Семья Вероники

Автор: Шырвинтъ* 1.
Семья Вероники Анатольевны состояла из мужа по фамилии Самец, сына Андрюши, бомжа дяди Гены и собаки с кошачьим именем Матильда. Жили они все вместе в трехкомнатной квартире в одном из приволжских мегаполисов, прямо на берегу речки—матушки. Был и еще один член семьи - любовник Вероники Анатольевны, по фамилии Будякин. Он жил отдельно в центре города в однокомнатной хрущевке на первом этаже. Вместе со своим родным братом Васьком.

Все члены семьи были одногодками. Во всяком случае, они сами так считали. Вероника Анатольевна, Самец и Будякин недавно перешагнули христовый тридцатитрехлетний рубеж, Андрюша родился в один день с Матильдой, десять лет назад. А бомж дядя Гена имел сложенный вместе Вероникин, Андрюшин и Матильдин возраст.

Образовалась семья стихийно, на основе классического любовного треугольника. В юности, закадычные друзья Самец и Будякин познакомились с Вероникой Анатольевной на дискотеке. Знакомство переросло в теплые дружеские отношения, от которых, как известно, до любви не далеко. Друзьям тогда очень понравилось ходить к Веронике Анатольевне в гости, сначала вместе, а потом поодиночке. Юная хозяйка всегда была радушна, и старалась ни в чем гостей не обидеть.

Основной причиной визитов были огромные запасы водки, хранившиеся во всех легко и труднодоступных местах квартиры. Какую дверцу не открой — везде была водка. Даже в туалете хранилось бутылок тридцать.

Водка принадлежала Гоге — врачу гинекологу, приходящемуся Веронике Анатольевне родным братом. Брат собирал ее себе на свадьбу, которая вот-вот должна была состояться, но, по каким то непонятным причинам, все время откладывалась вот уже лет пять. Помимо гинекологии, Гога очень увлекался радиотехникой. В своей комнате он паял на продажу ламповые, хай—эндовские усилители, и всякую другую, непонятную шпионскую технику. Посетив его комнату, никто бы не сказал, что тут обитает врач. Только полочка с книжками по женским болезням смутно выдавала основную профессию жильца. Будякин с Самцом посмотрели одну такую книжку с картинками, и с тех пор в комнату Гоги не заходили. Жутко стало от увиденного. Брата друзья не понимали, очень уважали и старались не попадаться ему на глаза. А Гога потом в Америку уехал, где и женился, наконец, под джин с тоником, оставив сестре весь алкоголь и пару паяльников. Сейчас, наверно и клинику свою там имеет, и радиомастерскую. Хороший, одним словом, брат…

На алкоголе, как известно, держаться все межчеловеческие отношения. Будякин ходил к Веронике потому, что любил водку. Самец потому, что любил Веронику, которая в свою очередь, безответно любила бабника Будякина, и мстила ему в объятиях Самца. А там где любовь, там и до ненависти недалеко будет. Будякин возненавидел друга за нелюбовь к водке, Самец Будякина за Вероникины чувства к алкашу. А Вероника всех. Вместе с собой и водкой.

К тому времени Самец закончил «иняз» и получил предложение послужить два года в ГСВГ*. Для этого нужно было быть женатым. Он сделал Веронике Анатольевне предложение, и та, взяв неделю на раздумье, тут же помчалась к маме Будякина, просить руки ее сына. Мама не возражала. Вероника ей нравилась. А Будякин, после трехдневной пьянки, наглухо ушел в отказ. На том и порешили. Быстро сыграли с Самцом скромную свадебку. А чего тянуть то? И так задержка два месяца. Знать бы папа кто?..

* Группа Советских войск в Германии

2.
Рожать Андрюшу Вероника Анатольевна домой уехала. Мальчик народился крепкий, четыре килограмма, с красной мордой, хорошим аппетитом и гемоглобином в крови. На Будякина, слава Богу, не похожий. Да и на Самца тоже. После свадьбы, фамилию Вероника оставила старую – Фрязина. Посчитала, что не гоже как—то женщине Самцом называться. То же самое, что мужику иметь фамилию «Сучка», например. Хотела и Андрюшу еа своей фамилии оставить, но муж из Германии запретил. Так и написали в свидетельстве: — «Андрюша, Самец».

