Важное
Разделы
Поиск в креативах
Прочее
|
Литература:: - Подарки князя Бермудова (сказка для пьющей интеллигенции)Подарки князя Бермудова (сказка для пьющей интеллигенции)Автор: Поручик Ржевский Позднее осеннее утро, часа этак два. Поручик сидит в своей постели и трёт глаза, всё вокруг тихо, мирно тикают ходики и попискивают свечки у изголовной иконы над кроватью. На иконе кучка пузатых ангелочков летают в нижнем просторном белье с подушками в пухлых руках и надпись: Боже, как я люблю спать…В спальню входит Коперже (конь поручика Ржевского – для тех, кто ещё не знает) с докладом и горшочком гречневой каши, вкусно подгоревшей по краям и с пирамидкой млеющего масла посерёдке. Коперже подробно докладывает о происшествиях в поручиковом Трижопье и соседних Старых Марципанах. Он работал над докладом всё утро и пока всё идёт гладко. Ржевский слушает и ест кашу. - Наряду с очевидными успехами достигнутыми петухом Бонапартом в обоих наших курятниках за истекшие 12 часов наметились и отдельные недостатки, - тут Коперже интеллигентно кашлянул и перевернул страницу – так например кошка наша Муся Чемоданова опять не ночевала дома и на западном берегу канавы не уродилась картошка. Коперже уже готов был продолжить доклад и перейти к международной обстановке но вовремя заметил, что поручик перестал жевать, громко сопит и смотрит на него исподлобья… - Я этого так не оставлю – заявил поручик и энергично спрыгнув с кровати, прям в ночной белой рубахе ниже колен отправился на западный берег босиком… Доклад Коперже был по военному точен: на западном берегу поручика ожидала вялая ботва, равнодушно глядящая в канаву. - Как же так – обратился к ней поручик, мы ж тя сажали, ращитывали на тя а ты, видно сразу – американский продукт… - Поливать надо было, балбес, окучивать а он - естественно что б всё было, органически…так тя растак – бубнил про себя Коперже - Значит так – возвысил голос поручик и ударил себя в грудь – Я тя посадил я тя и растопчу! И как давай топтать пожухлые зеленя ногами. - Где ж тут непротивление злу насилием? – ехидным голосом вступился за картошку Коперже Поручик перестал безумствовать и набрав побольше воздуху в лёгкие готов уже было заорать: В пи…“ Но был неожиданно прерван: Гусары молчать!!!! Оба Коперже и Ржевский обалдело обернулись… Опершись на забор на них смотрел улыбающийся и помолодевший князь Панкрат Бермудов, приятель поручика с лицейских ещё времён. - Еёёёёлыыы пааалы – простонали одновременно поручик и Коперже – Неужтож - и бросились обнимать приехавшего издалека князя. К вечеру отпаренный в баньке, но всё равно по заграничному пахнувший Бермудов выпивал с поручиком у камина, а счастливо возбуждённый Коперже хлопотал на кухне. - А я ведь те подарки привёз – заявил вдруг князь и приказал внести свой дорогой сак, из которого он достал приличного размера ящик - Нет, это потом – заявил он и спрятал ящик обратно – сначала это и достал конверт дорогой флорентийской бумаги. Глаза поручика по-детски загорелись – он обожал подарки. С жадностью он набросился на конверт и достал от туда пожелтевшую от времени толстую тетрадь в клеёнчатой обёртке. Тут же он узнал её и сладкая волна воспоминаний хлынула ему прямо в душу. - Боже мой – завопил он – это ведь моя курсовая по классу философии профессора Удоевского и ты хранил её все эти годы? - Ржевский, в тебе умер большой учёный – почти серьёзно заявил явно довольный произведённым эффектом Бермудов. Ржевский жадно листал свой труд, вот избранные места из него: Идея объединенной Европы, блуждавшая в умах завоевателей и социалистов столь долго, подобна призраку, неподкреплённому телом матушки – реальности. За суетой перекрашивания карт беспристрастный глаз наблюдателя видит три источника и три составных части европейского баланса. Первая такая часть, вдохнувшая в себя цивилизацию раньше других названа мною условно Кривой Рог Изобилия и упирается она одним концом в Палестину и расширившись в Греции и Италии, проходит через юг Германии и Франции, элегантно завершаясь раструбом Пиренейского полуострова. Это царство ВИНА и виноделия! Ох не даром божественный Август взирая на границы своей империи объявил Pax Romani и запретил расширение границ за пределами виноделия. Мудрость императора заключалось в понимании, что не силой оружия и не стройным сводом законов скреплена его империя, нечто более интимное и фундаментальное заставляет