Размышления поэта о вечности.

Автор: Валерий Алябьев Не гурман.

С утра до вечера сижу в курильне,
Восторженный, как штурмовик в пике,
И часто обстоятельства бессильны,
Как видят мою фигу в кулаке.

И я пишу, с меня то не убудет,
С диагнозом – хронический поэт.
Стихи мои объедками на блюде
Всевышнему достались на обед.

Гурманом Он так и не стал
И их, хотя и морщился, читал.



Маски.

Вот Зло напялит маску лжи,
И разгоняется Игра,
А мы вот боремся за жизнь
Под маской правды и добра!

Благодаря.

Благодаря двуличью и коварству,
Благодаря изменам и крови,
Мы движемся во времени-пространстве
К нашему будущему, полному любви!


Диоген.

Живу я в бочке и дружу с бутылкой,
Каждый же прохожий молодец
Норовит потыкать в меня вилкой:
Мол, какой большой солёный огурец!

Я в ответ: Принадлежу к пиитам,
Философам, ни дать, ни взять,
Назначение моей элиты
Всякому там быдлу не понять.

Мы все в плену подобных доминант,
Я, Гегель, Кант и Вилли Брандт!

Орёл.

Паря над Азией с Европой
Орёл от скуки, верно ведь,
Себя куда не зная деть,
Взглянул на Бездну с микроскопом.

А там, внизу Адама на реке
За грехопаденья варят в кипятке
Как самую незначимую сошку,
Но как то не взаправду, понарошку.
В желудке у меня что-то не так,
Не казах, видать, варил мой бешбармак.
Ведь человек, всегда он что-то ест,
Такой евошный человечий крест –
Испытывать терпение у Рока
Кислотностью желудочного сока,
Подстёгивать течение веков
Поисками классовых врагов,


Орёл взглянул на это Лихо,
Задумался о смысле Бытия,
А вместе с ним задумался и я,
И снова всё торжественно и тихо,
Задумался над рифмою пиит,
И звезда с звездою говорит!

Щукарь и модернизация.

Раз решили россияне
Всяк сословия и чина,
Овладевши новым знаньем,
Строить некую машину.

Был компьютер это, вроде,
Всех мощнее и быстрей,
В сфере нанотехнологий
Быть в пример планете всей.

Сразу начались проблемы,
Взять соломки, кабы знать,
Покончались микросхемы,
Нечем схему допаять!

Чешут лоб, руками машут,
Без машины этой – смерть,
Не успеем стройку нашу,
Кризис нам не одолеть .

Дед Щукарь закончил сразу
Этот диспут, встал сказать:
Раз есть нефть с природным газом,
Незачем и лоб чесать!

Чем по жизни не заняться,
Хоть пашу и хоть кую,
Вот за всё за это, братцы,
Свою родину люблю!

Нет пророка в своём отечестве.

Здесь возразить хочу сперва:
Пророки есть, по крайней мере, два!
Что властвуют над нашими умами,
Лишь изредка меняясь должностями.

Про пыль.

Что за силы опустили
Вновь меня с высот небесных
До земной ничтожной пыли,
Где мне, в общем то, и место.

Там обжился я, согрелся
И друзьями обзавёлся,
И по-новой присмотрелся
Я к сиянью звёзд и солнца.

И так зримо и весомо
Сквозь тщеславье и понты
Я почувствовал лишь холод
И ничтожность пустоты.

И присев за чашкой чая,
Мы с друзьями сказки, были,
Анекдоты сочиняем
О земной и звёздной пыли.

Воробей.

Жил воробей. Смотря кругом,
Собратьев мало замечая,
Он мнил себя чуть не орлом,
Летать стремился выше стаи.

Как от меня вы далеки!
Вы – быдло, я же член элиты,
Вы – пожиратели мошки,
А мне все истины открыты.

Когда озяб, промок и похудел,
Он отошёл от этих дел.
Он не учёл в разгар Игры –
Чем выше, меньше мошкары!

Мораль: хочешь орлом парить,
Надо, как минимум, им быть!



Бесконечность.

Как на первом я жил этаже,
А в окне то анфасом, то боком
В бесконечном своём неглиже
Бегемот бесконечно широкий.

Страус был, когда жил на втором,
В меру добрый и в меру угрюмый,
Правда, выглядел как он притом
Бесконечно каким – не придумал.

С одиночества очень усталый
На меня в это время сквозь сон
С укоризной глядел из подвала
Бесконечно длинный питон.

Мыслью вдруг бесконечно глубокой
Озарило меня, вот вам, здрассьте:
Как в Москве бесконечно высокой
Людям без бесконечного счастья?!

Мудрый совет.

