Кабинет № 38

Автор: Sundown Плакат призывно и навязчиво, как пьяная проститутка, кричал: «Жуйте «Орбит» без сахара – сохраните Ваши зубы здоровыми!» Он уныло разглядывал гигантский кусок ткани, прибитый на раму из плохо обработанного дерева, смотрел на обнимающихся девок, которые растянули напомаженные рты в дикой улыбке, на заботливо прорисованные блестящие, словно инструменты в кабинете у дантиста, зубы. В самом низу плаката шла еще одна надпись: «Рекомендовано ведущими стоматологами».
Он внезапно вспомнил о дырке в коренном зубе. Дырка возникла уже давно, но особых неудобств не причиняла. Не болела, не мозжила, дальше не разрасталась – ну дырка и дырка, одним словом, есть и есть. «Вот надо бы к врачу», подумал он. «Ох, дела все, дела – когда тут зайти» - он лицемерил сам с собой, заведомо зная, что к врачу он пойдет, только когда челюсть превратится в океан боли, когда он будет дышать медленнее обычного, совать в дырку кусочки обезбаливающих таблеток, любое резкое движение будет отзываться новой вспышкой боли, а при попадании чего-либо на оголенный нерв ощущуния будут сродни тем, как если бы в зуб втыкалась раскаленная игла и он будет готов лезть на стены и орать, биться головой о неважно что. Все это было прекрасно известно и уже дважды испытано на себе, однако же в поликлинику его было не затащить из-за неосознанного, идущего откуда-то из глубины веков, непонятного происхождения страха того, что кто-то чужой будет ковыряться во рту, причиняя боль.
Подойдя к ближайшему ларьку, он извлек из кармана деньги и купил пива и чипсов, сложил все в пакет. Немного подумав, взял еще пачку Орбита. Сунул две подушечки в пасть и принялся медленно жевать, ощущая, как ментоловая вонь распространяется, казалось, не только по рту, но и по всей голове. Едкая слюна защипала язык, он сглотнул. Не торопясь, пошел дальше. До дома было идти еще три квартала.
Запах постепенно становился слабее, но челюсти, единожды заработав, останавливаться не собирались. Они словно отключились от остального организма и ходили вверх-вниз сами по себе. Чавк-чавк, чавк-чавк. Время от времени он, словно невзначай, подносил руку к лицу, складывал ладонь ковшиком, резко выдыхал ртом и тут же втягивал воздух носом, проверяя – пахнет ли, и если да, то чем – гнильем, нечищеными зубами или свежей мятой. Пока пахло ментолом, запах которого он принимал за мятный.
Вот и дом. До ужаса надоевшая типовая хрущевка, щербатая загаженная лестница, ведущая на пятый этаж, родная двухкомнатная квартира, доставшаяся по наследству от рано умерших родителей, немного спертый воздух, пыль на окнах и шкафах. Он просто давно не прибирался, считал это не мужским делом. Уборку наводили гостьи женского пола, которых время от времени он приводил в свою холостяцкую нору. Но вот уже две недели у него не было половых контактов, соответственно и квартира была неубранной.
Он ткнул выключатель в коридоре, забыв, что лампочка давно сгорела, чертыхнулся, зажег свет в зале, включил ящик, о чем-то задумавшись, рассеянно стал давить кнопки на пульте, натыкаясь то на рекламу, то на идиотские шоу. Воткнул взгляд в газету, выяснил, что через полчаса начнется футбол и пошел ставить пиво в холодильник. Заняться было решительно нечем, он заново пролистал программу, потыкался по всем каналам, раздосадованно плюнул прямо на пол. Встал, сходил в ванную, принес оттуда старый носок и вытер плевок. Потом перетянул гирьки у старых часов с кукушкой. Вышел на балкон, закурил. Время ползло неимоверно медленно.
Дома светились сотнями огоньков, к которым прибавился мини-фонарик тлеющей сигареты. Ночь оплетала мягкой паутиной спальный район, опуская ее сверху вниз. Двор постепенно пустел, разбегались по домам дети, ушли доминошники, начали расползаться бабки. Он в последний раз затянулся и выкинул окурок, сплюнул и вернулся в квартиру.
Достал из холодильника пиво, принес в зал, разлегся на диване, положил рядом чипсы и сделал первый глоток. Холодная жидкость приятно обожгла выохший от ожидания рот, покатилась в желудок, легкой волной прошлась по мозгу... Бутылка опустела за несколько секунд. Хорошо, что с запасом взял, подумал он и открыл следующую.
