Лил дождь

Автор: про заек Лил дождь. Жанна ненавидела этот затяжной осенний дождь. Жанна любила свою работу – и сегодня она туда опаздывала. Кофе убежал, что случалось крайне редко, но сегодня всё шло наперекосяк: одновременно с будильником зазвонил телефон – мама в течение десяти минут объясняла, что не сможет сама заплатить за газ, поэтому Жанна должна в обед заехать к ней, забрать квитанцию, съездить в расчетный центр… да, мама, хорошо, мама, я заеду, конечно… Мама, мне 29 лет, я всё сделаю!.. Прости, я должна собираться на работу… Времени на варку кофе не оставалось, пришлось поставить турку на огонь и делать бутерброды. Конечно, Жанна пропустила момент закипания. Теперь надо мыть плиту. Нет, не потом, не после работы – так не годится. Это недолго, совсем недолго, но потеряна еще пара драгоценных минут. Душ уже вприпрыжку, укладка не глядя, благо стрижка хорошая и недавняя, макияж ни к чёрту, но некогда, некогда… Быстрый взгляд в зеркало в коридоре – Божечки мои, кто это?! Топ-менеджер крупной риэлтерский фирмы? Больше напоминает блядь с Тверской наутро в воскресенье… Фигня, пробьемся.
Народу в метро – ужас, страх, петля и яма! Куда ж вы все поехали, родные… Вчера, когда светило солнышко, прощаясь с бабьим летом, где ж вы были?! А сегодня всем приспичило – на станцию не зайти.
Апофеоз: турникет показывает красный кружок, гадостно завывая – поездки кончились. Залепись! Теперь придется отстоять очередь, чтобы купить проездной. Ну просто сказка, а не утро.
Наконец Жанна оказалась на платформе. Привычный ветер, лязг металла, открывается дверь. Жанна шагнула в вагон и в первый момент подумала, что стала жертвой беспредельно наглого карманника: сумочка соскользнула с плеча, и только в последний момент Жанна успела придержать её рукой. Оглянувшись, Жанна поняла, что сюрпризы на сегодня не окончены – никакого карманника за спиной не было, просто карабин, соединявший ручку с сумкой, сломался. Стерлась маленькая металлическая втулка, и карабин выскользнул из кольца. Это было уже слишком. Держа в руках сумочку и глядя на сломанную застежку, Жанна поняла, что плачет. Пока что беззвучно, но слёзы подступили к горлу, наполнили глаза и покатились по щекам горячими струйками. До чего же нелепо, в переполненном вагоне метро, люди кругом… Но от этого плакать хотелось еще больше, слёзы уже капали с подбородка и кончика носа… И всё как-то сразу подступило – всё то, от чего Жанна отмахивалась уже не первый год: да, приятная внешность, да, собственная квартира, да, хорошее образование, да, отличная должность и перспективы… Вот только перспективы исключительно карьерные. А жизнь – это далеко не только карьера, особенно жизнь женщины. С Артемом они расстались еще перед Новым годом. Этого следовало ожидать. Нет, он был неплохой парой: закончил престижный ВУЗ, хорошо зарабатывал, фирма снимала для него квартиру в центре города. Вот именно что «снимала» - он был приезжий. Без перспектив на собственное жильё. Жанна боялась жилищных претензий. Или их больше боялась её мама? В любом случае, у него с Жанной было мало общего. Но прошло уже десять месяцев, а Жанна так и не встретила никого, с кем общего было бы больше. С кем было бы вообще хоть что-то. А 29 лет – это, конечно, не 66, но и не 20. Они там, в сытых развитых странах, в таком возрасте только задумываются о создании семей, это нормально. Нормально для них, жителей сытых развитых стран. А мы живем здесь, и уже сегодня на неё, в сущности, молодую привлекательную женщину, смотрят как-то… ну, как-то не так, как ей хотелось бы. Как будто её главный интерес в жизни – это поскорее и поудачнее выйти замуж. И, если вдуматься, разве это не так? А кругом, как в том грустном анекдоте, одни крокодилы. Ровесники женаты, малолетки несостоятельны, мужчинам старшего возраста нужны 18-летние безмозглые соски с модельной внешностью и без всяких претензий… А я? А как же я? – в который раз думала Жанна. – Неужели я так и останусь одна? Слёзы хлынули с новой силой.
– Девушка! – раздался над ухом у Жанны мужской голос.
Она подняла лицо, не стесняясь покрасневшего носа и распухших губ.
- Не надо так! Что вы! Это всего лишь застежка!
На неё смотрел парень лет тридцати, примерно одного с ней роста, в красной куртке, коротко стриженый – вполне приятный.
– Что? – Жанна даже не понимала толком его слов.