Один совет мне дал мудрец
На долгие года:
Готовься, добрый молодец,
Ты к худшему всегда!
И кто бы что ни обещал
Про бытность впереди,
В том бытие что бы ни ждал,
Но лучшего – не жди!
Когда беды девятый вал
На твой накатит кров,
Не страшно, ты ведь это ждал,
Был к этому готов!
Когда удача или приз
Повалят чередой,
Это тебе будет сюрприз,
Приятный и живой!

Про молодёжь.

У молодёжи, вне всяких сомнений,
Энергии много, да нет примененья,
Как будто бы после похода в пивную
ПоднЯлось давление жизненных соков,
И после без смысла, без цели и прока
Всё в землю уходит без пользы впустую.

И жизнь пролетит потом попусту, даром
От колыбели и до погоста,
Лишь благодарной тебе остаётся
Трава на газоне возле пивбара.

Пчёлка.

Вот я пчёлка золотая,
И всё лето, день и ночь
От цветка к цветку летаю,
Полетал, и сутки прочь.

Презентации, бис, браво!
Галстук, раут и фуршет,
Вилка в левой, ножик в правой,
Я эстет и я поэт.

Утомляет это слишком,
Но я вида не подам,
Чтобы имиджу и фишке
Соответствовать всегда.

Только редко среди ночи
Грустно встанешь покурить:
Мухой хочется быть очень,
Чтоб на всё вокруг ложить!



Встреча под конец.

Мы – как отара из овец,
Пасёт нас, названный Всевышним,
И предстоит нам под конец
Встреча в какой-нибудь шашлычной!



Небесный свет.

Мы издавна влачим свой путь,
Неся свой крест среди планет
И верим, Он когда-нибудь
Прольёт на нас Небесный свет.

И под чудесным светом этим
Все гадости и мерзости на свете,
Среди которых мы живём,
Станут видны как днём.

И вороном над кладбищем паря,
Приходит мысль 1) О замкнутости Круга,
2) Смешны и жалки творчества потуги,
3) Смешна и жизнь, что протекает зря.

Подумайте, уж нужно ль так,
Луч света чтоб рассеял мрак?!

Могильные размышления.

Вращается Земля. Вокруг
Космический могильный холод.
Не кажется ли Вам, мой друг,
В своих исканиях тяжёлых
Быть может, не хватило сил
Всевышнему, а, может, лень,
На нас в один прекрасный день
Он плюнул и похоронил!
Так, суетясь, везде спеша,
Пройдём свой путь, почивши в бозе.
Чиста, возвышенна душа
Могильного червя в навозе!

Мы соберёмся в ближний круг,
Выпьем, не чокаясь, сто грамм,
Положим на селёдку лук,
Закусим… Да и по домам.

Разные звери и пр.

Живя с баранами, старик,,
Не ешь на их глазах шашлык.

Живёшь с волками наяву,
Не жуй на их глазах траву.

Медведь? Его можно слегка
Критиковать издалека.

Наплюй на всё, раз уж покуда
Тебя считают за верблюда.

Помни, что в норах Бытия
Лишь рядом с устрицей ты – Муромец Илья.

Мечты питаешь на успех?
Не верь и не проси, но бойся всех!

С колен встаёшь, помни одно:
Шишак на лбу – это смешно!

Если ты яркая звезда,
Чем она дальше от планет,
(Пусть даже гаснет иногда)
Тем дольше виден её свет.

Бояться цензоров едва
Ли будет твой нетленный стих.
(Хоть матершинные слова
Рифмуются легче других).

Инфляцию легко переживаем,
Так как, значенье термина не знаем.



Возможность для сравненья.

Как жить сейчас, как жить потом,
Мы знаем, так как, мы живём.
Чтоб что-нибудь узнать про смерть,
По крайней мере нужно умереть.

После всего неплохо, моё мненье,
Иметь возможность для сравненья.
(Один удовлетворил свой интерес,
Когда после креста воскрес).

Зоопарк.

Хоть и не пью, сказать пора настала:
Не быть свиньёй, как это мало!
Чтобы в текучке дел сермяжных
Быть с сохранившимся лицом,
Не быть ослом – так в жизни важно,
Или каким-нибудь козлом.
Собакой быть – неправый путь,
На цепь посадит кто-нибудь,
Быть серой мышкой, очевидно,
Удобно, только не престижно.
Быть львом в наших краях, увы,
Сподручно только до зимы.

А в сущности, считаю так:
Выбирай, медведь или казак!

Равенство.

Министр на службу торопился,
На КПП остановился
И с рядовым разговорился:
Сынок, как служба, как семья?
Как мама, девушка твоя?

Прохожим кажется со стороны,
Что они, в сущности, равны.

Лукоморье.

