Важное
Разделы
Поиск в креативах
Прочее
|
Конкурс:: - Хорошо (на конкурс)Хорошо (на конкурс)Автор: Кислородов Часам к десяти утра лошади были готовы. В тройку запрягли всеобщих любимцев – Гумберта, Жандарма и Ганимеда. Под умилительные, бессмысленные крики домашнего люда и разноголосый лай дворовых псов экипаж выехал, миновал околицу и пошёл по лесостепной местности; резво, резво пошёл.Чирикали птички, пели цикады. Дурманящий, крепкий дух шёл от цветущих трав. Варвара Платоновна, миловидная круглолицая и полнотелая молодая дама, дружелюбно переругивалась с мужем своим, столичным адвокатом на летнем отдыхе, Кражновским, мужчиной в цвете лет, а доктор фон Берг, делая зачем-то независимый вид, смотрел в окно сквозь пенснэ на идущую мимо нестрогим строем зелень. Шутов, художник, приехавший в деревню на этюды и близко сдружившийся с местной немногочисленной интеллигенцией в лице вышеупомянутых господ, сидел в кабинке несколько поодаль от остальных и тоже больше молчал, задумчиво теребя. Видимо, он был, как всегда, немного с похмелья, к тому же не привык вставать в такую рань и находился ещё в полудрёме, досматривая прилипшие к мозгам, как сопли к рукаву мужицкой рубахи, видения. День обещал быть тёплым и солнечным. Они ехали за косогор, к реке, где находилось излюбленное семейством Кржановских место для отдыха. Везли с собой 20 бутылок французского вина и две корзины разнообразной снеди. Взяли помощником – возиться с костром, печь, жарить и вообще прислуживать – деревенского дурачка, знатока лесной жизни Ваньку, он пока что мирно спал в ящике, сзади. Правил лошадьми глухонемой Акимка, механический недочеловек нерусских кровей, незаметный, как тень, тихий-тихий. Так ехали. Варвара Платоновна, у которой с самого утра было возбуждённое, приподнятое над землей состояние, всё время громко хохотала и восклицала. Кржановский, поглядывая на жену, находил, что она ведёт себя, как глупая кокотка или даже проститутка, работающая под студентку, а теперь вот ещё взяла и расстегнула на блузке верхние пуговицы, так что стала видна частично грудь её. -В Европе сейчас новая мода – феминизьм,- юродствуя, голосом необразованного помещика прокомментировал сей факт адвокат.- Женский пол всяческое мракобесие и демонстрации учиняет. Хочут себя вровень с мужчинами поставить, да куда им! Ибо матушкой природой так устроено, чтобы мужской пол превосходство над женским имел, и в уме и в физической силе. А баба… баба она рожать должна и мужу быть верной. Фон Берг, сняв пенснэ, бережно уложил его в футлярчик, футлярчик спрятал в карман. И серьёзным голосом проговорил, обращаясь к Кржановскому. -А кроме шуток, Миша, я так скажу: феминизм всё-таки способствует прогрессу. – И поднял вверх палец. Фон Берг был пожилой, маленький, аккуратный и правильный. Адвокат недолюбливал его за недалёкость и чопорность. Но он был давний друг семьи, какой-то даже дальний родственник Варвары, и на этих сомнительных правах каждое лето приезжал к ним в деревню гостить и, как он сам выражался, «корпеть над своим трактатом» (последнее было ложью). -О каком прогрессе вы говорите, милейший?- не смог сдержать раздражения адвокат.- Прогресс это фикция! Это войны, истребление природы и подавление человеческой личности! Это болезнь, и болезнь поопасней туберкулёза! В лучшем случае – тупик. Если хотите знать, то я против такого прогресса, я ретроград в этом смысле, да. Или я за развитие других человеческих областей, не тех, за которые ратуют «либералы» вроде вас и нашего дорогого художника. Я, если хотите, за обращение современного человека в сторону востока. Там, там истина, я это чувствую, но пока не могу выразить в достаточно убедительной форме! Учение Будды и Рамакришны – вот куда надо направить взоры свои! Художник обиженно зашевелился в своём углу. -Вы меня зря, Михаил Евграфович, причислили сейчас к либералам. Ибо мне как человеку искусства тоже больше близка духовная, а не… Варвара Платоновна шутейно зажала художнику ладонью рот. - И охота вам, мужчины, спорить о ерунде в такое утро! Я вовсе не феминистка, господь с вами! Я просто женщина, которая едет на pique-nique. Отдохнуть! А вы тут о туберкулёзе! Кржановский, рассмеялся и потянулся. — А и действительно, что это мы! – приоткрыв дверцу, он выглянул наружу.