Графомания:: - ПеРеСыл....между двумя эпо...

ПеРеСыл....между двумя эпо...

   [ принято к публикации 19:28  16-02-2010 | Нимчек | Просмотров: 1473]

Молчан гений, хоть и гений зла. Его нельзя осуждать, он – психолог, изучающий все мерзкие составляющие людских душ. Насколько человечество пало, осталось ли что-то милосердное в людях или же это уже звери, готовые рвать на части Землю во имя своих благ? Он устраивает проверки людям, ставит их в ситуации, когда человек проявляет себя таким, какой он есть. Всплывает всё, чего не видно в обычной жизни – страх, агрессия, рассудительность. Недаром Молчан говорит, что проверить, труслив человек или нет, можно приставив к нему холодное лезвие ножа. Или ствол, кому как больше нравится.

Но его зло в том, что он разочарован в людях и ждет от них мерзких поступков. Он их получает, и, таким образом, подтверждает свою теорию, и, получив подтверждение, смеется над нашей глупостью. Поэтому он и верит в хаос, потому что уже не верит в людей.



Все говорят, как замечательно жить без зла в Мире. Но разве можно убрать всё зло? Зло – как тень от предметов, она есть всегда, где есть что-то доброе, светлое. Как можно убрать с Земли все тени? Только если убрать Солнце. Если вы принимаете добро, то примите и зло, так как они служат друг другу. Добро поощряет благодетель, а зло наказывает за проступки, и именно добро устанавливает степень наказания. Если ты за зло, то получай удовольствие и веселись, но стоять за добром – честнее перед собой. Не нужно проводить границ, что мистер Молчан успешно это показывает.

Глава 1              Признаки зла

Его бил озноб. Это продолжалось уже второй день. Даже сейчас он не до конца верил в происшедшее. В любой момент сюда могли ворваться, и тогда всему конец. Неужели все, все это было зря?! Все могло оборваться так нелепо и банально.

На самом деле, он даже хотел, чтобы его взяли. Слишком многое ему пришлось пережить в этот месяц бешеной травли. Он был то охотником, то дичью, то бежал, то сам догонял. Все, это конец. Он не мог так больше жить. Груз совершенного давил на него. Что же он наделал! Зачем!? Хотя нет, он знал зачем. Он ненавидел этот мир. Он ненавидел всех, кто хоть как-то связан с этим миром. Он ненавидел мать, отца. Он ненавидел себя.

Слишком много. Слишком тяжело. Можно было бы сделать проще, но на это у него не хватило бы духа. Единственное, чего он не мог совершить, так это прикончить себя, хотя тогда было бы лучше для всех.

Ему было семь лет, когда он понял, что вокруг лишь враги и мерзкие твари, оставшиеся еще с социализма. Тогда он осознал, как он ненавидит всю эту мерзость. Мать как раз вернулась с работы. Он встретил ее холодным взглядом и холодным лезвием ножа в спину. Отец… отец был пьян, как всегда. Может, для него так было даже лучше. Небольшой шнурок и кислород перестает поступать в легкие. Через пару минут тишина, тело уже не трепыхается.

Сестренка Ксю уже спала. Ее он не хотел убивать. Она была тем единственным существом во всем этом гадком и скользком мирке, которое он не любил, но испытывал сексуальное вличение. Ее первым вопросом, когда они выбрались из дома, был: «А где мама?». Сестренка отказалась идти с ним.

После того, как он управился с ней, надо было что-то делать. Он поджег дом. Когда приехали все эти парни в форме из 15 отдела и закружились вокруг сгоревшего дома, он сидел на газоне. Сержант подошел к нему, положил руку на плечо и спросил: «Зачем и почему?»

Он  спросил, почему семилетний мальчик убил своих родителей, но он не спросил, как и за что.

Мальчик смерил чудака взглядом полным ненависти и презрения. Дальше с ним работали психиатры. Никто даже предположить не мог, что все это совершил ребенок. Еще с год они искали маньяка, какого-нибудь психа, который вырезал всю семью.