С пятиминутным опозданием начался футбол. Он устроился поудобнее, подложил под бок старую подушку, и уставился в ящик, отключившись от всего.
Незаметно пролетел первый тайм. Начался рекламный блок. «Каждый раз после еды вы подвергаете свои зубы воздействию кислоты, которая начинает разрушать эмаль зубов. Это может привести к кариесу» - сказал мужской голос. На экране появился идиотский двухцветный график, похожий на полупериод синусоиды. «Поэтому жуйте Орбит без сахара. Орбит без сахара – защищает ваши зубы с утра до вечера». Он прошел в прихожую и достал из кармана начатую пачку. Кинул ее на диван, вышел на балкон, покурил, лег обратно и сунул пару подушечек в рот, из которого уже начало нести кислым пивным перегаром.
Он успел сделать буквально несколько движений челюстями. Жвачка пристроилась к дырке в коренном зубе и с силой вдавилась в нее. Он тут же застонал, резко вскочил, разлив на пол пиво, и схватился рукой за челюсть. Жвачка моментально превратилась в раскаленную иглу и вонзалась все глубже. Он сплюнул ее на пол и подошел к шкафчику, в котором лежали таблетки. Сунул в рот два кругляшка пенталгина, разжевывать не рискнул, проглотил целиком, нашел беллалгин, отломил кусочек и сунул в дырку зуба. Боль усилилась, иголка снова проткнула всю голову сверху вниз, но он знал, что скоро она исчезнет, и, медленно опустившись на диван, попытался успокоиться.
Только вот боль не желала уходить, она становилась все сильнее, ее жесткая пульсация заполнила рассудок, он замычал, задергался, сунул в зуб еще кусок таблетки, придавил его языком, и тут его голову проткнуло насквозь – что-то уперлось прямо в нерв. Он застонал громче, мозг, работавший в полуавтономном режиме, отметил, что такого еще не было. Он лег здоровой стороной челюсти вниз, чтоб от зуба отхлынула кровь. Промучившись еще минут пятнадцать, он осторожно коснулся зуба языком и почувствовал, что таблетка растворилась, а боль так и не прошла, более того, даже нисколько слабее не стала. Внезапно его буквально скорчило от новой волны мучений. Он открыл рот и жадно хватал воздух, но боль не собиралась его отпускать, а еще усилилась, хотя только что казалось, что больше уже некуда. И он не выдержал, выпрямился о весь рост и заорал, заорал, как никогда до этого. Поняв, что до утра не дотянет, кинулся к ящику с инструментами, схватил пассатижи и неловко начал прилаживать их к проклятому зубу. Железо неплотно прижалось к кости, он сжал руку и начал тянуть. Зуб провернулся в своем гнезде, буквально чуть-чуть, но по всему телу прошла такая волна, что он разжал руку и несколько минут не решался снова начать лечение. Наконец снова сунул инструмент в рот, обхватил зуб, что было силы сжал и рванул вниз...
Зуб вяло хрустнул и раскрошился. В ту же секунду он потерял сознание от взрыва боли, ноги подкосились, и тело с глухим стуком упало на пол. Сознание не пощадило его, снова включившись от удара. Он снова вскочил на ноги и забегал по квартире, ставшей камерой пыток. Внезапно над головой раздался тихий щелчок, и лампочка потухла, теперь комната освещалась лишь телевизором. Он занервничал, вспоминая, где лежат запасные лампы, ему показалось, что сидеть в темноте – это страшно, он прекрасно понимал, что до утра ему не уснуть, и почему-то хотел, чтобы комната была залита светом.
Он вывернул сгоревшую лампу, швырнул ее в открытую балконную дверь. Выдвинул ящик, нащупал пальцами цоколь, сделал два шага к висящему патрону и уронил лампу. Как ни странно, она не разбилась. Он присел, зашарил руками по полу, наткнулся на что-то мокрое («пиво, зараза!»), зацепил-таки стекляшку, встал и сунул ее в патрон...
Уже давно ему не приходилось попадать под напряжение. Удар был неожиданным и чудовищным. Он застыл, словно прикованный к столбу, а поток электронов с огромной скоростью летел через его тело сверху вниз, растекаясь по полу... К звуку работающего телевизора добавился неприятный хруст и спазматические крики, которые длились несколько секунд. Потом остался только голос комментатора, возвещавший об окончании матча, и – второй раз за этот вечер – глухой стук упавшего тела.
Внезапную тишину нарушил вкрадчивый голос, который вежливо произнес: «Рекомендовано ведущими стоматологами».