Важное
Разделы
Поиск в креативах
Прочее
|
Литература:: - Секс, дети, дерьмоСекс, дети, дерьмоАвтор: Абдурахман Попов Ну вот что – этот город тошнотворно мал. Мал настолько, что в очереди к урологу частенько случаются встречи одноклассников. Так что судьбы людей здесь порой переплетаются самым причудливым, гнусным образом. Но в этой истории ничего не произойдёт. Потому что это рассказ о любви. О настоящей любви сумасшедшей престарелой шлюхи и молодого задрота.Никто не погибнет. 1990 Детство – это первое, от чего я отрекся. Я сказал себе – эта нищебродская суета с войнушками, прятками, драками, карбидом в пузырьке с мочой, убитыми об стену лягушками и наскипидаренными кошачьими жопами, мастурбацией и Цоем на всю катушку, футболом двор на двор и прочим дерьмом – меня не касается. Я соучастник, но у меня свои беды. И вот лет эдак в четырнадцать, под родительским матрацем я обнаружил книжку какого-то Де Сада. Я прочитал её за пару часов. И понял, что мои родители вобщем-то тоже люди. И ещё - я начал вести дневник. Но не от своего имени, а от имени крысы, живущей в полуразрушенной насосной станции, что стояла в зарослях вяза, неподалёку от нашей школы. Я иногда захаживал туда после занятий. Там пахло нечистотами, что было неплохо. Мне нравился этот запах. Он нравился и крысе, живущей в куче хлама, покрывавшего пол станции сантиметров на пятьдесят. Крыса день-деньской наблюдала из своего укрытия мужские и женские задницы. Тянущееся или падающее кусками говно. Струйки мочи, кряхтенье. Безудержные поебушки в испражнениях. Всю суть человечества. А ночью крыса записывала в блокнот свои мысли, носившие, по большей части, порнографический характер. Блокнот крыса прятала в надёжное место – под мой матрац. Ну да, правильно – родители обнаружили дневник. Я это почуял, хотя родители не сказали ни слова. Они просто не знали, что говорят в таких случаях. Они даже не бросали косые взгляды. Как и всякие вменяемые родители, они были совершенно беспомощны и им ничего не оставалось, кроме как махнуть на меня рукой. Я не хотел их расстраивать и зарыл дневник на насосной станции, в мусорной куче. Недавно я навестил её. Я зашёл туда отлить. Хлама стало ещё больше. Нестерпимо воняло. Стены были покрыты надписями вроде «Сосу с проглотом здесь по вторникам», «Рву жопы», «Хочу ебаться» и проч. Номера телефонов прилагались. Я поссал на стенку и ушёл оттуда. Даже не стряхнул. Крыса умерла. 2014 1 В прошлом году я познакомился с одной тёткой. Я монтировал подвесной потолок с нелепым названием «Армстронг» в одном пустующем помещении. Работа подходила к концу. Я закладывал обломки кирпичей на пластины, чтобы они плотнее прилегали к монтажным планкам. Эту хитрость не полагалось видеть непосвещённым. Это лишнее, секретное знание. Вроде процесса изготовления колбасы. Или кулуарных терок политиков. Или интимной близости твоих престарелых родителей. Лишнее дерьмо. Именно поэтому я и вышел в воскресенье. Я заложил последний обломок. И решил отметить это дело. Спрыгнул со стремянки, переоделся, достал из сумки 0,1 медового лосьона, налил в стакан и разбавил водой из электрического чайника. Получился стакан медовухи. Я ухнул его. И зажевал карамелькой. Я любил напиваться именно так – залпом, форсированно. Я представил как сейчас не торопясь пойду на остановку, постою там, выкурю сигаретку, пропущу просто так пару автобусов и сяду на третий. Устроюсь у окошка и стану думать о том, какой же я всё-таки крутой писака. Остроумный, оригинальный. Лучший сетевой литератор за последние пять лет. А те, кто были до меня давно уже сгинули. Дурачки, жующие одно и то же непотребство, не способные выдумать даже приличного псевдонима. Стану думать о личном кабинете с окном, выходящем на кирпичную стену, о книге в