Восемь лет. Целых восемь долгих лет он томился в специнтернате “Передовик”, пока не сорвался. Он уже не мог терпеть все это. Началась охота, охота на зверя. На монстра. Да, монстра, как еще можно назвать того, кто убил мать, отца, сестру и еще с два десятка разных людей.

Он был дьяволом, он был первоклассным приспешником сатаны. Совершая все это, он ни разу не повторился. Каждое следующее убийство было шедевром. Компетентные органы не надеялись на легкое задержание. Они готовились к худшему. Но он ускользал.

Говорили, что он был жесток. Нет, это мир вокруг него был жесток.

Жизнь в специнтернате была адом. Он не мог жить среди себе подобных, но ему приходилось терпеть. Он терпел восемь лет, после чего сорвался, и один из воспитателей «трагически» скончался. Бедняга упал с лестницы и свернул себе шею.

Он сбежал. Все, кто так или иначе становились у него на пути, были убиты. Без единой эмоции он мог с одинаковым успехом есть свое любимое мороженое или расчленять труп.

Кто этот человек? Это самый успешный серийный убийца 21 века. О нем, то и будет поведано!

Глава 2  Странные записки

После восьмилетнего молчания Молчан вышел на охоту! И после каждого своего убийства он делал маленькие пометки в своем красном блокнотике ПРАВДЫ.

Запись первая.

Мне действительно интересно – есть ли Бог на самом деле?

Потому, что если он есть, я бы хотел с ним встретиться и задать ему пару насущных вопросов.

Например, я бы спросил, как у него дела.

Он бы отмахнулся и ничего не ответил. А я бы тогда подумал, что тяжело ему приходится с нами – людьми, вечно мы всем недовольны. Столько всего для нас сделано, а никто не ценит, все только жалуются. Нет, чтобы взять, да и самим сделать. Чего казалось бы тут сложного…

Или я бы спросил – какие у него планы на будущее?

А он бы ответил:

- Ну какие у меня могут быть планы? Для меня что будущее, что прошлое, что настоящее – все едино.

- Хм, — хмыкнул бы я и подумал – а ведь действительно. Как же ему, наверное, неинтересно жить, даже и помечтать невозможно. Хотя, если он всемогущ, то, что ему стоит сделать так, чтобы можно было помечтать.

- Невозможно, — ответил бы он, когда я изложил б ему свои мысли, — я, конечно, могу так сделать, но одно то, что я могу все – лишает мечту настоящей ценности.

Да уж, сказать нечего…

Можно было бы и такой вопрос задать:

- А почему бы не бросить эту, прямо скажем, не очень удачную затею и пойти заняться чем-нибудь более интересным и занятным. А мы – люди – уж как-нибудь сами, все равно ведь так и норовим все сделать самостоятельно. Вот и пусть у нас будет возможность проявить себя.

- Ну, во-первых, — ответил бы он, — возможностей проявить себя у вас – людей – и так предостаточно, а во-вторых, с чего ты взял, что затея была неудачной?

Я бы тогда очень удивился и задумался.

- Вот-вот, думай, — сказал бы он.

Ну и под конец я бы спросил его:

- Как ты думаешь, есть ли у нас надежда?

Он усмехнется и ответит:

- Я не знаю, что такое надежда. Но на твоем бы месте я ее не терял. Авось пригодится.

- Вечно этот авось, — ответил бы я, — ну, до встречи что ли?

Он бы кивнул и долго смотрел мне вслед. Точнее, мне бы очень хотелось, чтобы он смотрел мне вслед, а ему это не сложно. И может быть, он бы даже тайком перекрестил меня, тихо посмеиваясь в кулак, чтобы я, не дай Бог, не пропал в этом совершенно несовершенном мире…

Я понял свое предзнаменование, я чистильщик, который подчищает за Богом! Он ведь тоже делает ошибки, создавая новую жизнь!