Владимир Павлов

У крыльца стоял знакомый черный седан. Катя выбежала навстречу и крепко-крепко меня обняла. Потом, когда мы ехали, она рассказала, что мужчины, которые меня освободили, были из Иерархии.

Впервые я увидел других Достигших. Индус в тонкой розовой рубашке и белых брюках спросил почти без акцента, что у меня болит....

Я рассказал ей о «перерывах дыхания» и о случившемся возле магазина. Катя была удивлена.
– Ты почти овладел «молчанием». Я покажу тебе одно место. Мы посещаем его, каждый когда хочет. Ты тоже сможешь это делать. Поедем сейчас туда.

Пока мы выходили, Кате постоянно кто-то звонил....

Началось это неожиданно. Как будто я где-то отравился каким-то газом, или съел что-то плохое, или попал в зону облучения. Для меня это загадка. Но скорость мышления увеличилась раз в десять.

Утром я вышел из дома и сразу заметил, что все не такое....

Я был совершенно один
В сырой полутьме ресторана.
Со старых пейзажных картин
Стекали белила тумана.
Он скрыл потолки и полы.
Все стало размытым и шатким.
Конечно, все в том же порядке
Стояли пустые столы.
Но, плотный обычно предмет,
К примеру, салфетка, горчица
Событию ставит границы....

Ощутив тошноту,
Выхожу в шевелящийся город.
Отвратительный смех
Выпирает из липких людей,
Вызревая во рту.
Каждый рот этим смехом распорот.
Восьмилапое время
Несет заживляющий клей.
Я забыл, что в кафе
Мы встречаемся через минуту....

Между домами на ржавых качелях
Ругань возносится к небу бесцельно.
Между домами на детской площадке
Старые дрязги играются в прятки.
А вечерами стоят на балконах
Злые халаты и грязные майки.
Сплетнями мажут стальные батоны
И наливают крепленые байки....

Я был водомеркой. Дождем и стеной.
Я плыл в отражении – наперекор
Тому, кто бесправно считал себя мной
И вкалывал хмурого неба раствор.
Я был дрозофилой. Рекламным щитом.
Слепым результатом лото хромосом.
Я плавал в утробе мальком. А потом
Я прыгнул из тины на зыбкий песок....

Как хироманты, склонились деревья
Над неподвижной ладонью качели.
Мальчик в песочницу высыпал время
И превращает минуты в печенья.
Водкой залившись, закуска с азартом
Жадно себя поглощает до грамма.
И, покидая реальность дворами,
Вновь воплощается в трезвое завтра....

Бежит над городом паук,
Лениво оплетая крыши,
И свысока восьмерка рук
Блестит голубовато-рыжим.
Плетется время в липкий круг
По шпилям сумрачной округи,
И, загибаясь, виадук
Блюёт толпой в ужасной муке.
А хвори город не щадят –
Смертельный вирус меланхолий
Проник в снотворное дождя
И разлагает мегаполис....

Мой мир ограничен четверкою стен.
В них есть две дыры. Это будто бы окна.
Ленивое солнце легло на постель,
Когтит одеяло, кидая волокна.
А время в будильнике вовсе не спит,
От чифира ночи гоняя кругами,
И видя волокна, орет «что за стыд!...