Побег в рай

Автор: arc Я устал, скоро будет конечная остановка, когда то этот автобус был битком набит разным отребьем, многие потерялись по дороге, большая часть не стала дожидаться своей очереди, а прямиком отправились в Арлингтон-хаус, небольшие апартаменты с удобствами на улице, по крайней мере, крыша над головой. Говорят, гранитная плита давит на мозг, особенно тем, кто страдает клаустрофобией, не знаю, местные обыватели неразговорчивы. Как знать, возможно, Апостолу Петру уже положили мое досье на рабочий стол, и он расписался на бланке в получении, небесная канцелярия работает круглосуточно, без перерыва на обед, у нее свой взгляд на жизнь.
Свет, я вижу свет, с детства не люблю врачей, ковыряются своими волосатыми пальцами у меня в брюхе, пытаются остановить кровотечение, на самом деле ждут, когда я сдохну, чтобы разобрать на запчасти и отправить на черный рынок мои органы, всегда найдется мерзость с деньгами, которой нужно сделать капитальный ремонт.
А он не промахнулся, этот специалист по разрешению кризисных ситуаций, забавный тип, называл меня «гиперактивным социопатом», утверждал, что безумие принимает иногда причудливые формы. Хотя, что считать безумием? Отклонение от общепринятых норм поведения, демонстративное непринятие этической, общественной и социальной морали, отрицание истины, трудно поставить правильный диагноз.
Однажды за обедом, ведя философские беседы, император Нерон задал вопрос апостолу Павлу «Что есть мудрость этого мира?», на что философ, опустив голову, ответил «Мудрость этого мира есть безумие!». На следующий день он был казнен. Наверно Нерон поступил правильно, нельзя разрушать устои общества, даже если они безрассудны.
Странные ведения, я уже так близко, и так далеко, анестезиолог хорошо знал свое дело, боли уже нет, только холод, наверно тело теряет тепло, да они закончили свою работу и упаковали содержимое, я до последнего надеялся, что наступит завтра.
Жаль, хотя чего жалеть, создатель приготовил для меня последний сюрприз, многие считают, что в момент смерти человек заново переживает всю свою жизнь, кадр за кадром, пропуская ее через диапроектор. Я думаю, небесный прокурор принял дело в производство и решил меня с ним познакомить, чтобы ничего не упустить.
Потом набегут адвокаты, обвинители, все будут давать ложные показания, искажать истину, дурачить присяжных разными юридическими и теологическими тонкостями. Процесс затянется на сорок дней. Меня посадят в клетку, и заставят смотреть на этих ангелочков, в белых балахонах, похожих на куклуксклановцев, готовых сразу зачитать обвинительный приговор и линчевать негра.
Да, как все знакомо. Я не хочу давать им слово и не позволю манипулировать собой, бронь все равно аннулировали, а посадочный талон сняли с регистрации, воздушный экспресс класса люкс отправился в пункт назначения без меня, наверно пришло время исповедаться.
С чего начать, даже не знаю, я был сильно пьян, когда ворвались полицейские и стали избивать меня, они выполняли свою работу, калечили человека нарушившего закон, так общество метит подозреваемого, ставит ему клеймо. Не важно, виновата данная особа в содеянном преступлении или нет, важен сам принцип неизбежности наказания, мне просто не повезло.
Я не ангел, и никогда им не был, мать наркоманка, отец, законченный мерзавец, один из пяти белых подонков изнасиловавших ее в шестнадцать лет возле школы, мой дом Гарлем, гадкое место, прибежище крыс и разного сброда. Убийство здесь обычное дело, никто не вызывает полицию, труп выбрасывают на улицу под ноги прохожим даже без бирки на пальце, беспризорники как саранча нападают на него, потрошат карманы и срывают одежду. Утром приедет мусоровоз и вывезет это дерьмо на свалку. Здесь только наколка на плече в виде широко раскрытой собачьей пасти, ствол в кармане и принадлежность к бандитской группировке увеличивают шансы на выживание.