А в это самое время, в далеком Дрездене, на пьянке по Андрюшиному рождению, офицер «Штази» Манфред Гесс, борясь с икотой и косоглазием, обещал подарить Самцу щенка от своей немецкой сучки Марты. Марта стала мамой в один день с Вероникой, обойдя её по количеству потомства в девять раз. Так, что Матильда была немкой не только по породе, но и по месту рождения.

Шли годы. Будякин блудил и пьянствовал на Волге, пала Берлинская стена, вывод войск из Германии был в полном разгаре. Срок службы подходил к концу, и последние пол года Вероника Анатольевна с мужем активно занимались различными аферами, быстро сколачивая свои первые капиталы… А Андрюшу, как Маугли, Матильда, в основном, воспитывала. И первое слово, произнесенное маленьким самцом было «гав». Рычать и чесать ногой за ухом — чуть позже научился.

Домой семейство возвращалось на двух забитых под завязку всяким добром бусах. Чуть раньше, еще один отправили. Три раза рэкет напал. Познаньский и Каширский Матильда покусала, а тамбовскому триста марок пожертвовали. Уж больно люди серьезные оказались…

3.

За десять лет с Андрюшиного рождения семья развернулась не на шутку. Многочисленные ЗАО и их «дочки» приносили неплохие доходы, уродливо формируя из их создателей новую приволжскую буржуазию. В одной из фирм, расположенной в другом городе вверх по течению и занимающейся покраской фасадов, возглавляя бригаду, добросовестно трудился Бомж дядя Гена. Пока у него беда не случилась.

Бомжом дядя Гена был не всегда. Семья у него была. Когда-то… Однажды, вернувшись из командировки, дядя Гена застал свою жену под каким-то мужиком. Он долго не думал. Зарубил обоих топором, собрал кое—какие вещички и уехал к сестре в Семипалатинск.
Через пару месяцев, почуяв от казахских ментов нездоровый интерес к своей особе и неотвратимое бралово, Бомж дядя Гена созвонился с Самцом и приехал в город на Волге. Вероника Анатольевна с мужем подстригли бедолагу, сбрили ему усы и купили большие новые очки с диоптриями. Вуди Ален! Не отличить… А потом дачу свою строить отправили. Тридцать километров к югу, на берегу Волги. На все лето. А на зиму к себе поселили, в одной комнате с Андрюшей. Денег Бомжу дяде Гене не давали. Иногда только. На вино. Но все необходимое ему покупали. И кормили тем, что ели сами…

Бомж дядя Гена выполнял почти всю работу по дому. Стирал, убирал, готовил. В видеосалоне подрабатывал. Обучал Андрюшу немецкому языку, который знал в совершенстве… Таких гувернеров, как он — днем с огнем не найти было. А тут - еще и на холяву…

4.

По мере накопления капиталов, моральный облик в семье Вероники Анатольевны начал катастрофически падать. Речь окрасилась матюгами. Даже Матильда уши от них опускала. А от Андрюшиных «шайзе», «шванц» и «лекен зи мих ам арш» она вообще жмурилась и уходила в другую комнату. Немка, как ни как…
Об изменах Самца Веронике Анатольевне неоднократно докладывали доброжелательные подруги, да и сама она, глядя на мужа, с Будякиным грешить начала. Случайно его встретила. На зимней рыбалке… В жизни, оно ведь часто так бывает, о чем думаешь — то к тебе и приходит…

В погожий весенний день насверлила Вероника лунок недалеко от дачи, флажков на крупных хищников понаставила, а сама села окуня блеснить. Самец на даче остался. Баньку топить, которую Бомж дядя Гена недавно построил. Вчера супруг под лед ушел возле берега - задницу застудил. Матильда с Бомжом дядей Геной его чуть на берег вытащили. И пешню утопил новую, и рыбу, хорошо хоть сам жив остался. А теперь ему ушицы захотелось, сволочи такой…

