Почему я не антифашист.

Автор: Андрей Плыгач У Сергея Довлатова где-то есть такая замечательная фраза: «после советских я больше всего не люблю антисоветских.» Был такой момент в истории нашей страны, когда быть антисоветским стало модно, выгодно, респектабельно и даже конъюктурно, когда истерия семидесятилетнего периода «русского эксперимента» достигла своего апогея, охватив практически все сознательные слои населения. В учебники истории и массовое сознание данный период вошёл под названием «Перестройки». Думаю, что именно там, в ряде совершившихся исторических событий и произведённых идеологических манипуляций следует искать истоки многих проблем современной России.
Эдуард Лимонов в одной из своих «проповедей» заметил, что на его памяти свастики начали появляться в Москве в 90-е гг., как реакция молодёжи на неудовлетворительные социальные условия. Это ясно,- дыма без огня не бывает, отрицать подобное могут лишь совсем тупые либо насквозь циничные чиновники, которым повсюду видятся рептилоиды и щупальца госдепа, так и норовящие устроить бархатную пародию на революцию. Стоит заметить, что и сам Эдуард Вениаминович, в книге которого «Лимонов против Жириновского» я своими глазами читал, что Гитлер-де был революционером своего времени, сыграл определённую роль в формировании националистических настроений, чего он, собственно, и не скрывает. Во всяком случае, думаю, вполне логично будет утверждать, что люди, так или иначе причисляющие себя или же причисляемые к такому размытому понятию как «фашизм» могли объявиться только на фоне всех тех геополитических, экономических и социальных коллапсов, к которым привело, по определению А.А. Зиновьева «убийство» Советского Союза. И, с этой точки зрения, нынешних «фашистов» равно как и «антифашистов» следует считать явлениями одного порядка.
Рассмотрим понятие «фашизм». Думаю, что абсолютно правомерно утверждать, что это определение относится к ряду политических режимов, сложившихся на территории некоторых европейских государств в 20-е и 30-е гг прошлого века. Самый яркий образец тому — правление дуче Муссолини. При изучении данного исторического периода мы, к сожалению, сталкиваемся с одним крайне прискорбным фактом: историю фальсифицируют. Можно не соглашаться с Носовским и Фоменко по отдельным статьям, но не по вопросу в целом. Часто можно услышать такие рассуждения, дескать, всех оболгали, возвели напраслину и так далее и так далее. Не спорю, в этом есть доля правды. Но это и закономерно — по результатам Второй мировой Войны фашизм проиграл как система, и тут нечего уповать на якобы теоретический гений фюрера или дуче. Рассматривать ли нацизм, фашизм и любые их производные как передовые революционные идеологии — вопрос, который ещё требует объективного исследования компетентных и объективных учёных. Отмечу, что на сегодняшний момент сложилась зона отчуждения вокруг национал — большевизма, который по всем параметрам является противоположностью национал – социализма, несмотря на схожесть в звучании. Но, отталкиваясь от фактов, могу сказать, что СССР, вступив во Вторую Мировую Войну, вёл ожесточённое противостояние не столько с определённым политическим режимом объединённой Германии и его сателлитами, сколько с геополитическими претензиями европейских держав вообще, включая даже так. наз. союзников. Видеть в происходивших тогда на евразийском континенте событиях только злую волю «садиста» — Сталина или «расиста» — Гитлера, значит игнорировать закономерности исторического процесса. И это — предмет для обширных, аргументированных монографий, а не моей маленькой статьи.
