Важное
Разделы
Поиск в креативах
Прочее
|
ИстФак:: - Последний бой Отто.Последний бой Отто.Автор: флюг Хороши у англичан пушки.- Данг! Короткий звук, словно некий мастер, кроя крышу, промахивается и попадает своим молотком по живому железу. Сразу за ним - свист ветра, свежесть. Сквозняк моментально выветривает из кабины вонь от пороховых газов. Меня отбрасывает вправо, осколки фонаря больно секут лицо. - Ух ты! Медики знают, что человеческие кости имеют поразительно чистый, белый цвет. Идеальный. Увы, но и я теперь в курсе, какого цвета мои кости. - Отто, не смотри туда! Не смотри! – сам себя уговариваю я. Как же, не смотри! Первейшая автоматическая функция человеческого организма – оценка ущерба, работает безукоризненно. - Аааа… Гус! Густав, ты слышишь? Меня ранило! - Справа, Отто, справа! Шпит* справа, этот ублюдок опять заходит на нас. Дьявол с ней, с кровью. Боли нет. Пусть работает адреналин, а он, очевидно, очень старается: я не чувствую потери сил, хотя левый бок отчетливо холодит набегающий из пробоины в борту ветер. Я снова хватаю рукоять пулемета. - Гус, возьми левее! Ограничитель! Я не могу его достать! Самолет тяжело валится вниз и берет влево. Я вижу, как задирается правый элерон, вижу, как поворачиваются рули направления на килях. - --------- --------- ----------, пар от ствола, пороховой выхлоп, хорошо, что все быстро выветривается. Не мешает обзору. Не мешает зафиксировать в прицеле, точнее, чуть правее от него (с учетом поправки) этот Шпит. Густав – молодец, он работает сейчас на меня. Наверное, у него скоро отвалится голова – так ей вертеть. Гус старается поставить машину таким образом, чтобы Шпит оказался строго сзади и чуть выше. Гус мне доверяет. - Смотри-ка! Левый киль совсем ни к черту. Сплошная дырка. Впрочем, не стоит расстраивать командира – тросы работают, ну и ладно. Горячие гильзы игривым потоком льются в сумку гильзосборника. Он уже полон, а я добавляю их еще и еще. - Йааа! Йааа! Йааа, Густав, я подбил его, я подбил его! Прими на левый, он сейчас пройдет мимо нас! Спитфаер все же пересек одну из тех пунктирных линий, что исходили короткими порциями от моего пулемета. Я жадно ловил взглядом эти короткие вспышки: - Первая – в двигатель, ближе к винту, в рубашку охлаждения. - Вторая – туда же, только чуть дальше, к кабине. - Третья – очевидно в стенку моторного отсека, в ноги пилота. - Последняя, вскользь – в живот английскому летчику. Чуть ниже лобового стекла фонаря. Наверняка. Без какой-либо надежды. Мертв. Зря он нырнул в последний момент. Хотел закрыться бронестеклом. Фууу, тяжелый бой. Как же я устал. В сон клонит. - Ыыыы! – так, оценим повреждения. Вдох. Боли нет? Нет. Вкуса крови нет во рту? Нет. Легкие целы. Но выглядит все жутко: полностью содранный левый бок. Ребра и вправду – поразительно белые, залюбоваться можно. Действие адреналина начинает иссякать. Левая ляжка и промежность - все в крови. «Теплота разливается по телу» – это банальное выражение, увы, сейчас улыбки не вызывает. На высоте 2 500 метров, где мы, примерно и находимся – холодно. Кровь греет, но только не в данном эпизоде. Где-то была аптечка. - Густав, я ранен, Гус! Молчание. - Гууссс! Лойтнант Густав Хуберт!!! Командир!!! Молчание. Одиночество. Самолет начинает медленно заваливаться на крыло. Налево. Под нами - Бельгия. Я нахожу аптечку, трясущимися руками выуживаю оттуда бинт, его пачку. Рву её. Комкаю эту сетчатую ткань и прижимаю к ране на боку. Больно-то как! Технически можно перебраться за