Арифметика

Автор: koffesigaretoff В первый раз я его увидел много лет назад.
В парке у моря.
Меня кто-то окликнул, когда я гулял.
И, как-то сразу, стало понятно, кто это.
Он подошел ко мне и стал монотонно что-то втолковывать.
А я просто стоял, ничего не понимая.
Догадавшись, что разговор бесполезен, он резко закончил беседу и ушел.
Досадливо махнув рукой.
По-моему, он рассердился, хотя я тогда считал, что это - в принципе невозможно.
Второй раз я его встретил в пивной.
Он заметил меня за стойкой и тут же попросил на опохмел.
Я его пристыдил: мол, ты же сопьешься, а как же я? А он, спокойно так, ответил: «ты за меня не беспокойся, ты за себя переживай - я то свое дело сделаю …».
Потом, где-то через год, я видел его на вокзале - он спал под лестницей.
Специально прошел мимо.
А в последний раз, совсем недавно, мы встретились в торговом центре.
Я обедал, когда он подсел за мой столик.
- Курить будешь? – предложил он, бережно поправляя полы дорогого пальто.
- Я, вообще-то, бросаю, - ответил я, но потянулся к протянутому портсигару.
- Правильно делаешь, - заключил он и тоже взял сигарету. – А я, все никак не могу. Действительно - вредная привычка.
Он прикурил и протянул мне золотую зажигалку.
Я с любопытством повертел её в руках и сказал:
- А ты изменился.
- Как бы я не выглядел, я – это я. Причем, ВСЕГДА.
Тут я, все-таки, закурил. Ненавижу себя за это.
Чтоб как-то отвлечься, я спросил:
- Слушай, а не ты, случайно, помог одной моей знакомой не опоздать на ночной поезд? Она из Германии сюда, домой, ехала.
- И что меня выдало? – он смешно спародировал испуг.
- Ты с ней по-русски говорил, - я постарался не заметить его иронии. - Ночь, глубинка Германии, вокруг никого. И вдруг - любезный спаситель, с безупречным русским.
Он стал на мгновение серьёзным, и тут же засмеялся.
- Ей богу – просто забыл! - говорил он сквозь смех. – Это ж надо! Вот это - сила! Так облажаться! Надо будет всем своим рассказать – смеху то будет!
Он долго еще хохотал и стучал ладонью по коленке.
Прервал его подошедший официант:
- Будете что-то заказывать?
Он перестал смеяться и снова поправил пальто. Затем осмотрел официанта и заказал кофе.
Недовольный заказом официант ушёл.
А он повернулся ко мне:
- Ну, чего молчишь? … Спрашивай! А то, если я первый начну, ты опять ничего не поймешь.
- А я не хочу ни о чем спрашивать. Я, знаешь ли, как-то уже привык без ответов. Как-то сам уже. Вкривь-вкось, но сам. Спасибо, большое.
Но это я, конечно, сжульничал. Соврал.
На самом деле, я очень хотел пообщаться.
Рассказать, например, о том, что когда у тебя седеют виски, то с ангелами общаешься уже на «ты». Но, чаще всего, вы с ними просто молчите и понимающе улыбаетесь.
Но, вот, зачем-то соврал. Не знаю почему.
Вот не знаю и все.
Тем более, что врать ему - бесполезно.
Он затянулся и внимательно посмотрел на меня.
Без укоризны.
Просто посмотрел.
За что ему - отдельное «спасибо».
- Представь себе идеального булочника, - негромко начал он. – Который печет идеальные булочки с начинкой. Вкуснее их нет ничего на свете. И делает он это всю свою жизнь. Всегда. Представил? … Так вот, поскольку он подходит к своему делу творчески, в каждой булочке получается свое, отличное от других булочек, количество начинки. И этот процесс - естественен.
Это были мои слова. Он их прочел.
А ведь именно об этом я и хотел с ним поговорить.
Я замялся. .
- Прости, я не совсем понял, - снова соврал я, просто для того, чтобы не молчать в ответ.
Тем не менее, он повторил:
- Нет булочек с одинаковым количеством начинки. По-любому, в одной - больше, в другой - меньше. И это – ни хорошо, ни плохо. Это просто так устроено.
Я боялся разозлиться, но удержаться от вопросов не смог:
- И что же это получается? Кому-то заранее не повезет, а кому-то повезет просто так, априори? Лишь потому, что кто-то случайно положил чуть больше начинки в какую-то булочку?
Я чувствовал, что сильно завелся и уже не могу остановиться.
«Ладно, - подумал я, - надо хоть один раз в жизни высказаться».
- И что теперь прикажешь делать тому, у кого этой самой начинки мало? Драться за чужие порции? Вы понимаете, что это не совсем справедливо? И, может быть, жестоко по отношению к человеку? Вот где здесь человечность?
- В пи.де, - вдруг тихо перебил он.
Обидно, конечно, когда тебя так перебивают.
Я, естественно, растерялся и с недоверием посмотрел ему в глаза.
У него был настолько серьёзный вид, что моя обида сразу же улетучилась.
Почти не меняя выражения лица, он продолжил:
- Это элементарная арифметика – из женщины вышло все человечество. Большая часть человечества имеет влагалище. И, почти все оставшиеся люди, стремятся туда (к женщинам) попасть. Итого - два человечества, не считая мелких брызг. Что еще, в этом мире, может быть более человечным? Ручаюсь тебе – ничего.
С этими словами он встал, отряхнул пальто и сказал на прощанье:
- Ну, всё. Пойду я.
Поймав мой недоверчивый взгляд, он добавил:
- Да ладно тебе. «Несправедливо, жестоко». Не торопись с оценками. Откуда ты знаешь, получил ты уже свою булочку или нет?
Так вот он и ушел.
А ко мне подошел официант и принес счет.
Прикладная арифметика.
Второй раз за пять минут.