Графомания

Семенов смотрел равнодушно в окно,
Собака лежала в межи.
Он понял все тайны и смыслы давно
И некуда стало вдруг жить.

Закат есть закат, рассвет есть рассвет,
А все остальное лишь хмарь.
И не было мыслей в его голове.
Светил на собаку фонарь....

После странных событий минувшей ночи я стал смотреть на мир по-другому. Улицы, дома, люди – все существовало одновременно в трех временах. Мысль так ускорилась, что за секунду проносились сотни образов. Я перечувствовал и передумал больше, чем за всю прошедшую жизнь, и оттого казался себе старым....

* Нашел свой стих в каментах Гудвину.

То не мы для себя выбираем
Путь смиренья и пафос бравад.
Урожденные призрачным Раем,
Неизбежно спускаемся в Ад.

В этой пьесе расписаны роли,
Список лиц в миллиарды томов.
Декорации собственной воли -
Мышеловка для дерзких умов....

И оказавшись в комнате
одним, словно в каюте капитан
после войны на родине,
звезда панк-рока очень бы
хотела бы уснуть; хоть на полах!

Но Музыка! — прекрасная! -
рождаясь в вязкою грязи,
только себя считая праздником,
спать не давала, властвуя
над головою рок-звезды!...

В последнее время он непрестанно лгал. Цепенел под взглядом ее внимательных серых глаз. Стал регулярно бриться. До сияния белой кожи и мелких порезов. Надел любимый пиджак и повязал единственный галстук… Приходил к ней изможденный и долго смотрел в окно....

Мы втроём подсели на диван к компании семи девушек. Сами девчонки приехали из Питера. Настроение у них было хорошее, новогоднее. Миха сидел в центре малинника, а я – рядышком с Лизой. Он их развлекал, а мы с Лизой всё больше разговаривали между собой, хотя она и поддерживала компанию....

Я ставлю на зеро опять, на бесплотный ноль,
игрок не привычка, не страсть — не душевный зуд,
там — кущи зелёными были, а здесь — сукно,
я равен создателю в этом — и в этом суть.

На красном и чёрном враг выстроил башен ряд,
нацелены жерла зрачков....

За окном простуженное лето –
Это Вы пришли грозой из мая.
Быть любимым – горе для поэта,
Счастье для него – любить, страдая.

Вы давно мне кажетесь ночами,
Как воображение больное:
Вы меня во сне с собой венчали
И в подобном духе остальное....

Станица. Слободка. Ромашковый ситец.
Обычное лето средь русских равнин.
Вон там, под кустом, станционный
смотритель,
А, может, священник, а, может, раввин.

Вдали у реки трудовое крестьянство,
Что сеет и пашет и косит и жнёт,
Заполнив собою России пространство,
В которой оно упоительно пьёт....

Листок бумаги, тихо усмехаясь,
вбирает снова линию чернил;
подобный первым складным грозам мая,
как королева в сказке Герды-Кая,
смеётся он опять на летний мир.

Коней на переправе не меняют,
но я всю жизнь скакал на почтовых,
меняя взгляды, словно грозы мая
меняют воздух терпкий, разряжая
ту тишину, что разрядит лишь крик....

— Чего же ты так психуешь?
- Я психую? Я нисколечко не психую! Я спокоен, как каменный сфинкс.
- Ну я же вижу.
- Это ты психуешь, а я сетую.
- Ни-ичего себе! Если ты так «сетуешь», то как же ты психуешь?
- Не желаю тебе это увидеть. Просто все очень плохо....

Не счесть на небе звёзд, а в мире — судеб,
в любой из них — изюминка внутри,
но хочет каждый, чтоб ему на блюде
ключ счастья подан был, а лучше — три!

И всякий карлик, что урвал рубли,
скрыв вонь души духами и одеждой,
себя мнит претендентом в короли,
пугая мир бесовскою надеждой....

Тает песочный замок,
время блуждает сквозь,
зуммер безумный замер,
слышать не довелось
стук в подреберье (словно
связано в три узла),
пауз меж ними ровных,
ни тишины числа.

Кто там заводит пенье
вверх по ладам и вниз,
кто пробуждает день мне
в слаженный механизм?...

There's a place in the sun for anyone
Who has the will
Chase one and I think I found mine
Yes I do believe I have found mine
So, close your eyes
And think of someone you physically admire
And let me kiss you, oh
Let me kiss you, oh
Morrissey “Let me kiss you”



В первый день Нового года я бродил по городу один....

Мой бес — любитель строить планы.
Опустошил, стервец, карманы
и нет дерьма, куда б ни влез —
но с ним внутри я, или без —
по виду — рай, по сути — ад.
Разлит над городом закат
восточной пышностью плэйкаста.
Oсталась треть,
пора стареть,
густых волос тускнеет медь —
подкрашу хной седые расты,
на кон поставлю силикон —
плевать губасто....

Трудно быть богом, если один за всех,
Если от голосов закипает мозг,
Если ожогом нА душу каждый грех,
Если ты сделал больше, чем даже мог:

Умер, воскрес, вознёсся на небеса,
Дал им свободу выбора, цель и дом.
Только вокруг по-прежнему детский сад:
Каждый бежит к тебе со своим горшком....

Пол одиннадцатого замерло на часах. Вечная поздняя осень. Ноябрь. Сильный удар, скрежет метала, ещё удар. Зажало ноги. Не могу дышать. Из последних сил, задыхаясь, еле слышно:

- Ты жива? Ответь! Ответь мне! Скажи хоть слово!

Тишина. Вечная тишина....

Мир длился долго. Аж до темноты.
Но тихо по приказу командира
Сигнал был дан. Сигнал услышал ты.
И по путям и города, и мира,

За конунгом, как викинг в старину,
С бормочущим оружием в деснице,
Ты понесешься на свою войну
В закрытой безлошадной колеснице....

«Почему я предпочитаю сдохнуть, но не выдать Рамона Гриса?» ( Ж.-П.Сартр «Стена» )

«Что же представляет собой человек бунтующий? Это человек, говорящий »нет"." ( А.Камю «Бунтующий человек» )


… вероятно, я не умру как Сократ, выпив отравленную настойку,
не буду расстрелян за убеждения и не стану кричать палачам «Не смейте!...

Всё тот же взгляд, влекущий в никуда
Всё тех же искренних, в прочтеньи первом, глаз
Готов тебя я видеть иногда,
И утешаться сердцем каждый раз

Но не искри во время наших встреч,
Шутя с огнём, что так давно погас,
Уже его не сможешь ты разжечь
В тушении пожаров стал я асс....