И тут я осмелюсь на несколько парадоксальное, но в полной мере обоснованное заявление: русского фашизма как такового не существует. Будь то подрывная деятельность студентов славного городка Харбин, которые в 30-х (!) годах создали некую подпольную организацию, объявившую себя профашистской, будь то нынешние молодчики, удовлетворяющие свою агрессию и социальную немобилизованность за счёт насилия по отношению к нерусскоязычному населению и представителям всяческих сексуальных меньшинств. Не следует понимать под этим, что я отрицаю существование всякого рода общественных движений с неоднородными идеологическими платформами, которые в большинстве своём явно не соответствуют рамкам законодательства нашей, какой-никакой, но конституционной демократии. Тем не менее, как историческое явление, как продукт европейской культуры, как альтернатива соц- и кап- лагерям, до последнего времени они просто-напросто не имели объективных предпосылок для своего появления. Только совсем недавно начали совершать боевые подвиги конкретные молодые люди с конкретной юридической ответственностью. Можно найти простые и убедительные доводы для объяснения такого поведения. Молодые, кровь кипит, кавказцы относятся к русским как к быдлу, о преступлениях мигрантов не кричал разве что только ленивый, а все эти ЛГБТ, пытающиеся представить свою сексуальную ориентацию как политическую платформу, что ни говори, но отталкивают большую часть нашего населения, ещё питающегося патриархальными традициями. Можно даже, пользуясь случаем, покритиковать наш режим, как водится, не заботящийся о благополучии собственного народа, но я этого делать не буду. Много кричали, толку-то. Мне его даже жалко — облаяли со всех сторон. Но есть одна причина, которую я выделяю среди прочих. Для того, чтоб сформулировать её сущность, хочу вернуться к концу 80-х гг прошлого века.
Что же случилось в Перестройку? Как это не прискорбно, но, читая сегодня многочисленные труды как и объективно настроенных, так и вполне себе пристрастных историков, могу лишь заметить, что демонтаж советского государства произошёл не в результате таинственного заговора западных спецслужб, не в силу собственного загнивания и полной недееспособности, не волей какого-нибудь зловредного политического деятеля, и даже не по той причине, которой многие склонны утешаться: дескать, Бог наказал. Как бы это забавно не звучало, но даже большинство современников тех событий так и не поняли, что, собственно, случилось. Будь то Михаил Сергеевич, удовлетворивший своё тщеславие, открыв железный занавес и стоя в одном ряду с лидерами «просвещённых» европейских держав; будь то Борис Николаевич, со всей своей харизмой и амбициозностью дорвавшийся-таки до власти; будь то местечковые царьки бывших союзных республик, углядевшие в националистической истерии способ легализовать теневую экономику и освободить себя от опеки Старшего Брата; будь то интеллигенция во главе с совестливым Андреем Дмитриевичем, которая со своей извечной жалостливостью к «невинно убиенным» раздувала мелкие грешки режима прямо-таки до апокалипсических страстей; и тем более ничего не понял народ, оставшийся без царя в голове, и которому недостаток продуктов на прилавках возместили отменой сухого закона, благодаря чему он с лёгкой душой ушёл в запой, из которого его ещё вытаскивать и вытаскивать. Примечательна статья Лимонова, где он пишет о Александре Александровиче Зиновьеве, который в своей книге «Горбачевизм» выдумывал самые невероятные объяснения феномену «демократии и гласности», в итоге перехитрив самого себя. Не ожидал профессор логики, что до власти в великой стране дорвётся тупая и ненасытная посредственность. Научным языком говоря, есть комплекс причин, в результате которых трое пьянчуг сумели подписать достопамятное Беловежское соглашение.
