Важное
Разделы
Поиск в креативах
Прочее
|
Было дело:: - ГДЕ ЮБКИ УЗКИЕ ТРЕЩАТ ПО ШВАМ-ШВАМ-ШВАМ!![]() ГДЕ ЮБКИ УЗКИЕ ТРЕЩАТ ПО ШВАМ-ШВАМ-ШВАМ!Автор: orlusha Из того же цикла ПИЗДА - Письма ИЗ ДАлека* «В Кейптаунском порту, с какао на борту, «Жанетта» поправляла такелаж. Но прежде чем уйти в далекие пути, на берег был отпущен экипаж. Они идут туда, где можно без труда достать бутылку рома и вина, где пиво пенится, где девки женятся, где юбки узкие трещат по швам-швам-швам!» Как же туда хотелось! Эта залихватская песенка манила нас, десятилетних, как нарисованный очаг – Буратино. Мы распевали ее часами, вышагивая по аллеям пионерского лагеря – той самой «походочкой, что в море лодочка», а сбитые сандалеты изображали «ботиночки, как сундучки-чки-чки». Потом были капитан Сорви-голова и Питер Мариц, юный бур из Трансвааля, которые на своих юрких пони наводили ужас на трусливых англичан. Романтика южных морей с годами повыветрилась, но недавно вновь материализовалась просьбой дружков присоединиться к их уже выкупленному групповому туру в ЮАР. – Там клево, – без особой надежды спасти хоть часть денег уговаривала меня телефонная трубка. – Там слоны, там Нельсон Мандела, там коньяк лучше французского и дешевле молдавского. И там еще эта, как ее... Вспомнил: пигмейская землеройка! – Какая землеройка? – Пигмейская! Это самое маленькое млекопитающее в мире! Поехали, а? – Ну если землеройка... – я для вида еще немного поломался, хотя в мозгу уже отплясывали джигу четырнадцать французских моряков и звучали давно забытые слова: «Здесь все повенчаны с вином и женщиной, здесь быстро лечатся следы морщин, здесь души сильные, любвеобильные, здесь каждый бог, и царь, и господин!» Отказаться от поездки в Кейптаун я не смог. Меня не остановили ни фантомные воспоминания об отцовском ремне, ни пришедшее с годами понимание того, что все, описанное в «Библиотеке приключений», происходило либо давным- давно, либо только в воспаленной фантазии детских писателей начала прошлого века. Клерки в посольстве были милы, визу шлепнули в пять минут. Сутки ушли на то, чтобы похвастаться милым мне людям и наврать немилым, но нужным, что мне надо на недельку мотануть в Барнаул по предвыборным делам. – Да это же на краю света! – пожалели меня немилые люди, даже не зная, насколько они близки к истине. Южная Африка действительно находится на самом краю света. Просто дальше некуда. Дальше мыса Доброй Надежды только Антарктида – я это запомнил, когда в детстве просовывал голову под огромный глобус, привинченный к учительскому столу в кабинете географии. Как же туда хотелось! Четырнадцать часов полета – вещь довольно занудная. Надоедает есть, спать, сидеть и даже пить. Впрочем, пить – меньше, чем спать. Для всех, кто не любит чопорные и холодные европейские авиалинии, – хорошая новость: после пересадки вы попадаете в южноафриканский самолет, в котором стюардессы смешливы и добры, как официантки в голландских кофешопах, в спинках кресел – газеты с рекламой бриллиантов, сафари и проституток, рекой льется великолепное вино, а в наушниках – тамтамы и львиный рык. – Вы случайно не секс-турист? – строго спросила меня соседка. – Как получится, – честно ответил я и по ее полным ненависти глазам понял, что спорол фигню. – Мерзость! – она попыталась отодвинуть подальше от меня самолетное кресло. – Из-за таких, как вы, наши девочки и мальчики идут в проститутки! Из-за таких, как вы, ежегодно гибнут тысячи людей! Вас надо убивать! Не увидеть Кейптаун и умереть, да еще за собственные деньги, в мои планы не входило – я как мог объяснил ей, что я не педофил и не садист, почему-то для убедительности показав при этом фотографию своего котенка Шарика. Пэт ван Ренсберг оказалась африканской матерью Терезой, которая открыла с мужем в Кейптауне приют-лечебницу «Маленький ангел» для реабилитации жертв изнасилований. За следующий час она напрочь отбила у меня интерес к сексу на африканской земле. Рассказываю: каждый восьмой в стране болен СПИДом; больше половины проституток заражены, сутенеры что ни день убивают девочек или клиентов, черные марксисты громят публичные дома, а белые скинхеды громят черных марксистов. И вдобавок ко всему колдуны племени тутси убедили всех, что секс с девственным ребенком – единственное лекарство от СПИДа, что породило чудовищную волну изнасилований маленьких детей зараженными. Я дал ей двадцать долларов на приют и честное слово держаться подальше от «квартала красных фонарей», но при этом как у специалиста по половому воспитанию выведал расценки на весь спектр сексуальных услуг, включая фантазийные. Любителям статистики и страноведения сообщаю: в среднем все в два-три раза дешевле, чем в Москве. В Кейптауне