Один день из жизни младшего рекрутера

Автор: Косовская Мария Давно, усталый раб, замыслил я побег

А.С. Пушкин




10-15

Как всегда опаздываю на работу.
Проскакивая через турникет на входе в бизнес-центр, замечаю нового охранника – симпотный. В своей синей отглаженной форме, он напоминает мне о том, что у меня уже полгода не было секса. Впрочем, я заметила бы его даже если б всю ночь меня жарил знойный мачо. Стараюсь не встретиться с ним глазами, спешу к лифту, но всем телом ощущаю напряжение от того, что он, возможно, смотрит вслед. За углом украдкой оглядываюсь. Дура! Он улыбается и протягивает руку какой-то темноволосой курочке в норковой шубке. Хороша, стерва! Хоть я близорука, и лица не вижу, но от нее такой флер, что я понимаю –первый класс! Десять баллов! Это мой комплекс неполноценности говорит? По-фиг. Я опаздываю на работу.


10-25

Сижу за своим столом. Лариса еще не пришла, выговора не будет, по-крайней мере сегодня, но на ресепшене, конечно же, отметили опоздание на двадцать минут, да и камера над входом пишет. Оштрафуют. По-фиг, мне не привыкать!
Смотрю, как загружается Windows на моем компе. На столе — капучино в пенопластовом стакане, круассан и шоколадный батончик – гулять так гулять. Пластиковый вкус пенки из сухого молока, карамель, миндальный крем и мягкое, с сильным ванильным запахом слоеное тесто. Я стараюсь продлить кайф, но, поглощенная мыслями, глотаю сладкую протоплазму из автоматов автоматически, не замечая вкус. Я думаю о своей нелегкой, безрадостной доле…
Сказать, что я ненавижу свою работу, означает, приукрасить ее. Она меня отупляет, доводит до тошноты, до апатии, до состояния комы. Сегодня утром, спасаясь от оползающего ледника (в последнее время мне снятся глобальные катастрофы), услышала беспощадный писк будильника, утопая в снегу поняла – пора на работу. Не хочу! Жму кнопку «Позже» и снова проваливаюсь в сон, в надежде, что умру, задохнусь под лавиной, и мне никуда не придется идти.
В половину девятого я вскакиваю, как ошпаренная. Зомбо-каторга – вот настоящая реальность. А лавина – сказочка для малышей. У меня паника: «Опаздываю! Оштрафуют! Уволят! Сделают выговор!» Бегу, потею и бегу. Эти усилия: толкотня в метро, мучительная духота, спешка, и наконец – вознаграждение – капучино и круассан. Живу ради мелких бытовых радостей. Лучше уж умереть.