Пастер нашей церкви, законченный наркоман и педофил, часто говорил «Гореть тебе в геенне огненной, черный пес». Я привык не замечать ад, наверно потому что он был у меня в нутрии.
«Парень, тебе светит электрический стул!» Эх, шериф, шериф, нашел, чем пугать. В этой стране правосудие продажная девка, одетая в черную мантию, строящая из себя недотрогу. Те, у кого есть деньги, могут ее купить на одну ночь, поиметь во все щели, а на следующее утро спокойно продолжить свой кровавый путь. Те, у кого нет денег, влачат жалкое существование и подыхают в сточной канаве. Закон один, ты должен ползти наверх изо всех сил и не считать, скольких ты сбросил в низ. Гора трупов под ногами это твой высокий рейтинг в этом обществе, очень маленькая цена за успех.
- Простите шериф, у меня болит голова, утро выдалось тяжелым, ваши ребята были не очень деликатны, джентльмены себя так не ведут, поучите их манерам.
- Наркодилер, рэкетир, убийца достаточно тревожный список ваших профессий. Вам исполнилось тридцать лет, а по совокупности всех преступлений получился внушительный срок семьсот тридцать годков и двадцать дней. Если бы вы были хиппи курящим травку, или бомжем, я бы вас отпустил, даже извинился бы, но вы социально опасный элемент, с вами никто либеральничать не будет.
- Есть небольшой клочок бумажки, который называется конституция, там что-то написано про мои права, вы не хотите их зачитать?
- Ты намекаешь на своего паршивого адвокатишку?
- Да, я хотел бы его увидеть, прежде чем мы продолжим нашу беседу.
- Он уже здесь, будь осторожен, не играй с огнем.
- Шериф, я приму ваши слова к сведенью.
А вот и он, старая бестия, судя по ехидной улыбке и возбужденным гениталиям, я наверно скоро буду потрошить хозяина бакалейной лавки, который сдал меня копам.
«Не волнуйся, я все уладил, судья выиграл в казино крупную сумму денег, а присяжные уже получили симпатичные подарки, через неделю ты выйдешь на свободу!» Адвокат, ловкий плут, хитрый и скользкий как слизняк, беспринципное создание. Сегодня он тебе улыбается, строит милые рожицы, а завтра сдает окружному прокурору, для него Иуда Искариот наивный мальчик, поступок которого может вызывать разве что легкую улыбку.
- Ты узнал, кто меня подставил?
- Это сложная тема, я бы не хотел сейчас ее обсуждать, моя задача вытащить тебя отсюда целым и здоровым.
- Охота уже началась, во сколько они оценили мою голову?
- Все намного хуже, чем ты думаешь, почитай газеты на досуге, началась компания по выборам в губернаторы штата, генеральный прокурор в ней участвует. Ему нужен хорошо поджаренный черный, чтобы поднять свой рейтинг и выиграть гонку. Ты хорошая кандидатура.
- Они что, хотят принести меня в жертву?
- Милый мой мальчик, мы до сих пор живем в эпоху средневековья, публичная казнь всегда возбуждала толпу. Телевидение сделала ее доступной, каждый может насладиться болью и страданиями, которые испытывает приговоренный к смерти. Это как сексуальный стимулятор. Оргазм обеспечен.
- Ты с годами становишься хуже и хуже, похотливый павиан, раньше тебя возбуждали молоденькие шлюшки, а теперь изуродованные трупы.
- Так устроен мир, это не самый страшный грех.
- Черт, ты меня озадачил.
- Не переживай малыш, все будет хорошо. Мне нужно бежать. Прощай.
Прыткий старик, быстро ретировался, наверно брешет, набивает себе цену, но если все-таки он прав, мне конец. Теперь понятно, почему люди шерифа набросились на меня как на затравленного зверя. Им дали команду фас. Публичная казнь, гадкое сочетание слов врезалось в голову и воспалило мозг. Нужно собраться с мыслями, они не посмеют. Штат подписал мораторий запрещающий проведение смертной казни.