Корень Белкина

когда повеяло полынью
от слов моих -
ключей гортанные напевы
сковали руки,
и вороньё шарахнулось,
роняя перья,
в придуманный мой снег,
в садах ухоженных
согбенная старуха
покорно убирала сорняки
с колючими засохшими цветами,
новорождённые смотрели из окна,
умершие с улыбкой наблюдали
тут - рядом, стоя за её плечом,
дыханье холода щеки едва касалось,
повсюду высота без основанья,
и много-много незнакомых птиц,
средь них одна - из радуг оперенье,
блестели ...

посторонняя комната, выстланная пыльцой
опоздавших на бал увядающих хризантем,
в жёлтом платье разодранном, зла и дурна лицом,
стук в висках - наповал - переплёты под кожей вен -
анатомия осени, каждый скелет - в шкафу,
близость старых рубашек - надежда для новых тел,
околдованный мной сити выклевал глаз жару,
взятых на абордаж и до смерти влюблённых в плен,

в уходящих шагах - переплясы насущных зим,
месяц ветряный шалый, в усах - сирота-смешок,
на прощанье солгав, заунывно...

всё банально, всё как обычно,
сигареты и пошлый кофе,
зажигалки затмили спички,
как письмо социальный профиль,
не имею почтовый ящик,
ящик компа меня имеет,
пусть алкающий да обрящет
хлеба, веру, а лучше - денег,

я нашла на дороге дядьку,
старый, дряхлый и взглядом колет
как-то мимо, и непонятно -
гений, псих или алкоголик....

в этой ладье очень долго болталась,
вот объявили мою остановку,
жалась к причалу и, хрустнув бортами,
остров чужой пришвартовывал лодку,

мой капитан, надоевший команде, -
слишком досужий и слишком узнавший,
мог прочитать по губам и помаде,
в общем-то, все и буквально о каждом....

ах, как осенью пахнет, в открытом окне - Шопен
между форте - пиано и между пиано - форте,
холод с летним приданым в распахнутой настежь кофте
поверх пёстрого платья шествует на фуршет,

полустёртые лица стареющих статных дам,
вечер с лёгкой небритостью и фонари во фраках,
невозможною прихотью небо упало в слякоть,
и летят а каприччио толпы листвы к ногам,

пируэты сложны пуританских сближений па
уходящей вальяжности стай перелётных крыльев,
на яру так и пляшут все от ле...

У северного моря гулкий хруст,
Уходит берег к чёрту на кулички,
Холодный вечер однобок и пуст,
Пьёт с одиночеством давно и по привычке.

На камне сером замерзает тень,
Коленки подтянула к подбородку,
Ушла её хозяйка в прошлый день,
Случайно обронив свою походку....

холодный дождь. остывшие слова,
огонь смело весёлым листопадом,
сгорело всё, по небу туч зола
ползёт, и больше ничего не надо,

не видно птиц, пустые острова
плывут, краями не соприкасаясь,
мой гвоздь последний кто-то оторвал
из стенки полусгнившего сарая,

холодный дождь в холодную ладонь,
и комом в кружке отсыревший сахар,
а я себе заказывала бронь
за печкой у сверчка....

Завешаны зеркала,
которые не успели разбиться,
когда я тебя звала,
и не в силах остановиться,
рычала, как дикий зверь,
рвала на себе кожу,
запирала взглядами дверь,
боль свою множа.

Просила, да, видимо нет,
скорее всего требовала,
обменять этот на тот свет,
под фонарями фетровыми
гуляла без ничего
с красной петлёй на шее,
было мне всё равно,
бьют меня или жалеют....

В пластилине моей души оттиск ты.
Убивая меня небрежно,
Не развешивал на кресты
С кожей содранные одежды,

Не выделывал, так сдавал. Чучельник
Принимал за скупые гроши.
Он то знал, что нет круче них.
Только ты не хотел дороже....

День начинался. Мыло. Полотенце,
Верёвка, Крюк под серым потолком,
Смотрю в окно, желаю наглядеться,
Запечатлеть в подкорке весь фантом
Немира. Непроцесса. Непротеста.
Нежизни. Нелюбови. НИЧЕГО,
Халтурит солнце, рассветает пресно,
Туман горелым пахнет молоком,

Отдайте мне день моего рождения,
Сотрите имя в метрике ничьей,
Верните мать....