Последние комменты юзера Седнев

Седнев: Мне тревожно за тех, кто не смотрел фильм «Приключения Буратино»

Седнев: Ты не сказала волшебное слово

Седнев: Я настолько далек от Лысикова и его молока, что пропасть нас разделяющая могла бы вместить четырнадцать Вселенных и еще пару маленьких астероидов

Седнев: Все приходит одновременно. Но слишком поздно

Седнев: Недоумение приходит, когда молоко заканчивается. Тогда приходит озарение, что следовало лишь извиниться за тот случай

Седнев: Я знал человека, который большую часть жизни дул на молоко. Его миновала участь стать моим кумиром

Седнев: А это бессмысленный выпад.

Седнев: Это была шутка. Я люблю пошутить. Удивительно слышать слово «нам». Что-то в этом есть

Седнев: Я поридумал название: «Уважая яйца» (по типу «Забирая жизни»)

Седнев: Мозг? Ха-ха.

Седнев: Я слишком примитивен. Тупо душу. Придумывай кого. Посмотрим на клиента

Седнев: Не знаю что за барышня. Я вообще не ходок по барышням. Кого душить то?

Седнев: нечо так

Седнев: Пробелы между строчками маловаты

Седнев: Вот и Григорий увлекся циклическими видами спорта

Седнев:
- Скажи мне что-нибудь на прощанье!
- Я…… я…. Буду ждать тебя!
- Не то!
- Я люблю тебя!
- Не то!
- Они… они положили сырой порох!!!
- Вот!*

Когда хочется кого-нибудь задушить, я кого-нибудь душу. Не очень то приятно довольствоваться кошками и голубями. Они до последнего верят, что у них есть шанс. Мне нравится основательность и несомненность происходящего. Ненавижу ложь.
Мне плевать, во что одет человек и есть ли у него родные. Он может быть щуплым работником службы безопасности кинотеатра, вельможным клерком из муниципалитета или зубрилкой-пятиклассницей.
- Привет, Энджи! – мои приветствия выплевываются в жертву и непродолжительное время стекают по ее сознанию. Еще утром ее звали Яна Колокольчикова, а на завтрак она давилась обжигающим какао и бутербродом с невкусным сыром.
- Ты опять много пьешь, — вежливый шорох моего упрека заставляет ее устыдиться.
Она напрягает память. Колючий взгляд выдает беспокойство. Память отказывается принести заказ из нужных воспоминаний. Вместо них на столике неизбежности появляется белый фарфоровый чайник, исключающий возможность любого ответа кроме:
- Ты же сам мне всегда наливаешь.
Ей очень хочется промолчать. Но молчание наказуемо яйцами на серебряной подставке. Холеная белая рука лжи щекочет голосовые связки длинным ногтем на изящном мизинце. Подставка улетучивается серебристым туманом. Остаются лишь яйца. Они перекатываются в голове, оставляя черно-белые отметины. Пальцы впиваются в клавиши. Монитор голосит противным фальцетом :
— А что у нас на первое блюдо?...

*как-то так

Седнев: это да

Седнев: Вот и славно. Береги себя

Седнев: Пошла нахуй

Седнев: /разглядывает писательницу в запотевший лорнет/