твёрдом переплёте. О ежедневной дозе нюхательного кокаина… Меня недурно накрыло. Я уже досасывал карамельку, как тут вошла эта тётка. Грушевидная бабешка. Щеки. Жопа. Шея. Рождённая рожать рожениц. На них Россия держится. Я же держусь подальше. Она заговорила, и оказалось, что у неё довольно милый и приятный голосок. Как у зайчика из «Ну, погоди». - Здрасте, - сказала тётка. Я поклонился. - Вот - хочу пригласить вас на концерт. - Ну-ну. - К нам приезжает Тамерлан! - Господи! - Да! - А он хорош, этот Тамерлан? - Очень хорош. Высокий, зеленоглазый красавец-татарин. Он наш земляк. Родился здесь, учился. Потом уехал покорять Москву. Закончил там эстрадное. Теперь едет обратно, покорять Астрахань. «Что за ебань?» - подумал я и сказал: - Прелестно. Зеленоглазый красавчик. Это ж чудо. Тётка достала из сумки билет и протянула мне. - Восемьсот рублей. Я подумал, что это дороговато – за возможность поглазеть на московского педика. И отказался. Но мы ещё немножко покалякали о всякой всячине. О том, как же это некоторым людям не совестно делать карьеру, заехав в Москву жопой вперёд. Попутно тётка выяснила, что я занимаюсь ремонтом и взяла мой телефонный номер. - Завтра позвоню, - сказала она загадочно, подмигнула, хлопнула дверью и была такова. Я слушал удаляющиеся шаги. Топ-топ, топ-топ. Я вытаращил глаза. И свёл их к переносице. Я оскалился. И сгорбился. Попытался изобразить губами негодование Хищника из одноименного фильма. - ЫАРРРР! – прорычал я. А потом достал из сумки 0,1 медового лосьона. 2 Звали её Розой и она позвонила через полгода. Я как раз торчал дома без работы. - Послушай, Рахман, ты ведь мне не откажешь? - сказала она. - Да какой разговор. А что случилось? - Муж купил ЛЮСТРУ. Он не может её подключить. И грозит выбросить её в окно. И меня тоже. И сам хочет спрыгнуть. Приезжай, Рахман – повесь её, повесь эту ДОЛБАНУЮ ЛЮСТРУ. Я тебе заплачу. Заплачу сколько скажешь. - Ну раз так всё серьёзно, то конечно, конечно… - И возьми с собой ИНДИКАТОРНУЮ ОТВЁРТКУ, Сева сказал без неё и делать нечего. - Возьму, конечно. Если найду. - Найди, Рахман, уж найди её. - Ладно, - сказал я, - куда ехать? Нашёл я эту отвёртку. Посидел, повертел её в руках. Полюбовался своими ступнями. Подумал немножко. Подумал о том, что Роза при знакомстве притворилась нормальной. А на самом деле, она сумасшедшая. И муж такой же. Семейка психов. Возможно, убийц. Возможно, они заманивают жертв таким образом. «Это здорово», - сказал я себе и свалил. Я вошёл в дом Севы и Розы. Полуторка. И планировка такая же, как у моих родителей. Печальная, засраная квартирка. Из последних тараканьих бастионов. - Проходи в залу, - сказала Роза и ушла на кухню. А в центре зала, подбоченясь, стоял мелкий мужичок. Это и был Сева. Очередной психопат. Настоящий боевой гном в камуфляжных штанах, в пиджаке, при галстуке и без правого глаза - глазница была затянута кожей. Но зато левый таращился, трудился за двоих. Неистовый поросячий глаз. На голове имелся здоровенный шрам. Чувствовалось, что Сева побывал в передряге. Чувствовалось, что он до сих пор пребывает в ней. И что это надолго. Резкий мужик, по всей видимости. Но, видать, свойский. Мы пожал друг другу руки. - Принёс отвертку? – спросил он. - Да, вот. Он взял её и опустил в карман пиджака. Больше я её не видел. Но из другого кармана он вытащил чекушку. - Давай за знакомство, - сказал он. - А может потом? - Потом - это само собой. Я отпил грамм шестьдесят. Ну и он столько же. - Слушай, братан, - сказал я, - ты извини, конечно, но где это тебя покорёжило? - Взрывом задело, десять лет назад, на вещевом рынке. - О, я помню эту жуть. Там куча народа полегло. - А мне свезло. - Мой брат тогда в СИЗО работал, возил бомбиста в больничку. Он электроды глотал. - Да я