|
Важное
Разделы
Поиск в креативах
Прочее
|
Новости:: - На смерть Михаила Козакова
На смерть Михаила КозаковаАвтор: Петя Шнякин Короче, случилось это в 1990 году. Моя баба поваром работала на Чистых Прудах в пивняке, недалеко от Сретенки. Кажется Рыбинский переулок назывался, там рядом ещё штаб-квартира Жириновского находилась.Но не в этом дело. Пивом, красной рыбой и сыром заведовала Ирка-буфетчица. Жрачки тогда не было, да и выпить тоже. А ведь как только пивбар открылся — сам Бовин приходил бочкового пива попить и ветчинки отведать — он ветчину больше пива уважал. Ирка почти всегда пьяная была, но деньги щитала хорошо, никогда не прокалывалась. Она отмечалась одной нескромной, но полезной чертой — когда свои ребята просили — Ирка покажи сиськи — то всегда показывала, где-то второго размера, красивые, с вечно торчащими коричневыми сосками. А тут в дверь кто-то стучит. С чёрного хода. К тому времени уже только бутылочным пивом торговали. И то по праздникам. Буфетчица дверь открывает — стоит мужик и просит шесть бутылок «Жигулёыского». - А пошёл ты нахуй! Моя баба наружу посмотрела и охуела! Михаил Козаков! - Ирка, ты что, ведь он АРТИСТ! - Да похуй мне, я этих артистов дохуя повидала. Хотя самой только двадцать два исполнилось.. Ну, баба моя пиво выкупила, отнесла Козакову. Он её отблагодарил и даже ручку поцеловал. А потом уехал в Израиль. Теги: ![]() -3
Комментарии
Жаль. Хотя конешна все там будем, хуле. Давеча вот Господина оформителя пересматривал. Козаков там Грильо играл. А потом ррас — и узнал, что опочил... Ноосфера сбоит и знамения шлет разныя. Канешно растраивает это. Кстати, Ирка-буфетчица, в своей подсобке где пиво хранилось и холодильник с жрачкой стоял, всегда вмазанная была. Выпьет пива, водки там… ссать захочется, а в туалет идти лень. А она всегда на высоких каблуках ходила.. Да, там у неё только раковина с холодной водой была. Так она на раковину туфлями встанет, растопырицца и сцыт… Но тут толи нога, толи каблук подвернулся и ёбнулась она вниз. И прям пиздою о край раковины. Пизда потом вся почернела, распухла… Я, правда, не видел, ребята рассказывали… весёлая история. гг чорная опухшая пизда это страшно. бовина я там тоже как-то видел хехех дядя Петя в своем репертуаре ыыыыыыыыыы :-) вставило! Мотя Ганапольский пидор редкий, призывал электролинию, что до дну моря взорвать.. доберёмся и до тебя диверсантхохложыд! Петя, ты хроник. В смысле наших прошлых лет. + От пизды об раковину боюсь не заснуть будет. Страшно представить. Как Вий с пиздой. Мастер, хуле. фсе хронеке, в смысле вашых прошлых лед зтарперы пиндосскее а у мну вечназьд можа фпириди +2 гзта Еше свежачок
Я старый ненужный ботинок,
Ты тоже без пары туфля, Твой бывший - урод и скотина. Замкнулась событий петля. Пойдём погуляем по парку. Набойка слетела? Забей. На ясене ворон прокаркал, Что нехуй кормить голубей. Твой лак удивительно красен, Я глупость сказал, извини, Вон люди сидят на террасе, Какие смешные они....
И был человек — страшен и стар, как камень, что веками лежит у врат пустыни, и никто не любил его. Жены отводили очи, дети прятались за спины отцов, а путники, завидев его издали, сворачивали с дороги. Ибо лицо его было изборождено морщинами, как земля — следами засухи, а голос — глух, как гул под землёй....
Воздух чист, как новенькая промокашка,
Что в тетрадь положена первоклассника. Неба цвет так схож с цветом маминой чашки Или с цветом резинового ластика. Над Москвой возвышалась моя голова. Над рекой часть моста старинного висла. Был тот век, когда высказанные слова Исполнялись глубоким и важным смыслом....
Город линяет с зелёного в жёлтый.
Шаг постепенный, но видимый глазу. Тихо танцуешь танец Траволты на улицах осени в секторе газа, на котором вскипает чайник тревоги, в котором все чувства остры до предела. Я в её взгляде споласкивал ноги.... Лежит на земле октябрь, дымящаяся листва.
В кармане плаща нашлась потерянная зажигалка. Ты щёлкни - куча сгорит всего человечества. И некому мир жалеть. Людей никого не жалко. Ведь это совсем не то, что жечь тополиный пух. Смеется кто-то, ведь мир, известно, не без уродов.... |


У меня от него кое-что неизданное осталось. Издам теперь...