штурман Эштерхази

Любовь – разрежь её напополам,
любовь – мясо с кровью,
на вилку его наколи,
любовь – это когда осень
и постоянно в хлам,
любовь – еби, суши,
перчи и соли.
Любовь?
Я не знаю про неё стихов
и, надеюсь,
что не услышу,
любовь – это холодная кровать
с разлитым на неё
тёмным пивом,
любовь… хм… да,
это время собирать
камни гашиша,
любовь…
(ай молодца!...

...

Мы – в другой системе координат
неправильные числа,
парное мясо судьбы
на изрытой шрапнелью —
как оспой — передовой,
где «божественный ветер» —
камикадзе здравого смысла —
вдруг таранится —
фюзеляжем в фюзеляж —
пустотой....

...

Километры
мыслей,
уходящих на глубину.
Марианская впадина
вам не снилась
да и не приснится.
Подходишь покурить
к раскрытому настежь
окну,
и вдруг бабочки смерти
садятся тебе
на ресницы.
Глаза крыльями закрывая,
стрясают пыльцу на зрачки,
и вот
пишешь поэму
ада и рая
под жёсткий пустой
цейтнот....

Никому не коснуться за Это,
никому не куснуться за То.
Дух, поющий
голосом человека,
оказывается
прохожим
в чёрном пальто.
Дух, который тебя на мясо
разрывает, становясь
в итоге тобой.
Дух, который тебя
как ромашку,
обрывает,
набив
взамен пустотой....

Я буду похоронен
как изгой,
в извёстке лета
обернувшися прохладой.
Ты, мама, Милу
хорошенько мой,
пои её бесцветным
лимонадом.
Я стану чёрствой сушкой с пустотой
внутри себя,
как с ценною наградой.
Ты выпей водки,
закуси, постой,
но только под сиренью
за оградой....

Из глубин своих
Всемирных
ценностей,
из туйоновых широт,
я пишу вам
письма бренности,
с тэгом
«Ёбанный ты в рот!».
Может, тем же и останусь,
может, растворюсь в Другом.
В зеркало, вернувшись,
глянусь,
просочусь в него
тайком....

Нас тёмные, как Батыи,
машины поработили.
В судах их клевреты наглые,
из рюмок дуя бензин,
вычисляют: кто это в Англии
вёл бунт против машин?
Бежим!..
А. Вознесенский, «Отступления в виде монологов битников. Второй монолог. Бунт машин»....

...