Сзади послышался скрип валенок. Рядом с Вероникой Анатольевной остановился какой—то мужик. Он опорожнил мочевой пузырь, громко рыгнул и спросил:
— Слышь, пацан. Что сегодня барометр показывает?
— Если тебе, ссыкуну, интересно, поди у мужа спроси. Дымок вон на берегу видишь? Туда и пиздуй. Там и атмосферное давление узнаешь и курс валюты на сегодня. А на опохмел не рассчитывай. Мы по субботам не подаем, — ответила Вероника Анатольевна и посмотрела на незнакомца.
— Вероника?! Ты?! Богатая будешь. Не узнал. — Будякин стыдливо замел валенком желтые следы урогенитальных преступлений.
— Дык, уж не бедствую. А ты как здесь?
— Васька день рождения гуляем, — ответил Будякин и побежал проверять замаячившую лунку…

На уху наловили. Бомж дядя Гена сготовил. На стол накрыл. Поели, выпили, попарились. Самец рожу кривил поначалу, а потом окосел от выпитого и спать удалился. А Будякин, чуть позже, увел Веронику Анатольевну именины Васька догуливать. На всю ночь. Там она и водки под чужую уху добрала и любовью нерастраченной Будякина одарила…

Под утро, чуть свет, завела Вероника снегоход хозяйский и, под песню: «…на тот большак, у перекрестка…», домой вернулась. Иногда по дороге останавливаясь, дразня «фигами» и «факами» преследующих ее: Васька, Бабу Васька и Будякина. У своего дома шайтан-арбу заглушила и, сонная, упала на руки Бомжа дяди Гены. Бомж дядя Гена свое дело знал. Хозяйку в баньку спать сволок. Очнувшегося, было, Самца оглушил стаканчиком своей целебной самогоночки, настоянной на полыни с маком и пошел помогать отправлять снегоход в обратный рейс. Намучились все изрядно. Баба Васька со снегохода падала, и пешком идти тоже не могла. Бомжу дяде Гене весь этот цирк надоел, он принес толстую веревку, положил Бабу Васька на снег, застрополил ее подмышки незатягивающимся брамшкотовым узлом и побежал впереди снегохода, указывая путь. А Васек, лег на свою Бабу сверху, потому, что разлуки с любимой он перенести не смог, да и бегать по сугробам ему тоже было лень. С горем пополам домой вернулись, но валенки от Бабы Васька все равно по дороге потеряли. Бомж дядя Гена потом даже с Матильдой даже специально приходил. Бабу Васька ей нюхать давал, по следу пускал. Все равно валенки не нашлись. Или попятил кто, или пургой начавшейся замело…

5.

Через неделю к Веронике Анатольевне поступила оперативная информация, что в одном из своих офисов, Самец предается блуду с какой-то молодой куртизанкой. Вероника Анатольевна достала из домашнего сейфа «вертикалку», (патроны не нашла, Бомж дядя Гена их на даче попрятал от греха), кинула ее в багажник Нивы и поехала в указанный адрес с грешником толковать…

Самец совсем нюх потерял. Или он его с головой и задницей в проруби отморозил? Охраны на входе нет. Дверь в кабинет не заперта… Вероника Анатольевна застала парочку в позе «на столе, самец снизу». Сверху находилась глухонемая двадцатилетняя уборщица Лариса, исполнявшая одновременно обязанности кладовщицы. Ларису взяли на работу недавно, по рекомендации дальних деревенских родственников из Мурома… В каждом из нас живет Герострат. Скульптурная композиция была разрушена одним ударом приклада, в верхнюю ее часть, и двумя ударами в область малого таза нижней.
На столе остались: пол бутылки напитка Чивас Ригал, стакан и маленькая стопка записок, примерно следующего содержания:
— Нормально.
— А так?
— Хорошо.
— Ну, как?
— Ага.
— Начнем?

Вероника Анатольевна смахнула со стола стакан, хлебнула из горлышка напитка Чиваса, и стала изучать записки. Через некоторое время она поняла, что читать их нужно в обратном порядке. Она смахнула переписку со стола, кинула в Самца ружье, заплакала, еще Чиваса отхлебнула и, запустив бутылкой в стену, уехала домой. На столе остались только две записки. Одна с категорическим оральным требованием, другая — с глупым вопросом про деньги, написанная с грамматическими ошибками…

6.

На утро Вероника Анатольевна получила от мужа свою долю тумаков. Душевная боль была настолько сильней физической, что на два сломанных ребра, а тем паче синяк под глазом она, поначалу, не обратила никакого внимания. Надо было мстить…
Не знала только Вероника Анатольевна, кого в помощники призвать. Бога или Дьявола? В итоге решила с обоими сговориться.