штурвал, но только не в моем состоянии. Я просто умру по дороге. А еще я один. - Гуус! Почему ты все бросил? Как ты мог? Я же сбил Шпита, я так старался… так старался… В узкой, тесной кабинке пулеметчика сидит раненый мужчина. Он снял шлем. Ветер треплет его светлые взъерошенные волосы. Одной рукой он зажимает рану на левом боку, вторую просто опустил; он отрешенно смотрит себе под ноги. Смотрит на убегающие капли крови на стальном полу. Они ускоряются – самолет ложится на крыло и начинает падать. Мужчина ни о чем не думает. Лишь ждет. Как глупо заканчивается эта история. Мужчина плачет. - А! Отто! Ты жив! Скоро будем дома. ____________ 1996 год, 28 октября. Старшая школа Альберта Швайцера, город Ратингер, земля Северный Рейн – Вестфалия. - Господин Нойманн, спасибо вам за ваш рассказ, мы глубоко ценим искренность и правдивость, с которыми вы описали тот случай. Безусловно, с точки зрения истории, ваши поступки были полностью оправданы, и, мне очень хочется надеяться, будущие поколения вполне могут брать пример с вашего героизма. Однако не стоит забывать, дети, повторюсь напоследок – доблесть наших дедушек и бабушек ни в коем случае не должна быть ассоциирована с теми омерзительными актами, которые совершались под руководством Адольфа Гитлера во времена Второй Мировой Войны. Всем спасибо. Айгюль, задержись, пожалуйста, у меня есть пара вопросов по поводу твоего реферата. Я вышел из здания школы и медленно, опираясь на палочку, побрел к автобусной остановке. Осенняя пора… Шаловливые листья выписывали передо мной фигуры высшего пилотажа, гонимые озорным ветром. Было довольно прохладно. Я улыбался, вспоминая лица старшеклассников - они слушали, именно слушали меня. Им было интересно. Думая о своем, я не заметил, как пропустил первый удар. - Данг! Удар молотка по живому железу. - Данг! Я выронил свою палочку. - Неужели снова? Багряные кленовые листья вихрем вращались вокруг меня, выбирая точку нанесения очередного удара. Их карусель завораживала. Быстрее и быстрее. Я пошатнулся. Красный, кровавого цвета Спитфаер вдруг вынырнул из гущи этого осеннего водоворота, и я отчетливо увидел пламя выхлопа из его крыльевых пулеметов. Его целью был я. Острая боль пронзила меня под левой лопаткой, отдалась в руку. Я упал на плитку мостовой и часто задышал: неужели мы с Густавом смогли забраться на такую высоту, что мне не хватает воздуха? Я оглядел себя – вот это да! На мне вновь был комбинезон. Совсем как тогда! Подняв глаза, я поразился еще больше: сферу чистейшего, синего неба чуть перегораживал переплет фонаря Мессершмитта, а впереди, на расстоянии чуть меньше вытянутой руки, грозно хмурилась черная пластмассовая рукоять моего верного Маузера. Размеренно гудели моторы, я заглянул вниз, за борт – там медленно уплывала назад береговая линия: мы летели в океан. - Отто, ты как там? Голос командира был бодр и весел. - Спасибо, лойтнант, все в порядке. Давно не ощущал себя таким живым… __________________________ Командир экипажа: Лейтенант Густав Хуберт Стрелок: Сержант Отто Нойманн Самолет: Мессершмитт Bf 110 Церштоерер Время основных событий: 22 октября 1940-го года. __________________________ * В немецком языке, “S” перед согласной читается как “Ш”. Редакция 30/05/15 Теги:
11 Комментарии
#0 10:51 31-05-2015Антон Чижов
