, моя то давно померла, соседская. Мы с ней любили друг друга, беззаветно. А родители мои и не вникали. Батя на забое скота пропадал. Скотами он всех подряд называл. Маньяком батя был. По области в основном работал. Надо же было скот в должном количестве держать. Мать в библиотеке. Тоже считай на передке всей страны. Кому Чехова, кому Гоголя, а кому и Толстого. Особенно любила она подзужевать тех, кто Толстого брал для чтения. Вернут значит "войну и мир" или "Каренину", а мать и спрашивает, ну как, вник в суть? А человечек отвечает, нет, скукотища. Ага, говорит мать, на словах ты Лев Толстой, а на деле - хуй простой. Следующий! Ценили её. Мать мою.

А тут я подрос. Внезапно. Родители и не помнили как я вообще вылупился. Батя вроде мусор пошёл вынести, а мать под радио вязала носочки. А тут на-те, высер графоманский, то есть сыночек. Такое несчастье. И рос не по годам. В три купить стал, в четыре по девкам бегать. Богатырь. Весь в деда, Соломона Израилевича. Дед под поезд бросился от отчаяния. Ему десятка корячилась. Растраты, скотоложство и так по мелочи, типа порча почетного знамени и вымпелов. Известный человек был.

Так вот, на торжественной линейке, чуть веселее чем на похоронах. Первоклассники зареваные, ихние мамаши тоже все сплошь с размазанной тушью на наштукатуренных ёблах, редкие папаши пьяны, но не так чтобы в говно.

Директор, человек солидный, в очках, в костюме, пытается переорать толпу. Всем на него похуй, потому как только только пришла пизда великому Советскому Союзу, а тут этот хуй надрывается. И вообще, стоит ли сейчас детям идти в школу, есть ли в этом смысл?!

Мы с бабушкой подошли к нашему классу, толпе сирых и убогих, с очкастой плохо одетой училкой по имени Виолетта Петровна. Бабушка сразу схохмила: "Виолетта- звезда минета". Меня охватила тоска, а потом стояк. Хотелось бежать без оглядки и затеряться в тумане, как ёжик из мультика. Но я дал обещание раввину, что пойду в школу, иначе он мне ещё раз обрезание сделает. Суровый был дядька, самому Сталину советы давал, где евреев лучше определить. Поэтому почти всех евреев и отправили в Биробиджан. Его рук дело.


А директор всё про пионЭров задвигает, мол, пионЭр - всем пример и когда он был маленький, он тоже "трахал валенки" (не унималась моя бабуся, любила схохмить). Директор тряс красным галстуком, словно на корриде, грозился, что Союз вот-вот вернётся обратно на свой пьедестал и эх, заживём. Одним словом, пиздобол- затейник.

Мне было дико скучно. Я ковырял в носу и боялся, как бы бабушка ещё чего не выкинула.

После торжественной линейки, всех повели в классы. Вот здесь вы будете учиться ближайшие три,сука, ебаный, сука блядь нахуй, года. И точка. "Пиздец"- процедила бабушка. И я молча согласился.

- Ну, всё, родителей попрошу удалиться,- сказала наша звезда минета.
- Нихуя я не уйду отседова, - гаркгула вороной моя зазноба.

Виолетта вытерла со лба пот и так ласково посмотрела на нашу парочку, так смотрит только маньяк - убийца на свою жертву перед тем как отрезать ей половые органы и засунуть в рот.

Бабушка наклонилась ко мне и мы стали сосаться на прощание, как будто я не в первый класс пошёл, а ухожу в дальний морской поход. Учитесь, школота.

Потом была ещё какая-то блевота, напутствия и снова блевота. Ничего интересного, поэтому меня сразу же сморило. Проснулся от того, что кто-то тряс меня за плечо. Надо мной, склонившись, стояла Виолетта Петровна, в прорезь её застиранного платья я видел очертания вполне дойных сись. У меня сразу же встал. Нет, ну вы тоже поймите, какие сиси я видел у бабушки, вялые, морщинистые, висящие до колен. А тут нерожавшая тёлка, да, она вообще возможно целка. Зуб даю.

Виолетта как будто прочитала все мои пошлые мысли и буквально отпрянула от моей парты как от открытого огня. Я зевнул и спросил: "а в чём собственно дело?". Оказалось, что всех давно отпустили домой, так как вступительные слова закончились, а учить нас было ещё нечему. Остался один я.

Я встал из-за парты, которую нехило так подпирал своим хером и спросил "можно ли мне проводить учительницу домой, а то волки-оборотни, менты-пидорасы и кришнаиты кругом. Виолетта Петровна зарделась и стала мямлить что-то нечленораздельное. Тогда я понял, что точно смогу ей вдуть, по-пионЭрски, всем в пример и сразу в стенгазету в красный уголок. Такой карьерный рост. Главное, чтобы бабушка не прочухала, ревнивая она у меня, порвёт как Тузик грелку.

И вот мы идёт с Виолеттой. Я её держу за руку, а второй рукой хуй поглаживаю. Темень, хоть глаз коли. А что говорят по этому поводу в деревне: темнота - друг молодёжи, когда ебёшь - не видно рожи. Подошли к её дому. Сразу видно, что она с родителями живёт,мышь серая. Мнётся стоит у калитки. Типа и хочется , и колется. Была не была. Силой наклонил её к себе, да как засосу, у неё аж ноги подкосились. А как ноги то подкосились, я её тут же рачком и определил. Ну и вдул.

С тех пор стал я отличником во всём. Хоть сразу медаль выдавай. Виолетта меня тянула. А я её пёр за это. Взаимозачёт, бля.

И всё бы ничего, да бабка моя почуяла неладное, стал я ей меньше внимания уделять. Раньше по три палки за раз кидал, а теперь одну и то не каждый божий день. Говорил, типа, уроков много задают, устаю. А она та ещё собака Баскервилей, выйдет и воет, воет и воет, а потом Виолетту мою подкараулила и загрызла. Ревность, сука.

Я долго отнекивался, я- не я и жопа не моя. Но когда голой жопой на раскалённую печку посадила, выдал всё.

С тех пор на домашнем обучении. Ещё и батю приняли. Типа недобор по маньякам в области. Кому он нужен так-то был. Мать тоже дала дрозда- девчонку одну "пиковой дамой" до смерти забила. Из-за диспута литературного. Ну и вслед за батей уехала варежки шить. Получается, я - сирота. А бабушка не родная. Но договорились, конечно, чтобы меня с ней оставили. Так и живём. Жду когда она помрёт. Потому что Виолетту я ей так и не простил.

Девяностые никакой СССР, конечно, так и не вернули. Всё с ног на голову стало. Директор школы наступил на оголённый провод открывшихся экономических возможностей. В школе открыли сауну и бордель. Половина училок, да и многие из старшеклассниц там подрабатывали. А я, а что я, грыз гранит науки и мечтал стать космонавтом. Первым обрезанным космонавтом, который полетит вокруг Земли и покажет всем ЗА-ЛУ-ПУ!