Зачем, дружок, гуляешь там,
Где леший бродит по кустам,
Русалка на ветвях хохочет,
Страшилками пугает кот
С нерусской кличкой Бегемот,
Где тридцать три богатыря
Прохожих грабят почём зря…?
Как ни крути, ведь страшно очень!

Хочу найти и заиметь,
Сняв с дуба, золотую цепь!

Лукоморье 2.

Русалка плавала стремглав,
Потом взглянула на часы,
На берег выбралась, устав,
Там дуб невиданной красы.

Она на дуб тот взобралась,
Как взобралась, не в этом суть,
На ветках томно разлеглась,
Чтобы с комфортом отдохнуть.

На дубе том учёный кот
(С нерусской кличкой Бегемот)
Продвинутый, под стать не нам,
Он стал ей вешать по ушам
За анекдотом анекдот.

Поднялся хохот на весь лес,
От страха спрятались за пень
Медведи, зайцы и олень.
(Не так уж крут у них замес).

К утру взгрустнули кот с русалкой,
Стало пронзительно так жалко,
Днём раньше, блин, какой-то вор
Златую цепь на дубе спёр.

Лукоморье 3.

Года промчались, словно сон,
И до сих пор они бегут.
Тот дуб забором обнесён,
А вместе с ним соседний пруд.

Нажил неправедным путём
Тот, кто хозяином здесь стал,
Потом и применил с умом
Первоначальный капитал.

И только лишь встаёт заря,
На «Бэхе» в офис едет, гад,
А тридцать три богатыря
По всем периметрам стоят.

А кот с русалкой издали
Рыдают, плачут, бьют хвостом:
Эх, как же не устерегли
Златую цепь на дубе том!



Я и творчество.

Я с творчеством своим что было силы
Боролся. Творчество в итоге победило.
Такая незадача вам, друзья,
Ещё придётся потерпеть меня.



«Шрамы украшают мужчин».

Как даму сердца соблазнить?
К хирургу-косметологу сходить!

У косметологии есть свойство
(Особенно, в стране у нас)
Украсить шрамами анфас
Без лишнего, ненужного геройства.





«Русский лес»

Вот «русский лес», о нём немало
Писали классики, и я не премину.
«Медведь» в нём не был главным поначалу,
Но вот надыбал где-то борону,
Собрал собрание по всей Расее:
Поднапряжёмся, сколько будет сил,
Забороним, запашем и засеем!
Эффекту ноль, но рейтинг подскочил.

Общеизвестное пропустим,
К морали переходим с грустью:
У руля быть хочешь, дорогой?
Обходи реальность стороной!
Ту, что всегда имеет вес.
И в том она, что бороной не вспашешь лес.

Колобок.

Колобок, постранствовав по миру,
Устроился к Лисе на фирму.


Лиса ему: Сказать не премину,
Проявишь преданность и веру,
Тебе зарплата и карьера…
И Колобок дал слабину!

Он был как офисный планктон,
Учил устав корпоратива,
Мечтал быть менеджером он
Под пенье фирменного гимна.

И вдруг проверка! Страшный сон!
Прокуратура, есть вопросы.
Представлен «стрелочником» он,
Наш Колобок веленьем босса.

Мораль простая как вода,
Что спиртом не разбавлена пока:
Чувство локтя применимо не всегда
К субъектам круглым типа Колобка.

Параллельные реальности.

Средства от продажи мяса
Взаимодействуют с бухгалтерскою кассой,
Трах тибидох, спираль, и вот
Образуется «червячный переход»!

На фоне глАвенсва Фемиды,
Патриотических речёвок
Есть параллельные флюиды
И параллельные тусовки.


Детская привычка.

Во всякий судьбоносный час
Я замечал да и не раз:
Для активизации мыслительного чёса
Есть какие-то рецепторы у носа.



Молочные реки, кисельные берега, сахарные мосты.

Стою на берегу и думаю про жисть,
В чём смысл её, в чём наша цель?
Что больше хочется? Кисель?
Или же сахару погрызть?
Как сделать выбор нелегко,
Хоть с виду он и прост:
Мне окунуться в молоко
Или ступить на мост?
Взошёл на мост – прекрасный вид!
Лизнул, погрыз с избытка чувств…
Он показался мне на вкус
То ль аспартам, то ли ксилит.
Догрыз и в молоко упал.
Блин, даже в сказке, боже ж мой,
Там кто-то интеллектуал
Разбавил молоко водой!
Ищу какую-нибудь мель…
Вот стоит пробовать кисель?

Ремарка о неприкосновенности частной собственности.

