Повар помер (читая Паустовского) на конкурс каверов.

Автор: Шэнпонзэ Настоящий Повар помер (читая Паустовского) на конкурс каверов.

Автор – Шэнпонзэ

В один из зимних вечеров на окраине Лондона в старенькой однокомнатной квартирке умирал слепой старик – бывший повар ресторана «Прага». Стандартный лондонский дождь монотонно стучал по металлическим козырькам отливов, укреплённых под гнилыми рамами окон. Время от времени взрыкивал старый камышовый кот. Безобразный монстр, размером с собаку, тоже умирал, как и его хозяин. От старости он уже не мог выходить из квартиры и гонять окрестных собак. Это был замечательный камышовый кот: одряхлев и утратив способность выходить из дома, что бы справить нужду, он научился пользоваться унитазом и даже смывал за собой. Именно поэтому присутствие кота в квартире абсолютно не обнаруживалось по запаху.
Кроме кота в квартирке повара жила девушка Мария. Говорили даже, что она – его дочь, потому как для жены она была слишком молода, а любовницей не могла быть, ибо повар давным-давно стал импотентом. Девушка была бедной, работать проституткой она стеснялась, а для того, чтобы стать менеджером необходимо было закончить колледж. А для того, чтобы закончить колледж, нужны были деньги, поэтому Мария мыла полы в подъездах и торговала самогоном, который привозила из деревни, от старой бабки русского происхождения. Из всего имущества у Марии имелись только шкаф с одеждой и невесть откуда появившийся в этой квартире диджейский пульт, мощный усилитель и огромные колонки.
Умирающий повар подозвал к себе Марию и попросил привести священника, чтобы исповедоваться. Старый хрыч чувствовал, что жить ему осталось несколько минут. Девушка залилась слезами и ответила, что она не успеет найти священника. Ночью. Под дождём. В трущёбах.
Тогда старик слабым голосом умирающего прошептал, что если она, ебанутая блядь, быстро не приведёт кого-нибудь, кому старик мог бы исповедоваться, то он не расскажет ей, где спрятал завещание, согласно которому ей достанется всё его имущество. И ободрённая девушка побежала на улицу, накинув непромокаемый плащ прямо на голое тело.
На улице, как и предполагалось, было пустынно. Но вот в конце улицы показался одинокий прохожий. Мария побежала к нему, и полы её плаща развевались, открыв взору пустынных улиц заросший рыжей волоснёй лобок. Мария легко догнала прохожего, ибо тот был мертвецки пьян и шёл, едва переставляя ноги и держась за стену. Мария постаралась объяснить прохожему свою просьбу, но довольно быстро заебалась, поскольку пьяница только что-то мычал в ответ, пускал слюни и пытался лапать её за голые сиськи. Мария благоразумно решила уебать прохожему лбом в переносицу и потащила бездыханное тело домой.
Дома она окатила гостя холодной водой, и тот довольно быстро пришёл в себя. Промычав что-то нечленораздельное, гость, шатаясь, подошёл к старику, достал из-под плаща фляжку с каким-то пойлом и предложил старику. Повар не стал отказываться. Затем незнакомец включи аппаратуру, отрегулировал громкость так, чтобы стёкла в окнах старой квартирки дрожали, но не вылетели наружу, взял в руки микрофон и принялся иступлённо скакать по квартире, выкрикивая дьявольским голосом «Рэт пойзон», «Бэби гот а тэмпа» и «Айм а файрстарта». Через пару минут Мария сама встала за пульт и принялась выводить винилами дичайшие запилы, а там и умирающий повар вскочил с постели и стал выписывать бешеные коленца.
Через десять минут сатанинского танца старик помер и грохнулся на вытерый ковёр, что лежал у него под ногами. Мария успела-таки вызнать во время танца, где повар спрятал завещание, и теперь стояла, счастливо улыбаясь, прижав к груди заветную бумажку.
Гость как-то суетливо засобирался, надел плащ и ботинки, нетвёрдым шагом пошёл к двери. Мария спросила его, как же его зовут. Гость ответил: «Кейт Флинт».