Графомания

Ну что,
Точка.
Занавес бумажных штор,
Ни крика ни строчки,
Затихший шторм,
Обрыв
И пропасть,
Сердце пробив,
Злая новость
Затянула петлю.
И письма летят,
С одним лишь словом "люблю",
Тебя все простят,
Не поймут,
Мир сломлен и смят,
Жить , непосильный труд....

Бомжовость не была для Васьки чем-то мучительным и нисколько его не оскорбляла. Он воспринимал это своё житиё как альтернативу окружающему рекламному рабству.
«Настоящее, на него ведь надо решиться, - рассуждал Васька. - По крайней мере, я никому ничего не должен»....

Я провожал тебя к дому от Сретенки
По полутёмным, холодным дворам
Греемый мыслью о будущем петтинге
Переходящем в орал

Изредка дума занозою вкрадчиво
Одолевала мой разум, свербя
Будет ли всё это стоить потраченных
Денег на выгул тебя

Чем растворяться в немом восхищении
В призрачной мгле твоих глаз голубых
Лучше б у тачки развал со схождением
Отрегулировал бы

Не искушен я в любовной риторике
И не научен лить в уши елей
Да и стремны эти тихие дворики
Не...

На столе сигареты, закуска, и хлеба ломоть
За окном чернота, и от ветра орешню качает
Мы сидим, распивая малиновку, я и Господь
Задаю ему сотни вопросов, а он отвечает

Терпеливо толкует о жизни святой, до зари
Осуждает поступки и часто незлобно серчает
А потом говорит -«Если жить не умеешь — умри!...

прощай.. до завтра.
сны смотри.
там где-то я брожу ночами
там близость будет между нами
и оттого огонь внутри
....
по шатким подвесным мостам
бежать мы будем от погони
но нас, поверь -
никто не тронет
я душу сатане продам

и всё случится в этот раз....

От него сразу повеяло чем-то холодным.

Был летний день, солнце грело так, что хотелось нырнуть в ледяную воду. И, хотя море плескалось рядом, разбиваясь о камни тысячами брызг, художнику нужно было работать. Из-под панамы по волосам скатывались на лоб капельки пота, мешая ему в этом процессе, из-за чего он вынужден был часто отрываться и вытирать их свободной рукой....

Я с завидным постоянством
Занимаюсь графоманством.
Исписал тетрадей сотню,
Исписал и подворотню.

Доберусь и до парадной,
Столько места, как отрадно!
И откуда только силы,
Удивляюсь други милы.

А чернил не хватит если,
Чем писать найду - хоть тресни!...

Иван Голембиовский купил коньяк Московский,
Намереваясь заглянуть к Наталии Костровской.
Намедни звякнула она не для проверки слуха,
А пригласила другана на собственную днюху.

И пир как водится не тих и девушки певучие,
Но не находятся для них мужчины приставучие....

Утро для профессора Зюзикуса выдалось неважнецкое. Прямо сказать – всё шло из рук вон плохо. Все его планы на будущее и передовые идеи, осуществление которых он связывал с главным проектом всей своей жизни, рухнули как карточный домик. Рухнули, рассыпались и перемешались ветром перемен, а потом ещё кто-то услужливо замёл их поганой метлой в совок и спустил в отхожее место....

Будильник открыл новый день, словно банку с пивом.
За окном репродукция рабочего стола.
Он встал с кровати. Надел или одел (нужное подчеркнуть) тапочки лениво
и поплёлся в ванную, волоча за собой два обвисших крыла.

В ванной комнате настроил тёплую воду, взял зубную щётку
и стал тщательно чистить зубы двадцать минут....

Мычит иссохшими губами.
Вокруг – кокетливый газон.
Озноб не студит. Жалит пламя.
Зубов морзяночный музон
звенит в висках.
Душа
живая
забилась в тело словно гвоздь.
Как будто нет соблазна рая
и жизни этой не стряслось?
Да шла бы к лешему!...

Ну, все как бы знают, что тетраграмматон способен на фантастическое воздействие на реальность. Произнесенный тетраграмматон способен создавать миры, зеркальный тетраграмматон уничтожает миры. Всё как бы очень просто. Но не все знают, что мало произнести непосредственно тетраграмматон, либо его зеркального двойника....

***
агдам тоска душевная разруха
упреки ногти не товарный вид
мне блюз танцует девочка-Непруха
и что-то там под курткою болит
квадратный взгляд плацкартного вагона
заскоки ссоры вялый стук колёс
пустое безразличие перрона
тупое облегчение без слёз
....

К вечеру солнце послало всех к чёрту,
Всполохи спрятало за горизонт,
Красным облило через аорту
И, улыбнувшись, скрылось под зонт.

Вот разливается соком черники
В каждую щелочку жадная ночь.
Звёзды свои посылают нам блики,
Тщетно пытаются светом помочь....

Море в рыбе
Рыба в море
Муравьи за муравьями
Грудь под шелком колыхнулась
Обернулся
Показалось
Буквы просто нажимаю
Их писать в тетради сложно
Мне к соску прижать губами
Два дыхания трехсложных
Было дело были птицы
Их я слышу перьев шёпот
Так она по мне скользнула
Шлейфом тонким денег пошлых
Вот и утро
Мама плачет
Спать не хочет
Страшно будет
Я сожму твои ладони
Птицы в небе
Рыбы в море....

Je m'appelle Sergei Davydov

…Ближе к полуночи Сергею Давыдову стало совсем плохо. Его морозило, глаза болели и слезились. Болели кажется каждый сустав, каждая косточка. Накинув на плечи байковое одеяло, он шатаясь побрел на кухню. В аптечке кроме рулончика лейкопластыря, резинового жгута, презерватива в надорванной упаковке и активированного угля ничего не было....

Вихря черное трико
Крутит трюки над рекой,
Вертит вереск и камыш.
Кыш!
Не пугай речную гладь.
Сядь.

А далече, там за речкой,
Крутит речи человечек,
Осуждает у мужчин
Сплин.
И никак не пробудиться.
Спится.

А над крышей ветер дышит,
Серый клён едва колышет,
Сор забвения метёт....

Мой город пахнет краской,
Пахнет свежим, теплым асфальтом.
Пахнет городскими легендами (сказками)
Пахнет ветром, который делает сальто.

Он пахнет морем - которого нет,
Пахнет солью вперемешку с потом.
Мой город пахнет бычками от сигарет,
Пахнет всеми ненужными видами спорта....

Медовым мякишем ворочается время
под языком дворняги. Снег скрипит
под сапогом - ржавеющее семя,
каналов лезвия, пустых небес карбид.

Тускнеет фонарей кишмиш январский.
Елей течёт из окон, из дверей -
Мороз-канатоходец пал на царство,
сорвавшись из-под куполов церквей....

-Снова небо звёздами набито,
Свежий ветер выдувает хмель,
А ты всё-мол,я рабыня быта-
Дети дом работа и постель.

-Если ты не тронулся в тумане
От вина средь вечных сигарет
Отвези развеяться в нирване
На юга разок за пару лет.

-Ты же знаешь нет России краше
Ни к чему нам запад заводной....