– Я говорю, давайте я вам помогу!
– Как?
– Дайте сумку. Да не бойтесь.
– Пожалуйста. – Жанне было уже не то что не страшно, а как-то всё равно.
Парень осторожно взял сумку из рук Жанны, а затем просто зацепил карабин за кольцо, из которого он выпал. Жанне, тем более в её сегодняшнем состоянии, это простейшее решение ни за что не пришло бы в голову. От изумления она даже не смогла произнести «Спасибо».
– Вот. Держите! – Парень протянул сумку обратно Жанне. – И не убивайтесь больше так из-за такой ерунды.
Только теперь Жанна смогла выдавить из себя «Спасибо». А в голове вертелось: если бы ты знал, из-за чего я убиваюсь!
Выйдя из вагона на одной станции с Жанной, парень пошел чуть позади, а на эскалаторе встал прямо за её спиной. Жанна почувствовала осторожное прикосновение к плечу:
– Простите ради Бога, вы не подумайте ничего такого… Это на случай, если вам еще когда-нибудь понадобится помощь…
Незнакомец протянул Жанне визитку. Она как-то автоматически её взяла, опустила в карман. Больше они не обменялись ни словом.

* * *
Дождь не прекращался. Но сейчас, когда он шел за окнами кафе, он уже не выглядел так уныло. Скорее даже придавал уют и своеобразное очарование вечеру: вечеру романтической встречи.
– Знаешь, это всё так странно…
– Но ты же не жалеешь, что позвонила, правда?
– Пока нет.
– Что значит «пока»?
– Ну, пока не жалею. С тобой правда здорово. Посмотрим, что будет дальше.
– А дальше будет… как будет. Я не люблю загадывать вперед. И еще я не люблю хвастать и давать невыполнимых обещаний.
«Какой он приятный, даже милый… Хорошо, что я ему позвонила». На визитке стояло: «Михалев Олег. Частное охранное агентство БАРС. Управляющий» и два телефонных номера – городской и мобильный. Охранное агентство? Это не по моей части, быки какие-нибудь, - думала Жанна, вертя в руках визитку. Она вынула её из кармана плаща уже на работе. Опять те же лица – сегодня они показались Жанне на удивление раздражающими: измученный одышкой босс (вторая стадия зеркальной болезни, - констатировала Жанна), начальница отдела (новый отутюженный костюм, старое помятое лицо), а главное – биомасса принеси-подаек. Ведь она еще вчера была такой – юной, наивной, кокетливой, полной надежд. Наряжалась изысканно, парфюм выбирала самый изощренный, бижу и обувь – тщательно подбирала к каждому наряду. Может быть, и в топ-менеджеры выбилась отчасти благодаря этому. И радовалась новому назначению – до небес, и гордилась собой, и перед мамой хвасталась, и перед Артемом. А теперь… Зачем всё это? Что, счастья что ли прибавилось в жизни? Ну и пусть будет Олег из охранного агентства, хуже уже не будет, видимо. А что, есть выбор? Опять сидеть дома и в одиночестве делать вид перед самой собой, что этот новый фильм на DVD – безумно интересный? Хватит.
– Олег, а чем заняты твои родители?
– Да у меня нет никого. Мама умерла в прошлом году.
– Прости, пожалуйста…
– Да ничего, всё нормально. Я сам не местный, как говорится, приехал, в институт поступил, мама осталась в родном городе. А потом и на работу устроился, маму не видел года три. А увидел уже на похоронах – соседка позвонила, сказала, несчастный случай.
Жанна понимала, что на первом свидании составлять четкое представление о человеке – это опрометчиво, это невозможно. Но её так тянуло к этому Олегу, от него веяло таким спокойствием, мужской силой, наконец, от него просто приятно пахло – не парфюмом, а телом – чуть вспотевшим здоровым молодым мужским телом… И когда Олег накрыл её руку своей ладонью, Жанна ощутила не просто симпатию, - это был мгновенный прилив мучительного желания – не только и не столько физической близости, сколько желания обнять этого мужчину, прижаться к нему, шептать ласковые слова, наслаждаться запахом его тела, ощущать его дыхание, его прикосновение…
– Пойдем ко мне.– Эти слова вырвались у Жанны сами собой, как-то помимо воли.
– Пойдем, – ответил Олег без малейшего удивления или смущения. Так просто, что Жанна почувствовала: так и надо, так и должно быть, всё правильно. Сейчас или никогда.
Они вышли из кафе под тихий осенний дождь, Олег раскрыл большой тяжелый тёмно-синий зонт, Жанна взяла его под руку, и они вместе зашагали в сторону её дома. Жанна выбрала кафе в четырех кварталах от дома, чтобы было ближе возвращаться, пешком, без транспорта и без пробок. Хотя в такое время какие пробки. Или она изначально думала о чём-то таком, что происходит сейчас? Как-то на уровне желудка, уже когда набирала номер, может, она что-то предвидела? Или, скорее, хотела? Ожидала? Надеялась?