мы оказались часа в три жаркого воскресного дня. Приятно удивила гостиница, которая, как и женщины трудной судьбы, оказалась в два раза дешевле европейской: милый двухместный номер с видом на океан стоил 300 рандов ($45). Неприятно удивили банки и магазины – все они были закрыты. На будущее: почему-то банкоматы едят из наших только карточки Visa. Денежки красивые, на всех – разные животные. Самые ходовые – желтые слоники по 20 рандов (рублей сто) и сиреневатые сторандовые буйволы (мы их окрестили коровками) – аналог нашей пятисотенной. – Ну что, поехали на мыс? – дружки на прокатной машине рвались увидеть сразу два океана – Индийский и Атлантический. – Нет, мне надо в порт! – загадочно пытался отболтаться я и двинул уже было вниз по первой же улочке, но был прижат к стене и допрошен с пристрастием. Песенку детства знали все, и единогласным голосованием было решено считать себя отпущенным на берег экипажем «Жанетты» и с песнями нажраться до скотского состояния в портовой таверне, «где пунши пенятся, где пить не ленятся, где жемчуг высыпан на грязный стол-стол-стол!» По дороге к порту мы умудрились купить у уличного торговца тельняшки, окончательно вошли в образ, три раза спели «Варяг», два раза «По морям, по волнам» и один раз промычали песню из «Титаника». С зеркальной витрины на нас смотрела веселая толпа митьков, только пьющая, без бород и питерского интеллигентского пафоса. Старые доки и пакгаузы, издалека напоминающие московскую промзону или овощебазу, оказались внутри переделаны в огромный комплекс сувенирных лавок и ресторанчиков. – Новодел! – презрительно рявкнули мы, сплюнули по-матросски на столетние камни мостовой, выпили в первом попавшемся месте рому и вина и двинули искать настоящую старую таверну. – Вот эта дыра вроде ничего, якорь мне в глотку, – наш пузатый приятель, уже привыкший к прозвищу Боцман, показывал на облупленную вывеску с надписью «Black Cat». В подтверждение его слов из дверей вывалились пять не по-детски пьяных американских морпехов в смешных белых шапочках и в правильных широченных клешах. – Так это же она, она! – заорал я и кинулся к таверне, над дверью которой красовалась деревянная русалка с отколотой правой грудью. – Мичману больше не наливать! – сказал Боцман. – Он влюбился в деревянную бабу с рыбьим хвостом вместо половых признаков. – Дурак, это же «Блэк Кэт», таверна «Кэт» из песни. Мы думали, что Кэт – это девушка, а теперь все понятно. Слушай: «Они уйдут чуть свет, сегодня с ними Кэт, о ней не мог мечтать и сам Жюль Верн. Она, куда ни кинь, богиня из богинь заманчивых кейптаунских таверн». Песня не соврала – уходили мы действительно под утро. Ром, пиво, вино, водка, узкие юбки, пунш, виски, еще ром и опять пиво. Были тосты за переход экватора (правда, на самолете, но все равно), были крики «Полундра!» и «Свистать всех наверх», был матросский танец «Яблочко» и перетягивание каната из двух связанных морским узлом скатертей. Если бы в «Кэт» в ту ночь заглянул одноногий вербовщик из пиратского фильма, то мы (клянусь акульей печенью!) стали бы его легкой добычей, оставив на контрактах кривые крестики и отпечатки большого пальца. Слава богу, обошлось даже без драки, хотя пару раз в маленькой таверне реально пахло бедой. Рассвет мы встретили на обдуваемом ветрами мысе с видом на два океана. Переходящие дорогу пингвины поначалу были восприняты как добрые и неуклюжие вестники белой горячки. Успокоило одно: галлюцинации не могут так отвратительно вонять рыбой и пометом. Запах, как нашатырь, протрезвил наш дружный экипаж, и мы начали спорить, куда бы поехать. Решение пришло на развилке, где на дорожном знаке буднично, как у нас «Зеленоград», было белым по синему написано «Limpopo». – Вчера – день твоей песенки, а сегодня будет день имени Айболита! – решительно сказала Варвара, у которой по причине воспитания потомства Чуковский просто отскакивал от зубов. «И встал Айболит, побежал Айболит, по полям, по лесам, по лугам он бежит, и одно только слово твердит Айболит: «Лимпопо, Лимпопо, Лимпопо!» Конечно, говорить водителю микроавтобуса: «Шеф, давай в Лимпопо!», – довольно глупо, но сговорились мы быстро. А дальше – все по Корней Иванычу: «И пошли они смеяться, Лим-по-по! И плясать и баловаться, Лим-по-по!» В детских стихах все тоже оказалось правдой: в Африке акулы, в Африке гориллы, в Африке большие злые крокодилы. Видимо, Чуковский знал, что в Африке запросто можно пропасть. Не в смысле сгинуть, а в смысле – забыть обо всем, как забыли мы о своей гостинице, куда вернулись только на следующий день. Кстати сказать, нас нисколько не задело, что Лимпопо оказалось не настоящим. В смысле, вывеска была, но так называлась гостиница на Гарден-Рут – одном из самых красивых туристских маршрутов мира. Он проходит между горами и океаном от города Гейдельберга на западе до леса Цициками и реки Сторм-ривер на востоке. Водитель Когенга, болтливый хитрован, явно не первый и не бескорыстно снабжал постояльцами лже-Лимпопо. Он довольно быстро убедил нас, что как-то глупо уезжать оттуда, когда бунгало стоит всего десять «слоников» за ночь, а на три «коровки» можно поесть вшестером до отвала. Есть он (не то чтобы мы возражали) по-свойски уселся с нами и весь вечер вещал про то, что его племя лемба совсем не африканское, а еврейское, изгнанное в свое время из Израиля. Диета у них кошерная, мужики обрезанные, а негров они недолюбливают. Свое имя он считал производным от Коганов и Коэнов, а свою иссиня-черную физиономию с приплюснутым носом – природным камуфляжем, который помог его евроафриканским предкам выжить среди кровожадных людоедов. Когенга возил нас по городу еще пару дней, и с его помощью мы окончательно поняли, что дешевизна, вызванная плохим для африканцев курсом ранда к доллару, позволяет за неделю на разнице цен «отбить» ту тысячу долларов за перелет, которая обычно и отпугивает туристов от ЮАР. По этой скаредной причине на сафари едут в Кению, где платят потом втридорога, а поесть-попить – в Италию, города которой из-за плотности туристов на квадратный метр давно напоминают забитый международный аэропорт. Самое странное впечатление от Кейптауна, когда ты к нему на пятый день привыкаешь, это то, что ты вроде в Европе, но до Африки – час езды на недорогом такси. Конечно, развращает сам факт наличия выбора между слонами и китами, горными лыжами или пляжем, водопадами или пустыней, пигмейской деревней или казино в Сан-Сити (Лас-Вегас отдыхает). Южная Африка – это действительно красивейший сплав десятка стран и культур. Полу-Голландия буров-африканеров, чопорная Англия, яркая Ботсвана и ароматная Индия незаметно расположились на клочке земли так, что с верхней части глобуса ее и не видно. Пока мы здесь ждем дефолтов и следим за «делом ЮКОСа», они там катаются на страусах, копают алмазы и выходят по вечерам на середину залива, чтобы посмотреть, как играют киты. Пингвинов вообще считают за ворон и дворовых кошек, а на носорогов не обращают внимания. Просто хочется вернуться туда снова, не уезжая. Мы решили посетить ЮАР в ближайшем будущем, ведь карликовую землеройку мы так и не видели, а это, согласитесь, непростительно. Да и ритуальная тема излечения от СПИДА тоже пока не раскрыта... Теги:
![]() 0 ![]() Комментарии
#0 17:42 12-09-2006MVV
какой позитив!!!! спасибо! хочу в лимпопо блин! хорроший отчет. но незацепила с рассказа страна. видать другие песни уже были ох как хорошо такое почитать под конец дня. пойду с лёхкой душой выпью водочьки немношко! зачот Орлуше надо писать заказные статьи для турагенств к началу сезона. Разбогатеют фсе, а Орлуша - особенно! Эх... блять... а у нас зима скоро. ебать все колотить, Орлуша романтизму нагнал, да и Luka прав. А...дошло... Орлов, нельзя сразу выкидывать все! Работать совершенно невозможно. Я, как болван впечатлительный, сижу и лыбу давлю... Орлов не только талантливый поэт, но и блестящий прозаик. хочу в африку!! убила фраза...и один раз промычали песню из «Титаника».... XDDDD Еше свежачок В начале девяностых, которые кто-то называл «лихими», кто-то голодными, летели мы чартером Аэрофлота рейсом Москва–Аликанте. Вылет по-Москве в полночь, прилёт в три ночи по времени Аликанте. Для тех, кто хорошо спит в самолёте – вполне терпимо, для остальных – сущая маета....
В небольшом районном городишке Бердичеве были все атрибуты власти – райком партии, исполком, вытрезвитель и гауптвахта. Первые три – с полным функционалом, а последняя – с урезанным.
Гауптвахта была солдатской. Там можно было содержать только солдат, для офицеров, согласно Уставу, она не предназначалась.... Где начинается авиация, там кончается порядок. И наш славный отдельный боевой вертолётный полк вполне это подтверждал. Полк к тому же находился в стадии формирования, а это бардак в квадрате.
Прибыл я в него в марте. На аллее к штабу большой плакат – наверное, он остался от тех, кто когда-то размещался в его казармах.... О его гибели я прочитал в новостной ленте Яндекса. К статье прилагалась небольшая фотография с места убийства. Посреди улицы лежал человек в спортивном костюме, вокруг его головы темнела лужа крови. Ниже была напечатана фотография, тех самых лет, когда я знал его....
Так называются два колективных дома в конце улицы на которой я живу.
Былинные бараки в два этажа. Они и дали название групировке гопников отравляющих мне жизнь. Там жили несколько неблагополучных семей. Огурцы, это два брата, Тина.... |