Важное
Разделы
Поиск в креативах
Прочее
|
За жизнь:: - ДвадцатьДвадцатьАвтор: хренов крен Было Ему двадцать. Естественно двадцать Ему было не всегда. Родился Он, как и все, младенцем с большими чистыми глазами, лбом без морщин и откровенной улыбкой. Как и всем, Ему тогда хотелось материнского молока, и весь мир ограничивался колыбелью. И всё бы ничего, но по какой-то непредсказуемой и коварной прихоти высших сил Он родился инвалидом. Тело его было искорёжено и словно изломано чьей-то жестокой и циничной рукой. Таким суждено было появиться на свет тому, кому теперь двадцать.Я не знал, каким было Его детство, никто этого не знал. Мы познакомились, когда Ему было почти двадцать. Невысокого, а скорее откровенно маленького, роста, нескладный и нелепый, неуклюжий и такой выпадающий из общей картины окружающего мира, Он был существом, казалось, нарочно вылепленным в противовес всему. Но ощущение это истаивало и испарялось, стоило лишь заговорить с Ним, заглянуть в его непомерно огромные и абсолютно бездонные глаза. Столько глубины, мудрости, не свойственной молодости, и доброты, от которой исходило осязаемое тепло, не было ни в одних глазах. Он был настоящим борцом и настоящим победителем. Он был гораздо сильнее всех, кто кичился своими мускулами, физической силой и победами в кулачных боях. Ещё в детстве врачи поставили Ему какой-то жуткий диагноз, практически не совместимый с нормальной человеческой жизнью. Любая травма могла бы стать для Него роковой, любое безобидное приключение вполне могло закончиться более чем трагично. Но разве могло это остановить такого человека? Чёрта с два. Он брал от жизни всё, чего хотел. Нужно было видеть, как виртуозно управляется с тяжёлым мотоциклом этот маленький человечек. С какой лёгкостью и изяществом Он приказывал стальному монстру делать то, то Ему было нужно. И с какой охотой и отдачей мотоцикл подчинялся своему хозяину. Словно чувствовал Его право отдавать приказы и требовать подчинения. Его любили все. Его просто невозможно было не любить. Он был не просто другом для своих друзей, отвечавших Ему взаимностью. Он был родным и близким человеком, для многих сумевшим стать необходимым. Порой казалось, что Он ждал возможности быть нужным, помочь каждому, кто оказывался в поле зрения. И Он был нужен, нужен по настоящему, а не из чувства сострадания или снисходительности. А как Он смеялся и шутил… Казалось что Его смех материален. Находясь рядом с Ним дольше минуты, напрочь забывались и его инвалидность, и неказистый внешний вид. Энергия, доброта и жизнерадостность, исходившие от этого человека, обволакивали, словно надёжный панцирь, защищающий от напастей и внешних раздражителей. Это было самое обычное лето. Лето, ничем не отличавшееся от тысячи других. Ничем, кроме того, что именно этим летом Ему было двадцать. И это было самое обычное купание в реке. Купание, ничем не отличавшееся от тысячи других. Ничем, кроме того, что именно это купание стало для Него последним. Те, кто изуродовал Его тело, наконец-то добились своей цели. Неудачный нырок… Травма позвоночника… Скорая… Травматология… Реанимация… Он не смог… Не смог победить единственного противника – смерть… Ему всегда двадцать. Маленький большой человек с огромным сердцем. Теги:
![]() -2 ![]() Комментарии
а мы, пластилин, и пишем в основном некрологи, только по себе, заранее, потому что хуй кто по тебе напишет хоть пару теплых слов, потом. так что вполне разделяю сожаления автора. пластилин — память… такая память… Автору надо начинать писать. Чувствуется, эмоций через край, а опыта в их изложении на бумаге, в прозе, нет. Давай еще чего-нибудь. Только не ленись и не спеши впихнуть много в малый объем. Не надо элегий. Думаю, про одну только вот эту короткую жизнь можно столько вкусного написать, что на роман хватит. Потому бери большую эмоцию и пиши один маленький эпизод из соприкосновения с ней. Мне кажется, у тебя получится. Рубрика. Обычно младенцы рождаются мерзкими и подслеповатыми. По мне так полнейшая хуйня ну подслеповатость на какое-то время потом проходит Подслеповатость не проходит никогда. Просто на некоторое время она рядится в одежды проницательности главное штобы проницательность не превышала процентное содержание мерзости. чисто из соображений самосохранения обладателя. креос из разряда «знаете, каким он парнем был?» почему то не вштырил. Не вижу оценки креатива от тебя, ясноглазый Гельмут Блядь. Вижу прозрел. спасибо за критику и за рубрику… честно скажу — не ожидал… лидия исключительно добра… постараюсь учесть все пожелания… ещё раз спасибо… Еше свежачок В посёлке дальнем вдруг пропел петух.
Я в одиночестве, в огромном поле. Петух пропел и звук его потух. Погасну также я, по божьей воле. Овечье стадо в поле прилегло. Чужды они, как инопланетяне. Нет никого. И сгинуло село. И камень мучит на душе и тянет.... Крылья отца
Мне приснился отец, и ему - сорок пять. Петергоф, Эрмитаж,- там любили гулять. Мне одиннадцать лет, непоседа - пацан, И примерил я крылья искусства отца: Я бродил за Ватто на ходулях из мальв И макали шашлык с Пиросмани в ткемаль, Раскурил у Дали фимиам я в зрачке, По усам разбежался и взмыл на Пхукет.... У папы Демида была новенькая «Волга».
Чёрная, как заварка, с плёнкой на сиденьях, которую не снимали. Салон пах клеёнкой и хромом, как в морге. В багажнике — верёвка, топор, трос, лом, две бутылки «Кока-Колы» и свёрнутая газета «Аргументы и факты» за 2003 год.... В наше время такой хуйни не было. Это я точно помню. Потому что до семи лет алкоголя не пробовал. А потом провал. Сколько сейчас лет, точно не скажу, потому что записывать давно перестал, соседи путаются в показаниях, из живых родственников остался только кактус Валера, такой же небритый как и я.... ![]() Разъедающий дым сигареты дешевой
входит в комнату, словно палач тишины. Не бросай в меня брань невозвратного слова; Суть - молчание звучит в монологе Луны. Мотылек колыхается в комнате душной. Балдахин абажура - смертельный сачок. И, прикинувшись нами, танцуют бездушны тени над потолке, где от света подтек.... |
дожили…