АвтоПром

В Бирюлево иль в Капотне,
Может вовсе в Люблино,
Терминатор Т шесть сотен,
Доживал свой век давно.

Примитивная машина,
Карбюраторный старик,
Кожа, пошлая резина,
Вместо члена - маховик.

Ветеран лихих баталий,
Очевидец славных лет,
На стене висят медали,
И Скайнета в фас портрет....

Откусив от глазного яблока, тень искривила угол,
швырнула огрызок солнца под шкаф в пыль.
В этой комнате, как в тылу, был свет, но убыл.
И падает с этим светом в пропасть автомобиль,

начинённый сказками из твоей повседневной жизни.
И да, конечно же, тебя в этом автомобиле нет....

Электричка жизни
Удаляется вдаль,
Поезд времени мысли
Оставляет печаль,
Уезжаю от мира,
В ту далекую степь,
Где моря переливом
И где талый рассвет,
Сердце бьется не робко,
Поезд едет вперед,
Словно жизни ветровка,
Шаг за шагом и взлёт,
Где оставлю свободу?...

Пимен проснулся, как обычно на рассвете. Осторожно, чтобы не разбудить жену поднялся с постели. Торопливо влез в свободные рабочие брюки, натянул рубашку. Ему нетерпелось.

-Идешь жать?
Пимен обернулся на хрипловатый со сна голос жены и рассеянно посмотрел на нее, борясь с узкими петельками на рубашке....

Вода в стакане ночевала,
как привокзальная шпана;

так добираются до дна,
чтобы найти его начало.

Вода ночная как река -
наутро помнит слишком много,
и суеверная рука
на землю вылила тревогу.

Не ключевая – кочевая:
прошла сквозь ковшик и ковчег....

И снова всё та же дорога:
Лафет, на лафете юнец.
И вроде начало у Бога,
Да, видно, у чёрта конец.

Так было. Так есть. И так будет?
Десятки могил на версту.
И снова усталые люди
Идут, и идут, и идут…

Дорога вселенской печали....

покойна жизнь, пока никто не нужен,
всё отмечталось, комом улеглось,
пруд карпами зеркальными загружен,
стоит на месте неземная ось,

расклёваны пророщенные зёрна,
дёрн выложен к квадратику квадрат,
какая тварь в зобу дыханье спёрла
и требует за выдохи откат,

полнеба раскулачено, пол - в ссылке,
растаскан на запчасти звёзд отпад,
лениво задней лапой трёт в затылке,
чужой походкой метит бог лопат
не мытые бомжующие спины
детдомовских просроченных дворов,
...

ВСТУПЛЕНИЕ..

18.00 по местному времени.. В дороге

Оксана и Августина, довольные своим вояжом, направлялись в гостиницу. Дело шло к вечеру и сумерки, словно одеялом окутали панораму Анд, которая виднелась вдали.

Здесь Оксана и решила обратиться к своей подруге с вопросом:
"А ведь, как полагаешь, это ж какая память о нашем туре будет, когда мы, в Москве фотки покажем!...

Кто-то в жизни поставил мне метку,
На плече моей синевы,
И иду я вскормленный веком,
Сквозь сугробы ,дороги земли…
Ну ,а если в дороге устану,
Помолюсь я своим небесам,
Окроплю я дорогу далью,
И скурю я мечту на ветру,
На дороге увижу байкер,
Оседлаю, как вечную мглу,
И сквозь звёзды столетий и мира,
Я поеду по космосу лет,
Впереди увижу лишь надпись,
Под названием «Человек»
И приеду к нему с рассветом,
И достану бутылку вина,
С человеком приятно да выпить,<...

Утром только с постели поднялся,
Вижу – Брежнева жарит омлет!
И звонил президент, извинялся,
Обещал всё исправить в обед.

Банк вернул все чужие проценты,
Кто-то денег на карту заслал,
Родшильд начал платить алименты,
Он во мне вдруг сынишку признал....

Вот этим суденышком утлым
Со странным названьем "Тоска"
Уйду я в осеннее утро
Прочувствовать моря оскал.


В скупую незыблемость ретро,
Где слаженным ритмом полны:
Тугая порывистость ветра,
Неистовость серой волны....

Судьба ль приветы посылает так,
Иль юморит с улыбкою клыкастой,
Но сделать ей навстречу первый шаг
Я всё же медлил… И глядел с опаской
На повидавший виды катафалк –
Неисповедны всё ж пути Господни…

– Да ты садись, коли голосовал, –
Водила усмехался, – Я свободен…

А он, видать, к такому попривык,
И седина – пожил на белом свете....

Я классиком не стану никогда.
Мне нечего в поэзии ловить.
Как падшая погасшая звезда,
я буду по инерции светить

домам-высоткам - все один в один –
кубистов нескончаемый кошмар.
Закадышный небесный серпантин
забрызгивает ночь огнями фар....

Аккуратно подстриженные кусты акации украшали аллею. Под ногами шуршали пожелтевшие листья. Игорь, держа в руке банку джин-тоника, торопливо пересекал парк. До дома оставалось уже недалеко. Проходя мимо скамейки, он при свете фонаря заметил чёрную перчатку, лежавшую на облезлой деревянной спинке....

Этот берег не бел, не ал, но причалим,
а в начале всегда нуар — тьма в начале.
Мандрагоры зелёный лист нам напомнит:
как над почвой не шевелись — дело в корне.

Погружайся, найдя свой пласт. В круге №_
Вельзевул составляет свод антиномий,
от изысканности фрагментов до стрима —
производства теней идей индустрия....

Икар и Прометей о нас, о человеках
Пеклись ничуть не зря – лечу себе на СУ –
И крылья у меня, и в боевых отсеках
Смертельного огня достаточно несу.

Но места в небесах немного мне осталось –
Всё греческих богов, опять же, пантеон,
Всё выдумщик Гефест, которым создан Талос,
Всё, жалкие зады, летящий жарить дрон!...

Кайф накрывал помеченную местность.
Кум осовел и, опошляя слог,
со знаньем дела, пользовал словесность,
с особым шармом - вдоль, и поперёк...

Прибрали литр, молча, без усилий.
Жизнь, выправлялась, в общем, неспеша.
И лишь за рейтинг матушки России
снутри чесались анус и душа....

I
перед тем как погаснет последний фонарь
и на свет повылазят из нор и щелей автобусы.
пробудись ото сна, обними меня божья тварь,
моя плоть обращается в жидкость,
а жидкость в пар,
я хочу подарить тебе след от зубов и полосы.

II
если бы это могло отдалить момент
век бы глядел из окна на разбитый термометр....

Митрофана принудительно замуровали заживо в стену. В темном полуразрушенном замке.

Трое людей в тёмных костюмах скрутили его, связали и поместили в нишу полуразрушенной стены. Затем начали закладывать бетоном и кирпичами. Когда кладка была закончена, воздуха почти не было и света тоже....

Подъезд и лестница,
квартира, комната...
в ней ты, кудесница,
такая томная.
А груди - бруствером,
и попа мягкая,
и становлюсь с тобой,
последней тряпкой я...
Себя замучаю
словами резкими-
как тьма колючая
за занавесками....