Важное
Разделы
Поиск в креативах


Прочее

Палата №6:: - Карлики, герои, великаны (I)

Карлики, герои, великаны (I)

Автор: Братья Ливер
   [ принято к публикации 15:25  12-06-2013 | Саша Штирлиц | Просмотров: 1529]
Сворачивая в тесный грязный проулок, я понимал, что шансов выжить у меня немного. Но долг есть долг. Ведь именно в этом районе обитал мой соратник — лидер оппозиции и революционер Алекс Борзоев. С ним мы должны были обсудить наши планы на завтра по свержению кровавого оккупационного режима.
Озираясь и пряча шею в ворот пальто, я шагал вдоль жутких клоповников с корявыми граффити на стенах. Бухари смотрели на меня с такой теплотой во взглядах, что я перешёл на бег, всем видом силясь показать, что дико опаздываю. Шалавы у подъездов презрительно схаркивали мне вслед бронхитную мокрОту. А старуха, что куталась в шубу, сидя на покосившейся лавке, замахала на меня клюкой, ощерила позолоченные клыки и зарычала. Я чувствовал себя князем Трубецким, Че Геварой, академиком Сахаровым и Гарри Каспаровым в одном лице, зная, какому риску подвергаюсь. Репрессивный режим везде понатыкал своих агентов, любой из которых, не моргнув глазом, мог подойти прямо среди бела дня и вставить мне конкретных пиздянок.
Опасения оказались ненапрасными – у подъезда Борзоева меня поджидали. Уже больше двух недель я боролся с тиранией и думал, что ничего больше не сможет меня удивить. Но в этот раз, несмотря на свой опыт и выдержку, я опешил.
У входа в подъезд жирным колобком вертелся карлик. Да какой! Чёрт меня дери, он был живейшим воплощением всего уродства этого мира. Похожий на лампочку череп, паклей торчащая бородёнка с застрявшими в ней гроздьями кислой капусты, высунувшаяся из ноздри сопля, которая на выдохе раздувалась пузырём, но странным образом не лопалась. Спину топорщил горб. Ехидно улыбаясь, уродец скакал на одной ноге и махал руками-обрубками, как мельница лопастями. Я остолбенел и зажмурился в ужасе. В голове навозной мухой вертелась мысль о побеге. «Мерзкий карла», — вдруг вспомнилось мне, как таких упырей называли в книгах.
Пока я тщетно пытался унять дрожь, карлик решил первым перейти в наступление. Подпрыгнув, он свирепо клацнул зубами перед моим побледневшим лицом и заявил:
— Добрый вечер. А тебе я щас, любезный, голову откушу. Да-с. Ведь знать надобно, где бьёт родник истины, а где в сто свищей хлещет фуфел!
С этими словами урод пакостно захихикал и, наклонившись, так что лысина его засверкала, будто начищенная сковорода, затопал ногами.
Я прекрасно понимал значение своей персоны в деле борьбы с диктатурой хапуг и сволочей. И потому не мог позволить себе столь рано погибнуть на этой войне. …Бежал я метровыми прыжками, не оборачиваясь, до самого посольства США. Консул Штатов пока ещё не знал меня в лицо, да и полицай у входа подозрительно косился в мою сторону. Но психологически здесь я чувствовал себя защищённым как в танке. Под сенью звёздно-полосатого полотнища, нечисть уже не могла сграбастать меня своими ручищами.
Потом было долгое мучительное бездействие. Следовало дать затянуться полученным ранам, и только потом возвращаться на поле битвы, чтобы враги рыдали от своей неспособности сокрушить такую волю. Тридцать три дня и тридцать три ночи я безвылазно сидел на конспиративной квартире, исцеляя раны животворным молдаванским питьём из тетрапаков. Алекс Борзоев обматерил меня по телефону, обозвал подстилкой власти и велел, чтобы духу моего не было на предстоящем «Марше Оборванцев». В ответ я заявил, что не могу поступиться принципами и буду подтачивать прогнившие основы государственности несмотря ни на что.

