Финансовый авантюрист ч26

Автор: Гусар Глава 26



Холодное утро в кабинете «Эко-Хабитат» пропиталось запахом свежей краски и дорогой пыли. Михаил разглядывал фото из «Рая» – золотистые стены новой бани, Валентина Петровна с караваем. Островок искупления. На столе рядом, как тень прошлого, лежал нож из Монако. Эхо звонка Славика и вины перед Витькой висело тяжелым облаком. Один шакал в клетке. Стая волков на свободе.

Резкий, отрывистый стук в дверь. Не дожидаясь ответа, вошел Сергей Левин.

Он был неузнаваем. Ни следа монте-карловского гламура. Темный костюм висел мешком, лицо осунулось, под глазами – фиолетовые тени. Но взгляд... Взгляд горел не потухшей обидой, а холодным, сфокусированным пламенем ненависти. Не к Михаилу. К системе, к которой он принадлежал.

— Парфенов, — голос Левина скрипел, как несмазанная петля. — Нам надо поговорить. Срочно. Без свидетелей. И без дураков.

Михаил не шевельнулся. Пальцы нащупали в кармане рукоять ножа. Левин – враг. Сообщник Славика. Униженный в Монако. Зачем здесь? Ловушка? Кивнул на стул.

— Закрой дверь. Говори. Быстро. — Голос ровный, но внутри все сжалось в тугой узел.

Левин захлопнул дверь, сел. Не откинулся. Сидел как натянутая струна.

— Славик в мясорубке. Барселона. Наркота. Крупная партия. С поличным. — Констатация факта, без эмоций. — Орет, как резаный, что это ты его подставил. Клянется слить все. Про твои пирамиды. Про Громовых. И про меня.

Михаил сохранял ледяное спокойствие.

— И? Пришел за реваншем? Или за своей долей шантажа?

Левин резко вскинул голову. В глазах мелькнуло что-то первобытное.

— Месть? На тебя? — Горькая усмешка исказила его лицо. — Ты пешка, Парфенов. Как я был. Как Славик сейчас. — Наклонился вперед, упершись локтями в колени. — Я пришел показать тебе настоящего врага. И предложить перемирие. До поры до времени.

Михаил почувствовал, как земля уходит из-под ног. Слишком неожиданно.

— Говори яснее. Кто?

— Кирюша Громов. — Имя вырвалось шепотом, но с такой концентрацией ненависти, что Михаил невольно отпрянул. — Этот надушенный ублюдок в розовых штанах. Твой «братишка». Он не дурак. Он — расчетливый гад. Гениальный подлец под маской идиота.

Левин швырнул на стол потертую фотографию. Молодой Кирилл, лет 18, с тем же самодовольным прищуром, в полумраке клуба, рука на плече... молодого Левина. Знакомство было давним.

— Смотри. Запомни. — Левин достал папку, вытащил несколько распечаток – выписки со счетов, схемы движения денег, без подписей, но с пометками. — Видишь эти суммы? ООО «СтройИнвестПроект». Моя идея. Мои связи. Мой риск. Мы должны были строить таунхаусы на земле, которую он «уговорил» папу выделить. Все схвачено, деньги потекли. Крупные транши. На офшоры. На счета чинуш.

Михаил скользнул взглядом по цифрам. Логика совпадала. Даты – за годы до Монако.

— И что? Погорел?

— Погорел я, — прошипел Левин. — Он слил все в контролирующие органы. Анонимно. Чистенький. Фирму прикрыли. Меня чуть не посадили, чудом отбился. Репутация – в труху. Денег – ноль. А он? — Левин сжал кулаки, костяшки побелели. — Он получил новую яхту от папочки. «Жертва мошенников». Я снова начинал с нуля. И копил ненависть. Ты думаешь, в Монако я злился из-за карт? Из-за денег? Нет. Из-за него. Из-за его наглой, сытой рожи «невинной жертвы».