людей, верующих в разных богов и говорящих на разных языках, жить мирно и созидательно. Я имею в виду Чудо Винопития. История наука точная и я долёк от попыток исследователей типа Борщевского и Жарких мистифицировать события. Под чудом винопития я понимаю национальную склонность к виноградным напиткам колеблющимся в пределах 6 – 16 градусов крепости on valume. Именно между 6 и 16 градусами крепости развилась и окрепла средиземноморская культура в основе которой лежит скрепляющая объект и субъект Поэтичность бытия, пронизанная светом рифмованной словесности. Другими словами Библия и Эллиада созвучны. Благословляющие бога за создание вина и производящие винные возлияния во Славу Богов – различны, но в то же время подобны и в этом истина Кривого Рога Изобилия. Мой личный опыт подтверждает это как нельзя лучше: Однажды мне не спалось, бессонница. Я спустился вниз открыл бутылочку Кьянти, потом другую и что то мне вздумалось почитать Гомера. Читаю, а там в Илиаде первая глава – список кораблей, вроде скучища, прочёл её только до половины. А тут вдруг во мне как бы наполнились ветром тугие паруса и я как давай гекзаметром петь: Поююю тебеее, бог Гименеяяяя, тебе, что соединяяяяееет невеееесту с женихоооом. - вот оно поэтическое чудо Винопития… Вторая часть Европейского баланса вплотную примыкает к первой и напоминает по форме пивной жбан. Простирается она от Голландских высот на западе до Прусских дзотов на востоке и от приальпийской Баварии на юге, до туманного Эль -биона на севере. Да, это пивное варварское царство не ведущее благородства Шадернэ и нежности Шампани. И тут мы наталкиваемся на европейский парадокс заключающийся в том, что крепость пива и вина не выходит за рамки одной стандартной дивиации (standard diviation) с мидиумом где то в 7 градусов Причём за внешним сродством не нужно далеко ходить: муниципальная демократия и отсутствие обоссаных парадных бросается в глаза как в Гибралтаре так и где ни будь в провинциальной Дании. Но это лишь внешнее сродство, суть в внутренних протеворечиях. Градус крепости без сомнения один из краеугольных камней цивилизации, но отбросить содержательную основу национальных напитков грозит прямым извращением истории и науки в целом! При внешнем сходстве по градусу крепости пиво вину не товарищ. Даже взяв в учёт современные развращённые нравы редкий потребитель смешивает эти два напитка… И тут не нужно быть голословным, вспомните кровавое гугенотство или столетнюю войну в Германии. Сотни тысяч замученных войною европейцев в междоусобной околесице со времён Цезаря до времён Черчилля так и не примерили дух вина с пивным духом. Линия, разделяющая протестантизм и католичество (читай пиво и вино) прошла по границам южной Германии прям по виноградникам. И даже после 300 лет разброда и шатания виноделы не отступили! В этом смысле значительным фактом представляется нейтралитет гористой Швейцарии – страны не очень приспособленной к виноградарству и пивоварению. Об этом подробнее в работе профессора Удоевского “Сыро – колбасные перевалы Европы” Итак пивной дух, протестантизм – при всей внешней романтичности (Шиллер, Вагнер, Шопенгауэр) особенно заметной вначале (влияние прародителя – винной цивилизации) он являет себя полностью только в 20 веке превращаясь в то, чем всегда по сути был, а именно в Прагматизмом – Индивидуализмом. Парамаунт пивного духа не в Гегелевских выкрутасах с совершенством Прусской монархии, или Шпенглеровских завываниях грядущего упадка, но в вечно сияющем 600том Мерседесе, завоевавшем наконец мир… В Амстердаме, чуть ли не на родине Ван Гога есть музей этого рыжего безумца, между прочим туда нужно стоять в очереди чуть ли не 20 минут! Короткая прогулка по парку и вы натолкнётесь на один из заводов Хайнекен (как дрожит душа моя при упоминании этого золотистого чуда) там тоже музей, билеты, но стоять нужно не 20 минут, а записываться за ТРИ дня! Потребление пива есть процесс особый, пьющий (субьект) практически никогда не выходит за свои рамки (объект). Пиво не надувает паруса подсознания, не гонит вас в поэтическую страну, где вдруг падаешь на землю и видишь звёзды, которые крутятся, крутятся, крутятся перед глазами. Пиво, напиток заставляющий серьёзно задуматься над жизнью, над собой, он как бы оставляет нам пространство для инжиниринга. Объект и Субъект не сливаются здесь в поэтическом единстве вина, а как бы немного двоятся. Противоречие