- Правда ведь, какой денёк, какая натура! Экипаж тряхнуло на кочке, и адвокат едва не вывалился на дорогу. -Акимка, ты давай-ка поаккуратней!- строго прикрикнул он. И вот – приехали. Распрягли и отпустили пастись лошадей. Утро тем временем плавно перетекло в тёплый, но не жаркий, приятный на ощупь, если так можно выразиться, день. Место было красивейшее. Живописная поляна с фиалками и лопухами, окружённая берёзой и елью. Поляна переходила в пологий песчаный берег, и дальше протекала неширокая река, синяя и чистая. Мужчины достали Ваньку из ящика, установили хлопца в нужное положение, и тот, ожив, начал расторопно работать: готовить костровище, ставить шатёр, колоть дрова и всячески хлопотать. Вскоре огонь горел, жаровня и места для сидения были готовы. Ванька принялся насаживать со вчера замаринованное мясо на шашлыки, кучер Аким помогал ему с этим делом. Отдыхающие расселись вокруг, наблюдая. Художник достал вина и фужеры и всем налил, суетясь, смешно двигаясь туловищем, ради шутки изображая из себя человека, которому до смерти хочется выпить. Ну, выпили. Варвара Платоновна, которой хмель мгновенно ударил в голову, разгорячилась пуще прежнего и стала бегать вокруг костра. Мужчины смотрели на неё, через одного улыбаясь. Адвокат закурил трубку, выпил ещё вина и с видом полного удовлетворения полулежал на траве, покачиваясь. Вовсю светило солнышко, такое, знаете ли, настоящее, с нарисованными глазами и улыбчивым ртом. -Эх, хороша земля русская!- проговорил Кржановский с чувством. Доктор фон Берг посмотрел на него с затаённой обидой и сказал: -Да. Особенно если не надо пахать на ней и сеять, а за тебя делают эту работу другие. Кржановский, оставив без внимания тон, кивнул: -Да, да, дорогой доктор, именно так. Вы правы. Пока за нас работает мужичьё, жизнь прекрасна! Художник почему-то захохотал. Затем пошёл к костру, заинтересованный процессом приготовления мяса. Акимка работал молча. Ванька ухал, скакал вокруг жаровни и приплясывал. Голова дурачка со всклокоченными волосами была неестественно огромной. Лицо пребывало в постоянном движении, щурилось, скалилось, кособочилось на разные стороны. Дурачок всё время мурлыкал что-то на своём языке. Художник, глядя на него, восхищённо проговорил: -Какие колоритнейшие персонажи встречаются, однако, среди простого народа! Хоть сейчас его в какой-нибудь европейский антропологический музей! Варвара Павловна захохотала и захлопала в ладоши. -А я почему-то счастлива сегодня как этот самый дурачок! Она прыгнула через бревно и приземлилась на песочке на пятую точку. -Меня саму надо в музей!... Она подбежала к мужу: -Миша, а купаться будем? -Позже, птенчик, потом, к вечеру. Налей-ка мне ещё вина! И всем остальным тоже! -Слушаюсь, господин!- шутливо произнесла Варвара Платоновна и проворно исполнила приказание. Кржановский опять выпил и вытер пятернёй русую окладистую бороду. -Эх, надо было водки взять! Художник при этих словах необыкновенно оживился и закивал головой: -Да, это французское слабенькое. Что французу вино, то русскому водица. Но у меня есть, как говорят в Америке, сюрпрайз! Мне вчера с хутора доставили прекраснейший самогон! И я захватил с собой пару бутылок! Адвокат довольно рассмеялся. Все уже знали об этой привычке художника к крепким народным напиткам и беззлобно шутили по этому поводу. -Я всегда верил в ваш художественный вкус!- Кржановский встал и отвесил Шутову поклон. -Ванька!- крикнул художник.- Посмотри-ка там, в багажном отделении! Дурачок, что-то пискнув, попрыгал к багажнику, порылся и извлёк бутылки. Принёс их художнику, бережно держа их на руках, как новорождённых поросят. Шутов же, взяв бутылки, с некоторой небрежной ловкостью даже немного пожонглировал ими в воздухе. -Вот, рекомендую! Отличнейший первач! -Господа, господа, только под горячее!- вмешалась Варвара Платоновна. -Разумеется, дорогая, -успокоил жену Кржановский. Ванька и Акимка с шашлыком управились, изжарили и вскоре на блюде преподнесли-с. Господа стали пить и закусывать свежим сочным, хорошо прожаренным мясом. Варвара Платоновна самогону на дух не переносили, а потому оне продолжали хлебать фужерами вино. -Это даааа!