Записки из санатория. (в противовес той семитской хуйне которая сплошь и рядом лежит на ресурсе)

Автор: spbpavel Вводная.
Время ураганных вечеринок прошло. Трехдневный запой исчерпал себя. Из состояния пьяного забытья, плавно попадаешь в реальность……….
Я в отпуске и почему-то это не радует………. Хотя не радует не это. Просто все как-то серо, скучно, противно. Мне тридцать два года и я поимел многое в этой жизни, кроме отпуска. Я еврей, мне тридцать два года и я первый раз в жизни на отдыхе.
- Тебе давно нужно отдохнуть – слова жены, впрочем, если она так говорит, значит, мне действительно пора отдохнуть – я тебя пристроила в санаторий. Две недели. Семьдесят километров от города. Поедешь, свежий воздух и смена обстановки очень помогают. Вечером, после работы я буду приезжать к тебе. Поживем там, что скажешь?
Так как мозг в принципе не работает, на вопрос жены тупо мотаю головой. Вообще я хотел подумать об этом. Но голова была наполовину занята голыми женщинами, вторая временно отсутствовала. Оставшееся чуть-чуть, последнее время занимает место о собаке, которая не с того не с сего появилась у нас в доме около полугода назад, привязалась на улице, да так и осталась у нас жить.
- Вот и славненько, собирай вещи – голос жены ласков, она целует меня в лоб и ныряет в постель.
Я ехал в санаторий, с собакой. Ей тоже понадобилась смена обстановки о чем она уведомила в письменной форме за две недели до отпуска. Формалистка.

День заезда не помню. Бегал два километра до ближайшего поселка, затаривал алкоголь. После затаривал пиво. Поэтому и не помню.

На третий день обнаружил плохой сон. Точнее сна вообще не обнаружил. Ночью выходил на улицу, брал какую-то емкость с едой для приблудных собак, и кормил его содержимым уток. Утки ели с аппетитом. А на следующее утро, когда я пришел поболтать со своими новыми пернатыми друзьями, обнаружил дохлые тушки уток и вымершую колонию бакланов.
- Жаль – сказал собаке – похоже, я начал к ним привязываться.
Собака с пониманием посмотрела на меня и ничего не сказала. Только вечером напомнила мне, что бы я зашел на кухню и взял для нее поесть - котлеток на пару, два килограмма. У пса диета.

Часть первая. Плохой сон.

Смена обстановки решила начисто сна. Приходилось слоняться в тени алей сутки, напролет насвистывая себе под нос «Мне бы в небо», попивая припасенный алкоголь. К вечеру третьего дня бессонницу обнаружила дежурная сестра.
- Вот вам упаковка таблеток, принимайте их перед сном, и все будет О.К. – с заигрывающим видом сказала она.
Таблетки сильно походили некогда любимые мной в детстве «мерседесы». «Вот так привалило» - подумалось мне: «Вспомню детство», я достал карточки и размял пару таблеток в две хорошие дороги. Употребил. Пришел сон, ушло состояние тревоги. Стало хорошо, очень.

Три дня в состоянии невесомости, полного пацифизма ко всему тебя окружающему. За меня сильно переживала собака, точнее она переживала больше за себя, так как мое пацифистское состояние начисто решило ее еды и возможности бегать по улице. Собака не выдержала и нажаловалась старшей сестре. Которая, осмотрев меня, выписала направление на прием к доктору.

Часть вторая. Доктор.
Доктор был замечательный. Непропорционально большая лысая голова, лицо, изъеденное оспой и добрые при добрые стеклянные глаза. В основное время, доктор трудился психиатром, на полном энтузиазме в «Бехтеревке», исправляя что-то в головах заблудших людей. Ну а в свободное от основной работы время, доктор подрабатывал в санатории, тем самым, зарабатывая себе на жизнь.
Вообще санаторий имел кардиологический профиль. Обычно в нем готовят людей к операциям на сердце или помогают людям восстановиться после инфаркта. Правда, для таких как я здесь держат этого доктора.