это преодолено вполне протестантской этикой созидания (working ethics) но не самим Кантом. В принципе смысл гносеологических шарад кантианства ускользает без двух, трёх пинт смуглого, мускулистого напитка, покрытого белоснежно альпийской пеной… Пивная, протестантская цивилизация как бы заявляет, что мир это кроссворд и нужно и можно его разгадать; мир можно построить, улучшить, облагородить, заставить пенится прогнав его через трубки прогресса…Одним словом прохладительный напиток. Подробнее о пиве читайте в работе Жореса и Санчеса Задушлевых “Перерождение Кваса” Если взбираться далее и выше по шкале крепости, то начиная с 15-16 градусов (самые крепкие из приличных вин) начинается культурный вакуум не считая пошлых выходок, называемых ликёрами. И только на священной отметке 40 градусов культура возобновляется, культура трагическая и своенравная, являющаяся третей составной частью европейского баланса. Некоторые исследователи выделяют водочное пространство из Общеевропейского дома напитков искусственно изолируя его, подталкивая к Азии. Взгляд ошибочный и незрелый. (Подробнее о азиатских водочных изделиях смотрите в работе Зиона Залтсмана “Роль Будды в Просветлении рисовой водки”) Водка – напиток пшеничный и это роднит его с пивом, причём родство это являет себя не только в духе политической независимости и стремлением к военному господству над соседями, но и в естественном содружестве самих напитков, в России называемым Ерш. Сама идея коктейлей пошла и бесплодна, в каком то смысле смешение напитков, как впрочем и плюханье в напитки льда компрометирует их ценность и достоинство как бы отражая тенденцию к вырождению. Виски с содовой, джин с тоником, ром с чаем и что угодно с томатным соусом или соком тому яркие примеры! Ерш в этом смысле явное исключение из правила. Причём водка является как бы мужским, одухотворяющим компонентом Ерша, именно водку (специалисты видят пропорцию один к пяти как наиболее приемлемую) добавляют в пиво и никогда наоборот. Другой исторической ошибкой является провозглашение России единственным водочным регионом. Неплохую водку производят в Финляндии, польские водки достойны похвал и поощрения. Скажем так, водочное пространство лучшим образом отчерчено границами Российской империи 1913 года. Ну а как же Украина с её горилкой и самостийностью? – спросит меня уважающий историю читатель. Вопрос этот не простой… Замечательный знаток и исследователь мировых национальных напитков Николай Подпёртый, автор знаменитой монографии “Водковидение” в своей замечательной работе “Измена Идеалам”, уделяет много внимания этому вопросу, он пишет: “Всё могу простить я брату своему – раздел отцовского дома, обидные слова, суету с чемоданами, заигрывания с врагами моими но не Горилку – мерзкую маслянистую жижу возведённую тобой, брат, в идеал!” Да, в России всегда был и видимо будет самогон, но это от несчастий, бедности, пробелов в образовании. Чуть становится легче и самогон забывают, водка возвращается на своё исконное место в душах и на столе. Никогда мутный самогон не имел значения национального напитка в России и как может быть иначе в стране, подарившей миру Достоевского и Менделеева? На Украине иначе, при огромной популярности российских и местных водок горилка, именно она захватила национальное первенство. И что есть горилка? Стремление к свободе, свойственная всем славянам привела здесь к халатности в смысле градуса крепости. Все в горилке тяп ляп и столько много лишнего включая отвратительный вкус и запах. Результаты самые прискорбные: в крае, напоенным изумительной песенной лирикой мы не находим духовный вождей общечеловеческого масштаба. Гоголь, вполне способный разбудить и воспитать украинскую литературу до уровня мировой уходит и становится светилом литературы Русской…И это произошло там, где общеславянское язычество создало Медовуху, загадочный напиток богатырей. Обидно, что ушёл он от нас, именно его иногда и не хватает. А за Горилку, господа, обидно вдвойне… Другим аргументом против теории изолированности водочного пространство является факт присутствия в Европе благородных сорокоградусных напитков, а именно французских коньяков, (виски я исключаю как напиток подражательный, второстепенный и неблагородный) Коньяк, в смысле градуса крепости находится вровень с водкой, что их роднит, основа, между тем различная. Коньяк как высшая и последняя стадия виноделия