У входа в казино «Неоновая баржа» царило оживление. Два мордоворота долго не хотели пускать меня внутрь, угрюмо косясь на мой свитер с оленями и бубня чего-то про дресс-код. Но я был настойчив и даже намекнул, какие глобальные силы стоят за мной. Это, как всегда, подействовало безотказно: пока охранники надрывали животы от хохота, я прошмыгнул внутрь.
У стойки бара я заказал сто пятьдесят «Хенесси» и порцию фершампенуа с яакколой по-женевски. Пересчитав мои деньги, халдей поставил передо мной стакан с брусничным морсом и холодец в пластиковом контейнере. Я вздохнул и приготовился ждать. Инсайдер, назначивший мне здесь встречу, обещал предоставить компромат на одного из правительственных титанов. В качестве компенсации я согласно договорённости должен был оплатить ему сеанс на игровых автоматах и банку «Ягуара».
Ковыряясь вилкой в холодце, я визуально прощупывал публику. И когда я таким образом просканировал уже семьдесят шесть и семь десятых процента посетителей, случилось страшное. В поле моего зрения попал Он. Проклятый карлик, виденный мною недавно при выполнении боевого задания, снова встал на моём пути. Только в этот раз он был одет в тщательно отутюженный смокинг с галстуком-бабочкой, отчего смотрелся совсем уж страшно и нелепо. Карлик сидел рядом с прекрасной, как майское утро, блядью и плотоядно елозил рукой по её спине. Лицо бляди светилось блаженством.
Поймав мой взгляд, мерзавец подмигнул мне и гаденько, с ишачьим подвизгиванием, захихикал. Меня прошиб пот, но, как настоящий революционер, я не мог дать слабину и…отёр его со лба ладонью.
«Шпик, — сообразил я. – Пасёт меня персонально. Палачи и сатрапы думают взять меня голыми руками».
Я понял, что если сию же секунду не исчезну, карлик, наверное, достанет из-под стола волыну и шмальнёт в меня отравленной пулей, от чего я, не исключено, умру. Но в мои планы это не входило. Стараясь не привлекать к себе лишнего внимания, я выразительно сделал вид, что мне приспичило в уборную. И не теряя достоинства, опрометью кинулся к выходу.

Несколько дней в целях конспирации не выходил из дому – благо, пока я кипел оппозиционной деятельностью, меня успели уволить с работы за прогулы. Высунув же, наконец, нос из берлоги, я быстро понял, что положение моё стало критическим. Не успел я пересечь двор, как поганец-карлик спрыгнул с дерева прямо передо мной. От внезапности меня замотало из стороны в сторону как сраного аэромена. Ноги стали ватными, и я повалился наземь. Однако покушаться на мою жизнь карлик почему-то не стал, а вместо этого, корчась целым каскадом обезьяньих ужимок, заявил:
— Не по Сеньке шапка, как говаривали в древнем Китае. Эпоха требует на сцену героев и мудрецов. А если ты, дурья башка, не знал, мудрец и мудак – это отнюдь не одно и то же.
Сказав это, он зашёлся омерзительным булькающим смехом, больше похожим на икоту. У меня потемнело в глазах. Шутка имбецила лезвием вонзилась в мою тонкую и изысканную натуру. Метафорически истекая кровью, я вскочил и бросился бежать.

Моя жизнь превратилась в кошмар – как будто что-то сбилось в настройках мироздания. Проклятый карлик преследовал меня повсюду: он ухмылялся мне из витрины мясной лавки, хохотал и улюлюкал в тоннеле метро, грозил средним пальцем с экрана телевизора. Рыдая ночами в подушку, я чувствовал, что ещё немного, и даже моя тренированная психика может дать сбой. Воображение в тысячный раз заточало меня в страшное сырое подземелье, где из одежды на мне, кроме кандалов ничего не было, а карлик, захлёбываясь слюной, тянул ко мне свои потные ладони.
Я почти отчаялся. Даже, отбросив гордость, позвонил Алексу Борзоеву. Как назло он в тот момент был сильно занят – его избивали на допросе в следственном комитете. Тогда я понял, что терять мне нечего, и разметать это наваждение кроме меня никому не под силу.

