Графомания

Помнишь как придя в Калькутту
На закате дня,
Крикнул ты в сердцах кому-то:
Дальше без меня!

Бури проклял все и штили.
Ночью за гроши
Губы нежных шлюх тушили
Гнев твоей души.

Отчего ж на утро, — Вот же ж… —
Хмыкнул за окно,
И отчалил....

Возбудилась видно летним дождиком,
В пляс пустилась вдоль и поперёк.
Разбудить легка во мне художника
Жалко холст сейчас не приберёг.

Не стремилась стать моей натурою
Хоть в промокшем платье хороша.
Не идёт тебе быть вечно хмурою,
На дожди всё с холодом греша....

Собратьям стайным став немилым,
Недугом сброшенный с небес,
Дрожал комочком сизокрылым
Под дверью, что вела в подъезд.

Нахохлившись, глаза сомкнувши,
Болезнью загнанный в тупик,
Казалось он у ног прохожих
Молил приблизить смерти миг....

Я не жалею, не зову, не плачу,
Но скорбен я, как после бури ива:
Ушла любовь, вино забрав впридачу,
Оставив лишь подпорченную сливу,
Что разлеглась на впуклости тарелки,
Со всей округи мушек собирая...
А я в неё вонзил свои гляделки,
За сливовидной смертью наблюдая....

Высоко задрав полы рясы, отец Василий мочился брызжущей во все стороны струей, свернув нетвердыми стопами своими за первый же угол. В очередной раз покидал он этот негостеприимный подъезд, вытянувший за долгие годы из него столько живительного, исходившего от самой основы его издерганной и истерзанной души....

Вот неймётся фрицу-гаду,
Лезет падла к Сталинграду,
Август весь заградотряду
Дел невпроворот

Есть приказ: Назад ни шагу!
Но дают солдаты тягу,
И вселяем мы отвагу
В спины наших рот.

Те кому война обуза
Берегут ни честь, а пузо....

Стены дома красят светом
Солнца первого лучи
Поздней ночью в доме этом
Человек навек почил

Снизу вверх на челядь глядя
Бледнолиц и отрешён
Прохрипел - Дождались, бляди
И тихонько отошёл

Хоть над ним три дня шаманил
Медицинский светоч, но
Даже и его стараний
Было недостаточно

Просто время наступило
У одра - лакеев сонм
Тупо пялятся в мобилы
Кто в самсунг, а кто в айфон

Не горюют лизоблюды
И семья хранит покой
Лишь рыдает прачка Люда
Так...

Ну что,
Точка.
Занавес бумажных штор,
Ни крика ни строчки,
Затихший шторм,
Обрыв
И пропасть,
Сердце пробив,
Злая новость
Затянула петлю.
И письма летят,
С одним лишь словом "люблю",
Тебя все простят,
Не поймут,
Мир сломлен и смят,
Жить , непосильный труд....

Бомжовость не была для Васьки чем-то мучительным и нисколько его не оскорбляла. Он воспринимал это своё житиё как альтернативу окружающему рекламному рабству.
«Настоящее, на него ведь надо решиться, - рассуждал Васька. - По крайней мере, я никому ничего не должен»....

Я провожал тебя к дому от Сретенки
По полутёмным, холодным дворам
Греемый мыслью о будущем петтинге
Переходящем в орал

Изредка дума занозою вкрадчиво
Одолевала мой разум, свербя
Будет ли всё это стоить потраченных
Денег на выгул тебя

Чем растворяться в немом восхищении
В призрачной мгле твоих глаз голубых
Лучше б у тачки развал со схождением
Отрегулировал бы

Не искушен я в любовной риторике
И не научен лить в уши елей
Да и стремны эти тихие дворики
Не...

На столе сигареты, закуска, и хлеба ломоть
За окном чернота, и от ветра орешню качает
Мы сидим, распивая малиновку, я и Господь
Задаю ему сотни вопросов, а он отвечает

Терпеливо толкует о жизни святой, до зари
Осуждает поступки и часто незлобно серчает
А потом говорит -«Если жить не умеешь — умри!...

прощай.. до завтра.
сны смотри.
там где-то я брожу ночами
там близость будет между нами
и оттого огонь внутри
....
по шатким подвесным мостам
бежать мы будем от погони
но нас, поверь -
никто не тронет
я душу сатане продам

и всё случится в этот раз....

От него сразу повеяло чем-то холодным.

Был летний день, солнце грело так, что хотелось нырнуть в ледяную воду. И, хотя море плескалось рядом, разбиваясь о камни тысячами брызг, художнику нужно было работать. Из-под панамы по волосам скатывались на лоб капельки пота, мешая ему в этом процессе, из-за чего он вынужден был часто отрываться и вытирать их свободной рукой....

Я с завидным постоянством
Занимаюсь графоманством.
Исписал тетрадей сотню,
Исписал и подворотню.

Доберусь и до парадной,
Столько места, как отрадно!
И откуда только силы,
Удивляюсь други милы.

А чернил не хватит если,
Чем писать найду - хоть тресни!...

Иван Голембиовский купил коньяк Московский,
Намереваясь заглянуть к Наталии Костровской.
Намедни звякнула она не для проверки слуха,
А пригласила другана на собственную днюху.

И пир как водится не тих и девушки певучие,
Но не находятся для них мужчины приставучие....

Утро для профессора Зюзикуса выдалось неважнецкое. Прямо сказать – всё шло из рук вон плохо. Все его планы на будущее и передовые идеи, осуществление которых он связывал с главным проектом всей своей жизни, рухнули как карточный домик. Рухнули, рассыпались и перемешались ветром перемен, а потом ещё кто-то услужливо замёл их поганой метлой в совок и спустил в отхожее место....

Будильник открыл новый день, словно банку с пивом.
За окном репродукция рабочего стола.
Он встал с кровати. Надел или одел (нужное подчеркнуть) тапочки лениво
и поплёлся в ванную, волоча за собой два обвисших крыла.

В ванной комнате настроил тёплую воду, взял зубную щётку
и стал тщательно чистить зубы двадцать минут....

Мычит иссохшими губами.
Вокруг – кокетливый газон.
Озноб не студит. Жалит пламя.
Зубов морзяночный музон
звенит в висках.
Душа
живая
забилась в тело словно гвоздь.
Как будто нет соблазна рая
и жизни этой не стряслось?
Да шла бы к лешему!...

Ну, все как бы знают, что тетраграмматон способен на фантастическое воздействие на реальность. Произнесенный тетраграмматон способен создавать миры, зеркальный тетраграмматон уничтожает миры. Всё как бы очень просто. Но не все знают, что мало произнести непосредственно тетраграмматон, либо его зеркального двойника....

***
агдам тоска душевная разруха
упреки ногти не товарный вид
мне блюз танцует девочка-Непруха
и что-то там под курткою болит
квадратный взгляд плацкартного вагона
заскоки ссоры вялый стук колёс
пустое безразличие перрона
тупое облегчение без слёз
....