слышал про это. Где он только электроды доставал? - Адвокат передавал. - Или мусора. - А присяжные-то оправдали его. - Присяжные тоже кушать хотят. - И жить. - Точно. Так за разговором мы чекушку и добили. - Ну-с, за работу! – сказал Сева, хлопнул в ладоши, встал на четвереньки и вытащил из-под дивана громадную люстру, квадратную, из золотой жести, с висюльками и шариками, с зеркальными ромбиками и со множеством вспомогательных лампочек. Страшное дело. Истинное воплощение пошлости и безвкусицы. - Ну как? – спросил Сева. - Богато, - ответил я. - Ну, короче, план такой, - сказал Сева, - сейчас встанем на стол, ты подержишь люстру, я смотаю провода и прикручу её к планкам. А потом догонимся. - Постой, друг – так вы меня просто подержать позвали? - Ну да. - А у тебя родни нет что ли? Братишки там или деверя какого-нибудь? - Нету. Я со всеми разосрался. - Прямо как я. - Ну, полезли. Мы взгромоздились на стол. С потолка свисали два оголённых провода. Я поднял к ним люстру. Она была тяжёлой, как стиральная машина. Висюльки лезли мне в рот. Зато не было видно жуткой севиной рожи. - Нет, спускай, - сказал Сева. Я спустил. - В чём дело? - А вдруг провода под напряжением? - Так выключи выключатель. - Роза! – позвал Сева. - Ну? - Щёлкни выключатель. Роза щёлкнула. Я стал поднимать люстру. - Постой-ка, - сказал Сева, - а вдруг ты его наоборот включила. - Может и включила. - Ты что не помнишь, как он выключается? - А ты? - Нет. А ты не знаешь, Рахман? - Откуда же мне знать. - Роза, - сказал Сева, - иди в подъезд и выключи пакетник. И стой там, слушай мои команды. Я снова поднял люстру к потолку. Сева принялся скручивать провода. - Красавица у меня жена, м? – спросил он. - Приятная женщина. - Я с ней на пляже познакомился. Запал на ступни. У неё педикюр был красивый и пальчики нежные, как сосиски. Любишь женские ступни? - Нет, - сказал я. Наконец мы прикрутили люстру болтами к планкам. У меня руки онемели. - РОЗА, - крикнул Сева, - ВКЛЮЧАЙ! - АГА, - крикнула Роза из подъезда. И тут внутри люстры что-то затрещало и заискрило, показался черненький, вонючий дымок. Стали лопаться лампочки. Я спрыгнул со стола, от греха подальше. - ВЫКЛЮЧАЙ, ВЫКЛЮЧАЙ, РОЗА, ВЫКЛЮЧАЙ! - закричал Сева. Треск прекратился. Сева стоял насупившись под дурацкой люстрой, как жених на венчании. «Не заплатят мне», - подумал я. А Сева, ни слова не говоря, слез со стола, повалился на диван, свернулся калачиком и уже через десять секунд мирно сопел. Явный безумец. В комнату заглянула Роза и спросила: - Выключать, что ли? Ну да ладно. В смысле, живой и ладно. Бери, что дают и закрой голову. Бывает, нападёт тоска после поебушек с родным человеком. Таращишься в темноту и думаешь – какое же всё незначительное. И ты сам, и баба твои, и дети, и все твои мысли, и твоя протухшая душонка и вобще всё на свете. Но потом понюхаешь голову, что лежит на твоём плече, потом свои подмышки, и говоришь себе – «Да я и впрямь мужик.» И идёшь подмываться. Итак, я снял бесовскую люстру, открутил планки, упаковал всё добро в коробку и сверху положил чек, который Роза нашла в штанах Севы. Я подвесил старый, советский плафон, замотал всё, что нужно изолентой, укрыл Севу одеялом, передвинул стол в надлежащее место, подмёл пол и сходил за семьсот семьдесят седьмым. Ну не мужик ли? Мы с Розой расположились на кухне. Я разлил портвешок по стаканам. У меня не стоял на Розу, хоть ты тресни. И я спросил от отчаянья: – Роза, а ты кто по специальности? Продолжение следует. Теги:
27 Комментарии
#0 15:59 05-02-2015Антон Чижов
