Голем

Памяти Ильи Кормильцева
* * *
Крылья вёсел истёрлись – я сел к рулю,
Три часа, как сорваны паруса:
Что за прок от кормчего кораблю,
Если путь пролагают на небесах!
Повезло, веслом отогнал акул,
Исполнявших волю других небес,
Сколько раз был ранен, горел-тонул,
Хоть бы кто-то вытащил на себе…
....

* * *
В прежнее время не продохнуть было Ришельевке от антикваров.
Почистить обувь места не сыщешь. Много ли держали лавок? Боже ж мой, и даже в избытке! Вот, скажем, свернули вы с Дерибасовской. Закурили сигарету «Ира». Хочете иметь на полке подлинность под старину?...

* * *
Аист ли нашёл меня в капусте
Или кто клонировал тайком,
Но рождён я в сиром захолустье,
Вскормлен вологодским молоком.
Русский я, как двери Мавзолея,
Как никелированный пятак…
Всё же лестно чуть побыть евреем:
Значит, не такой уж и мудак....

Питерскому корешу Антону Чижову
* * *
На углу Невского и Большой Морской, в старом питерском бельэтаже жил да был Кот.
Жил он скромно, по-кошачьи. Кроток был и незлобив к людям, а потому с гордостью таскал вместо ошейника церковно-славянское прозвище Филарет....

* * *
Раннее утро. Рафка Ганечкин, выкрикнув в дверную щель: вы, папочка, не жид… вы жмот и поджидок! – торопливо ссыпается с лестницы. Грохочет входная дверь загаженного подъезда. Бесноватый Рафка, рыжий позор клана Ганичкиных, проклинает на ходу отпущенную генами еврейскую каплю крови, сообщающую, впрочем, кипучей натуре Рафки известную долю авантюризма....

* * *
Еду спать, и сон украдкой
Жмёт измотанный висок,
Дребезжит каретным трактом
Механический возок.
Рельсы стёсаны, покаты,
Сонный дом дрожит спиной,
Стены стенами прижаты,
Как костяшки домино.
На простуженные скверы
Смотрит брошенная медь:
Одежонки ей сверх меры
Не положено иметь....

* * *
Щипач Филимон Рогалик, а попросту Фима-Кныш, был самым невезучим вором в Бердичеве. Настолько невезучим, что с Фимой боялись связываться даже цыгане!
Но не этим Фима славился по округе: это был вор с душою романтика.
Милиция обожала Рогалика и не била при задержании....

* * *
Вначале мир
был здорово
скомкан:
чёрное
пропущено
через себя,
зелень
сводится в основном
к иголкам –
прочие краски
и вовсе
зря.
Здесь, в толще,
движение
не под силу,
а мне,
хоть вывернись,
но ползи
сквозь дебри
колючек
к пустым могилам,
в тот мир,
что покорно
лежит
в грязи....

* * *
Что Бог ни делает, всё к лучшему.
Либо он просто шутит. Вот вышла у нас история… давно уже.
Но случилась такая быль. Не верите, не настаиваю. Как говорил покойный Йохим, кучер адвоката Лукомского, настойчивы только круглые идиёты.
Не хочете слушать, свободно можете помидорку съесть....

* * *
В тот июльский вечер местная шлюшка Джилли-Фрог склеила бродячего янки.
Впрочем, протокол смотрелся куда солидней: уединившись с Джилли МакБрайд, Трот Нунан, бродячий торговец библиями, был застигнут полицией штата Мичиган, в лице инспектора Макреди и его напарника Хоббса, на заднем сиденье «каравана»....