очаровывает носителя водочного пространства, ведь не даром Русский двор и дворянство так долго говорило по французки и отнюдь не случайно взоры пьющей интеллигенции устремлялись именно в Париж, а не в Копенгаген. Не для красного словца заявил однажды Бодлер, что его сгубила Зелёная Фея, а ни какой то там красный портвейн… Коньяк напиток витиеватый, позволяющий употребление глотками (немыслимый способ в отношении прямой, честной водки) и вместе с тем где то на астральном уровне Найнесси и Столичная близнецы – братья. Именно такой вывод делает знаменитая акультная писательница, прожившая большую часть жизни в Париже мадам Беленькая –Горячёва. ( О возможных славянских корнях французских коньяков смотрите в статье Подпёртого: “Gaston De LaGrange или всё же Густослав Гранёный – опричник Ивана Грозного”) (прим. Автора) Похожих взглядов придерживается и автор этой работы. Говоря о Франции не стоит забывать что именно там производят одну из лучших в мире водок – Grey Goose. Если оставить в стороне фиглярство в оформлении, цену и несколько странное название, то Грей Гуз вполне даёт представление о лучшем, что заключено в водке. Я говорю о духе трагедии, который выходит из духа музыки водки, о не просто ощущении абсурдности местных и центральных властей, но и об ощущении собственной абсурдности, характерной духовной черты водочного культурного пространства. Водка остаётся единственным напитком вечно юного максимализма, гибельного восторга; не просто голой правды, но обнажённой истины. Человек пьющий вдруг понимает, что он невразумительно широк, широк как Россия и как Россия открыт азиатскому хаосу мироздания… Поручик оторвался наконец от потрёпанной тетрадки – Неужели я всё это когда то понимал…- сказал он грустно. Бермудов необидно рассмеялся в ответ – Ну конечно! - Между прочим –продолжил он - много позже мне попалась одна статья где автор утверждал, что современник Менделеева, академический учёный и известный мистик Бутлеров обратился к Столыпину с прошением реформировать водку, изменить градус крепости. Он уверял, что согласно его исследованиям в мистическом мире сорокоградусная водка смещает точку сборки нации в область трагического кровопролития. Он предлагал 42 градуса, что бы избежать… - Панкрат, – замахал руками Ржевский – я тя умоляю…я давно уже в Трижопье, прошу тебя. Скажи лучше что в ящике? - Угадай из трёх раз, гыгыгы – Бермудов опять достал ящик из сака. - Ну не знаю…Ласты? - Гыгыгыгы, нет - Не мучьте, князь – сказал поручик почти обиженным тоном. - Ну хорошо, я тебе подскажу: второй курс, весна, - Ну и? - Бал, Бухельбеккер, ну? - Блюхербеккера помню, я у него в карты выиграл мою.. - А Палашу помнишь, гыгыгы? - Именно Палашу. Как же я могу её забыть - поручик вдруг покраснел - А ты помнишь какие у неё были глаза… - Глаза удивительные, - воскликнул поручик – а какие ноги, ты помнишь какие у неё были ноги, я иногда часами смотрел на её ноги, гладил их, гладил…боже мой.. Оба вдруг заговорили как давно уже не говорили, совершенно серьёзно. - Знаешь, Ржевский, я ведь в неё тоже был влюблён - В неё все были тогда влюблены и как её можно было не любить. Знаешь, Панкрат, бывают моменты в жизни когда вдруг в полной мере ощущаешь собственную судьбу. Я когда её в первый раз увидел, она мне как бы даже и улыбнулась и я увидел её зубы, помнишь её зубы? - Зубы ладно, глаза, осанка, а походка какая, ведь плыла же… - В общем я как её увидел, сразу понял, она моя, моя и ничья больше. Я б её у Бухельбекера взял по любому, веришь ли? - Ты всегда был решительным, я другой. Как легко ты добиваешься любви, просто удивительно, в чём твой секрет? - Мой секрет…- поручик вздохнул - В первый же вечер я прижался к ней не просто телом, всей душой, помнишь в библии – как одна плоть. Сначала всё шло немного медленно, я и не собирался гнать, а она сама вдруг пошла быстрее и быстрее, а потом ещё и ещё, а потом просто ужас какой то, ужас и восторг. Именно ужас и восторг, это ведь так сближает. - Был бы я посмелее, всё с Палашей могло получится иначе. – сказал князь каким то странно печальным голосом. - Так ты мне в ящике дуэльные пистолеты что ль привёз? – поручик вдруг встал. Коперже в это время стоял уже в дверях с подносом на котором пузырилась новомодная пица с рыбой им же испечённая и боялся встрять в разговор принявший столь серьёзный оборот. - Отнюдь нет, поручик, я привёз вам подарок от Палаши, она теперь в Париже, блистает и счастлива. Вас однако помнит и может быть ещё и любит. - Князь, что же вы такое говорите, я похоронил и оплакал Палашу собственноручно, а пистолеты у меня найдутся, так что я к вашим услугам – почти тихо произнёс побледневший поручик. - Простите, князь, ради Бога что встреваю – заговорил вдруг Коперже – кобыла Палаша, что у поручика была до меня действительно умерла, я этого не видел, но мы с поручиком каждый год в день её смерти ездим на её могилу. - Какая ещё кобыла – удивился Бермудов.