Последние комменты юзера korova

korova: Я самый крутой шутник на Литпроме. Я даже жопу через рот вентилировать умею.

korova: Я самый крутой шутник на Литпроме. Я даже жопу через рот вентилировать умею.

korova: два раза прочитал, не нашол почему цензура.
А стих пронзительный, хоть и кривоват местами.

korova: Мне нравицо смотреть как афтар над вами уссываетцо, продолжая подыгрывать.

korova: Почему же полубред? Вполне себе бред.

korova: В расплавленный битум московского лета
Стекают чужие любовные тайны.
Случается дружба совсем незаметно,
А, если в Москве, то совсем не случайно.

И встетились двое из дальних провинций,
Заспорив о будущем — к ней ли, к нему ли...
Но демоны пущены злобной столицей,
Сердца молодые они обманули.

В глухой подворотне досталась им плаха
Любви. В цепких лапах Москвы-людоедки
Отныне цветастый платок и папаха.
И ей же до станутся свежие детки.

Нестрижены овцы, некормлены хряки.
Измучены жаждой духовности жаркой,
Ярилом палимы, из греков в варяги
Бредут обреченно. Пастух и свинарка.

korova: Я в твоих глазах увидел море
Черное, с мечетью Голубой,
В водном отражавшейся просторе...
Из меня вдруг вырвался плейбой.

Я взирал с упругостью пружины
На изгибы томные плеча,
Под хиджабом ласковые джинны
Танцевали, сладко щекоча.

По-турецки я ни в зуб ногою,
И, краснея думал на фарси:
Мне б тебя… попробовать… нагою...
Джинны мне: «Как следует проси!»

Мёл язык мой, образный и броский
Все, что память втюхивала мне -
О своей чужой жене-березке
И о ржи волнистой при луне,

О лихой судьбинушке Расеи,
Углубляясь в прошлое до Вед,
С неба магомето-моисеев
Заструился несказанный свет...

Истоптав все памятные тропы,
Я решил — пора давить на газ:
Вопщем, так, коза, ты дашь мне в жопу?
Ты дала мне. Пяткой в левый глаз.

Занесло жигуль на светофоре,
В скрежете растаял мой кураж...

Никогда я не был на Босфоре,
Так что, ты забей на мой мираж.

korova: Ну вот… и в гараже нахуй шлют...
выбор негуст — здохнуть или…

korova: Это очень заебись. Ну, фкайф.
Тока, если ансамбль камерный, три вАлторны перебор.

korova: Ощущаю напряженье в чреве Родины.
Что-то злое зреет в ней транссексуально...
В телевизорах по-прежнему все вроде бы,
Но взволнованно вибрирую анально.

Это раньше любовался я закатами.
А теперь — дрожащей тварью в тихой яме
Развращаю я подмазами-откатами
Тело матушки, проросшее хуями.

Надоело каждодневно в страхе корчицца,
Задыхаясь от тоски и неуюта...
Эх, все бросить и тонуть блаженно в «Хортице»-
Причащении последнего приюта!

И, от дел своих нечистых руки вытерев,
Я, как зомби, вдруг очнувшийся и трезвый,
Побреду в потоке чьих-то мокрых высеров
К гаражу, откуда кличут «комтугезой»

korova: Пролилась портвейном ночь,
И гитары брякали,
Я старался во всю мочь,
Аж девчонки плакали!

Восхитительно просты
Все места укромные,
В палисадниках кусты,
Да скамейки темные...

Эх ты, молодость-пизда
С титькою упругою
Молодежи — завсегда
Темнота подругою…

korova: Это замечательное произведение, зощенки курют.
Как-то бы выделить бы, чтоб не затерялось, ну, мож в школу креатива типа.

korova: Тока заметил — а чоэта Пете такой типо заафк зделали? Заштож так суровото, тут вроде все чисто. В откровениях наверно. Эх.
У человека мож в реале щас и побарагозить нескем.

korova: Привычно заебись.
Когда-то по дороге в Домбай ночевал в Тиберде и меня подселили в двухместный номер к мужику среди ночи, пока раздевался, понял, что мужик с телкой — он ее одеялом прикрывал. А я пернуть хочунимагу, причом чую, что потихой не выйдет, в кишках такаяблять рапсодия. И неудобно людям кайф ломать. Я засопел, типо срубился, а сам думаю — как громче заскрипят к финалу, тут я и… А они, суки продолжили тихо медленно и печально. Мне както удалось минут через 10 побороть позыв и я реально уснул — уставший был сильно. Чо за канонаду я им во сне устроил не знаю, но, проснувшись в 7 утра никого в комноте не обнаружил и быстро съебался на автостанцию. Всю оставшуюся дорогу внутренне краснел…

korova: Ты ужасна, как боль Хиросимы,
Как Освенцима жертва худа.
Мне противно и невыносимо
От того, что попал я сюда.

Пол помыт. Пахнет хной. Трезвым взглядом
Ты пиявишь меня сквозь очки.
За каким же неведомым лядом
Забредают сюда дурачки?

За очками бельма поволока,
О визите жалею уже.
Баритоном спросила: «Вам Блока?
Нижний ряд — вон на том стеллаже»

И вскочила, суча реверансы -
Я почуял — сейчас блевану.
- Если можно… Есенина… Стансы...
Мне для пьесы… я завтра верну.

korova: Человек с порядковым номером 0,7
Это я. Я в тоске, правда похую всем.
Если стрелки сознания двинуть вспять -
Я когда-то был человеком 0,5
И мне этого было довольно вполне,
А теперь я тревожно кричу во сне,
Ощущая себя сквозь тупую боль
Человеком с корядковым номером 1,0

А оригинал реально хорош.

korova: Дык я не о похожести, а наоборот о том, что петина беспафосная сермяга мне ближе. Это не противопоставление — просто предпочтение.
Мож ты ужэ закусил и я зря разжовывывал фпрочем:)

korova: Да, соглашусь с Бумером — поэзия витает. Пафос «На дне» присутствует. Очень заебис, хотя в сермяжных средствах Петя Шнякин мне ближе.

korova: Ачо, красиво, даже каверить не буду.

korova: Чо, послал сцылу Крашенинникову, тот уже готовит дополнения.
Тагшта пора осваивать поляну дамских романов.
Текст канешно заебись, но читать страшно, только под одеялом, вдруг и дома камеры.