Пульс ЛитПрома: последние комментарии

Лев Рыжков: Первый куплет автор продержался. А дальше соскользнул в привычное.

Лев Рыжков: Финал примирил с текстом.

Антон Чижов: поешь супцу(с) Хэм, Фиеста

отец Онаний: Ерофеев - гений, согласен

А Яков - хуй моржовый.

Такие нынче выводы

Григорий Перельман: не согласная я...(с)

с коллегой в данном случае. я у Якова прогресс наблюдаю.

а лишнее(если оно лишнее в принципе), со временем уходит само.

великого писателя земли русской я и не видал со времён Ерофеева. вообще ни одного. да и он лишь отблеск минувшего, если по совести.

алексей чудинов: пардон, не вычитал.

И еще раз - нет интриги. Это просто описание, типа милицейского протокола. Напрягайся, закручивай сюжет, выдумывай необычное. Вот если бы идущего "поссать" невыпускала бы церберша у дверей - не положено во время спектакля! Сочный громкий диалог, реплики из зала, обещание нассать в портьеру...Режиссер, выбегающий на сцену и заламывающий руки: Это издевательство над священным! Случайно толкоет балерину, она падает в оркестровую яму, её там тихонько насилуют и выбрасывают обратно на сцену, её подруги сами прыгают вниз, из зрительного зала бегут смотреть...ГГ под шумок удается выйти. Ну и так далее. Раскудрявить надо.

Такое зайдет.

алексей чудинов: первое, что меня поразило на балете - это грохот.

Однажды мы, молодые алкоголики, прижя в ужас от бессмысленно прожигаемой жизни, забились, что тот, кто первым выпьет, покупает всем билеты в консерваторию. И все, бл, идут. Дня через два мы входили в священный зал. Из зрителей там была рота милиционеров и мы. Милиционэры сидели на задних рядах, мы - на первом. Посередине - нейтральная полоса. За минуту до начала забежалла стайка юных музыкантов - с раскрытыми нотами и порстом сверяла с ними исполняемую музыку. С антракта мы, естественно, свалили - не было больше сил. Милиционерам этого сделать было нельзя, ибо - дисциплина.

Если бы театры были на самоокупаемости, давным-давно прогорели бы. 99 процентов классической музыки - какофония. ЛюдЯм это не нужно.

алексей чудинов: все замечательно и глубоко. Очень бы хотелось правильно понимать последнюю фразу. Эти двое - это и есть Земля? Или без любви "вообще" Земля не имеет перспектив жизни? Может еще чего-то?

Конечно, может вся эта конкретика и не нужна, но мне, как небезразличному к автору читателю, это интересно. То есть, если бы мы сидели на скамеечке в парке с портвешком, я бы обязательно спросил. (не на Патриарших)

Парк: Вот и спортивные болельщики наверно затем и болеют, чтобы наслаждаться жизнью.

А исключительно здоровый спортсмен поднимается по отвесной скале, потому что всё остальное уже особо не радует.

Парк: Легко читаемая вещь про тяжелое чувство неподъёмной любви. Пожалуй не надо ни в ком видеть Мастера. Все в любви ученики и тогда легче будет найти точки соприкосновения.

Парк: Тут всё как раз про пьяный бред,

Где логики в помине нет.

Владимир Владимиров: Да, я старался выразить свои чувства к искусству балета.

Лев Рыжков: Думай, Яков. Усидчивость и дисциплина в тебе странным образом есть. А по всему прочему, что образует великого писателя земли Русской, надо подтянуть.

Лев Рыжков: Благообразно получилось.

отец Онаний: Хоть кому-то, а то Льва сегодня опять козы покусали

Григорий Перельман: а и хорошо

Григорий Перельман: зер гуд

Барагозина: крутейшее.

Разбрасыватель камней ®: Спасибо, Лев!

Лев Рыжков: Текст пропитан музыкой. Тут и "Лед Зеппелин", и "Пинк Флойд", и группа "Земляне", и Игорь Николаев.