АвтоПром

Судьба ль приветы посылает так,
Иль юморит с улыбкою клыкастой,
Но сделать ей навстречу первый шаг
Я всё же медлил… И глядел с опаской
На повидавший виды катафалк –
Неисповедны всё ж пути Господни…

– Да ты садись, коли голосовал, –
Водила усмехался, – Я свободен…

А он, видать, к такому попривык,
И седина – пожил на белом свете....

Я классиком не стану никогда.
Мне нечего в поэзии ловить.
Как падшая погасшая звезда,
я буду по инерции светить

домам-высоткам - все один в один –
кубистов нескончаемый кошмар.
Закадышный небесный серпантин
забрызгивает ночь огнями фар....

Аккуратно подстриженные кусты акации украшали аллею. Под ногами шуршали пожелтевшие листья. Игорь, держа в руке банку джин-тоника, торопливо пересекал парк. До дома оставалось уже недалеко. Проходя мимо скамейки, он при свете фонаря заметил чёрную перчатку, лежавшую на облезлой деревянной спинке....

Этот берег не бел, не ал, но причалим,
а в начале всегда нуар — тьма в начале.
Мандрагоры зелёный лист нам напомнит:
как над почвой не шевелись — дело в корне.

Погружайся, найдя свой пласт. В круге №_
Вельзевул составляет свод антиномий,
от изысканности фрагментов до стрима —
производства теней идей индустрия....

Икар и Прометей о нас, о человеках
Пеклись ничуть не зря – лечу себе на СУ –
И крылья у меня, и в боевых отсеках
Смертельного огня достаточно несу.

Но места в небесах немного мне осталось –
Всё греческих богов, опять же, пантеон,
Всё выдумщик Гефест, которым создан Талос,
Всё, жалкие зады, летящий жарить дрон!...

Кайф накрывал помеченную местность.
Кум осовел и, опошляя слог,
со знаньем дела, пользовал словесность,
с особым шармом - вдоль, и поперёк...

Прибрали литр, молча, без усилий.
Жизнь, выправлялась, в общем, неспеша.
И лишь за рейтинг матушки России
снутри чесались анус и душа....

I
перед тем как погаснет последний фонарь
и на свет повылазят из нор и щелей автобусы.
пробудись ото сна, обними меня божья тварь,
моя плоть обращается в жидкость,
а жидкость в пар,
я хочу подарить тебе след от зубов и полосы.

II
если бы это могло отдалить момент
век бы глядел из окна на разбитый термометр....

Митрофана принудительно замуровали заживо в стену. В темном полуразрушенном замке.

Трое людей в тёмных костюмах скрутили его, связали и поместили в нишу полуразрушенной стены. Затем начали закладывать бетоном и кирпичами. Когда кладка была закончена, воздуха почти не было и света тоже....

Подъезд и лестница,
квартира, комната...
в ней ты, кудесница,
такая томная.
А груди - бруствером,
и попа мягкая,
и становлюсь с тобой,
последней тряпкой я...
Себя замучаю
словами резкими-
как тьма колючая
за занавесками....

На остановке было малолюдно. Сухая сморщенная старушка с авоськой, таджик или узбек (я их путаю) в оранжевой робе и две девушки в расстегнутых куртках и с рюкзаками (наверное, студентки). Ещё мужик бомжеватого вида с разбитой губой и синяком под глазом....

картина мира в голове у каждого -
то что услышано прочитано сказано -
было и будет -
конечно же своеобразная
все мы такие разные
люди

картина мира точно обои в комнате
ты их выбираешь – вот эти точно не те! -
по своему вкусу
в моде конспирология четко по красоте
или пастораль «чайничек на плите»
или лики иисуса

в моей же комнате идет постоянно ремонт
нравились обои про промысел божий и горизонт
спросите: с чего это вдруг?...

Началось всё с того, что в доме у молодой семейной пары Крапивиных появился Илья. Илья, ну, наверное, в честь Ильи-пророка или в честь Ильи-соседа, не известно. Обычное имя. Хотя, как для дилдо, так зачем оно вообще нужно. Но, супруга настояла, что с безымянным в постель не ляжет....

Молод ещё Господь со мной спорить-то
В.Ерофеев


Когда вскрытие показало, что чукча умер от вскрытия, доктор Зурабов задумался о вечном.

Ассистирующая пирамида людей стала рассыпаться на глазах. Первой попятилась из операционной тампонирующая медсестра Изольда Денисовна....

Бывало, вскочишь на подножку
В депо идущего трамвая,
Войдёшь в салон, прильнёшь к окошку,
Усталый взгляд не отрывая

На проносящиеся мимо
Столбы, заборы и сугробы.
Закрыв глаза, представишь зримо,
Хотя б на миг забыться чтобы,

Кораллы, волны, пальмы, пляжи,
На входе в хижину циновку....

Ехал, ехал паровоз:
рельсы, стрелки, семафоры,
а потом, довольно скоро -
хлоп, шлагбаум наискось…
И уперся старый конь
в толстый брус железной грудью,
тут конец железнопутью,
так что далее - пешком.
И расстроился старик:
не могу я ездить пёхом....

Я спросил у внука, так, на всякий случай:
- Я - хороший дед-то? И сказал внучок:
- Ты прикольный, деда, только есть получше
и поинтересней…звать его - Тик-Ток.
- Кто такой, не знаю, мне такой неведом
- Как это не знаешь, брось, дедуля, гон…
и теперь мы смотрим молча за обедом
не в тарелку с супом, а на телефон....

Стою как вольный каменщик на богостроительстве. Весь мир у моих ног. Все сметы мира в моих руках. Легион рабочих. И шесть чудесных дней впереди, чтобы всё закончить. Чтобы на седьмой день, оглядев то, что сделано, вусмерть упиться.
И только один мелкий прорабишко, будто воробей, скок да скок у моих ног, всё время вопрошает: «можно ли жить с таким грузом добросовестности?...

...

Камаз с утра...долго я не понимал смысла этой фразы, придыхания, с которым взрослые произносили её; почему она звучала у них неизменно, словно пароль у заговорщиков. Я подходил утром к машинам-гигантам, застывшим на парковке по пути к моему детскому саду - нет, что- то величественное, безусловно, в утреннем стоянии камазов было....

а у нас мороз под сорок
снег зашкварен
дом застужен
достаю варенье с полок
в топке спален
дни утюжу

по растрескавшимся стеклам
бронированного завтра
неуклюже боком боком
тенью от многоэтажек
умирающей походкой
отцелованное напрочь
разбросались туч ошметки
распаковывая старость
под промасленной оберткой
устаревшие запчасти
ночь минусовой отверткой
мне откручивает счастье....