Ик_на_ЖД_Ёдяд

- Тебе странно слышать это слово? - Мария наклонила голову набок, вопросительно глядя, с чертовщинкой, как умела. Он задумчиво погладил прохладный бокал.

- Конечно. Священница - звучит вычурно и нелепо. Жрица - куда ни шло, но священница... Кто это выдумал?

- Просто ты мало текстов читал. Духовных, - улыбнулась, легко дунула на непослушный локон. От этого сердце сладко сжалось, и захотелось пить. Он представил, что Мария - сосуд, античная амфора, только что извлеченная с затопленной триремы....

Они пришли ночью. Братья Кукту и Микто, албанские рэкетиры, с ног до головы увешанные оружием, в черных кожаных куртках. Отъявленные мерзавцы. Кукту был обут в армейские берцы, у которых на мыске прикреплены ножи. Говорили, что он одним ударом этих ножей убивает любого.
Микто был перепоясан пулеметной лентой – эффект устрашения. А в багажнике его «Ауди», угнанной где-то под Сараево, всегда наготове лежал американский пулемет м-249 калибра 7,62. Зверская машина....

Созерцая тебя обнаженную, я ощущаю канун катастрофы. Монгольские неистовые орды, сшибающиеся с волнами закатного моря, и сломанные печати Сфинкса в руках профанов. Пророчества, превращающиеся в наличную реальность, и наличные, превращающиеся в отпущение греха. Напрасно в казематах курят сальвию хилиасты, заключенные по доброй воле, в ожидании третьего рейха, что никогда не настанет....

- Поздравляю, Миша, с новым назначением, - лицо Главного озарилось улыбкой. – Не забывай, что твоя новая должность – ключевая в деятельности компании. Пусть решения принимают другие люди, зато ты обеспечиваешь создание прибыли, непосредственно, собственными усилиями. В департаменте, который ты отныне возглавляешь, немного сотрудников, но больше тебе и не нужно. Мы давно посчитали штатные потребности – так что обдумывать нечего, включайся в работу без лишних заморочек.
Михаил слушал, согласно кивая....

Актовый зал Дворца культуры Железнодорожников был забит людьми. Разных возрастов, разных привычек и достатка люди внимали докладчикам одинаково страстно, будучи объединены какой-то равным образом значимой для каждого темой. Эта тема то всплывала наружу в речах докладчиков, концентрируясь в повелительных высказываниях-лозунгах, то растворялась, оседая сумрачной взвесью на дне людского котла, что бурлил под натиском сотен высказываний, сколь убедительных в отдельности, столь и противоречивых вместе....

Я позвонил Левонтьеву утром. Я знал, что старик в это время всегда дома.
- Яков Харитонович, мое состояние ухудшилось. Я заметил, что прихрамываю, хотя нога не болит.
- Почему ты обратился ко мне? Ты же вроде бы на контроле у нейрофизиологов в Институте, с самой операции.
- Мне делали энцефалографию, магнитную, рентгеновскую, что-то еще. Никаких изменений в тканях. Я здоров.
- Чего же ты беспокоишься? Сходи в поликлинику, к неврологу там, может проблема попроще. ...

"Вот и я, встречай меня", - подумалось Гончарову, и он немедленно представил себе, как лишенное внутренностей и одной из двух душ его тело, которое проделало в тростниковой ладье свое последнее путешествие, принято в объятия благородного божества, что являет улыбкой нежное приветствие, и обещание вечной заботы и упокоения.

Золотые браслеты на его запястьях, золотой обруч сверкает смарагдом на челе....

Склонившись над кухонным столом, творческий человек Пилинков написал заметку в своем КПК:

«Рип Ван Винкль выходит на поединок против Булвинкля. Судьей – Бульвер-Литтон.
Я погряз в интернетах. All your base are belong to us. There is no spoon.
Какой-то американец нахваливает на YouTube группу «Каста» в частности и русский хип-хоп в целом....

Один был живой, а другой – мертвый. Мертвый, с пеной, запекшейся на губах, запрокинул голову, и глядел пустыми глазами в небо. Живой сидел рядом, раскачиваясь, пытаясь сломать стену отупления, воздвигнутую паленой водкой – от нее, собственно, и умер мертвый - не понимая, что мертвый – суть мертв. Затем живой встал, шатаясь, побрел прочь, попрощавшись животным звуком, который отдаленно напоминал одновременно отрыжку и нечто вроде:
- Прощай, Федя....

В читальном зале было пусто. Терпкий запах бумаги гнал мысли вскачь. Записать, все записать, ничего упустить нельзя, не имеет он права.

Шишмаков работал с бумагами. Не за так работал, а за совесть....