Жара, пустыня и вода
Здесь дефицитная порою,
И всякий зверь бежит туда,
К общественному водопою.
На берегу мусор горой,
Вид мерзок, запах тухл и гадок…
Продать решили водопой,
Чтоб собственник привёл в порядок.
Шакал про тендер тот узнал,
Он на приём ко Льву с откатом,
И речь так передо Львом держал
Он между водкой и салатом:
Я для любого кошелька
Вам пеню малую назначу…
Пошла родная с молотка
Госсобственность, вот незадача!

Вдруг (!) засуха. (Из года в год
Что всякий раз приходит летом).
Градус у цельсия растёт,
И пеня вырастет при этом.
А у всего зверья, что тут,
Мозги повёрнуты немного.
От жажды хоть и перемрут,
А частную собственность – не трогай!

Скажу, постранствовав немало,
В пустынях всех везде как тут,
И демократия, и суд
Всегда на стороне шакалов.
И чем таскаться по судам,
Лучше трёхлинейка и наган.
(Хотя, так не представил что-то
Я, скажем, зебру с пулемётом)

Мораль здесь в том, товарищ мой,
Что если служишь в важном чине,
Пока нет засухи в пустыне,
Приватизируй водопой!
(Если ж холодный климат здесь,
Приватизируй РАО ЕЭС).


Техника безопасности.

Поэт в России весь в заботе…
Но не сочиняйте на работе!

Там 220 вольт – источник зла,
Плюс циркулярная пила,
Ожоги, что не заживают,
Или на шпиндель намотает…

Кому и можно, правда, в меру,
Это, к примеру, инженеру.
Пример живой для вас, друзья,
Это, конечно, я.

Любопытной Варваре.

При устремлении к навару
В бурлящей, рыночной клоаке
Нос оторвали у Варвары,
Но глаз оставили однако!

Есть тому факту объясненье:
В интригах и хитросплетеньях
Мы видим, большее значенье
Имеет обоняние чем зрение.

Ведь можно ездить по ушам,
И пыль в глаза пускать невеждам,
Нос обмануть, скажу я вам,
Гораздо призрачней надежда!

Чтоб разглядеть, поближе встаньте,
Знаки времён, эпохи метки:
Ведь сделать качественный фантик
Попроще, чем саму конфетку!




150. Враги.

Отделить беспечность от печали
Легко, не чувствуя вины.
Нам повезло, что нет войны,
Ещё враги не побывали
В местах, которые обжили мы.
Но, чу! Неслышные шаги
Из под земли, гулкИ, тягучи…
Враги до нас идут, враги!
Уже пора повозки вьючить
Нехитрым скарбом. Стар и мал
Уже в пути, несут свой крест
Вперёд. Чужие уже здесь,
Их тоже кто-то с мест согнал –
Враги врагов. Всех гонит страх,
Разделены поодиночке
В пространстве и во временах
Кружат и не сойдутся в точке.

Оставить след.

Однажды пил пиво зимой
В одной неприметной пивной.
Вышел во двор затем
С целью, понятной всем.

Где был, там тебя уже нет,
А мы сквозь мороз и пургу
Воскликнем: А был ли поэт?
Да, был, вон пятно на снегу!

И будет помнить весь Свет,
Что жил такой человек,
Что был он даже – поэт…
Пока не растает снег!


Песчинки.

Песчинкой малой во Вселенной
Поэт пребудет непременно.

Почему же на планете
Пустынь столько вижу я?
Потому, что все песчинки эти
Ищут смысл у Бытия!


Душа и плоть. Диалог поэта с обывателем.

- Я сегодня немного пьян,
Ты немного навеселе.
Уж покинут давно ресторан
С «Шардоне» и свечой на столе.
И когда я смотрю не спеша
На любимую в неглиже,
Ох как рифмы жаждет душа,
Стих вот вот родится уже!
Но увы, пара строчек хоть
Не выходит, ну ё-моё!
Сочинить их мешает плоть,
Что так нагло берёт своё.

Эй, поэт, духовная знать,
Дай совет какой-никакой,
Как же мне здесь поэтом стать
В ситуации непростой?

- Чтобы плоть ту свою унять,
Много способов есть на круг.
И тебе не мешает знать,
Расскажу я тебе, мой друг.
Например, щелбан долбануть,
Точно знаю, что будет прок,
Кипятком на неё плеснуть,
Затушить об неё бычок…
И ты только меня спроси,
Я отвечу, лишь спросишь едва,
Как не тратить свои средства
На вино, ресторан и такси!

Контакты.

Вот представьте, что к нам пришли
Представители иного разума,
Изучают жизнь Земли
По рекламным нашим паузам.

В них каждый гражданин Отчизны
Ведёт здоровый образ жизни,
Любовь у каждого ко всем,
И нету никаких проблем.
Парфюм, костюмчик и в часах,
Баланс кишечной микрофлоры,
Нет перхоти на волосах,
И из подмышек пахнет здорово…

Вы представляете, какой потом
У них получится облом?!!!


