Последние комменты юзера дважды Гумберт

дважды Гумберт: щастье, швобода. мне кажется, сыровато. завязка, вообще, отличная. а дальше нужен сюжет. хотя бы какой-нибудь простой. но чтоб всё по понятиям было. эволюция героя от а до бэ. и описаний. только драматургия предполагает какую-нибудь трагическую развязку. иначе будет не то. имхо, конечно

дважды Гумберт: хехе, какая смешная мораль. четыре, за верность традиции

дважды Гумберт: Охотник Печкин вышел к звонкому ручью,
Встал на колени и кому-то помолился.
И стало рачьему заметно дурачью,
Что в Печкина какой-то дух вселился.
Дух старой липы вышел из земли
И Печкин зарядил свою двустволку.
А мимо беззаботно люди шли,
Иные даже рыскали, как волки.
Профессор Доуэль блеснул презрительно еблом.
Охотник Печкин выпалил ему в бочину.
Прохожие и раки сказали: поделом.
И Печкин объяснил тогда причину.
Был Доуэль – говнистый либерал
И на народном гневе жировал.
Коль либерал ты – не сверкай ебалом,
А сделай так, чтобы тебя не стало.

дважды Гумберт: Мультики доставили. спасибо за наводку

дважды Гумберт: Меркель - старая курица, по зернышку клюет. ласковый хорь Берлускони. ощипанный петушок Саркази. и великий китайский крот

дважды Гумберт: иобаный стыд. Стебо, пишы басню. Обама в зазеркалье - хорошая тема

дважды Гумберт: весна. по территории запустили таджика со специальным устройством для сборки мусора. а с земной орбиты наша планета кажется вдавленным в чернозём яблочком. уроборос мкада делит планету на две неравные части, в одной из которых ничего не происходит. вскрытый плугом живот земли источает надежду

дважды Гумберт: пожалуй, это басня. злая, трезвая, злободневная, техногенная, с убийственной моралью. вообще, этот жанр придумал Буало во времена абсолютизма. а у нас всетаки 21 век и свой русский демокраси. если ставить оценку, то тут твёрдая четверка. хаха.

дважды Гумберт: это не басня. скорее, синопсис к мульту. библейский взгляд на человека как на зверинец в продающей богоподобной упаковке. так-то понравилось. можно было и поизящнее расписать

дважды Гумберт: О, весна без конца и без краю -
Без конца и без краю мечта!
Узнаю тебя, жизнь! Принимаю!
И приветствую звоном щита! (ц)

дважды Гумберт: смерти нет бгг

дважды Гумберт: понял, что Самойлов и Бабахин - насекомые. а бои шли на разлагающемся трупе военного историка. иначе просто отказываюсь всё это понимать

дважды Гумберт: уважаемый автор, спасибо за ваш труд. побольше бы таких текстов, чтобы окончательно выяснилась, так-сказать, доминанта нашего непростого переходного времени. а то ещё остаются какие-то надежды, развилки и непонятки

дважды Гумберт: текст сложен, как гармошка. его бы развернуть и слов поубавить заумных. недавно случайно посмотрел фильм *На Байкал* молодёжный. живая такая комедия на общем дохлом фоне. особенно насмешил момент, как они там пограничный буй от бурятского берега в сторону иркутского толкают

дважды Гумберт: да завидует такое же жлобьё, только помельче. а люди простые, смердные и черные, в массе своей, наверняка сочувствуют олигархам и сакральным девелоперам, чахнущим по куршевелям. автору спасибо за то что напомнила песенку Dead Kennedys *Holyday in Camboja*

дважды Гумберт: Фауст интересно было смотреть. Орда быстро заебала образами руских блять мучеников. Панина и Суханова вообще не узнал. хорошие актёры

дважды Гумберт: нормальный прозрачный текст, несколько не вписывающийся в ЛП

дважды Гумберт: родина добрая, ебанутая и живая. название в сочетании с рубрикой неплохо смотрится. но сам текст, скорее, разочаровал

дважды Гумберт: Тёмный Ползунков.
Ира - в одном правом носке. А на Владимире - криво повязанный галстук. Больше ничего на них нет. И вокруг них тоже нет ничего. Кроме настенных часов и книги.
Владимир берет книгу за угол и приподнимает над головой.
- Читай, - просит Ира.
- Здесь только это, - извернувшись, как йог, отвечает Владимир.
Он раскрывает книгу так широко, что хрустит корешок, и начинает читать, как партизан, перебегая от слова к слову.
Друзья! Всем рекомендую новый ресторанчик «Бобок». Сегодня у нас там была съемка и не спроста - уж очень няшное место. Посетителей в нем обслуживают официанты, гримированные под мертвецов. Интерьер представлен старинными японскими куклами и светильниками-скелетами. В меню такие блюда, как… хм. Ерунда какая-то. Есть и меню услуг: гадания на картах Таро, трам-пам-пам, вызов Мага или Героя, Собачий гэнгнам. Помимо зомби в ресторане обитают два неизвестных науке существа. Их тоже можно заказать себе за столик и даже покормить. И бонусом - посетители, которые уходят последними в воскресенье и понедельник, попадают в массовку сериала про зомби, который также снимают в этом здании параллельные кинодокументалисты. А само здание, между прочим, объявили архитектурным памятником и снесли десять лет назад. Говорят, там до сих пор пахнет ягодой мёртвых – крыжовником
- Стой, - Ира смотрит вокруг себя. – А где мой второй носок?
Владимир шарит вокруг и беспомощно пожимает плечами. У него нет ответа.
Костяной стук часов делается всё обширнее, ближе.
- Что обещает книга? – спрашивает Ира. – Что обещает книга? Что обещает книга?
Владимир всё ниже пригибается к полу.
- Помнишь, у Колина Уилсона сказано: кто Библию поймёт, тот с ума сойдёт? Что обещает книга?
- Ничего, - наконец, отвечает Владимир.
В доказательство своих слов он демонстрирует пустые страницы, на которых фиолетовые следы от раздавленных ягод.
- Ползунков. Миллион оттенков тьмы, - медленно читает Ира. – Это фанфик.
- Что?
- Это фанфик.
Из раскрытой книги начинает валить тьма. Тьма распускается, точно дерево или кактус. Постепенно во тьме проступает множество полезных и удобных вещей, без которых нельзя представить современную жизнь. Только там, где были настенные часы, остается незаполненная дыра.
Владимир встает и, подпрыгнув, цепляется за край дыры. Ира следует его примеру. Некоторое время они возятся, лягаются, отталкивают друг друга. Владимир уступает.
- Что? Что там? – спрашивает он.
Ира достает из дупла репей и задумчиво мнет его между пальцев.
- Это хорошо? Это хорошо? Это хорошо? – с надеждой спрашивает Владимир.
Ира хмуро качает головой.
- Помнишь, в «Сердце тьмы» был такой эпизод – убили негра? Так вот – это он, - отвечает Ира и передает Владимиру репей. – Негр.
Владимир вглядывается в разрушенный репей и различает сморщенное лицо негра.
- Так вот ты какой – Ползунков, - произносит Владимир.

дважды Гумберт: да хуч пиши на здоровье. мы только рады будем