Глаз запудрила, Андрюшу с Матильдой с собой взяла и в храм подалась. Свечек накупила и начала перед образами расставлять. Ни кого не забыла. Подойдет, глазки, как Магдалина закатит, «Отче наш» прочтет, перекрестится и к следующему…

— Mutti. Welcher Schwanz machen wir hier?** — спросил Андрюша. Ему стали надоедать мамины ритуалы, и он немного волновался за Матильду. В церковь собаку не пустили, и ее пришлось привязать за дверную ручку на входе. Могла прихожан обгавкать…
— Андрюша, ты что, совсем охуел, в церкви матом ругаться? — Вероника Анатольевна присела на корточки, покрутила пальцем у виска сына, и быстро поспешила на выход, потому, что между рядов прихожан стал шнырять безбородый служитель культа, собирая подати в черный поднос…

…Чуть позже, лучшая подруга Вероники Анатольевны по кличке Бакля, исполняющая обязанности консультанта по общим вопросам и начальника разведки, свела ее с Чертом.

** — Мамочка. Какого хуя мы тут делаем? (нем)

7.

Чертом оказался приезжий алтайский шаман. Человек без имени и возраста, с волосами до поясницы. Рядился он в балахон с капюшоном цвета исламского знамени и всем своим видом напоминал персонажа из клипов параноидального ансамбля Энигма. Глаза махатмы не поддавались вообще никакому описанию. Они были одновременно добрыми и злыми, пронизывали собеседника насквозь и светились демоническим малахитовым блеском. Глядя в них, Вероника Анатольевна даже поверила Бакле, что гуру, своим взглядом может двигать мелкие предметы и поджигать занавески.

— Что привело тебя ко мне, дочка? — спросил гуру у Вероники Анатольевны.
— Ни хуя себе? Дочка… - удивилась про себя Вероника, с первого взгляда определив алтайца в ровесники. Гуру улыбнулся, и приготовился слушать десятилетнюю историю любви, спрессованную в сорок минут бабьего монолога. Когда она закончила, кудесник спросил:
— Чего же ты, дочка, желаешь?
— Хочу, чтобы Самец вообще про баб забыл, а Будякин любил только меня одну.
— Это все? — удивился махатма.
— Достаточно, — удивилась в ответ Вероника Анатольевна.
— Не перестаю удивляться человеческой глупости, — молвил демон, — особливо женской.
Придет, бывало, дурница и просит себе мужа… Богатого, умного, пригожего… Я уж не говорю о понимании таких вещей, как соответствие своему идеалу… Они даже не хотят определить, НА СКОЛЬКО мужик должен быть красив, умен и богат. Лень наверно. А потом удивляются, что все коряво выходит…
— А, что за соответствие такое? — почесала Вероника Анатольевна поломанные ребра.
— Дык, эта… Чтобы иметь у себя под одеялом, к примеру, Карла Маркса, Джони Деппа и Говарда Хьюза в одном лице, нужно соответствовать их запросам. Якши? Понятно?
— Ой, не вериться мне что—то в ваши способности, — хитро прищурилась начинающая ведьма.
— Ладно. Продемонстрирую, — гуру взял папку с бумагой, положил ее себе на колени, и уверенными движениями что-то там изобразил. — Я, например, знаю, сколько денег ты мне дашь.
— Вот уж хуй тебе, Калиостро недоделанный. Ты и денег таких не видывал, — подумала Вероника Анатольевна и, порывшись в кошельке, положила на стол сотню швейцарских франков. Гуру опять улыбнулся. Смахнул сотню в папку и протянул собеседнице мастерски исполненный шарж. На листе был изображен холм с могучим вековым деревом на вершине. Дерево подпирала обнаженная Вероника Анатольевна с медицинским флагом, на котором было написано: - «100F». В геральдике Вероника Анатольевна не разбиралась, и двойственный смысл этого символа, раскрылся перед ней несколько позже. Сейчас, чтобы поверить гуру, ей было достаточно «100F».
— Ну, дык, что, дочка? Ты бы хоть со сроком действия своей порчи определилась, — зевнул гуру.
— Пока самой не надоест. — Вероника почесала ребра и направилась к выходу, унося рисунок с собой.
— Будь осторожней в своих желаниях, — напутствовал махатма.
Рисунок на следующий день пропал. Как только его Вероника Анатольевна не искала…

8.

