Дизельное молочко или инновационные технологии российской глубинки

Автор: Владимир Владимиров Мой друг Витя Ушаков – академик Академии медико-технических наук, человек крайне увлечённый различными инновационными технологиями в области медицины – квантовой диагностикой, магнитно-резонансным воздействием на органы и ткани, методиками с использованием «тонких энергий». Он в это искренне верил. И постоянно изобретал и испытывал новые приборы и методы. Может, они и не помогали, но положительное воздействие Витиной личности на пациентов несомненно.
Из-за его энтузиазма и работоспособности к нему часто направляли различных «Кулибиных», осаждавших Академию со своими «проектами», чаще всего завиральными. Так ему довелось познакомиться с научным человеком из подмосковного академгородка Пущино Фёдором Ивановичем.
Изобретение Фёдора Ивановича, хоть и не имело никакого отношения к любимой Витей проблеме исцеления ото всех болезней, зато экономические дивиденды обещало колоссальные. Изобретение его заключалось в том, что с помощью нехитрой аппаратуры и чудесных присадок, из обычной солярки получалась пенистая жидкость белого цвета, обладавшая уникальными свойствами. Осчастливленный ею двигатель начинал жрать топлива в два раза меньше, выхлоп его становился чище, практически полный озон, по словам самого изобретателя. К тому же она обладала чудесным свойством превращать старый мотор в новый – всё в нём чистила и даже восстанавливала изношенные детали.
Мимо такого многообещающего изобретения пройти было никак нельзя, к тому же и Фёдор Иванович был человеком исключительно настойчивым, и отделаться от него, не отведав свойств его волшебной жидкости, было невозможно.
Своё изобретение подмосковный Кулибин оценил в сумму – пятнадцать миллионов рублей – очевидно, здесь проходила верхняя граница его финансовых фантазий.
Витя сразу понял, что, если обещания волшебных свойств жидкости исполнятся хотя бы процентов на пять, то это будет таким огромным шагом научно-технического прогресса, что озолотит не только изобретателя и Академию, но и всю российскую автотракторную промышленность, с самого рождения своего ничего выдающегося миру так и не явившую.
Но – лучший критерий оценки любого изобретения – это практика! Недаром ещё говаривал российский гигант мысли Ломоносов: «Сказать-то оно всё можно, а ты поди демонстрируй!» Витя так и сказал пущинскому волшебнику, деньги за такое удивительное открытие получить, конечно, не проблема, все моторные заводы в мире в очередь станут. Если нефтедобывающие не замочат раньше, конечно.
Просьба показать удивительную жидкость в практическом применении Фёдора Ивановича не смутила нисколько. Напортив, он даже весьма обрадовался тому, что дело так быстро переходит в практическую плоскость, и потому в ближайшую субботу пригласил Виктор для натурных испытаний к себе в академгородок Пущино на Оке.
Ранним зимним субботним утром Витя к нему и поехал. Путь хоть и неблизкий, особенно по зиме да по дорогам разбитым, однако часов в одиннадцать он уже звонил в обитую коричневой клеенкой дверь инноватора-любителя в пущинской блочной девятиэтажке. «У нас и великие естествоиспытатели скромно живут, не только представители малого бизнеса», – думал Витя, ожидая пока хозяин откроет дверь.
Скромный, даже несколько, можно сказать, неаккуратный костюм хозяина Витю не смутил совершенно. Но, что не очень понравилось, так это лёгкий запах перегара, который вместо лосьона источал тот. Ну да ладно. Не Париж, батенька! Ломоносов вот тоже…
Пущинский Кулибин был очень рад, и даже, как показалось Вите, несколько удивлён тем, что тот приехал, и стал хлопотливо одеваться в дорогу. Витя ожидал, что эксперимент – презентация чудесного устройства будет проходить в каком-нибудь солидном научном учреждении типа лаборатории, с применением приборов, датчиков, лаборантов, но автор изобретения, садясь в Витину машину, сказал, что они поедут на его фазенду, где в гараже и установлено это фантастическое устройство. Причём, как заверил изобретатель, сделано это исключительно из соображений секретности – чтобы не увели разработку шустрые коллеги и не продали, как и всё гениальное, что рождается в России, иностранцам.
Фазенда, как и большинство подобных объектов средней полосы России, оказалась убогим щитовым строением, окружённым мощным и аккуратным забором, и казалось, что домишко служит лишь оправданием существования этого забора. На той же территории находился не менее запущенный, но просторный гараж, в котором и находился засекреченный аппарат.
Когда хозяин открыл створки ворот, Витиным глазам предстала странная конструкция, похожая на самогонный аппарат средней производительности, явно изготовленный из больших консервных банок, соединённых между собой водопроводными трубами со множеством кранов. Вся конструкция была опутана электропроводами всех цветов. Сложность конструкции привела Витю в некоторое замешательство, но Фёдор Иванович с хитрым ленинским прищуром сказал, что вся эта мутатень с трубами и проводами – это для конспирации, чтобы промшпионы не догадались, если агрегат украдут. А так всё здесь просто, как и всё гениальное.