К счастью, моё поколение ( автор сих строк имел счастье родиться на свет в июле 91-го ) может позволить себе более беспристрастные суждения. Ностальгировать причин у нас нет, советской власти мы не застали, ужасаться её «преступлениям» тоже глупо. Плакать над каждым, кого расстреляли когда-то в тёмном подвале, это всё равно что отвергать машиностроение только потому что кто-то может разбиться насмерть в ДТП. Если мыслить более масштабно, если признать факт существования фундаментальных исторических закономерностей, которые движут равно как отдельными людьми, так и целыми сообществами, то мы неизбежно приходим к выводу, что в 80-е гг прошлого века народонаселение нашей страны встало перед вопросом, разделившим его на два непримиримых лагеря. Звучит он достаточно просто: что представлял собой коммунизм? К сожалению, мы живём во времена полнейшей идеологической дезинформации, даже мифологизации истории. Все эти клоуны, машущие имперским флагом, вряд ли в большинстве своём подозревают, что монархия пала ещё в феврале 1917-го и никакие «белые» за отжившего своё «царя-батюшку» не воевали. И с этой стороны, вождизм понять ещё можно. Точно также абсурдна позиция сталинистов/антисталинистов: люди, с пеной у рта утверждающие, что «Сталина на нас не хватает» или же убеждённые в какой-то патологической тяге «Отца всех народов» к уничтожению всего живого, по меткому замечанию замечательного историка В.В.Кожинова, сами ещё больны культом личности. Глупо отрицать тот факт, что коллективизация, репрессии и т.п. «больные темы» осуществлялись не вследствие злого умысла маленького рябого грузина, пусть даже весьма неглупого и наделённого полнотой власти, но в силу волеизъявления и даже большого энтузиазма народных масс, т.е. опять же в силу определённых исторических закономерностей. Ещё один миф, к сожалению широко распространённый в современной историографии, можно представить в виде элементарной схемы:

ДЕМОКРАТИЯ

П
Л Р
Е А
В В
Ы Ы
Е Е

ТОТАЛИТАРИЗМ

Данное примитивное представление о разновидностях общественного устройства сегодня торжествует. Всё, что демократично и блюдёт права какого-то человека, то хорошо. Всё, что тоталитарно, соответственно, плохо. Правые, левые и центристы, в зависимости от ситуации, тяготеют то к одному, то к другому. Мировым арбитром по степени «демократичности» после августа 91-го полноправно стали великие и ужасные США со своими сателлитами ( Лига Наций, ООН, какая разница? ). С небольшой погрешностью можно даже заявить, что они выполняют ту же роль, что и нацистская Германия в своё время, т.е. расширяют своё геополитическое пространство. Что макдональдизация, что вестернизация, что европеизация, что блицкриг и аншлюс — разница больше в методах, нежели по сути.
Возвращаясь же к теме Советского Союза, я несколько переиначу и расширю поставленный выше вопрос: являли ли собой Российская Империя, а вслед за ней и советский строй со всеми населявшими их народами особый тип цивилизации, происходящий из свойственной им ментальности, т.е. совокупности исторических, географических, экономических, идеократических, этнических и даже геополитических предпосылок или же все наши «православие», «самодержавие», «народность» и даже «советская власть» с «коллективным ведением хозяйства» были лишь красивыми вывесками, теми ярлычками, что прикрывали наше исконное рабство и варварство? Славянофилы или западники, евразийцы или европейцы — вот какие вопросы важны для нашего будущего. Как ни странно, но многие просто не принимают тот факт, что так.наз. «золотой век» нашей культуры ( ХIХ ) проявил себя именно на почве национального самосознания, национального самоопределения. Кто мы есть и откуда идём? — именно эти вопросы, волновавшие Карамзина, братьев Аксаковых, Кириевских, Данилевского, Костомарова, Соловьёва, Ключевского и пр. пр., именно они стоят сейчас перед нами. И здесь следует, наконец, обратиться к заголовку моей статьи.
Я не являюсь не фашистом, не антифашистом по одной простой причине — я не считаю их наследниками русской культуры, не вижу никакого отношения к ней, кроме сугубо формального. И если по отношению ко всему, что пользуется символикой чёрных и коричневых рубашек, объяснять будет излишне, то насчёт вторых надобно пояснить. Дело не в том, что я питаю антипатию ко всякого рода ЛГБТ, не в том, что меня не возмущает насилие по отношению к ним и мне искренне жалко тех ребят, что 9 ноября задержали на Красной площади за антифашистскую демонстрацию, даже не в моих симпатиях к мигрантам, которые делаю немалый вклад в экономику нашей страны, и уж тем более не наглым кавказским выродкам, которые приходят, что называется, в чужой монастырь со своим уставом и куролесят с ощущением почти полной безнаказанности. ( Позволю себе такое неполиткорректное отступление: у той части кавказской молодёжи, с которой мне пришлось столкнуться во время военной службы в СКВО, насквозь бандитское мировоззрение. Они, с молчаливого одобрения офицеров, заставляли работать на себя самых слабых и называли себя «положенцами». Термин этот из блатного жаргона, означает заместителя вора в законе на зоне. Можно и много другого рассказать, но уже это достаточно красочно характеризует порядки в некоторых армейских частях ).
