igolkina

А вот ещё интересный случай был в нашей деревне.
Как-то один транзитный пассажир из недоперепонятых и деликатных, обронил в мою сторону, мол мало в тебе загадки, неуловимости в тебе мало - прёшь, как танк. По изяществу опять же недостача, ну грация там, то-се, пленительная тонкость музыкальных пальцев, манкая плавность линий....

Кот Мольберт чует весну. Хотя, казалось бы, чем ему там ее чуять, разве что воспоминаниями, но и их нет. Сразу из стерильной девственности он шагнул в дзен-мир кастрации. А вот поди ж.

Сидит на подоконнике, в глазах смятение и Кастанеда. Зов крови, лапки помнят, что не должны....

С тех пор, как скачала шагомер, телефон стал словно не родной - он теперь вечно жизнерадостный дебил, постоянно что-то празднует. А ведь был простым, унылым
средством зависимости. Хорошо же сидели.
Вы прошли тыщу сто метров! Ура, товарищи! Вибрация, шары в небо....

Сердце у нас большое, вот что я вам скажу. И душа широкая, что баяновы меха - коли развернется, так сразу три открытых перелома всем собравшимся. И нос всмятку чаевыми.
А все от просторов, от них родненьких.
Выйдешь бывалыча на реченьку-речушку или во чисто поле, воздуха пьяного в грудь вдохнешь до полуобморока, на закат поматеришься, комара сытого ладошкой шмякнешь - и никаких транквилизаторов не надо, заземлился....

Инстинктивно стараюсь не лезть в большую поэзию и в целом творческие круги.
Помню, давно, сидели как-то не очень большой и не очень знакомой компанией. А было это в те, уже далёкие времена, когда я еще пыталась что-то там читать и смотреть.

Не корысти ради....

-А знаешь, заяц, как он мне изменил? Вот ты сейчас думаешь, что мол, как все - где-то в компашке крякнул, разомлел, а тут рядом она материализовалась, зачётная телочка которая.
Под горячее мы все для вас, заяц, зачётные. Даже с косым пробором ног и исчезающими сиськами....

Быть никем не страшно, ты просто чистый лист.
Лет сто назад, а может уже и больше, я собрала какие-то вещи в клетчатую китайскую сумку и ушла из дома, куда глаза глядят.

Глядели они, конечно, вразнобой, но выбора не было.

В то время мы с мамой никак не могли прийти к консенсусу....

Если окружить себя правильными людьми, то есть шанс, что ты почти не умрешь или, по крайней мере, сделаешь это не скучно.
Одной погожей летней ночью мы с подругой гуляли по сердцевине Родины нашей, по самой ее косточке.
На часах время – три, в небе звезды, на ногах – сандалики, которые отчаянно портятся о булыжники Красной площади....

Накануне праздника Куриного Бульона (2 января) мне традиционно вспоминается одна волшебная история про мою неблизкую подругу Аню-катаклизму.
Приставку к имени она заработала не на ровном месте, точнее, как раз на ровном.
У Ани дар. Аня бьётся-бьётся и все никак не разобьётся....

Идея поливариантности нашего существования и искус сослагательных наклонений временами не даёт мне уснуть. А ещё этот чертов эффект бабочки.
Это что же такое получается, если бы я в какой-то тревожный момент выбрала не красные труселя, а синие (как с проводками на бомбе, только не с проводками), то жизнь моя, вместо того, чтобы логично, шаг за шагом, до конца, не сворачивая, чеканя мостовую, пойти по пизде, взяла бы да и вырулила на залитую солнцем полянку....