Было дело

Люблю прямолинейных женщин. Ольга мне почти сразу сказала, что еще не готова делить со мной унитаз. Прямо, без намеков. Давай пока срать в разные норки. Адьёс.
Свято место пусто не бывает. Появилась Настя. Худенькая с маленькой жопкой. Ноги худые и кривые, вот вот сломаются при ходьбе....

С Михой мы познакомились в летнем лагере. Это был не обычный пионерский лагерь, а некое подобие коммуны- лагерь труда и отдыха. До обеда мы должны были работать. Щипать траву, словно гуси, выкорчевывать корни деревьев, носить с места на место строительный мусор....

В детстве мир вокруг видится через призму. Очень многое начинаешь понимать лишь много лет спустя. Да и то если память не подкачает. Я в детстве не понимал кто такие бомжи. Даже слова такого не знал. У нас их называли бичами. Да и было то их на весь наш пгт всего двое: Петрович и Рашид....

На удивление, командировочные задания удалось порешать быстро, и уже в четыре часа пополудни, когда на улице было еще светло, Комов неспешно прогуливался по центру города, куда его занесли служебные дела.
Неспешно, потому что как для февраля мороз был совсем небольшим, не мороз, а так, морозец....

Впервые за китайцами мне довелось понаблюдать в далеком 1991 году. В то время Совецкий Союз обратил своё лицо в сторону восточного соседа. Русский с китайцем - братья навек. К нам повалил огромной лавиной китайский ширпотреб. Тушёнка «Великая китайская стена» в гигантских банках....

Леня Гольдман был своеобразным юношей. А именно:
1. Он закончил восемь классов советской школы и поступил в «каблуху», твердо решив посвятить себя тяжелой профессии дальнобойщика. Его мама Римма Захаровна, вдова известного филолога в городе, надеялась, что единственный сын все-таки возьмется за голову, но пока ей приходилось глотать валидол из-за его поступков....

Мой отец родился 23 февраля 1941-го года в поселке Мирное, Одесской губернии. Явился на свет в семье галичанских переселенцев: женщины по имени Мария и слепого мужика Деонисия.
Никакого отношения к войне и Дню Советской Армии его появление на свет не имело....

Это было давно:
На картине Виктории,
По фамилии Гнесина;
— На лопате Говно.

Было б мне всё равно,
Только эта история
Побудила, для пенсии
Закупить полотно.

Чтобы мягкими кистями,
Да из хвостиков беличьих:
За опавшими листьями
Наблюдая в окно;...

Жигулёвское, пенное

Пиво Жигулёвское невозможно подделать, потому что, у него, блять, каждый раз новый вкус!

Наука утверждает, что взрослый человек помнит своё детство только с возраста примерно пяти лет....

Когда я был маленький и плохо себя вёл, меня для перевоспитания определили в Верхотурскую воспитательно-трудовую колонию для несовершеннолетних.

Перевоспитываться я не желал, и потому из меня делали достойного гражданина социалистического общества путём водворения в штрафной изолятор....

Моя милиция… менты мразотные, меня, младшего манагера Марусю Мандавошкину, маленькую, милую, мягкотелую, метелили-метелили, мордовали-мордовали: «Марихуана? Морфий? Марафет мастыришь?» «Мусорки, миленькие, - молю.- Можно мамке маякнуть? Мелкие мал-мала меньше!...

В новогоднюю ночь две тысячи десятого года я остался единственным трезвым врачом в военном госпитале, и к тому же самым молодым. На самом деле – именно поэтому и трезвым.
И как на зло, в два часа ночи приводят солдата с больным животом. Чукчу. Дело было в том, что хотя в госпитале и существует хирург Антон Петрович Уколов, который ловко справляется с хирургическими задачами, мне – как военному врачу – необходимо уметь все....

Облетали снега незаметно, как пух тополиный,
Напряженье земли доводило до звона в ушах,
По тугим небесам впопыхах пробегали павлины,
И крошилась на кубики льда, изумившись, душа.

Я задумчиво брёл, заклеймённый печалью окраин,
Ночь сжимала тиски, и тянуло меня прорицать,
Сердце ныло в груди, словно лунною саблей я ранен,
Затянулся дымком, папироску отняв от лица....

Забыты даты, лица, имена -
В чулане памяти ходы прогрызли мыши,
Но только сна накроет пелена,
Так всё пространство - перед, под и над -
Всецело заполняют сиськи бывших.

От самых малых - к средним - до больших,
От сотен граммов до летящих к тонне,
От тех, что пух перины для души
До тех, что не берут соском вершин,
И скромно помещаются в ладони....

Провожаем опять без возврата...
Наше дело еще не табак,
Наше дело - все помнить утраты:
И друзей, и любимых собак.

Наше дело – ходить по тропинкам,
Где когда-то ходили они.
Наше дело - хранить по крупинкам
И часы, и минуты, и дни....

Миха сидит в тёмном углу, рядом с красиво подмигивающей ёлкой и старается не заплакать. Мало ли, что мама занята праздничной уткой, а папа ещё не вернулся с работы, плакать всё равно нельзя. От слёз, Михины глаза краснеют, щёки покрываются пятнами. Родители обязательно заметят, занервничают, а там глядишь и снова рассорятся....

Петров близоруко щурится, разглядывая вежливую улыбку толстяка стоящего перед ним. Одетый в сандалии с белыми гольфами, глупые синие шорты и тенниску, толстяк тяжело дышит, что извинительно при такой комплекции, и такой жаре, и терпеливо ждет, что же последует дальше....

- Привет, ты дома?
- Ага.
- Чем занята?
- Ездила к бабушке. Приволокла кусок сала. Буду солить.
- А что, у бабушки есть... то есть был кабанчик?
- Был. Пока сосед с шилом в сарай не заглянул.
- Ясно. А я думал к тебе нагрянуть.
- Не стоит....

Вне рабочих рамок Илья Яковлевич Прицкер позиционировал себя в социуме сетевым писателем.
Средней руки. Как принято говорить - широко известным в узких кругах.
Был у него даже постоянный кружок своих читателей.
Человек пять, не больше.
Но - и то....

Молокане снова приходили к заместителю командира полка Никитенко, бывшему старшим из офицеров на полигоне. Жаловались, что солдаты воруют фрукты, нещадно ломают прямо с ветками. Грозились в следующий раз стрелять солью. Хотя, на самом деле, стреляли и в этот и в прошлые разы тоже....