Я работаю в рекламном агентстве, подбираю персонал для акций.
Что за акции, спросите вы. BTL – Below The Line. Им подходит такое название — за чертой, ниже плинтуса, под уровнем совести, по ту сторону добра и зла, ниже собственного достоинства; западло, позорно, унизительно. Я, конечно, сгущаю краски, но посмотрите на бедных промоутеров, всех этих старичков, негров, красноносых от холода девиц, обреченно раздающих у метро бесполезные листовки, на их рабский затравленный взгляд, на безмолвную мольбу о помощи, и вы согласитесь, что есть в их существовании что-то от кругов ада, от униженных и оскорбленных среди нас — «нормальных» людей.
Я – мелкий черт в этом дьявольском механизме, самое низменное звено, шестеренка, меньше меня лишь курьер и уборщица. Я – младший рекрутер. Моя работа – загонять на собеседование соискателей, рабов для самой алчной и прожорливой твари – торговли. К счастью, соискателей я не вижу, для меня они — кипа резюме и бесконечные разговоры по телефону, так легче, есть надежда, что хотя бы капля человечности останется где-то во мне.
Народу нужно загнать немало. Мы набираем сто человек для магазинов бытовой техники. Из записавшихся на собеседование приходят половина, из оставшихся после собеседования на тренинг появится только треть, а на работу выйдут и того меньше — значит, мне нужно записать около шестисот человек (желательно, с запасом в сотню), каждый день примерно по двадцать в течение тридцати рабочих дней.
Акцию наше агентство проводит для компании «Электроплюкс». Вот в чем заключается суть работы: приходите вы в N-Видео, купить стиральную машину. Подходит к вам молодой человек и спрашивает: «Могу я вам помочь?» «Да, помогите», — отвечаете вы, потому что не можете разобраться, куда идти в этом лабиринте из сияющего пластика и металла. Но перед вами не настоящий продавец-консультант, а скрытый промоутер. Он не скажет: «Здравствуйте, я представитель марки Электроплюкс, предлагаю вам ознакомиться с нашей продукцией…» Нет! Он выслушает, подумает, покачает головой с видом знатока стиральных машинок, потом поднимет вверх палец и произнесет сакральное: «Знаю, что вам нужно!» И вы поверите, на нем ведь майка с логотипом магазина, да и откуда вам знать про подлые методы BTL, и тени сомнения не промелькнет, не всплывет вопрос: «А говорит ли он правду?». И ведь нельзя сказать, что врет. Он, скажем так, немного недоговаривает … Например того, что только за продажу стиральной машинки «Электроплюкс» ему платят зарплату и начисляют премию. Что он чувствует себя шпионом на вражеской территории, ведь кругом шныряют промоутеры других фирм (обычных продавцов вообще нет), ему наверняка понадобятся и выдержка, и изворотливость, и сила духа, чтобы не мямлить что-то невнятное про преимущества, а уверенно и четко соврать, почему именно «Электорплюкс» является лучшей маркой, а ни какой-нибудь «Босх», хорошо пропиаренный в Интернете. «Знаете, кто эти отзывы пишет? У меня знакомый на этом живет! Неплохо, между прочим. Или вы думаете, что кто-то купил стиралку, а потом сидит в интернете и ее нахваливает. Все за бабло!» И в этом он опять не соврет. Вы, конечно, купите машинку, которая, возможно, сломается у вас через день, а может, прослужит три года, а только потом сломается – как повезет. Но все всё равно будут счастливы, потому что у Электроплюкса есть сервисный центр, людям в котором тоже нужна работа.
Замкнутый круг вранья. Выбраться невозможно, потому что это значило бы не работать, не покупать, не жить. Все обманывают друг друга ради бумажек, которые сами по-сути своей обман, «общественный договор», как рассказывали нам на курсе экономики в институте. Не то чтобы я такая уж честная или борюсь за правду, просто я физически задыхаюсь от этого всего, ощущаю, что каждый день мне приходится умирать на работе, отключать использование души, как ненужную опцию. После работы я вспоминаю о ней, стараюсь насытить ее приятными впечатлениями, задобрить, напомнить самой себе, что жива, но вместо счастья или хотя бы удовлетворения – тупое утреннее похмелье.
Неужели для этого я росла? Училась в школе, заканчивала институт? Чтобы тупить перед монитором, обманывать по-мелочам и не знать, для чего все это? И никто не знает, даже те, кто делает вид, что им ведомы тайны мира. Пусть сначала покажут, но не деньги, что на них смотреть — бумага. Если ты такой умный – покажи мне свое счастье! –мой девиз.
Мне двадцать пять лет, я – крашенная блондинка (в натуральном виде – серая мышь, меня так и дразнили в школе — Мыша), невысокая и худая, здравомыслящая, без вредных привычек. Курю, правда, работа нервная, вернее, слишком скучная, чтобы не курить. Я сижу целый день в офисе за перегородкой, никого не вижу, никто не видит меня, курилка да столовка – все разнообразие. Аська, скайп, контакт – все заблокировано заносчивым сисадмином.
Моя проблема в том, что я слишком умная. «Много думаешь,» — говорит моя начальница, белобрысая стерва Лариса, постукивая ручкой по столу. Я смотрю на нее и в очередной раз задаюсь вопросом, почему все бабы в нашем отделе красятся в блондинок? Психологическая мимикрия? Желание притвориться ангелом, когда рыльце в пуху? Вот и я такая…
При моем невыдающемся росте и хлипком телосложении единственный способ обратить на себя внимание — позолотить голову. Хотя мне, признаться честно, образ блондинки подходит как швабре прическа Мерилин Монро. Выгляжу нелепо. Но продолжаю краситься раз в месяц, по-привычке, словно выполняю повинность по маскировке моей серой сущности, вылезающей у корней волос. «Зато мой внутренний мир, — говорю я себе, — выделит меня из толпы!» Жаль только, он никому особенно неинтересен. Мужчинам я нравлюсь только по-пьяни или из сострадания, а с женщинами вообще трудно найти общий язык. Слишком умная. От этого все проблемы.