Во имя веры.

Во имя веры крови много
Пролилось в прежние века,
Ведь согласитесь, что угодно Богу,
Решают смертные пока.
А Бог смолчит в который раз,
Нас будто бы не замечая,
И мы по-прежнему не знаем,
Что Он там думает про нас.

Сущности.

Вот сущность первая моя,
Она с божественной когорты,
Ну а мой второе «Я»
Давно продало душу чёрту.
Кому из них неправым быть,
То третий должен рассудить!
(Магическая цифра три…
Всегда втроём богатыри,
И Троица, что духом стойка,
И приговор «особой тройки…).

Мы спорили, пока бродили,
Навстречу он, мой третий «Я»!
И мы втроём сообразили
Про то, в чём сущность Бытия.

Мораль одна, закончу строчку:
Нет русских, пьющих в одиночку!

Рубились…

Рубились на мечах с известной целью
Добро и Зло в Начале Всех Начал.
Лишь тщетно «Не убий!» взывал
Сын Божий на кресте нательном.

Ливия, Ирак и пр.

Под покровом ночи дико и зело
Своё исчадье вытворяет зло.
Вот ночь кончается вся эта, и с утра
Мир покоряется исчадиям добра.

Нет души.

В качестве без количества,
В телевизоре без электричества,
В поэзии мрачной, без приколов,
Когда без патронов «Калаши»,
В несваренном мясе…. Словом,
Во всём этом нет души!


Колесо истории.

Правители который век к земному раю
Колесо истории вращают.
Поэты со скептическими лицами
За спицы держатся, вращаются со спицами.


«Райком закрыт, все ушли на фронт».

Да, времена другие, брат,
Враг у ворот стоит когда,
Пошёл на фронт, а там плакат:
Фронт закрыт, все в офис, господа!


Жажда.

Очень хочется плюнуть, сдержусь, хоть не сразу,
И слюну проглочу, чтобы справиться с жаждой…
Невозможно поймать бессимптомную фазу
Меж похмельем и пьянкой, такая вот лажа!

Грозовою водою наполнятся лужи,
Я напьюсь из одной, наклонившись устлало,
Неожиданно сам для себя обнаружу:
На земле на козла одного больше стало!

Масштаб относителен.

Сказал микроб, смываясь в унитаз:
Большое плаванье у нас!


Я был…

Я был расстрелян во дворах
Глухих, закопан в братской яме,
На инквизиторский кострах
Горел, безвинный перед вами,
Я помню утро того дня,
Палач четвертовал меня…

Любовь – обман! Во времена
Любые, что к нам приходили,
Лишь в роли Клоуна она
Играет в пошлом Водевиле.

И я уснул, и с тех времён
Всё спал, спал, спал и видел сон:
Состав колёсами стучит,
ПрОклятый век в поезде этом
Цигарку в тамбуре смолит…
С ним Смерть, праматерь всех поэтом!

На день России.

Как руки опущу без силы,
И с глаз исчезнет пелена,
Пойму я, что моя Россия –
Это кирпичная стена!

Я к ней иду шагом несмелым,
Чтоб лоб разбить в урочный час,
Её как мать перед расстрелом
Я обниму в последний раз!


Оболочка.

Когда я дохожу до точки,
Душа пуста, а жизнь бесцельна…
Осталась только оболочка
С наклейкой, пробкой и похмельем!

Вопреки.

Вопреки здоровому образу бытия,
Вопреки рекламным клише и советам
В еде калорий не считаю я,
Даже не чищу зубы «Блендаметом».
И не то чтоб не нужен успех,
Кто то должен таскать мешки…
Просто прежде чем лезть наверх,
Я измерил размер кишки.
Друг, отправься кА в свой полёт,
Пока молод и не устал,
Пока кто-нибудь, доброхот,
Тебе крылья не ощипал.

Когда устану.

Когда устану мерять глубины
Марианских впадин своих успехов,
Тогда увижу взором невинным:
Некий предмет по шиферу съехал.
И когда в подмышку зароюсь,
Этим весь твой покой нарушу,
Получу я право простое,
Столбиком ртутным торчать наружу!

Грань эволюции.

На солнце пятна, на челе
Печаль о недопитом зле…
Гора объедков на столе,
И Иудейская Праматерь
Что три звезды, что пять, не впрок
Послал на нас весёлый Рок,
Сгребает в мусорный мешок,
В «Тайде» замачивая скатерть.

Первопроходец с мудрецом
Вновь оскорбляют грязь лицом!
Они с Пасхальным Яйцом
Вдруг повстречаются, с угрозой
К нему пристанут, дав зарок,
Когда-нибудь начистить рог.
Рог не найдут, собьются с ног…
Что ж, видно не допили дозу.