- причём тут кобыла? - Что в ящике? – голос поручика немного потеплел. - Я не смотрел, но она сказала галстук и письмо. Князь достал наконец ящик, Ржевский и Коперже тут же склонились над ним. Ящик открыли, галстука там не было, письма тоже. На золотистой соломе лежала видавшая виды уздечка, скромно украшенная бляшками “под серебро”. - Так ты мне всё врал – голос Коперже неожиданно задрожал, - зачем, зачем ты мне врал - он явно готов был разрыдаться – она не умерла, просто бросила тебя и уехала в Париж…какой ужас. Поднос с пицей шмякнулся на пол и Коперже пулей выскочил из комнаты. - Ничего не понимаю о каких кобылах вы говорите. Я привёз вам подарок от Палаши Удоевской, племянницы профессора Удоевского, только зачем она сказала, что там галстук… Ржевский не спешил объяснятся, он всё смотрел на уздечку. - Да, да, Палаша Удоевская, я в её честь назвал мою кобылу…ну не важно…глуп я был…уздечки и там где надо и там где не надо… и про пиво вот глупости писал. В общем мы князь с вами друг друга не поняли, а сейчас простите меня. Тут поручик сам выскочил из комнаты…искать Коперже. На следующий день в воскресенье все помирились и поехали в Старые Марципаны к отцу Онуфрию. Отстояли службу, исповедались, причастились. Решили было двинуть на рыбалку, но засиделись у отца Онуфрия. В понедельник Бермудов уезжал. Поручик уговаривал его остаться еще на недельку, что бы вместе открыть памятник Чарльзу Дарвину в Трижопье, но князя действительно ждали важные дела. Провожать его собрались все домашние Ржевского, были тут и пироги в дорогу и стопочки на посошок и дружеские объятья. Все почему то чувствовали одно и тоже – князь уже не приедет в Трижопье и возможно это его последняя встреча с поручиком. Впрочем все гнали эту чепуху от себя, все кроме кошки Муси Чемодановой, она всё терлась о дорогие сапоги князя и вообще была на виду все эти тря дня…удивительно. Теги:
2 Комментарии
#0 07:06 29-09-2003fan-тэст
Чересчур дохуя нописано, Ниасилил. Начало - хуйня. А мне понравилось. "согласно его исследованиям в мистическом мире сорокоградусная водка смещает точку сборки нации в область трагического кровопролития." (с) - снимаю шляпу беспесды!! охуели такая классная шняга, а её никто не читает гыгыгы, мне понравилось весьма. очаровательно! «восторг и ужас!» (с) ггггг Замечательный рассказ. Еше свежачок Любовь моя, давно уже
Сидит у бара, в лаунже, Весьма электризована, Ответила на зов она. Я в номере, во сне ещё, Пока закат краснеющий, Над башнями режимными, Со спущенной пружиною, Вот-вот туда укроется, Где небеса в сукровице.... Среди портняжных мастерских,
Массажных студий, и кафешек Был бар ночной. Он звался «Скиф». Там путник мог поесть пельмешек... За барной стойкой азиат, Как полагается у Блока, Химичит, как лауреат - И, получается неплохо. Мешая фирменный коктейль, Подспудно, он следит за залом, Где вечных пьяниц канитель, Увы, довольствуется малым.... Успела. Вытащила его из петли, хотя он уже болтался, ножками сучил. На небе на него известные планы имелись. А она верёвку чик и отрезала, его от жизни отрезала, будто от материнской пуповины, как воздушный шарик. А ведь это он от неё в петлю полез.... Она могла из брюк червонец стырить
и плакать, насмотревшись чепухи, не убирать неделями в квартире, но я прощал ей все её грехи. Она всегда любви была доступна - простой, без заморочек и тоски и мы с ней максимально совокупно от жизни рвали вкусные куски.... Я начинаю думать ночью,
Когда проснувшись пялюсь в темь И моих мыслей стройный почерк, Стремится в Псков, и дальше - в Пермь Мой ум настроенный на бденье, Сопровождаемый луной, Вдруг возвышается в стремленье, Не собирается домой Я вижу лес, я вижу горы, И недр огромные пласты, Невероятные просторы, И обветшавшие мосты Без страха и без принужденья, Не ощущая чувств и миль, Среди лобзания и тренья, Я превращаю воду в пыль Я - Бог!... |