План действий я, как всегда, тщательно продумал. Дождавшись темноты, вышел из дома. В сумке лежало всё необходимое: наточенный топорик для разделки мяса, сапёрная лопатка и две бутылки портвейна «Солнцеворот». Мой путь лежал на старое заброшенное кладбище, где можно было не опасаться появления свидетелей. Ворон и дуркующих школьников-неформалов в расчёт я, разумеется, не брал.
Мои ожидания оправдались в полной мере. Карлик выскочил на меня из-за первого же надгробия. Его гнусная, усеянная пигментными отметинами харя разъехалась в ухмылке. Которую тут же смыло волной ужаса.
— ЫЫЫЫЫЫЫЫЫЫЫЫЫЫЫЫЫЫЫ! – взвыл я и, размахнувшись, вогнал лезвие топора в череп мерзавца. Карлик тюком свалился наземь, в его остывавших глазах я разглядел досаду и разочарование.
О, сладостный миг триумфа! Размазывая по лицу пот и кровищу, я по быстрому определил поверженного гада на подселение в ближайшую могилу. После же сдержанно и даже аскетически отметил победу: бродя среди памятников и крестов, я потягивал портвейн, декламировал стихи собственного сочинения, хохотал, сотрясался плачем, заламывал руки. Блистательный как Люцифер и готовый любую сволочь нанизать на штык моей сапёрной лопатки.
Я был так утомлён и счастлив, что, придя домой, сразу повалился на кровать, где уснул в эйфории и верхней одежде. Посреди ночи меня разбудили грохот мебели, звон посуды и ритмичные удары чем-то тяжёлым по стене. Слышались исступлённые выкрики. Сначала, я подумал, что это таджики с третьего этажа празднуют Курбан-байрам, но быстро понял, что шабаш творится за стенкой в моей же квартире.
Я собрал в кулак всё мужество и вышел из комнаты. Человек с менее устойчивой психикой мгновенно поседел бы от ужаса, увидев то, что предстало моему взору. Но, разумеется, мне, как закалённому борцу с тиранией это не грозило – благо, все волосы у меня повыпадали ещё в подростковом возрасте.
В моём доме царили хаос и разрушения. Содержимое шкафов было вытряхнуто на пол, в телевизоре надрывно орал доктор Клаус, читавший одну из своих лекций о переводе носителей дефектных генов в газообразное состояние. А посреди комнаты кривлялись два карлика – одинаковые как матрёшки. Их рожи показались мне смутно знакомыми. Путём сложных умозаключений и аналогий, я установил: то были точные копии экземпляра, оставленного мною на кладбище.
Уроды синхронно вывалили обложенные желтушным налётом языки, по-ящерному скатали их обратно и хором проверещали:
— Если карлой урождён, то в великаны не тянися!
Я догадался, что этот грязный намёк адресован именно мне. Как понял и то, что ФСБ-шные изуверы, отчаявшись бороться со мной, призвали на помощь сатану! Нужно было действовать. От моего боевого клича затряслись стёкла.
Одному карлику я перегрыз сонную артерию, другого прихлопнул тапком. Тщательно разделал туши и накрутил из них фарша для пельменей. Расфасовав посланцев Ада по целлофановым кулькам, я, довольный, спрятал их в морозилку, а мешок с субпродуктами подбросил под дверь соседям-вегетарианцам.
И всё-таки окончательно низвергнуть натравленную жуликами и ворами проклятую гидру мне не удалось и теперь. Это стало ясно, когда я шёл оформлять пособие по безработице, на ходу обдумывая ключевые позиции моего ультиматума Кремлю. По противоположной стороне улицы за мной следовал целый выводок гнусных карликов-близнецов – теперь их было уже четверо. Они визгливо ржали, тыча в мою сторону пальцами, пыжились состроить рожи ещё более безобразные, чем были у них на самом деле, с издёвкой хлопали себя и друг друга по упитанным задницам.
— Хорошо же, твари! – шептал я, пытаясь потушить ярость усилием воли. – Я раскусил вас, мрази! Теперь уж корма от меня не получите.
Моя проницательность подсказывала: чем активнее я противостоял злу, тем наглее и увереннее оно себя чувствовало. Мечом и силою я лишь множил его. Нужно было всего лишь не обращать на мерзавцев внимания и по возможности перестать убивать их, чтобы тем самым не увеличивать поголовье.
Стиснув зубы, я игнорировал карличьи нападки. Молча сносил глумёж и оскорбления. Я не тронул их даже тогда, когда они выкинули меня из квартиры к чёртовой бабушке. Стоически перенося лишения и тяготы, я слонялся по району как последний герой с вязанкой носков в одной руке и чемоданом макарон в другой. Простые люди восхищались твёрдостью моего духа, выносили мне к подъездам кружочки чесночной колбасы, мисочки с молоком или остатками супа. Съедая всё, я благодарно тявкал и помахивал хвостом.
Но, как ни старайся, из гордого орла не сделаешь побирушку-голубя. Однажды, накидавшись божественной молдавской амброзией, я не утерпел. Вырезав из тетрапака «розочку», я явился на порог своего дома и пинком открыл запертую на четыре замка дверь. При виде страшного гостя, размахивавшего смертоносным оружием и нездорово хохотавшего, карлики пришли в ужас. Ползали у меня в ногах. Даже пытались забиться под висящий на стене ковёр. Нужно ли говорить, что этим они только ещё сильнее разожгли мой лютый кураж?
К полуночи я отмыл квартиру от крови и вышел подышать воздухом. По дороге сделал доброе дело для собачек – вынес к помойке мешок со свежеразделанным мясом. Заодно пересчитал озорничавших в подворотне карликов. Ожидаемо их оказалось восемь штук.