Чтоб на Багамы, не в тюрьму,
Я в жёны, знаю почему,
Дочку электрика возьму,
И этим свой процесс отлажу…
Устал искать, как намечал,
Конец в Начале Всех Начал,
Но весь сусальный драгметалл
Всего лишь уподоблю краже.


Параллельность.

Деньги, власть… В такой пучине
Все равны, злодей и гений.
Уж в глазах рябит от линий
Параллельных устремлений.
Я завариваю чаю,
Сморщив медный лоб для вида,
Вновь усердно изучаю
Геометрию Эвклида.

Разум, душа и плоть. Конфликт.

Меня мой разум наставлял,
Чтоб плоть свою я умервщлял.
Не пью и ем гораздо меньше,
Успешно избегаю женщин…
В конце душа, когда припрёт,
Тот разум к плоти и пошлёт!

Самое.

Самая вкусная еда –
Та, что отведать не придётся,
Самые тёплые места
Для нас под чужеземным солнцем.
Из женщин всех милее нам
Те, что глядят на нас с экрана,
Мы аплодируем богам,
Совсем не чувствуя обмана.
То нам не есть, то нам не пить,
И никогда уже не жить
Нам в том краю, что, все мы знаем,
Придуман был и назван Раем.


Одно из противоречий.

Об одном противоречии напомню кротко:
Бывает так, есть пиво, а хочется водки,
Есть водка, улыбнёшься криво:
А всё таки хотелось больше пива!

В грядущих столетьях.

Плыву в грядущие столетья,
Держу штурвал, и парус полон.
Там всё, чего хотел иметь я,
Там счастья полные вагоны.

Приплыв в грядущие столетья,
Разочарованья сдерживая стоны,
Пришлось признать: Одно хочу иметь я
Желание… Открыть кингстоны!

Графа в паспорте.

Я – человек, вершитель чуда,
Кладезь ума, хозяин бытия…
Но только в паспорте верблюдом
С рождения записан я.

У нас огромная страна,
И я сказать не премину,
Что в ней такие времена,
Что есть куда девать слюну.

Козёл.

Был алкоголиком Козёл,
Хоть перегаром и смердило,
В какое б место не пошёл,
Везде нащупывает жилу.

С приходом рыночных времён
Проснулись дремлющие силы,
В дизайнеры подался он.
(Хоть от рожденья был дебилом).

И чтоб осваивать культуру,
Прозу, поэзию, кино,
Стал критиком литературным
И музыкальным заодно.

В нём и коммерческая жилка,
Тяга к политике, и вот
Уже на выборы идёт!
(А начиналось всё с бутылки).

Мораль здесь в том, товарищ мой,
Что хоть реформы, хоть застой,
В какое б место не пришёл,
Везде сидит такой козёл.

Чёрнобелое.

Поэт жил в неге и усладе,
Хлебал коньяк меж проб пера,
Его обслуживали б…и,
Но коротка эта пора.
Вот деньги кончились, ему
Опять на выгрузку вагонов.
Перечить всем нам ни к чему
Экономическим законам.

Выпьем.

Я жив! Общаюсь! Ем и сплю!
От правды хочется в петлю.
Так выпьем же за миражи,
И процветанье лжи.


Архивариус.

Живых свидетелей искал,
И не нашёл, пошёл в архивы.
Там дни и ночи коротал
За самым разным древним чтивом.
Я изучил все виды зла,
Во всех известных документах,
Но не нашёл таких моментов,
Когда Русь-матушка цвела!


Ангел.

Под видом ангела садится на костюм
Мне голубь, радуя меня,
Прошу я просветлить мой ум,
Рассказав о смысле Бытия.

Через минуту улетает он,
Показывая высший пилотаж.
Что это было? Может, сон?
Или какой-нибудь мираж?

Через секунду ясно стало,
Смысл замаячил вдалеке,
Как только взором увидал я
Его следы на пиджаке.

Истина в вине.

Перо взяв в руки как-нибудь,
Впал в размышленья осторожно:
Возможно ли проникнуть в Суть?
А истину найти возможно?

Чтоб было весело, не скушно,
Хлебнул, была бутыль одна
Исповедального вина…
А там труп истины распухший!!!

Не описать, что со мной было!
Где нос, там вместо носа – рыло,
Ещё на трупе увидал
Крылья, подрубленные с лёта,
Их ещё при её жизни кто-то
Уже изрядно ощипал!

И я подумал: Ё-моё!
Вот оно как, и это ж надо,
Ведь это наше Бытиё –
Смесь из трагедий с клоунадой.