Дело всё в том, что большинство людей называющих себя «антифашистами» презирают не столько отдельных лидеров или боевиков националистических группировок, сколько вообще нашу историю и культуру. Мне могут возразить, что это является следствием провокаций и агрессивного отношения к ним. Это, может, что-то объясняет, но вряд ли оправдывает. Я не против, если Ваня и Петя ходят за руку и целуются, но не вижу необходимости в их хождении толпами по центру нашей столицы с красивыми флагами. Я не являюсь верующим и нахожу, что православная церковь себя достаточно компроментирует, но считаю, что глумление над обрядами всем известными эпатажными скандалистками выглядит наглым хамством, а не акцией протеста. Я не питаю иллюзий по отношению к сложившемуся политическому режиму, но считаю что сожжение государственного флага какими-то там анархистами есть акт неуважения по отношению к народу, проживающему под его сенью. И я даже готов дать в морду тем анонимным героям, что распространяют по социальным сетям такие демотиваторы, где запечатлены наши старенькие ветераны, а под ними красуется подпись — НАСИЛЬНИКИ и УБИЙЦЫ. Ей-богу, это ничем не лучше, чем набить себе на лбу свастику. Я устал от этих вечно обиженных, которые лишь по причине того, что им не дают «долбиться в жопу за революцию», по меткому выражению гр. Грот, валят в одну кучу «фашизм», «национализм», «патриотизм», «ярусскость». Плевал я на то, что их все бьют. Если не можете здесь жить,- валите в Голландию. Есть такой замечательный термин у И, Р. Шафаревича в его замечательном труде «Русофобия» — «малый народ». Это такая группа людей, которая существует внутри большой по своим порядкам и, по простому говоря, вбивает между всеми клинья. Под это определение для меня отлично вписываются как и бытовые псевдофашисты, так и всяческие угнетённые меньшинства.
Подведу краткий итог вышесказанному: к сожалению, наша страна стоит на распутьи. Некогда перед нами вставал уже вопрос национального самоопределения, на него прекрасно ответили залпами, выпущенными по Белому Дому, избавившими нас равно как от «красно-коричневой чумы», так и от иллюзий по отношению к «демократичности» демократии, уж простите за каламбур. Новая его постановка — дело времени. В независимости от своих личных симпатий или антипатий, я твёрдо убеждён, что нацболы, фашисты, либертарианцы и любые другие группы по интересам, доставляющие немало хлопот тем дядькам, которые доят нашу страну, представляют собой явления одного порядка. Точно также я уверен, что лозунг «Россия без Путина» ничего не значит. Система существует сама по себе и защищает себя в силу закономерности, а не воли какого-то лысеющего мужика. Но вопрос о том, подходит ли нам эта система, вопрос о её сущности, о нашей приспособленности к ней остаётся в силе. И хотелось бы, чтоб ответили на него не усиливающейся конфронтацией различных слоёв населения, но — возрождением культуры. Избавиться, наконец, от любого рода предубеждений, взвешенно оценить наше прошлое, воздать ему должное, определить чем же в действительности являются такие перетёртые на все лады слова как «Отечество», «Родина», «Народ», «Нация», наполнить их смыслом, оживить, вернуть здоровое национальное самосознание — вот в чём я виду фундаментальную задачу, стоящую перед нами. Это значит — воспитать, дать образование и предоставить возможности для деятельности философов, социологов, историков, экономистов, теоретических физиков, инженеров, конструкторов, биологов, химиков и т.д и т.п. Путь возрождения нашей великой культуры и науки во всём их блеске и величии я считаю залогом благосостояния нашего народа и крепости государства. Возможно ли это при данной административной и экономической системе — другой вопрос
Тем не менее, ненависть — плохой путь. Она увеличивает только саму себя. Перефразируя Сергея Довлатова, могу с уверенностью сказать: после фашистов я больше всего не люблю антифашистов.
10 ноября 2013 года.