- заладил, тряся бородой Кржановский, выпивая стопарь и зажёвывая добрым кусищем мяса. -Это даааа! -Это даааа!- повторял за ним Шутов, проделывая ту же операцию. -Это даааа!- старался не отставать от них фон Берг. Наливали, «заради демократии», как выразился адвокат, даже Ваньке с Акимкой, и те с радостью вливали в себя дьявольское пойло. -Это дааа! Это дааа!- слышалось на поляне на разные лады – то басом, то козлиным фальцетом. Даже глухонемой Аким, показалось, проговорил разок «это дааа!», а Ванька, в силу слабоумия своего перепутамши буквы, сказанул: «это аааад!», чем весьма всех рассмешил. Варвара Платоновна прыгала по поляне, как горгулья… Через два часа, промелькнувших со стремительностью ярмарочной карусели, господа и мужики в полном составе попадали кто где по поляне, как сражённые воины. Кржановский укатился на бережок и храпя, почивал там. Песок под ним потемнел от влаги: адвокат непроизвольно помочился через штаны. Варвара Платоновна одна из всей компании осталась на ногах и, бессмысленно посмеиваясь, бродила по поляне, пытаясь растормошить мужчин. Но это было невозможно. Самогон погрузил их в тяжелейшее состояние муторного алкогольного сна. Подойдя к мужу, она довольно сильно попинала его ногой. -Миша! Миша! Сукин сын! Безрезультатно. Варваре Платоновне захотелось вдруг писять. Шальная мысль пришла ей в голову. Адвокатша спустила трусы, задрала юбку, присела над мужем и стала мочиться ему прямо в лицо. Сильная струя билась в русую бороду и стекала на песок. Варвара Платоновна всё также глупо хихикала. Кржановский продолжал храпеть. -Миша! Миша, купаться!- говорила Варвара Платоновна, сбрасывая на мужа последние капли. Затем она поднялась, сняла с себя одежду и, оказавшись совершенно обнажённой, побежала к реке. Она зашла в воду и долго плескалась у берега, гогоча и восклицая. Выйдя на песок, Варвара Платоновна посмотрела на свою крупную белую грудь, потом на рыжеватые волосы на причинном месте и вдруг почувствовала, что дико хочет заниматься развратным половым действием. Но муж по-прежнему валялся на песке в состоянии бесчувственного бревна. Варвара Платоновна, возбуждённо дыша, поднялась с берега на поляну и огляделась вокруг. Шутов и Акимка лежали под кустом жимолости, приобняв друг друга. Фон Берг, зачем-то надевший на нос пенснэ, покоился в аккуратной позе зародыша у догорающего костра. Ванька забился под повозку и оцепенел там, постанывая. Перспектив добудиться хотя бы одного из самцов человека не было. И тут Варвара Платоновна увидела жеребца Ганимеда, пасшегося среди берёз. Под брюхом коня болтался закрытый чёрной кожей внушительных размеров половой орган. Голая и мокрая, адвокатша подбежала к животному. Ганимед испуганно отшатнулся от хозяйки. -Не бойся, родненький, я тебе плохо не сделаю! – Она погладила жеребца по гриве и осторожно взяла в руку большой тёплый пенис его. С нахлынувшей откуда-то из глубин души нежностью, стала ласкать ладонью шершавый елдак. Ганимед закивал головой и издал губами одобрительный лошадиный всхрап. Варвара Платоновна, тяжело дыша, и теребя себя свободной рукой между белых полных ляжек, продолжала и продолжала надрачивать. И увидела, как из чёрной шкурки показалась влажная конская залупа. Женщина, наклонившись, прильнула к ней ртом и стала посасывать головку, не обращая внимания на довольно терпкий запах. Ганимед кивал головой всё быстрее. -Готов, мальчик мой, готов! – вынув залупень из рта, произнесла Варвара Платоновна. Она подлезла под животное и, нагнувшись раком, подставила под конский причиндал своё влагалище. Ганимед сразу попал внутрь. Чувствуя боль и одновременно нечеловеческое удовольствие, Варвара Платоновна задвигала крупным тазом. Волосы женщины распустились, упали до самой земли каштановой копной, а потом задвигались в такт коитусу. Человек и конь кончили одновременно. Варвара Платоновна закричала в апогее полового чувства и упала на траву. Её промежность была залита обильным количеством лошадиной