Доктор осмотрел меня и спросил:
- Что ели?
Я выдал ему пустую упаковку, выданную мне сестрой.
- Химия – констатирует доктор. И читает мне лекцию о вреде препаратов, чье окончание оканчивается на «пам».
Мы с минуту сидим и умиротворенно смотрим, друг другу в глаза, а после когда напряженная минута молчания проходит, я решаюсь спросить у доктора:
- Нельзя ли тут где-нибудь достать натурального?
- Нет – говорит доктор – но вообще я имею некий запас с собой, так сказать для себя.
Докторский гашиш превосходен. Мы выходим в беседку с видом на залив, дохлых уток и уничтоженную колонию бакланов, впрочем, к этому комплекту добавилась дохлая рыба, которая начала жрать дохлых уток и бакланов и тоже дохнуть.
С каждой затяжкой тяжелое состояние пацифизма проходит, а на смену медленно приползает легкое состояние невесомости, приправленное некой веселостью. Очень хорошо. Заметив во мне перемены к лучшему, доктор сетует мне:
- Вообще-то я иногда ем грибы, но больше всего люблю кокаин, но он непомерно дорог и я употребляю его дважды в месяц, во время аванса и зарплаты.
Доктор клевый. Он примерно такой же, как один человек, которого я видел как-то случайно. Тот тоже любил виски и кокаин. В этом они с доктором чем-то похожи. (Амиго привет).
День проходит хорошо, ко всему прочему у меня появляется аппетит, и обнаруживается эрекция, когда я наблюдаю за работой инструктора ЛФК, молодой девушки лет двадцати с упругой попой, грудью, песдой. Такого со мной не случалось года три, даже после приема кокаина.
Оказывается, санаторий имеет два корпуса, и территорию 14 гектаров. И кроме дохлых уток, колонии бакланов и мертвых косяков корюшки, его еще населяли пациенты. Человек восемьсот.

Часть третья. Пациенты.

По большей части пациенты – это люди коим стукнуло лет так шестьдесят, ну может пятьдесят пять. По крайней мере выглядят они все плохо, все пережили инфаркты – инсульты, да еще и не один раз. У одних лица имеют красно - малиновую окраску, у других пепельно-серую, первым еще предстоит пережить инфаркт, вторые этим недугом уж страдали. Вообще жизнь у пациентов санатория начинается в четверг, когда в местное кафе прибывают артисты эстрады разного пошиба и развлекают их то «Ой мама, мама, мамочка» Любы Успенской, то «Ты неси меня река» Любэ и заканчивается в воскресенье, причем для некоторых навсегда.
Под пение «вновь явившей свой лик обществу» звезды, весело скачут и пьют пивко человек сто пятьдесят – двести. Так часов до двенадцати они скачут и разбиваются на пары, а после……..

Я ТУТ ПОНИМАЮ ОДНУ ОЧЕНЬ ВАЖНУЮ ВЕЩЬ. КОГДА С ЭКРАНА ТЕЛЕВИЗОРА ВАМ КРИЧАТ, ЧТО ПРОБЛЕММА ПРОСТАТИТА И ВСЯКОГО ОТСУТСТВИЯ ПАТЕНЦИИ СРЕДИ МУЖСКОГО НАСЕЛЕНИЯ ЗАШКАЛИВАЕТ ЗА ВСЕ ДОСТУПНЫЕ РАМКИ И СКОРО ПРИ ТАКОМ ТЕЧЕНИИ ОБСТОЯТЕЛЬСТВ ВСЕ МУЖЧИНЫ ЗЕМЛИ БУДУТ МУЧАТЬСЯ ПРИ КАЖДОМ СЕМЯИЗВЕРЖЕНИИ, ОНИ НАГЛО ВРУТ. ТАК НАГЛО ВРУТ, ПРОПАГАНДИРУЯ КЛИНИКУ «МЕДВЕДЬ» И ЕЩЕ ПАРУ МЕСТ ПОДОБНОГО ПРОФИЛЯ. ПРОДАЖНЫЕ ТЕЛЕВИЗИОННЫЕ СВИНЬИ.

Видели бы они как деды и бабки лет восьмидесяти, вдохнув свежего воздуха, глотнув пивка, и поколбасив под миксы Любы Успенской идут банально трахаться. Всю ночь на пролет. Ночи разврата длятся до воскресенья и для многих, к сожалению, становятся последними. Самая распространенная фраза медицинских сестер с четверга по воскресенье:
- Дай бог, что бы ночь прошла спокойно.
Но такое бывает редко, чаще, какой-нибудь дедок или бабуся заканчивают свои дни в предсмертном оргазме. Вот так.

Часть четвертая. Снова доктор, жена, Ирина и ее парни.