Хоть я здесь высказал немало,
Одно забыл упомянуть
(Ещё потЕрпите чуть чуть):
Как жутко от неё воняло!

А Суть последует такая:
Как мы всё чаще замечаем,
У истин всех в наш век гламурный
Плачевный вид и пахнут дурно!

Брех.

У Бездны оси, их штук восемь,
Мир целый – Рок, пророки косят
И сушат, уходя в улёт.
А суть спасенья в Беспределе,
Чтоб осенью сажать на мели
Геройский океанский флот.

Пусть не окончил я Физтех,
А только чалился на зоне,
Но этот мой фривольный брех
Дойдёт и до дыры в озоне.

Воображение.

Мужик водку пьёт!
Я же за ним наблюдаю,
Но, к сожаленью, не вижу,
Что внутри рта и рта ниже.

Но ясно всё представляю!
Как она в горло пройдёт,
Опустится по пищеводу,
Омоет желудок, и вот
В кишках улучшает природу
Господствующей микрофлоры,
Впитается в кровь постепенно,
А кровь же, как может, так скоро
До мозга доставит её…

Я будто один во Вселенной,
Тоскливо моё Бытиё.

Женские ценности.

Что важней для женщины на празднике любом?
Чтоб её мужик сидел трезвый за столом.
Чтоб со стула своего не свалился, гад,
Чтобы он не тыкался мордою в салат.

Как на этом празднике сбудется мой стих,
И когда уйдёт с него на своих двоих,
Засияют счастием женские глаза,
Высохнет последняя женская слеза!

Непонятки.

Видел я за жизнь немало чуши,
Только вот одно я не пойму:
Чтобы в алкаша проникнуть душу,
Обязательно напиться самому?

Рыбак.

Запалы, спички, динамит…
Не Джеймс Бонд, не мачо,
Дедушка Тарас сидит,
В камышах рыбачит.

Туристы.

Нам улыбались девушки слегка,
Пока мы шмотки в вагон загружали,
Но отследить не успевали,
Крутят ли пальцем у виска.

В глухие, необжитые места
Толпою оголтелой приезжаем
И вместе оголтело обживаем,
Чем в некоторый шок ввергаем
Богиню под названьем Красота.

Теперь и возвращаться можно,
Ну не торчать же здесь нам до зимы!
Да и оставаться невозможно
В местах, которые обжили мы.


Метания.

Я грех замаливал нестрогий,
Что проехался в трамвае без билета.
По большому счёту безразлично богу,
Молятся ли на него там разные поэты.

Хотел продать я чёрту душу
За сумму символическую даже,
Товар лицом, но он меня не слушал,
Слишком много предложений о продаже.

Сидел в прострации велениями моды,
Всё путал реверансы с политесом,
Потом решил: К Всеобщему Исходу
Пустить на самотёк эти процессы!
Воды Свободы.

Подчиняясь прихотям моды,
Я решил, хоть не сразу, с оглядкой
Окунуться в воды Свободы,
Чтоб почувствовать вкус её сладкий.

Я разделся. Предметы одежды,
Кошелёк, часы, цепи сложил аккуратно
На песок, только нету надежды,
Что найду всё, вернувшись обратно.


Чтобы Россия…

Чтобы Россия, наша мать,
Вновь расцвела, назло всем кликам,
Надо всего то перестать
Нам называть её великой.

Домашнее зверьё.

Держал я хомяков. Без сожаленья
По крохам им отщипывал пирог.
Потом медведя завести хотел я,
Но прокормить его не смог.

«Медведя», даже одного, стране, я
Думаю, что принцип здесь таков:
Кормить значительно труднее,
Чем два-три десятка хомяков.

Сатира.

Уж канула в Лету основ перестройка,
Так не купил я второго пальто.
Тот, кто был раньше просто прослойкой,
Сегодня бомж, люмпен и просто никто.

Он возле неё тормознул на минутку,
Вот он её в свой «Мерседес» посадил.
Он – бывший партиец, она – проститутка,
Теперь он – элита, как, впрочем, и был.

Круглые сутки рябит на экране
Эстрадных задов бесконечная жуть.
Вот раньше они меня – возбуждали.
Теперь почему-то хочется пнуть.

Прошлое было местами позорно,
Перед глазами грядущего синь,
И настоящее сильно духовно…
На этом банзай, вассалом и аминь!

Пороки и добродетели.

Мой друг, поэт, одну котлету
Решил пожарить над огнём.
Воображением поэта
Он трепанировал её.

Согласно правилам природы
В ней не осталось витамин,
Сюда жиры и углеводы,
Сюда кладём холестерин.

Мы констатируем, что это
Есть труп животного, друзья.
И всем, особенно поэтам
Эту отраву есть нельзя!