Фонари отражались в лужах, блестели мокрые машины на шоссе, на ходу обдавая тротуар водой из луж.
– Может, срежем? – предложила Жанна, кивком указывая на темный двор между домами. Она крайне редко ходила этим путём – особенно по вечерам. Ходить в одиночку через плохо освещенный, изобилующий кустами и хозпостройками двор школы – ну нет, спасибо большое! Я себе не враг. Но с мужчиной можно, с мужчиной – это ж не одной, это не страшно.
– Давай, – согласился Олег.
Они нырнули в проем, затем в приоткрытые ворота. Шум улицы отдалился, сразу стало темно, отчетливо слышались шаги Жанны и Олега в темноте и шум дождя в последних октябрьских листьях. За очередным кирпичным домиком без окон-без дверей Олег вдруг притормозил. Остановился. Жанна тоже встала, повернулась к нему – немножко удивленно, но доверчиво.
– Что случилось?
Олег смотрел на Жанну в упор, в темноте она видела лишь блеск его глаз. Она была готова к поцелую, даже приблизила лицо…
– Жанна, ты такая… Ты самая чудесная. – Жанна затаила дыхание, сердце бешено колотилось. – Пойми, ты не одна такая – вас много таких…
Хорошо что Олег не видел в темноте, как на её лице проступило недоумение.
–… Умных, красивых, образованных, состоявшихся…
Теперь Жанна была изумлена, причем как-то неприятно.
– Олег, что ты имеешь…
– … Погоди, дай мне сказать. Вас много таких. И нас много – таких, как я. Таких простых, провинциальных пацанов… – «Пацанов?!», пронеслось у Жанны в голове. –… Приехали тут к вам, типа учиться, в какие-то заборостроительные институты. Жили по общагам. Закончили – на съемные хаты разъехались. Кто смог, конечно. И кто захотел…
– Олег…
– Погоди! – почти выкрикнул он. – Вот так приехали и осели. А дома у нас, ну, в наших этих… Пупырловках… мамы, друзья, братья, сёстры…
Жанна затаила дыхание.
– Понимаешь? Они там остались! Навсегда.
– Я понимаю, да…
– Заткнись! – Олег отшвырнул зонт и схватил Жанну за плечи. – Ни хуя ты не понимаешь!! Ты, ты… Ты здесь родилась, выросла на всем готовом, у папы-мамы под боком!
– У меня нет папы, – как-то уж вовсе некстати вставила Жанна.
– Да мне похуй, кто у тебя есть! Вот у меня уже никого нет!! Из-за таких, как ты!! Вы все хотите мужика, вам всем подавай любовь-морковь, еблю, бабки, тачки, а главное – квартиры столичные!!! А где я их возьму?! Я четыре года горбатился по стройкам – и всё ради чего? Мать у меня заболела, деньги были нужны. А эта сука мне звонит: Олежечка, мальчик, или это колечко, или я ухожу к Антону. Сука!!!
Олег уже кричал в голос и при каждой фразе встряхивал Жанну, как тряпичную куклу. Мокрые волосы прилипли к её лицу и взлетали при каждом движении.
– А мама болела, понимаешь?! А мне этот Антон сразу не понравился. И она с ним крутила мне назло: знала, сука, что не останется со мной, просто бабки из меня выжимала. А я кто? Лимита! Я приезжий, я лох! И никогда у меня ничего путного не будет в вашей ёбаной столице!
Жанна уже плохо понимала, что с ней происходит – голос Олега долетал до неё как сквозь стекло.
– И я… ей… этой суке ебучей!.. Все деньги… А мама – ты понимаешь?! Мама умерла!!! Мама умерла!!! Суки вы все!!! Ебучие тупые суки!!!
Жанна даже не заметила, в какой момент Олег ослабил хватку – и вдруг ощутила резкую боль в животе, а затем холод, мгновенно сменившийся жаром. Услышала чавкающий звук. И снова резкая боль, и звук… «Не надо…» Она попыталась прикрыть живот руками – и поняла: кровь. Из неё течет кровь, горячая, липкая… В этот момент Олег ударил Жанну по лицу, повалил на мокрый асфальт. Он продолжал что-то выкрикивать – уже совсем бессмысленное, просто какие-то животные возгласы – и наносить удары ножом. В живот, в грудь, в шею, лицо… Уже не глядя…
Страха не было. Боли уже, в общем-то, тоже. Последняя мысль в гаснущем сознании Жанны была: «А может, я всё это заслужила?»