Доктор с большим энтузиазмом воспринимает мое появление в санатории. До этого момента к нему на прием в основной своей массе заглядывают старушки «потрепать за жизнь». Он убивается в сопли гашишем, выслушивает их моральный бред, изредка советует принимать тот или иной препарат и не беспокоить его больше понапрасну. А тут представьте, на горизонте появляется молодой активный человек, который, так же как и доктор не прочь пройти курс реабилитации «натуральными стимуляторами». Так мы с доктором и курим. Он записывает меня на все свои консультации и приемы, так что к нему перестают ходить старушки. И на вопрос главного врача:
- Какого хрена у него все время в течение будущих двух недель расписано на одного пациента?
Доктор мило улыбается и отвечает:
- Очень интересный случай, я по нему диссертацию напишу, если мы ему не поможем, мы себе этого не простим.
После такой тирады гласных и согласных звуков главный врач обычно удаляется. Чего ему остается делать, такого специалиста, за те деньги, которые доктору платят, ему не найти, а посему он иногда терпит такие вещи как лечение одного и того же пациента несколько недель к ряду. Так к третьему дню гашише терапии у меня восстанавливается аппетит, сон и еще пара функций. Я даже записываюсь в спортзал, где любуюсь на прекрасные сиськи и задницу инструктора по ЛФК Леночки. Очень достойное зрелище.

Как-то не обнаружив доктора в кабинете, мы с собакой идем его искать и находим на очень интересное зрелище. У главного корпуса стоит черный SLK у которого открыта водительская дверь. И из-за которой торчит, красивая и до боли любимая задница моей лучшей подруги Ирины. Которая в свою очередь является лучшей подругой моей жены. Да, да вы все правильно понимаете, я женился на лучшей подруге, своей лучшей подруги. Иногда меня спрашивает собака:
- Почему ты не женился на своей лучшей подруге.
И я ей всегда отвечаю:
- Потому что я женился на ее лучшей подруге.
Мы с Ириной дружим с детства, вместе учились в школе, и в институте, мечтали, какие мы будем богатые и счастливые. Нам часто говорили, что мы хорошая пара. И мы четыре раза спали орально и один по настоящему, после того как ее бросил очередной ее ухажер. Как-то мы собрались даже пожить вместе, но тут Ирина познакомила меня со своей подругой, и я стал жить с ней. Ирина пробовал завести себе еще кого-нибудь, но по сей день, у нее ничего не получилось. Зато она прилично разбогатела и может себе позволить все, что захочет. Она хороший друг. У нее всегда можно взять денег в долг и не торопиться с возвращением.