Теперь я точно знал, что, как «Ливерпуль», никогда не буду один. Орды карликов таскались за мной везде, куда бы я не повлёкся. С каждым днём моя свита неизменно удваивалась, а сам я еле успевал резать, душить, раскалывать черепа и вспарывать животы. Скоро я уже просто не мог оставаться незамеченным где бы то ни было. Фурор произвело наше появление на «Марше Подлецов», триумфально превратившее сходку нескольких городских сумасшедших в многотысячное шествие. Алекс Борзоев ошеломлённо жал мне руку, рассыпался в извинениях и вообще выглядел потрясённым. С воодушевлением рассуждал он о создании карликовой оппозиции, об открывающихся перспективах и новых выступлениях против тирании. Жаль, этим планам не суждено было реализоваться. Прямо посреди нашей беседы его сгребли щупальца тоталитарного монстра и утащили в дурку.
Навсегда.
Меня же трогать опасались, что и немудрено. Мало кто осмелится связываться с предводителем полчищ загадочных уродцев. Я старался не подавать виду, что и сам боюсь их, как самодержец-параноик боится придворной знати.

…С утра я чувствовал себя кисло. Вопреки обыкновению долго не мог проснуться и сумел сделать это лишь тогда, когда проверещал будильник. Накануне был сложный день – я утопил в цистерне с борщом не менее пятидесяти семи карликов.
Спрыгнув с кровати, я засеменил ножками по холодному полу. Мои тапки показались мне обувью Гулливера, рукава рубашки болтались шлангами. Я долго скакал возле трюмо, вытягивая жирную шею, но так и не сумел ничего увидеть, пока не пододвинул стул. Из зеркала на меня смотрела знакомая до резей в кишках физиономия. Разглядывая отражение, я зажевал кусок бороды и посасывал его, предаваясь тягостным думам. Начинал побаливать горб – видно, к перемене погоды.
Я вскарабкался на подоконник и распахнул окно настежь. С запада наплывали подсвеченные зарёй зловещие красные тучи. А по двору рядом с домом хаотично, как вши в космах бомжа, перемещались легионы карликов. Моих близнецов.
Вздохнув, я спрыгнул на пол, влез в чудовищно огромные ботинки. И, кряхтя, пошлёпал навстречу своей непростой, но исключительной судьбе.


Теги:





0


Комментарии

#0 22:33  12-06-2013Родион Татаринов    
Нннн да. Сложное чтиво.

Пока не понял. перечитаю утром.
#1 22:45  12-06-2013Вита-ра    
понравилось+

хотя текст очень "плотный" почти без воздуха.
#2 22:51  12-06-2013Седнев    
Грузный текст. Обычно гораздо лучше
#3 10:44  13-06-2013Шева    
Понравилось весьма. Но с оконцовкой мне сдался перебор.

Комментировать

login
password*

Еше свежачок
Трупак замёрз в полях страны,
Был срекозы последний день.
Прощался с нею он навзрыд -
Маленький жужик шмель.

"Последний друг, прощай, пора
Лететь мне в южную артель", -
Наш смелый лётчик ей сказал,
Маленький жужик шмель....
14:35  24-03-2024
: [9] [Палата №6]
Не знаю даже как и начать... А начну-ка я с конца. Чем оно кончилось? Дали мне за непосильные труды штаны с лампасами? Или хотя бы пачку печенья и банку варенья? Ни-фи-га... Так что - я в претензиях? И тут ваш пальчик - в жопе. Я - в восторге!
Началось всё как обычно....
09:00  20-03-2024
: [22] [Палата №6]

А белый лебедь на пруду клевал небритую пизду...

На том пруду, ага. Короче. Смердело. То есть смеркалось. На поверхности старого пруда, еле-еле подсвечиваемого сверху огрызком луны, появился лебедь. Плешивая тварь с кривым, будто бы вывернутым клювом, буксировала в сторону берега тело....
15:18  26-01-2024
: [7] [Палата №6]
здравствуйте Альцгеймер
я ваш Паркинсон
мы в одной палате
это ли не сон
глупым санитаркам
некуда спешить
им бы только к платью
бирочку пришить
поверху решётка
понизу забор
вечером из бани
вынесу топор
сбитый вертолётчик
свяжет парашют
глянут санитарки
мы уже не тут
присоединяйся
прыгай на кровать
полетим отсюда
наволочки рвать
радуйтесь Альцгеймер
смейтесь Паркинсон
потанцуем хором
спляшем в унисон

приучи свою тварь
возложи на ал...
00:58  18-01-2024
: [47] [Палата №6]
Я вновь проклинаю гнилые опилки,
Гнилые опилки в пустых головах,
Проклятые старцы возжаждали крови,
И блеск загорелся в их мёртвых глазах,
Воскресло из Ада Иосифа племя,
Пустые глазницы глядят на Восток,
Забыли они что минуло их время,
И вновь оживили смертельный поток....