зер гут, пиши дальше Ну, если с продолжением, то да. Написано очень качественно, но про люстру - очень много. до билета на Тамерлана было охуенно, потом чё-то провисло все. может, в продолжении раскачается я как-то раз точь такую же люстру вешал. жолтая тарелка с тремя патронами и хуевой тучей висюлек. заёбся конкретно. но повесил. сам. давай продолжение, да. люстра идёт отдельным куском, как я понял, в другом темпе ждем че, "самый охуенный писатель пятилетки", гугугу Про любовь, «чисто конкретно». Слегонца бьёт в нос запашок девиаций. жаль крыса рано померла.. Да...самое начало...про крыску...было охуительное.Потом как-то всё сползло слегка. Но может ещё выправится дальше.Язык всё равно хорош, А по мне так претензионная хуита с подмышками..никак не рубрика ИМХО канеш Вермуту Крымского взял литр. Не из Крыма, а из Крымска. И яблоко краснодарское. Интересный рассказ. Много поповского, но есть пара графоманских ноток. Может спешил. С рубрикой согласен так держать тут тебе и говно, тут тебе и романтик. жду продолжение. нихуя не литература сюжет, язык, подача не интересны продолжения не жду Мастер, хуле. Отличный текст Перечитал. В первый раз подумал, что тетка вошла в автобус. А во второй раз не понял куда. Зачем она вошла в пустующее помещение с билетом? Начало текста понял чем удивило. "гнусным", "нищебродское" - оценочные категории не характерные для автора. Типа как нормальную четкую столярку малость инкрустировали дешевой пластмассой. А в остальном заебись я на литпром так захожу. автор, с продолжением не затягивайте, пожалста, очень интересует судьба изоленты. Попов великолепен спасибо прочитавшим ты, Рахман, извините, -- ХУЙ это непротивозаконно это даже бодрит, чоуш сам ты хуй приободрился? поставил себе плюсик теперь мы враги навсегда, скотина ставлю минус береги себя ты несносный человек, Попов. Рубрика. Автору - плюс. Жирный. ггы Браво! Очень смешно.+ вы правда считаете, что это смешно, Ирина? Очень! Давно так не смеялась, Антон. вам надо Миллера почитать. там тоже смешно. или Ерофеева. оборжёшься. Спасибо, почитаю. Мне это надо. только Ерофеева Венедикта, а не Виктора. Виктор уёбище. Да я поняла какой, Москва-петушки". Этакое расслабленное, размашистое повествование человека после портвешка ,который вываливает, не стесняясь все, что в голову придёт, поэтому очень похоже на правду. А на хуя же он индикатор с собой пер? чудовещная халтура.. У Попова даже халтура для большинства недостижимая высота отлично ))+ Еше свежачок был бы я мохнатым лосем,
аккуратный, ровный кал, я раскладывал меж сосен, спину б я о них чесал, и, мыча от сладкой боли, долго терся о кору… В лоси мне податься, штоли… ну так я и говорю… А в квартире, между прочим, о косяк чесать - не то и анализы не очень, мох - отделка на пальто.... Я дам тебе себя в обиду -
играй, используй, забракуй… но только не люби для виду - пусть будет все по чесноку. Смотри насмешливо, блудливо, над ванной трусики суши… Вина осеннего разлива хлебнул я сдуру от души. Я протрезвею, может, к маю, но поскучаю без тоски - что ни случись , не проиграю, хотя играю в поддавки.... …ложью пахло и лимонадом,
в углу охуевала елка… девка кокетничала: Ну не надо… но всхлипнула и умолкла. А, была тут некая Жанна - снегурочка в макияже гот - сидела на лестнице, как долгожданный, новый астрономический год. Потом - в комнату раз, и come in оправила скромно платьице… Трамвая жду, мол… дала двоим - скоро гражданами обрюхатится.... Осень заткнёт листвой не один фонтан,
прохожих, меня, не живущего по соседству. Мёртвые правила падают за диван фантиками от конфет, истреблённых в детстве. С ужасом щупай пространство вокруг себя, словно был тренирован, натаскан, но в тапочках страха.... Мастера медведь съел. Натурально. Белый медведь . Потому что не нужно ходить туда, куда не нужно. Табличка висит. "Не ходить". Теперь где нового мастера искать. Медведь за него работать будет что ли. Услили ограждение. Периметр обнесли колючей проволокой.... |