Важное
Разделы
Поиск в креативах
Прочее
|
За жизнь:: - Она и Он![]() Она и ОнАвтор: сашаСекач Он и Она.1. Она прошла с плачевными цветами, Он ненавидел желтые цветы… 2. В год синей крысы, непробудный май, Когда летят паломники на Кипр Молодок поджидать из пены. Вал Римский отчужденности с Кипридой Перескакать, махая топором Над пыльным томом – (связкой гениталий) – Классической интрижки бытовой С семьей, прожевывая «ОМ, мани, мани…» Он с мелочью по Фрунзе гарцевал, Рассчитаную разве на менаду. По улице, с которой Марк Шагал Решил заняться жестким авангардом. О, майские поля, Он пил конь – ЯК! И темное вино в нем грело Стеньку. Моряк, он чуял течь гос. Корабля, И всовывал прокладки вместо стелек. Ни кто собаку дохлую не пнет, Но всякий случай мертвого циклопа – Страну в которой бабы не дают Врачам, попам и горе – педагогам. Интеллигент с закваской, махаон Набоковской коллекции достойный. Призрев оклад бюджетников, икон, Как некий, суть, Авдеевский отстойник Души. Он знал, что чаша не минет, Что божий бич, обычно, дикий варвар. И «вечный Обр», сестер моих ебет Которым отказался быть он братом. 3. В год синей крысы, непробудный май, Когда поющая трава взошла в общаге, Она прочла М. Павича «Словарь…» И удивилась, сколько же бумаги Пошло на трусость. – Все ради любви! Жиды, хазары, чокнутые сербы, Философы, скинхеды, бобыли, И книги, те еще Эдипковы консервы! Она купила желтые цветы, Хотя не верила в приметы и обряды. И помолившись лучшим из святых, Продала душу дьяволу и «PRADA». Как Дракула над турками луна По плоским, старым шествовала крышам хрущовок, с кукурузою окна, В коллективизм дешевеньких малышек. Ее религия была теперь проста, До неприличия практична и лукава. Так с пилки начиналась красота, И ей обязаны красивыми руками. По улице, с которой Марк Шагал Летать учился ангельской мигренью, Она к любимому неотвратима шла, Как шла к Ван Гогу церковка в Овере, Юстиниан к вандалам. Как Она и Он, - Рабы истории, империи, Но робость Распятая на чашечках колен Худых, в ней выдавала безысходность. 3. В год синей крысы…Непробудный май Ничем не занятые руки ошарашил. Так близость бездны порождает ритуал, И руки жаждут хороводов и шабашей. Затем, что иго одиночества страшней Небытия, пустот, распада, смерти, По крайней мере в этой тошноте Рук опрокинутых – в засаленном конверте Воображенья адресованном себе Ворота Ада начинаются отсюда. …была и будешь всем в моей судьбе – Любовь, которую не встречу я, покуда Меня не встретишь ты! И дай нам бог Его повадкам подражая обернутся. «Я буду всех печальней…», как порог Достаточный, чтоб об него споткнутся. Теги:
![]() 0 ![]() Комментарии
#0 22:13 04-04-2008Саша Штирлиц
НЕ украшает рубрику... Понравилось. плачевными цветами -- это как? Типа - завяли и ни в пизду ни на что не годились, не подарить, ни в вазочку на подоконничек? тема:мнения,самомнения,+ язык:поглощающий, вязкий,- наличие композиции и стройность сюжета:черезвремя протяни,+ эмоции:глухо, как в танке,- автору спасибо плачевные цветы-это аллюзия на желтые цветы Маргариты Булгакова.Маргарита говорит о том, что они ей самой не нравятся, а так же в случае если бы \"он\" ее не встретил в тот день она покончила с собой.Еще есть паролели с Метерлингом... Вообще постмодернизм(а литература любого сегоднешнего мало мальски грамотного поэта не может с ним не считатся)характеризуется как раз этим фаршем устойчивых, казалось бы, сюжетов, игрой, интертекстом. Ничем не занятые руки... (с) Я ж говорю: все бабы - суки. понравилось, только читается неимоверно тяжело. зато возникает неслабый ассоциативный ряд, это приятно. Еше свежачок ...и вообще, хватит нести Хуйню. Положи её и отъебись уже. Хуйня слишком тяжёлая ноша. Так и надорваться можно.
А Хуйня полежит немного и сама пройдёт. Или её дворник в мусорный бак отнесёт, потому что Хуйня должна быть на своём месте. Станешь потом Хуйню искать и не найдёшь.... Буду стелить слова, как армяне новый асфальт. Армяне наняли азиатов, Азиатов наделили лопатами, Объяснили, что нужно делать. На улице жарко, Асфальт блестит от азиатского пота, К подошвам липнет. Бабушки недовольны. А кому щас легко.... У Демида не было друзей.
Во дворе его не били, но не звали. Он как будто был — но не участвовал. Как дерево рядом с турником. Был один — Тимур. Старше на год. Худой. Живот торчал, как у голодной собаки, а зубы… Все — железные. Не коронки.... ![]() Смеялся в небе добрыми раскатами Багровых туч живительный набег. Под гром храпели люди неженатые И брал своё семейный человек. А Валентин Савельевич без устали Мечтал о важном видимо своём. Завладевали тучи всеми чувствами Приятно думать было в бурелом.... ![]() на берегах Вуоксы
сосны росли и флоксы, и взгляду совсем не лишние дачницы спели вишнями. Вертели вишенки шейками, мужья косплеили шейхов… Я ехал, руля касаясь на машине о четырех сансарах и пятая была - запаска, одно проколоть не опасно.... |