о, флюг появилсо, привет, пьянеца олкаш щяс почетаем лтпэшника нажруца саке... и давай песать мда... децкое такое повествование получилось... почти нежное.. и косяков есть... к примеру: "потоком льются в сумку гильзосборника. Он уже полон", или - "я подбил его, я подбил его! Прими на левый, он сейчас пройдет мимо нас!" - так весело и бойко болтают.. как в тишине салона современного авиалайнера.. вбщем. веры рассказику, никакой, простите понравилось. Плевать на косяки Фигасе, какие люди. Мне и бой понравился, и концовка доставила. Где пропадал?)) отлично О, зерр гут,очень динамично получилос.А чо у этих коцеков были радиостанции в 1940 году? с интересом + круто + Концоффка хороша! Отто опять вместе с командиром на боевом посту. И пусть в ином мире. Ищо Айгуль хорошо так вставлена. Прям вмасть Пушки на тех Спитфайрах кстати были не английские, Испано-Сюиза Отличный текст. Невероятный по скорости, насыщенности высоте подвига. Вот уж действительно Gott mit uns. Как можно после этого запретить память героев Люфтваффе. Гильзы игривым потоком(с) - споткнулась о прилагательное. Как же я устал. В сон клонит(с) - не представляю такого. Клевать носом во время боя? Но, в целом, понравилось. Всем спасибо за комментарии! Антоха, здарово! Бухаем помаленьку, но уже ощутимо реже. Пушки на Supermarine Spitfire Мк I (20-мм) редкость великая, хотел убрать, но для красного словца чего только не сделаешь. Косяков куча, каких вы еще и не заметили, исторические тексты вообще одна сплошная катастрофа. Например - Бельгия, это довольно далеко от островов. Насчет сумки гильзосборника, да хрен бы с ней. Или с ним? Это косяки редакции (спешной и пьяной). В первоначальном варианте, там столько всего было... Признаться, на такие огрехи обращать внимание... Не, ну надо, конечно! Кстати, а какие проблемы с внутренней связью? И причем здесь радиостанции? Это переговоры пилота и стрелка, который спиной сидит. Лев Рыжков, привет! Ну да, семь лет уже минуло... пропадал известно где, на ГК... Опс, я случайно ник поменял... Вот те раз. О, так лучше Слушай Флюг, я нах извиняюс, я даже сразу хотел написать,что это канешно же внутренняя была связь между пилотами, а не радио.Просто я отоноиды поставил на разрядку в тот момент. Ага, спасибо за ответ,Дорогой! Еше свежачок Твой архитектор небо любил
и ты был почти полёт: ты в облаках дирижаблем плыл, глядел на Кавказ с высот. Прозрачное небо – тысячи звёзд, комнат скромный уют, Эльбрус, твоя гордость и твой форпост- "Одиннадцати" приют. В войну немецкие егеря ушли кто в плен, кто в снега, прощаясь, они не взорвали тебя: не поднялась рука.... «Ответь Александровск и Харьков ответь…» Александровск это в Запорожье. О чём его спрашивать? Сколько человек в этом городе умеют петь по испански? Мало. Почти никто там петь по испански не умеет.А теперь Харьков. Харьков это отдельная тема. Харьков большой....
Аарон Ицхакович Васильев, стоя возле бабушкиной могилы, отрешённо царапал и чиркал что-то в блокнотике коротким карандашом. Затем прекратил, спрятал карандаш за ухо и, ещё раз пробежав глазами текст, стал помпезно декламировать:
Прозвучало? Его имя вроде бы… Он не верит.... А. Парижская конференция 1919-1920
1. Объекты интереса в России: территории и источники сырья: Записка Вильсона: "Осуществимо ли расчленение России на пять частей: Финляндия, Балтийские провинции, Европейскую Россию, Сибирь и Украину?" Forin Relatio's of the USA, V.... Который вечер Ваньке приходится включать воображение на полную катушку. В свой последний визит, польская тётка Царя привезла самодержцу книжку с сказками восточными, вечерами всё читала ему малОму. Так он теперь Ваньку пытает на сей предмет каждый вечер....
|