Чудеса начались мгновенно. Махатма, видимо, долго не думая, замутил банальную поганку, описанную во всех не менее банальных учебниках по ритуальной магии. Детородный орган у Самца перестал стоять вообще. Возможно, этому поспособствовали еще и удар в паховую область прикладом, и подлёдный дайвинг. А у Будякина вставал только на Веронику Анатольевну. Как только горемыки не маялись. Ничего не помогало. Будякинский гарем распался в мгновение ока, а Самцу ничего не оставалось, как с головой удариться в бизнес.
…Любимым местом сексуальных утех Вероники Анатольевны и Будякина стала свалка ядерных отходов. А начиналось все так…

Летом, как-то случилось с Вероникой дежа-вю. Возвращаясь, домой из загородной поездки, узнала она холмик и дерево, которые гуру на картинке изобразил. Холмик был весь утыкан черно—желтыми столбиками с изображениями радиоактивной символики. Жутко стало Веронике Анатольевне, тревожно на душе. И отгоняя дурные мысли, она к возлюбленному поспешила. По дороге бутылочку Мартини из горлышка приговорила, и слегка тряхнув бампером молодую липку, припарковалась у будякинского подъезда. С бабушками сплетницами поздоровалась и позвонила в квартиру под номером один. Открыл Васёк. Вероника Анатольевна отдала ему пустую бутылку из-под Мартини, порылась в шкафу в поисках добавки, и, ничего не найдя, отправила Васька за магазин. А сама, сунув в видео кассету с порнухой, улеглась на диван Будякина с работы ждать…
— Васёк. Покажи чего у тебя там между ног, — попросила Вероника Анатольевна вернувшегося с бутылкой гонца. Васёк показал. — Ой, блядь, закрывай, не смеши людей. Вы с Будякиным точно родные братья? Иди, тренируйся на кошках, — произнесла Вероника знаменитую фразу из знаменитого фильма «Операция Ы». Потом она вина отхлебнула, потом смеялась долго, потом икать начала. — Васёк, ты знаешь, что мы с тобой делать сейчас будем?
— Знаю, Вероника Анатольевна. Машину мыть.
— Правильно, Васёк, бери ведро и пылесос, а удлинитель я тебе в форточку выкину…
Через пол часа из комнаты стали доноситься вопли Вероники Анатольевны и утробное рычание вернувшегося с работы Будякина. Корректные приподъездные старушки поспешили увести своих поднадзорных внучков куда подальше, а слегка покрасневший Васёк опасаясь за психику случайных прохожих, глушил этот «песнь любви» децибелами из Вероникиного авто…

Натешившись, влюбленные уехали холмик смотреть. Там, под деревом, вакханалия продолжилась и вошла в традицию. Уж больно сказочны были обоюдные оргазмы. То ли этому способствовали захороненные ТВЭЛ-ы*** от АЭС, то ли окись плутония, то ли хитро заныканный под деревом алтайский амулет. .

…Как бы там ни было, но закончилось все трагически. Однажды Вероника Анатольевна возжелала испытать оргазм поближе к Богу. Для этого парочка залезла на дерево. Богу это не понравилось, и он быстро организовал дождь и грозу со шквалистым ветром. Первой с дерева упала Вероника Анатольевна. На нее упал обломанный молнией сук с сидящим на нем Будякиным. Будякин доставил любимую в больницу, где она стала день ото дня хиреть и готовиться к смерти…

*** — тепловыделяющий элемент (ядерная терминология)

9.

Забыв под водочку старые обиды, бывшие друзья Самец и Будякин стали готовиться к проводам Вероники Анатольевны на Тот Свет. Прежде всего, для этого был необходим хороший памятник. На одном из своих предприятий по изготовлению надгробий Самец изготовил памятник из камня лабрадорита, а Будякин вызвался дополнить его малой формой из бронзы. Для этого он обратился к местной знаменитости. Скульптору и героиновому трип—путешественнику по кличке Роден. По фотографиям, предоставленным ему для работы, он увековечил Веронику Анатольевну в образе балерины.