Михаил вспомнил отчет Кротова – Петров, Сидорова, фальшивая экология. Внезапный энтузиазм Кирилла по поводу «Эко-Хабитат». Теперь пазл складывался в жуткую картину. Он не пешка отца. Он – кукловод, играющий в дурачка. А я поверил. Доверился. Как Ленке...

— Почему мне верить тебе? — Михаил встал, подошел к окну. Москва казалась гигантской шахматной доской, где он был пешкой. — Ты – враг.

— Потому что я хочу видеть, как его размазывают по стенке, — ответил Левин с ледяной искренностью. — У меня нет сил. Нет папочки-олигарха. Но у тебя... — Ткнул пальцем воздух в сторону Михаила. — У тебя есть яйца. И мозги. И тебе нечего терять. Он уже начал тебя сливать. — Левин достал диктофон, нажал кнопку.

Голос Виктора Павловича Громова, чуть приглушенный, но узнаваемый:

— ...да, Кирилл, Парфенов пока полезен. Но «хвост» его инвестиционных афер тянется. Следствие активизировалось. Если давление станет неконтролируемым... дистанцируемся. Полностью. Он – идеальный громоотвод. Все документы подготовлены. Его единоличные решения по сомнительным сделкам в рамках проекта. Его подписи... да, везде. Управляющая компания – его зона. Мы – обманутые инвесторы...

Запись оборвалась. Михаил стоял спиной. В груди клокотало. Дистанцируемся. Полностью. Громоотвод. Слова Громова-старшего в ресторане («Лояльность вознаграждается») теперь звучали как плевок в лицо. Он знал. Знал всегда. Готовил Михаила на заклание. А Кирилл... играл в «братишку».

— Откуда запись? — спросил Михаил, не оборачиваясь.

— Обиженные люди. В их стане. — Коротко бросил Левин. — Не подделка. Проверь. Но времени в обрез. Славик в камере – бомба. Сольет все следователям за пайку. Громовы используют это, чтобы свалить на тебя и заводы, и старые грехи. А тебя... — Левин встал. — Тебя сотрут в порошок. Беги, Парфенов. Если можешь. Или бей первым. Но бей точно.

Левин направился к двери. Остановился.

— Я не друг. Но Кирилл Громов – подлец больший, чем мы с тобой. Он просто прикрыт папиными деньгами. Мне плевать, что с тобой будет. Но если ты его достанешь... я куплю шампанского. — Вышел, оставив дверь открытой.

Михаил стоял у окна. Нож из Монако впивался в ладонь. Фото «Рая» казалось миражом. Слова Левина звенели: Бей первым. Но бей точно.

Взгляд упал на визуализацию «Эко-Хабитат» – уютный двор, детские качели. Всплыл образ Алисы Воронцовой. Ее горящие глаза: «Если не бояться идти против «эффективности» любой ценой». Ее бережный жест с деревянной птичкой. И предательство Ленки. Доверие равно боль.

Но Левин не врал. Ненависть была слишком настоящей. Схемы – логичными. Запись – убийственной.

Михаил повернулся. В глазах – ни страха, ни сомнений. Только холодная, отточенная ярость. Решение. Он убрал фото «Рая» в ящик стола, поверх документов «Эко-Хабитат». Достал чистый лист. Положил рядом нож.

Набрал номер, сохраненный после встречи на заводе.

— Алиса? Михаил Парфёнов. С птичкой... — Пауза. Взгляд на острие ножа. — Мне срочно нужна твоя помощь. Не как архитектора. Как человека, который хочет сделать что-то правильно. Встретимся? Сегодня. У меня есть информация. И мне нужно знать все. Абсолютно все о людях, которых выселяют с территории заводов. Особенно о тех, кто не сдается.

Положил трубку. Враг обрел лицо. Лицо «братишки». Игра вступила в решающую фазу. Ставки – жизнь. Но теперь он видел крупье.