Любовь на колёсах (отрывок)

Автор: Корень Белкина Давным-давно, лет этак много назад, жили-были девочки и мальчики. А потом они состарились. Но успели начудить, нашалить и оставить добрые и светлые следы в моей всё впитывающей памяти… Я так и не научилась фильтровать, сортировать, выбраковывать. Так и валяются, пылятся на полочках, в сундучках, да просто по углам, воспоминания разные. Иногда попадаются под ноги, я их отпинываю подальше, а они шепчут, щекочут пятки, дразнят, зовут. Некоторые забираются на колени и, как котята, свернувшись в тёплый, пушистый комочек, мурлычут, согревают, успокаивают. Некоторые царапают, пичкают болью, горечью. Но все они любимы мною, все — мои.


Поезда, поезда… Сколько же простукано с вами километров, дней, лет, жизней. Сколько всего случилось… И до сих пор несёте вы лёгкие облака моих прошлых жизней… Счастливого вам пути…

В универе начались каникулы. Мы с Любаней успешно отстрелялись по преподам на сессии, Отмыли от шпаргалок свои ляжки, стряхнули все статистики, капиталы, теры-веры и прочую лабуду, собрали чемоданы и намылились в Семипалатинск на паровозе. Да, на самом настоящем паровозе. Любкин зять подкинул нам штук 10 автомобильных шин.

Мы стояли на перроне, разделённые резиновой башней. Проводник нас пускать не хотел. Была зима. Славка, муж Любаниной сестры, обхаживал проводников. Мы с наслаждением курили и медленно тянули Миллер, разгрызая попадающиеся льдинки. Снег.… Морозец… Каникулы… Идиллия…

По скрипу поняли, что к нам кто-то присоединился. Резкий парфюм выдал — мужик. Принюхавшись, поняли — два мужика. Через пять минут паровоз скажет "чух-чух", а Славка бестолково скачет возле проводника. Парфюм переместился левее, отдалился по направлению к вагону. Шины ушли с ним.

Два молодых парнишки, лет двадцати пяти, скоренько и браво закинули нашу резиновую башню в вагон, проводники уважительно хмыкнули, зыркнули на Славку, мол: «Учись, сопляк», засунули в карман тугрики, полученные от парней, и сердито сказали: «Барышни, поезд отправляется. Накуритесь по дороге». Нас долго уговаривать не надо. Да нас вообще не надо уговаривать, вот отговаривать приходилось частенько. Парни помогли нам вскарабкаться по скользким вертикальным ступенькам, подхватили чемоданы и порысили вглубь вагона. Мы — за ними. Славка махал рукой, счастливо улыбаясь. А как же, тесть будет доволен его подарком.

Оказалось, что едем с парнями через купе. Только не с двумя, а с одним. «Провожающие покидают вагон».

Всё. Паровоз протрубил боевую готовность. Мы с Любашей тупо смотрели на подарок, который занял всё наше купе. И как быть? Места не осталось никакого. Любка пнула шины, матюкнулась и задумалась. Я пошла к новому знакомому, якобы выразить признательность, а на самом деле намекнуть, что спать нам негде. Парень оказался сообразительным, махом распихал вонючую резину по закромам купе и ушёл. Вот те на! И всё! Приставать не подано? Я загрустила. Зря. Впереди, под паровозный дым, меня ожидали …Ну, ожидали меня…

Иногда, и даже чаще всего, самые важные встречи происходят в местах неожиданных, и сами по себе неожиданны, как нам кажется. Но нет ничего случайного в этом несовершенном мире. Всё давно записано, галочками отмечено, будильники заведены. Просто мы слепы, глухи, немы. Проходим мимо своего, а потом ещё и ропщем, что не дали, да за что это нам. Дали, всё дали. Всё, что положено, было дано. И не за что, а для чего, для чего, вот о чём нужно думать, искать ответ, иногда и жизни на это не хватает. Но процесс поиска интересен, увлекателен и поучителен.

С нами в купе ехала ещё совсем молоденькая девчонка с дочкой. Такая хрупкая, скромная, тихая. Зашла, поздоровалась и полезла молча на вторую полку, держа подмышкой годовалую дочку. Любка перестала красить свои хищные когти и гаркнула: «Ты чё, совсем больная? Куда ты прёшься? Щас вот уронишь девчонку, потом мозги с пола не соскребём». Бедняга вздрогнула и затихла на полпути. Мы с подругой подхватили ляльку, стащили придурковатую мамашу и усадили за стол. А та сидит тихо, глаза вытаращила и ревёт. Любка испугалась. Вслед за мамашей заголосил и ребёнок. Тут испугалась я. Ну, ни фига мы помогли. Вот дуры-то. Не знаем, чего делать-то.

Но бэтмен не спал! Он прилетел! Дверь в купе открылась. Парфюм number one стоял с чемоданом в руках и лыбился во всю морду. Ребёнок замолчал первым. Мамаша тихо всхлипывала. Любка подняла бровь. Я — млела!

Парень по-хозяйски кинул чемодан наверх, сел перед успокоившейся девчонкой на корточки и спросил: «Чего страдаем? Пойдём-ка со мной». Девчонка встала, взяла малышку и пошла… Немая сцена. В дверях спаситель мимоходом кинул: «Та, которая Наташка — сторожит мои вещи. Я на тебе потом женюсь». Мат застрял у Любки глубоко. Я покраснела.

Минут через пять мой «будущий муж» вернулся. Достал авоську, вытащил из неё огромную бутыль с какой-то тёмной жидкостью, за ней появилась приличная закуска, рюмки (!) и презервативы. Любка матом подавилась. Моя мордаха сгорела. А он, как ни в чём ни бывало, промурлыкал мне на ухо: «Наташка, полезли на полку!» И подмигнул. Я врезала ему по морде. Он счастливо мотнул башкой, сгрёб меня в охапку и нагло поцеловал. Потом посмотрел серьёзно и выдал: «Женюсь. Подходишь!» Пока я отходила от экстаза, он разлил по рюмкам таинственное пойло и торжественно произнёс:: « За помолвку! Наташа. Люба. А я — Сашка!» Потом резко вдохнул, выпил, выдохнул шумно, по-нашему. Мы взвизгнули: «Спирт!!!» И весело опрокинули рюмки. Сашка удивлённо на нас глянул и задумчиво спросил: «Алкоголички?» На что мы с подружкой радостно закивали, глупо улыбаясь. Счастье-то, какое! Своего нашли!

Сашка заржал басом, как конь, и налил ещё. Пили мы отменный напиток — спирт, настоянный на кедровых орешках. Закусывали невиданными ранее деликатесами, играли в карты, и нам казалось, что Сашка всегда был рядом. А мне захотелось, чтобы он всегда был. Рядом со мной всегда, везде…

Сашка. Самые светлые и самые мучительные воспоминания связаны с тобой. Более двадцати лет ты смотришь на меня, сидя на своей любимой звезде, Сириус, болтаешь ножками, ржёшь необыкновенно дурацким смехом и подмигиваешь мне. А я вою на луну белой одинокой волчицей и не понимаю, зачем мне эта Луна.