Изобретатель широким жестом, как приглашают за накрытый к празднику стол, пригласил Витю подойти поближе к волшебному аппарату, а сам, накинув телогрейку – во что же ещё одеваться российскому изобретателю в холодное время года? – стал колдовать над своим прибором.
В приборе что-то зажужжало, появился мерзкий запах солярки, и с трубок и кранов начала, пенясь как пиво, капать какая-то белая жижа. Изобретатель схватил разводной ключ и начал, ругаясь, подтягивать многочисленные соединения и гайки. Наконец, из главного крана в подставленное ведро потекла белая пена. Витя попробовал пальцем ведро – оно стало тёплым. «Дизельное молоко» – пронеслась маркетинговая догадка в его голове, – именно так его и надо назвать. Во-первых – экологично, во-вторых, моторы лечит, и по цвету подходит.
Через полчаса установка нацедила полное ведро этого молока, и Кулибин отключил её, выдернув вилку из розетки. Начиналось главное – натурный эксперимент!
– Ну, где дизель, на котором испытаем? – спросил Витя.
Оказалось, никакого дизеля у изобретателя не было.
– Так как же мы будем испытывать? – вознегодовал Витя, уже начиная жалеть о потерянном дне.
– А у соседа есть трактор, на нём и испытаем! – заверил бодро Фёдор Иванович.
– Ладно, пойдём к соседу, другого варианта всё равно нет! – согласился Витя.
Изобретатель подхватил ведро и они вышли на улицу. Уже наступили ранние зимние сумерки. Подходя к соседнему дому, они заметили темнеющий возле него высокий силуэт трактора «Беларусь». Сначала Фёдор Иванович долго лаялся с соседской собакой, которая никак не хотела их пускать, потом, на её лай всё же на крыльцо вышел хозяин, который, судя по помятости лица и одежды, явно полёживал с пивом у телевизора, но соседу был рад, тем более, что пришёл тот не с пустыми руками, значит, не просить о чём-то, что уже не плохо. Но тут сосед ошибся.
– Слышь, Василий, – начал сразу конкретный разговор изобретатель, – твой трактор много топлива жрёт? Много ведь?
– Да до хера жрёт! – согласился Василий.
– А сколько примерно?
– Да, хрен его знает! – честно признался Василий.
– Ну, сколько он у тебя на ведре солярки проработает?
– Ну, это зависит, ну может, полчаса, так, примерно…, – почесал затылок сосед.
– Слушай, Вась, я тебе что предложу. Хочешь твой трактор на ведре солярки целый час будет работать?
– Ну, е-ть! Кто ж не хочет!
– Тогда пойдём, заливай это топливо в бак, сейчас будем эксперимент ставить!
– Какой ещё эксперимент? – насторожился, размякший было Вася.
– По экономии топлива. Зальём его, запустим двигатель, и засечём время, сколько он проработает!
Тут Василий повнимательней и даже с опаской заглянул в ведро и насупился.
– А что у тебя там за хрень? – с подозрением спросил он.
Тут Витя решил поддержать сельского инноватора и встрял в беседу.
– Там новая топливная смесь – дизельное молочко!
– Давай, Вася, не пожалеешь! – поддержал Фёдор Иванович.
– Не, на хрен мне твоё молочко! Ежели ты его зальёшь и трактор у меня сломается, кто мне его чинить будет? Не, мне трактор для дела нужен, а не для опытов твоих, Федя. Пивка вот дёрнем давай, а молочко твоё мне на хрен не сдалось.
– Вот Вася, боимся мы всего нового, по старинке живём, бедно, скучно! – посетовал горько Фёдор Иванович.
– Скучно, зато не дрючно! – урезонил сосед. – А ты, если такой умный, купи себе Гелендваген, его и с дизелем делают, и лей туда всё, что хочешь.
– Ты, Вася, трактор-то свой, сходи к попу – освятить. Говорят, вместо техобслуживания помогает. Может, на запчастях сэкономишь! – и Кулибин пошёл к калитке.
– Не обижайся, Федь! – крикнул вслед сосед. – Как самогона нагонишь – приходи. У тебя он в деревне лучший! Такого и в Москве нет!
Инноватор и Академик грустно шли по пустой тёмной деревенской улице, утопая в снегу, который здесь не чистили, а утаптывали то редкие прохожие, то ещё более редкие машины. Дома по сторонам грустно смотрели чёрными глазницами окон. Редкое светилось.
– Может, Витя, тебе его в бак вылить? – грустно предложил Кулибин.
– Да у меня машина на бензине, с дизелем смешивать нельзя.
– Ну жаль! Пропало зря топливо. Пропало…, – скорбно произнёс Фёдор Иванович и вылил инновационное топливо в придорожную канаву.
– Смотрите, Виктор, в каких условиях работаем! Никакой поддержки! Никакого понимания! А ещё требуют – инноваций им подай, изобретений! А ведь не рубля, бля, не выделят! – И Фёдор Иванович укоризненно глянул куда-то вверх, в чернеющее, поражающее огромностью российское небо, где горели яркие звёзды. Совсем не похожие на кремлёвские.