Скульптура, представляла из себя Веронику Анатольевну, ростом с небольшой самовар, в позе «арабеск» с Матильдой на поводке. Самец сначала пожалел о том, что Родену дали фотографию с собакой. Даже за ножовкой по металлу сходил, чтобы Матильду отпилить. Но Андрюша, Бомж дядя Гена, Самец и даже сама Матильда своим лаем, вандализму воспротивились. Деваться некуда. Все так и оставили. Сверху в камне перфоратором пробили отверстие, вогнали анкер, и при помощи эпоксидки, намертво малую форму закрепили. Потом сусальным золотом дату рождения написали, сфотографировали монумент на «полароид», и все вместе в больницу поехали. На утверждение…
Вероника Анатольевна, как это чудо увидела, так чуть было с катушек не съехала. Даже психолога к ней вызавали. А потом, вдруг резко на поправку пошла. Вес растраченный набрала. А лейкоциты лишние сами куда — то исчезли. С тем, через недельку из больнички и вышла… Памятник, сначала, дома на балконе стоял, а потом его на дачу вывезли. Где он и занял почетное место, посреди альпийской горки с цветами…

10.

После больницы стала Вероника Анатольевна жизнь свою переосмысливать. И муж не любовник, и любовник не муж… Опять подружились меж собой… Ерунда полная. Баклю как-то к себе вызвала, дабы та алтайца нашла. Та, после длительных поисков доложила, что махатму надолго закрыла Ульяновская прокуратура, и выцепить его оттуда не хватит денег даже у Самца…

Случился как-то у Андрюши с Матильдой день рождения очередной. Гости на дачу приехали, подарков понавезли. Андрюше приставку «Плэйстэйшн», Матильде говядины отборной десять кило, ящик водки «Кеглевич» родителям… Поплясали, побуянили по-над Волгой, тарелки грязные с двустволки расстреляли. Песни поорали и домой уехали. Самец пьяный по малой нужде отправился. Да лень, видать, ему было до сортира брести. Вот он на альпийской горке, за памятником и пристроился. Прямо как в «Черном обелиске», у Ремарка…

А Вероника Анатольевна, как раз в то время на балкон вышла. На звезды посмотреть и о доле своей бабьей подумать. Вертикалка любимая в руке, патроны на поясе. Ну и «Мартини», куда ж без него. Тут ей нечисть за памятником своим и померещилась…
Беглый огонь велся с двух точек. С левой и с правой стороны балкона, при помощи коротких перебежек. Самец, аж язык проглотил со страха. Только ноги успевал из—под обстрела убирать.
— Вероника! Блядь! Это я!— кричал муж.
— Ах ты? Андрюша, неси патроны для копытных и рогатых! — позвала Вероника Анатольевна сына, не признав в черте суженного.
— Вероничка, что ж ты творишь, родная? — Самец сорвал с себя белую майку и повесил ее на поводок от бронзовой Матильды.
— До хера вас что—то развелось в моей жизни, — тихо молвила Вероника Анатольевна, продолжая огонь.
— Мамочка, там же папа, — рядом стоял Андрюша, протягивая маме два патрона на кабана.
— Блядь. Как же я хочу, чтобы это все закончилось, — Вероника бросила ружье вниз, села на пол, и, обхватив голову руками, заплакала…

11.

Назавтра Самец с удивлением обнаружил у себя утреннюю, обманчивую эрекцию…
В городе, в своей однокомнатной хрущевке, проснувшийся Будякин подумал: "А не пригласить ли сегодня на променад Баклю?..
…Бомж дядя Гена собирал свои пожитки в маленький рюкзачок. Вероника с мужем по делам умчались. Андрюша в школе. Дома была только Матильда. Бомж дядя Гена присел на корточки. Обнял собаку, и, глядя в ее грустные глаза произнес:
— Вот и все, Матильдушка. В своей семье я давно порядок навел. Кажись, и в этой все наладил. На Алтай, пожалуй, подамся. Семье брата помогать надо. Этап ему организовать, Ульяновск — Барнаул. Поближе к дому. В общем, дел — выше крыши. А ты не горюй черноглазая. Присматривай тут. А все мы, когда-нибудь, где-нибудь, обязательно еще встретимся…

Август — октябрь/