спермы. Она пролежала так около получаса, содрогаясь и похихикивая. Конь топтался и фыркал над ней. Солнце палило. Варвара Платоновна поднялась и, пошатываясь, пошла к костру. Варвара Платоновна порешила убить спящих мужчин. Варвара Платоновна взяла топор, которым Ванька колол дрова для костра. Варвара Платоновна проговорила сквозь зубы: -Животные, грязные животные. Варвара Платоновна подошла к художнику Шутову и кучеру Акимке. Варвара Платоновна зарубила художника Шутова и кучера Акимку. По внутренней поверхности бедёр Варвары Платоновны продолжала течь потоками мутноватая конская семенная жидкость. Варвара Платоновна подошла к фон Бергу. Варвара Платоновна зарубила фон Берга. Варвара Платоновна подошла к дурачку Ваньке. Варвара Платоновна зарубила дурачка Ваньку. Варвара Платоновна съехала на заду по склону на бережок, где в луже мочи спал её муж. Варвара Платоновна зарубила мужа своего, столичного адвоката Кржановского. Варвара Платоновна зарубила всех. Варвара Платонова стояла на поляне голая и пританцовывала. -Cest tres bien!- произнесла она, поигрывая орудием убийства. Кровь блестела на топорище ярко алым. Теги:
2 Комментарии
Адвокатша спустила трусы, задрала юбку, присела над мужем и стала мочиться ему прямо в лицо. Сильная струя билась в русую бороду и стекала на песок. Ааааааааа, блядь, ну это в мемориз просто Восхитительно! хмм… пробовал найти тут мою руку. больше в стиле В. Карлицкого, если бы он вылечился. вобще смешно, да Да, Валеру походу надолго закрыли. Пропал ваще из интернетов 4 это бугага и гыгыгы. не хорошо, а отлично 5. лучшее по-моему. 5 В общем, все умерли. И Варваре Платоновне пора на рельсы. «Мужчины смотрели на неё, через одного улыбаясь» Сильно порадовалась этой картинке. Много звезд. Покашто лучшее имхо лол. Жаль нельзя ставить больше. 4+++ блять это какие же дыры надо иметь под НКХ 4. и всё-таки 4. нудновато, дохуя описалова, мало экшна, концовка ваще хуйня, псевдодекаданс голимый, кг/ам 2 хорошый росказ пятаг можно поставить 5 два раза перечитал 3 концовка зачотная чехова напоминанает, не помню какой рассказ 4- хорошо, очень 4 это дааааа! 5 лучшее, пожалуй есть огрехи, но в целом 5 может побороцца за первое место Какие страшно инцересные скаски на ночь! Мастер эротичского жанра. на такое и подрочить не грех. 4+ 4 Начало нудное. К тому же третичное подражательство. Весь этот абзац вообще выкинуть нахуй и придумать что-нибудь другое, выказывающее героев охуенными интеллигентами. Я бы не на контрасте играл, а на плавной быстрой их деградации. очень очень много букв. 3 эта сцуко цэлая повесть белкена, прасти господи 5 это конешно же 4 Начало хорошее. А под конец афтырь все же выдохся. Убийства какие-то механические, невкусные. Так шта 3. Еше свежачок На старой, панцирной кровати,
балдею словно в гамаке. (Представил, что я в Цинциннати, с бокалом " Chardonnay" в руке) Вокруг тусуются мулатки, поёт попсу Celine Dion. Прекрасный голос!Томный, сладкий, прям в плавки проникает он.... Володя разлюбил Катю. А если точнее, то он и не любил ее никогда. Женился он на Кате из-за Катиных борщей, уж очень вкусный борщ Катя варила. А Володя был Катин сосед, в коммунальной квартире они жили. Выходил Володя утром из своей комнаты и, первым делом, проверял Катин холодильник, стоит ли уже там кастрюля с борщом.... - Если ты меня сейчас не отпустишь, я скажу дяде полицейскому, что ты меня за писю трогал,- произнес субтильный юноша неопределенного возраста и ещё более неопределенного рода занятий. "Летний вечер теплый самый был у нас с тобой" - напевал себе под нос проходивший мимо юноша, который был КМС по борьбе без правил.... Коля был Витей. А Витя ссал в штаны. И срал.
И вот настало лето. По погоде это было лето, а на самом деле зима. Так оказалось. И тут Вован пришел. И стали они соображать на троих - сеновал строить. Но это было непросто. Где же в городе построить сеновал?... Теплело лето, вечер прел,
На сеновале из ракушек Ты учинила беспредел От самых пяток до макушек. Но переменчив в рае ад, И полюс медленный в астрале Перевернул весь "под" на "над" В холодном бешеном мистрале. Из сна соткá... |
пять