Ирина попа хороша, но уже не так как раньше. Время берет свое. Да и езда в автомобиле не способствует похуданию. Через пару лет она станет похожа на свою мать. Будет такая же жирная, скрипящая еврейка - нимфоманка. Впрочем, в отличие от мамы Ира имеет деньги, и может прикупить себе парочку членов.
Пока она роется в машине, я, собака и доктор сидим и тихо обсуждаем достоинства ее попы.
- Хороша – этой фразой мы подводим итог дискуссии.
Между тем из чрева автомобиля показывается оставшаяся часть девушки.
- Ах ты засранец – Ира меня приветствует, вообще у нас с ней теплые доверительные отношения.
- Сволочь, падонок – сегодня она особо рада меня видеть.
- Блин, но как же я тебя рада видеть, черт такой – она подходит ко мне, мы обнимаемся, она целует меня в щеку.
- Поздравляю – это жена, она вышла на улицу и тоже приветствует Иру – дорогая у нас для тебя замечательный подарок.
- Да, ой, а вы помните – Ира никогда не празднует свое день рождение. Правда она всегда приезжает к нам, и мы ей что-нибудь дарим, после чего напиваемся до чертей, и она ко мне пристает, типа в шутку.
- Конечно дорогая – говорит жена.
- Ага – говорю я.
- Они все песдят – это собака шепчет доктору на ухо – они ни хуя не помнят, просто его секретарь каждое утро начинает с того, что звонит и предупреждает его о том кого надо поздравить и что желательно подарить.
- А – говорит доктор – я тоже записываю, такие вещи.
- Дорогой – говорит жена – иди, принеси ящик.
- Сейчас – я, собака и доктор встаем и премся в номер за подарком.
Не знаю зачем, но в этом году секретарь посоветовал жене подарить Ире здоровенную коробку, перевязанную скотчем и до кучи еще и тяжелую.
- Вот - констатирует жена, в тот момент, когда я ставлю коробку на капот Ириной машины.
- Ой, как я рада, как я рада, что это дорогая – Ира сильно возбуждена, даже очень, она вскидывает руки, и улыбается – я открою – спрашивает она жену.
- Конечно, это твой подарок – отвечает жена.
Ира вскрывает коробку, смотрит, после вскидывает снова вверх руки, и начинает радоваться.
- Ой, как ты догадалась, ой ну надо же, это как раз то о чем я так долго мечтала.
Жена подарила Ирине целую коробку какой-то посуды. И мне не понятно чему Ирина так искренне радуется.
- Ой, ой – Ира очень эмоциональна – а вы не видели моего парня?
- Нет, ты приехала не одна – это жена интересуется, ей конечно интересно посмотреть на парня подруги.
- Ах, ах, ах – Ира делает загадочный вид – минуточку – она снова залезает в чрево машины.
- Интересно, что это за альфонс – говорит собака доктору.
- Увидим - замечает доктор.
Тут Ира достает из машины, собаку, размером с кота, притом еще и лысую.
- Ее парень собака – охуевает доктор.
- У нее с людьми никогда не получалось – замечаю я.
- При ее деньгах она можем ебаца хоть с собакой хоть с коровой – это говорит собака.
- Как вам мой парень – Ира застенчиво улыбается, и водит перед собой ногой.
У парня довольный вид, он выпучил глаза, высунул язык и вывалил хуй, при этом он еще и надрывно дышит.
- Бедненький, при бедненький – говорит Ира – жарко нашему малышу.
Она чешет ему где-то в районе хвоста, от чего глаза ее парня становятся еще больше.
- Ну, как вам мой парень – Ира очень хочет знать мое наше мнение по этому поводу – он так загорел в Италии, и сейчас прямо как мачо – тут Ира пихает эту хрень в лицо жене и говорит – Дорогая, скажи он похож на Бандераса.
- По-моему он больше походит на пучеглазого еблана – говорит собака.
- Ага - говорю я.
- Что ага – спрашивают хором девочки.
- По моему этот парень похож на пучеглазого еблана – говорю я – к тому у него слишком маленький член.
После этой фразы жена начинает дико хохотать. Ира смотрит на меня пристальным взглядом минуту, после улыбается и говорит:
- Сволочь я тебе это припомню.
Ее слова как бальзам по душе , последний раз я их слышал от нее много лет назад, и по моему после того как кончил ей в рот. Тогда было очень хорошо, и проведя не сложную аналогию делаю вывод что и сегодня, что-то случится.
- Ладно, коллектив – это Ирина, она привыкла командовать на работе и у нее иной раз проявляется это в домашней атмосфере – вяли сумки и рванули на берег, я очень рада вас видеть, особенно тебя сволочь – при этом она щипает меня за живот, и подмигивает глазом. Мы премся на залив, чуть впереди иду я с сумками, рядом со мной Ирина, чуть сзади плетутся доктор и собака.
- Что – говорит Ирина, она заметила то, что я рассматриваю ее лицо.
- Время – говорю я – помню тебя еще совсем девочкой, молодой с бантиком.
- Было – говорит она – я тоже помню тебя мальчиком, твои обтруханные штаны, мне всегда было интересно, что под ними лежит.
- Ну и – спрашиваю я.
- Если ты помнишь, я удовлетворила свое любопытство.
- Ага – говорю я – нет желания повторить?
- Нет – говорит она – сейчас мне гораздо интереснее, что в штанах у твоей жены.
- Ага – говорю я – и твой парень еркширский терьер, или как там его.
- Сволочь – Ира вообще, по-моему, до сих пор ко мне неравнодушна.
Мы выходим на берег, где об набережную бьются дохлые тушки уток и бакланов. Садимся на камни и открываем вино. Погнали. Первая бутылка, уходит мгновенно, где-то в середине бутылки к нам присоединяется жена. И они с Ирой начинают бурно обсуждать какую-то новую цацку увиденную ими на каком-то показе. Ебнутся. Я беру бутылку и отсаживаюсь от них. Ну их, с их разговорами. Девочки не заметив того, что я ушел, так же оживленно болтают и пьют вино. Я наблюдаю за ними издалека и мне хорошо. Ко мне подходит доктор, смотрит на меня и говорит:
- Кажется, тебе лучше и я могу смело тебя выписывать.
- Да говорит собака ему определенно лучше .
- Да – говорю я пора ехать домой.
Мы прощаемся с доктором и он уходит, вместе с ним уходит собака, которая говорит на прощание:
- Ну бывай, будет хуево я вернусь, а так мне будет лучше с доктором.
Мы обнимаемся, и они уходят, а я возвращаюсь к девочкам, которые к этому моменту уже допили почти весь алкоголь и начали проверять, что и как у них в штанах.
Глядя на двух подруг, которые заметно перепились и начинают друг друга зверски ебать, мне становится плохо. «Нахуй все» - проносится в голове. Я разворачиваюсь и иду по направлению к стоянке, что б сесть там в автомобиль и умчаться далеко, далеко, туда где небо сливается с землей.

Конец.