И, распрощавшись с аппетитом,
Так и не смог ни есть, ни пить.
В конце концов как все пииты
Он приказал нам долго жить.

Здесь вывод, он, увы, не нов
(особливо насчёт стихов):
Не знает ни один пророк,
Что добродетель, что порок.



Стороны света.

Запад, любит он покушать,
И к нему, ему не впрок
Лезет с тонкостями в душу
Неприрученный Восток.

Странствовал я всех поболе,
И у нас, признаюсь вдруг,
Север на голову болен,
Потому и дикий Юг!

Памятник.

Свеженаписанные строчки
Я комкал, путая миры,
Бумажный ком вырос от кочки
До основательной горы.

Я всё в мешок утрамбовал
И водрузил на пьедестал,
Сломанных перьев навтыкал…

Невежда скажет мне: Старик
Что же за чучело такое?
Всё несуразное, кривое!
Ему я отвечаю гордо:
Это почти нерукотворный
Я памятник себе воздвиг!

К нему народ проторит путь,
И этот путь не зарастёт,
Ведь очень любит наш народ
Сходить на чучело взглянуть.


Совет.

Если выполнил умело
Норму по укладке шпал,
То пора закончить дело,
Развлекаться час настал!

Чтобы вечер был приятным,
(Тут уж как куда ни плюй)
Чтоб постель была бесплатной,
А не только поцелуй,

Чтоб с тобой веков вовеки
Были девушки близки,
Как пойдёшь на дискотеку,
Не забудь сменить носки!



Рассказ орнитолога.

Одна ворона залетела
Под облака, видать, она
Не контролировала тело,
Была с большого бодуна.

Потом, вернувшись, рассказала:
Там, у орлов жизнь ещё та,
Прям как у нас, сама видала,
Лесть, зависть, ложь и клевета.

Всё так же любят суету
И любят гадить на лету.

Там всякий каждого стремиться
Расталкивать по сторонам…
Мораль: ворона тоже птица,
Не курица же, блин, она!



Перемены.

Наша жизнь меняется порою,
Вот ведь я марионеткою немою,
В прошлом был, а в настоящем
Стал марионеткой говорящей!

Диссиденту.

Чтобы понять точней, друг мой,
Никчемность истины любой,
Её достаточно всего лишь
Из кухни выпустить на волю!

Ремарка о гласности.

Поэт, в тяжёлую годину
Чей глас полезнее стране,
Глас вопиющего в пустыне,
Или взывающий к толпе???

Воспринимать Вселенную как данность.

Зовёт к нулю, к началу меня Рок,
Но шагу сделать я не смог,
Я на нуле был изначально
В смысле простом, материальном.

Я бросил всё, что меня бесит,
На перепутье в удивлении стою,
Весь голый и рюкзак мой ничего не весит,
Но и беситься не перестаю!

Перекроил себя я на сто крат,
Но видно всё напутал, вот же гадство!
Наружу органы мои торчат,
Те, что внутри должны были остаться.

Воспринимать Вселенную как данность
И поселиться там среди других…
Как видишь там звезду или туманность,
Знай, это один из органов моих.

Ремарка о познании.

Неважно, на небе озон или смог,
Телегой ли, поездом ехал,
В дискуссиях вечных чей круче пророк
Увенчана каждая веха.

Жизнь жутко прекрасною наверняка
Невинным созданиям будет
До тех пор, они не познают пока
Аллаха, Христа или Будду.



Ловить рыбку в мутной воде.

Вот если есть у жизни суть,
Быть это может только Муть!
То с полпинка, за просто так
Докажет вам любой рыбак.



Плебеи и эстеты.

Состроивши презрительную мину,
Про времена я вымолвлю одно:
Сейчас плебеи – рвутся на вершину,
Эстеты – опускаются на дно.

Насочинять себе назло кручине
С весельем, танцами такое бытиё,
Очухаться под утро на вершине,
Вниз головою бухнуться с неё!

Друзья кричат, зовут, звонят по сотке
И крутят пальцем у виска:
Братан, послушай, может, мало водки?
Или закуска, может быть, не та?

В ответ им всем тем увлечённый действом,
Я промолчу, подумаю одно:
Я сыт по горло всяким там плебейством,
Я полечу куда-нибудь на дно!

И пусть судьбе не по нутру тревоги,
Её за шкирку и в рюкзак на раз,
Вдруг встречу я коллегу по дороге,
Мы обменялись парой фраз:

Признать придётся Вам, вы уж простите,
Сей голый факт и впредь не гнать пургу,
Что Вы с таким стремлением летите
Туда, откуда я бегу!!!

Их надо всех, плебеев и эстетов
Чуть перебрать, ну а потом
Переквалифицировать в поэтов,
Тогда Россия вступит в ВТО!