11-30

Просматривая ежедневно по пять сотен резюме, я понимаю, как похожи между собою люди. Одинаковые фамилии, имена, названия электронных адресов. Каждый день я встречаю несколько musikов, pusikов, tusikов, kisok, lapulek, pupulek и прочей уменьшительно-ласкательной лабуды. Отличаются они цифрами: днями рождения, любимым числом, годом, на который, по их мнению, назначен мировой апокалипсис или номером ПТУ, где этим остолопам вдалбливали основы слесарного дела. Встречаются оригинальные, будят ассоциации: Светлана sorok_nozhek –представляется рыжая, с длинными ногами и большими коленками, Татьяна bugi-vugi – разбитная, такая вся в ритме танца, Сергей obormot – ленивый, но обаятельный, Наташа tupa_nula – самокритична, с юморком, Александр Ishurabotu –логичный, без выкрутас, Коля gurd – считает себя хорошим другом, Стас second_anus – мутант гомосек, Адам ingush –изгнан из Ингушского рая. Но, к сожалению, большинство ников скучны, по ним сразу определишь, что принадлежат они малолетним гопникам и выпускникам школы: ganjubas90, propitos, artemka444222, pirat123456, goldenpashka, lady_Natashka, favouritelady и т.д. и т.п.
Я кликаю ссылку на резюме, прокручиваю вниз страницу и пытаюсь припомнить, сколько раз я уже приглашала этого Глущенко Александра, Рогачева Михаила, Серегина Дмитрия, Петухова Илью, Комарову Марину, Кошкина Сергея, Серегина Дмитрия, Дмитриева Михаила, Михайлову Настю, Андрееву Наталью, Алексеева Андрея, Андриянова Павла, Козлова Николая, Баранова Дмитрия, Аляутдинова Азата или Азаматова Аляутдина пройти собеседование. Тоскливое и безвыходное дежавю. Мой круг ада. Едет крыша. Среди безликой массы однотипных фамилий, как искры, мелькают такие, которые запоминаются: Попадюк, Клоп, Чапай, Веник или имена, как музыка: Шарафутдинова Динара Бекмамбетовна, Мануйлова Элефтерия Вениаминовна, Адамов Владлен Никитович, Галаев Адам Магомедович, Шигапов Раис Рустемович – этих я путаю между собой.
Я перебираю резюме с одинаковыми, шаблонными фразами: «целеустремленный, ответственный, без вредных привычек» и набираю в ответ:
Уважаемая Анастасия,
Уважаемый Иван,
Уважаемый Алексей,
Уважаемый, уважаемый, уважаемый…
За что я их уважаю? Я ведь даже не знаю никого из них! Некоторым точно не стоило бы отправлять приглашений, не нужно фотографии, чтобы понять – от этих лучше держаться подальше. Но мне по-фиг. Главное, чтоб пришли, а дальше пусть разделывается Лариса. Она легко расправится и со скин-хэдом, и с сатанистом, и с гопником, потому что сама – злобный оборотень в белой блузке.
Я работаю уже два месяца, а меня по-прежнему заставляет краснеть словосочетание «опыт прямых продаж». Мне кажется, этот вопрос звучит как: «Простите, а вам делали прямой массаж? … Как чего? … Ну конечно!.. Разве вы не знали, прямой массаж – наше основное требование. Читайте внимательнее объявление!»
Если соискатель начинает радостно убеждать меня, что такой массаж для него — любимое занятие, мне становится противно. Я отделываюсь от него заученной речью о графике работы, оплате труда и адресе собеседования. Тех, кто с грустью спрашивает: «Что означает «опыт прямых продаж? », я начинаю жалеть и подолгу рассказываю им, почему они не подходят для данной работы.
Но сегодня я злая, утренний сон, измена охранника, изжога от круассана, тупая головная боль. Есть причины. Зато я, как устремленная к цели пуля, лечу вперед, к заветной цифре тридцать, а может быть сорок или даже пятьдесят человек – столько еще ни разу не записывалось на один день. «Сегодня я быстро ем, мало курю, зарабатываю кучу денег и делаю карьеру», — говорю я себе. Но какой-то подленький, чужой голос хихикает в моей голове: «Ну-ну, знаем, знаем!». Что за привычка – ждать худшего и не верить в себя? Впрочем, я нравлюсь себе, когда злая. В такие дни я создана для своей работы. Жаль, что такое мое настроение ненадолго, я опять стану душевно-расхлябанной, начну жалеть людей, мечтать и ненавидеть свою работу.