Серафим Введенский

Жил на свете Коля Шмаков
и его седой отец.
Рядом зрело поле знаков,
так же в поле рос пиздец.

Сверху плавало свеченье
и немножечко луны.
Жизнь ломалась, как печенье.
На зубах песок страны.

Коля с папой по экрану
каждый день смотрели рьяно
дребезжание и вой....

(отрывок из ненаписанной поэмы)

в чреве прожитой недели
у реальности на склоне
на пространстве акварели
жили строчки в телефоне

разносортные заметки
угловатые эскизы
листья жёлтые на ветке
поднебесные карнизы

суета вечерних красок
облака летящих газов
хруст колдобин, сумма трясок
рай в тени от тучных вязов

свет неона на билбордах
скрип телеги, спесь ретивых
два доклада про аборты
постоянство негатива

шум летального исхода <...

Она сказала: «ТвОрог!»
и разговор с ней был не долог,
затем она кричит: «ТворОг, творОг!»
но поздно было, я убёг.

Меня догнал в пути филфак
и говорит мол, можно так и так.
Тут я вскричал: «Ёк-макарёк!»
Но всё ж за нею не побёг....

Я по улице иду,
улицу дышу.
В ноздри проникает пыль,
гарь и встречный шум.
Выдыхаю пустоту,
синтаксис и слог.
Я по улице иду,
надо мною Бог.

Время движется со мной,
улицу дыша.
Превращаю каждый день –
я минуты в шаг....

Душный пришёл человек, сел деловито на кухне.
Падал за окнами снег с грохотом, с воплями бухал.
Я торопливо окно быстро открыл нараспашку,
стало внезапно темно; кетчуп пролил на рубашку.

Чай перепутал с водой, в кофе добавил варенье....

Сегодня снилось время, что текло как мёд
и пчёлы прятали секунды в тело сот,
где небо разлилось над ясной головой,
мешая на палитре белый, голубой,

вкрапляя понемногу желто-красный цвет,
повсюду плыл таинственный, прозрачный свет,
за горизонтом шла безоблачная даль,
взвалив себе на горб тяжелую печаль....

Ночь. Улица. Фонарь под правым глазом
и тело, распростертое во мгле,
сраженное одним ударом сразу,
лежало бездыханно на земле.

Затем что не хуй спрашивать: «Есть закурить?»
в полночный час. И вот тебе финал.
Так по-дурацки жизни оборвалась нить....

Мальчик бил молотком по газовому баллону и думал о хорошем.
За окнами падающий снег был для земли посильной ношей.

Мальчику виделись луга, перелески, за перелеском красивый город,
над городом небосклон был солнечным лучом распорот,

летали птицы, в центральном парке в небо били фонтаны,
гуляли люди с детьми, обменивались мыслями, строили планы,

играла музыка, мэр обращался к народу со сцены в стихах....

Здесь нервы, будто натяжные потолки.
Согласен, образ данный в жизни мало точен,
а время ползает по дну глухой реки,
пока рассвет из горизонта кровоточит.

Мы всё спешим, но мы не успеваем, нет.
Согласен, образ данный полностью заюзан,
а время ползает, собрать пытаясь свет,
но смотрится сие, как постановка в ТЮЗе....

Из темного леса вышел в город голый человек
и направился к неподалёку стоящей больнице.
Серое небо напоминало февральский снег,
это Россия, детка, а не солнечная, блять, Ницца.

Человек лохмат, расцарапан, грязен и пьян.
Как животные торопятся к водопою
прорываясь через желаний бурьян,
так и он шёл напрямик к приемному покою....