Полина Репринцева

свято место, тобою оставленное,
почему-то годами пустует.
для тебя оно Меккой не станет, но есть
вероятность, что этого жду я.

на себя примеряю того и сего,
всё не сядет нутро как влитое.
может также искал ты во мне то родство,
только понял, что зря и не то я....

то, что ты рушишь внутри меня,
поверь, невосстановимо.
много, впрочем, не возомняй,
уйми свою пантомиму.

то, что с твоей кривизной души
не вяжется аккуратность
было не трудно предположить,
но заданность мне не кратна.

все удивительное в том,
что ты расшатал основы....

От меня ничего не осталось,
Кроме тени твоей на подошвах,
Вижу, даже она испугалась:
В зеркалах мы смотрелись так пошло...

Слышишь, я больше не существую!
И не надо шептать мое имя!
Это карма, не опротестуешь,
Этот вечный огонь не остынет....

есть тяжкая ноша, что люди несут,
и стонут, но держат — как небо атланты.
герои! святоши! не плачут, не ссут -
их бремя опасно, зовется — талантом.

поэт, сочинивший нетленный мотив,
попрал надоевшие всем алгоритмы!
душой не притворен, он тверд и правдив,
и сутками ходит по лезвию бритвы....

Жизни ли, сна ли
продолжилась хроника:
Льются чернила, бумага хрустит.
Мне ничего не осталось, кроме как
себя перерасти.

Сбросить свой кокон,
наполниться хаосом,
И наиграться мгновеньями всласть,
Но никогда уже больше не каяться -
мол, я такой родилась....

я хочу видеть свет в конце коридора,
я хочу, чтобы был прощен Искариот.
а еще — чтобы бык убил тореадора,
я хочу, чтобы бык вспорол ему живот.

чтобы солнце согрело, а не вяло мелькало,
обронившее блики меж шпилей и туч.
чтобы жизнь не кроили под чужое лекало,
чтобы каждый освоил свою пустоту....

Хочешь губы мои? Что ж поделать — ищи,
Но не делай меня виноватой.
Пол-Москвы завернулось в тугие плащи
И в метро пропускает закаты.
Пол-Москвы переводит зазря кислород,
Разучившись смотреть вне айфона.
Пол-Москвы поедает христовую плоть,
Запивая дешевым бурбоном....

оружие сложено,
и кайфы все пойманы.
иду с кислой рожей и
пустыми обоймами.

а враг лежит холоден,
а снег в крови вымочен,
шпионы расколоты -
отпраздновать было б чем.

сыграйте Бетховена,
налейте мне горькую!
кому уготовано -
любуется зорькою....

с тобой и без тебя мне стало тихо,
но так с любым же будет, милый, правда?
в груди моей разорвалась шутиха,
залив тоской снега немого марта.

я вглядываюсь в Петербург подслепый,
вселенные в себе пересекая.
а солнце снуло смотрит из-под небул,
свой рыбий глаз застывший не смыкая....

ваши бабороманы и бабостихи,
ваши бабокартины и бабомузыка,
обнажение язв и неприятие схим —
превратили слово «баба» во что-то гнусное.

прекратите любовно любить любовью,
засоряя пространство конвейера шумом,
из мышиной шкурки доху соболью
вы кроите, доставляя оргазмы трибунам....